«Лагерь свободы» на Чистопрудном бульваре по решению суда, а стало быть, формально, по закону — разогнан. Убытков 20 млн, зачистка (ОМОН в пять утра, два десятка задержанных), нашествие дворников и озеленителей (зачистка зачищенного). Наверное, демонтировали бы и памятник, если бы не московская спешка, в которой Абай из символа российского сопротивления вскоре сам по себе обратно превратится в «непонятного казаха».
Автор: Михаил КРАБОВ
Происходящее не имеет перспективы. На борьбу с незначительной горсткой людей, скорее, тусовщиков, чем уличных бойцов, брошены буквально все силы: полиция, армия, телепропаганда, политтехнологи, противопоставляющие «креативному» классу «трудовой», коммунальные службы, недовольные «местные жители» и, наконец, суды, что позволяет протестующим заявлять: «Власть нас боится».
Протестующие считают, что власть их боится, хотя все не занятое ассамблеями и лекциями время посвящено твиттингу — куда сейчас поехали менты, сколько вокруг ОМОНа с автозаками и когда начнут винтить. Сознание юного борца с авторитаризмом считает это проявлением гражданской смелости и революцией медиатехнологий, но со стороны такая форма протеста выглядит мазохизмом.
Власть не считает ничего. Она не шла на переговоры, когда на улицах протестовали десятки тысяч, не собирается идти и сейчас, отступая перед непонятно кем, непонятно какие требования выдвигающими. Ну, окружили в среду полицейский ПАЗ на Кудринской с криками «Отпускай!», но никого не отпустили, а тех, кто окружал, из-под колес вытащили все те же полицейские, и автобус спокойно уехал. Прокололи вроде бы колесо автозаку, увозящему Яшина, но глупо ожидать, что участники #оккупай***** начнут закидывать полицию айподами.
Радикализации протеста не наблюдается, а значит, тактика останется неизменной: не разрешить, но и не запретить, по любому отдаленно напоминающему нарушение закона поводу задерживать, тянуть с согласованиями и выставлять организаторов одновременно дураками и наймитами Госдепа США.
Несмотря на исследования «Левада-центра», отмечающего, что «образ мощного всевластного правителя медленно размывается», остальная Россия альтернативы Путину не ищет, предпочитая глядеть на Россию митингующую глазами продюсеров Первого канала и НТВ, радоваться Дню Победы с ряжеными ветеранами, смотреть и ненавидеть «Дом‑2», утешаясь пословицей: «Своя рубашка ближе к телу».
Характеристики режиму придумывают его противники, а не народ. И если режим оценен как авторитарный, возмущаться препятствиям в проведении митингов и задержаниям странно. Еще более странно думать, что авторитарный режим постепенно ослабнет, терзаемый внутрисистемными противоречиями, и падет сам собой, и что нужно лишь этого дождаться, истончая ауру силы всевозможными мирными акциями гражданского сопротивления вроде лагеря на Чистых прудах или «Контрольной прогулки».
Однако у авторитарных режимов мелких кризисов не бывает. Уже сейчас понятно, что, пока путинский режим ослабнет, несистемная оппозиция, временно объединившая националистов с геями, либо устанет к зиме играть в казаки-разбойники с полицией на московских бульварах и распадется на еще менее политически эффективные составляющие, либо, умиляясь своей способности самоорганизовываться и протестовать без лидеров, перестанет существовать как оппозиция.
«“Фейсбук” и “Твиттер” — наши организаторы», — радостно отвечают участники лагерей свободы на вопросы: «Кто у вас главный?», кочуя с одной площадки на другую. «Может быть, Навальный? Или Яшин? Или Собчак?» — продолжают допытываться самые зависимые журналисты. «Да нет, ну что вы! Мы здесь власть! Сейчас у нас лекция про Ганди, вечером — спектакль, приходите, если полиция не разгонит!» — кричат, переставляя на бегу аккумуляторы в смартфонах, мальчики и девочки новой волны. Теперь не музыкальной, а придаточно-политической.
Да, этой новой волне российского протеста лидеры больше не нужны, спать на лавочках можно и без руководства, но российская власть все еще сохраняет чемпионство и полномочия по назначению и наказанию виновных.
More:
Протесты новой волны