Судья Бём объясняет, что вчера ему позвонила одна из основных присяжных (было
слышно, что она очень больна), чтобы сообщить, что скоро она принесет
больничный, и таким образом выпадает из числа основных присяжных, и вместо нее
в состав присяжных должно войти другое лицо. Судья говорит, что надеется на то,
что подобное не будет происходить чаще.
Прокуратура г. Вена заявляет ходатайство о допущении доказательств и о
приглашении Битимова для выяснения, показывал ли он AM карту, на которой было
обозначено место нахождения трупов, а также пытался ли Битимов добиться от AM,
чтобы тот назвал место захоронения. Доказательство относится к показаниям АМ по
этому вопросу.
Кроме того, запрашивается о получении сведений о бывшей подруге АМ Райтмайер и
о вызове ее в суд для дачи показаний о том, действительно ли АМ находился в
момент совершения преступления в квартире.
Вызов инспектора из Казахстана, который осуществлял расшифровку и запись
разговоров по «Скайп», и австрийского эксперта, для доказательства того, что
записи разговоров по «Скайп» не были подвергнуты никаким манипуляциям.
Представители гражданских истцов Морингер и Ганцгер присоединяются к
ходатайству и добавляют, что Битимова необходимо допросить также в целях
получения подтверждений того, что он не передавал никакой программы, состоящей
из 8 пунктов.
Кроме того, Ганцгер заявляет, что касательно состоящей из 8 пунктов программы
уже было подано письменное ходатайство, в котором было указано, что эта
состоящая из 8 пунктов программа является очевидной подделкой, и запрашивалось,
чтобы этот документ был представлен присяжным в оригинале, на русском языке,
чтобы они смогли своими глазами посмотреть на него и составить свое
представление о нем.
Судья оставляет за собой право принять решение по этим ходатайствам о допущении
доказательств.
Вадим Кошляк (ВК) просит разрешения задать вопрос AM: его вопрос относится к
допросу AM и касается карты с местом нахождения трупов. AM было показано только
одно место на карте в качестве места нахождения трупов.
Прокурор Валлнер спрашивает ВК: кто являлся главным акционером Нурбанка.
Главным акционером являлся Рахат Алиев, однако любому было известно, что за ним
стоит семья президента.
Алиев никогда не говорил с ВК о том, что Алиев хотел продать Нурбанк.
ВК показал в ходе своего допроса в Федеральном управлении уголовной полиции,
что Алиев всегда всех подозревал, что он имел под этим в виду. ВК пояснил, что
политики в Казахстане всегда подозревают друг друга и не доверяют друг друга.
Алиев никому не доверял с того момента, как за ним было установлено наблюдение
в 2006 году. ВК было известно о том, что за Алиевым установлены наблюдение и
слежка.
Прокурор Валлнер спрашивает, почему ВК давал различные показания касательно
того, в связи с чем он работал в Нурбанке: в ходе расследования – что он работал
там в целях охраны Алиева, и сейчас, в ходе судебного разбирательства – что он
должен был проверить кредиты, выданные Нурбанком? Какие показания верны?
Алиев конечно же разговаривал с другими лицами, что в итоге несомненно привело
к тому, что он работал в Нурбанке.
Судья поясняет, что для него несущественно, кто именно тогда дал указание о
назначении ВК на работу в Нурбанк.
Прокурор Валлнер спрашивает, выяснил ли ВК что-либо о кредитах Эйба [sic!]
Хасенова? ВК отвечает «да», однако эти кредиты не относились к проблемным
кредитам Нурбанка.
Нурбанк назначил награду за его нахождение. ВК не видел его в январе, только
после 31 января.
Прокурор Валлнер, как так получилось, что ВК уже через три-четыре недели
представил объяснение, что рейс задерживался и что они не могли вылететь 18
января. ВК это произошло потому, что одна версия случившегося была передана
президенту, и нам затем поручили предоставить свою версию событий, поэтому мы
это и сделали и объяснили, что не могли вылететь в этот день.
Прокурор Валлнер спрашивает, должен ли он был перейти на работу в один
инвестиционный фонд и почему, и когда это случилось? ВК говорит, что на этот
вопрос может ответить только Алиев, сам он не может дать на него ответ.
Прокурор Валлнер, телефонные разговоры работников Нурбанка очевидно
фиксировались в компьютерной системе, что он об этом знает? Во время своей
работы в Нурбанке ВК не знал о существовании такой системы, ВК узнал об этом
только впоследствии.
Прокурор Валлнер, должна была существовать система безопасности Нурбанка
(Scout), которую ВК установил для наблюдения за работниками Нурбанка и для
обеспечения того, чтобы никакие документы не выносились из помещений банка. ВК
ничего не знает о такой системе безопасности, он не участвовал в этом, это не
входило в его компетенцию.
Вы помните номер телефона, которым Вы пользовались в то время, когда было
совершено преступление? ВК отвечает «да».
Прокурор Валлнер спрашивает, помнит ли он о телефонном разговоре с АМ,
состоявшемся 31 января 2007 года. ВК говорит, что в тот момент времени он не
общался с АМ. Списки [телефонных звонков], переданные Казахстаном, не
соответствуют действительности, КНБ их сделал, однако они не соответствуют
действительности.
Судья Бём отклоняет все вопросы касательно списка телефонных звонков,
поскольку, по его мнению, речь идет о фальшивке. Вопросы по этому
поводу являются, на его взгляд, «совершенно бессмысленными».
ВК добавляет, что с некоторыми людьми он разговаривал в этот период времени по
5–6 раз в день, однако эти телефонные номера вообще не содержатся в списке, это
само по себе уже о многом говорит, список не соответствует действительности.
Прокурор Валлнер спрашивает о происшествии со специальным подразделением в
Нурбанке. В ходе расследования ВК показал, что его никогда не допрашивали в
Казахстане о случае вторжения специального подразделения в помещения
Нурбанка, однако в судебном разбирательстве он показал, что давал показания
вместе с Алиевым в Казахстане. Почему он поменял свои показания? ВК не хотел
тогда создавать проблемы людям в Казахстане, он не хотел, чтобы снова начались
допросы или аресты, поэтому тогда он не упомянул об этом в своих показаниях.
Прокурор Валлнер спрашивает еще раз и хочет знать, почему он не сказал об этом
во время допроса в австрийском Федеральном управлении уголовной полиции.
ВК отвечает, что 1 февраля 2007 года его допросили. Этот допрос имел место. ВК
допрашивали дважды, очевидно, Казахстан передает не все протоколы допросов,
потому что это не в пользу Казахстана.
Представитель прокуратуры г. Вена спрашивает, что ВК показал, что резиденция
была самым надежным местом, поскольку за ней велось наблюдение, почему тогда
той ночью поехали еще в квартиру и в другие места? ВК говорит, что это было
решение Алиева. Сам ВК не принимал никаких решений.
ВК добавляет, что во время расследования он старался создавать как можно меньше
проблем и рисков для других людей в Казахстане, поэтому он старался не говорить о
КНБ, когда это было возможно.
Представитель прокуратуры г. Вена, существуют показания свидетелей о том, что
потерпевших хотели передать финансовой полиции, однако, это больше не было
возможным, помните ли Вы о таких разговорах. ВК: он читал свидетельские
показания 2011 года, они были сделаны после обнаружения трупов, и ВК задается
вопросом, почему об этом не говорили раньше, до того как трупы были обнаружены.
Прокурор Валлнер спрашивает, знает ли он территорию, где были обнаружены
трупы? ВК читал в материалах дела, где были обнаружены трупы, и он знает
автомобильный центр, который расположен возле этого места, офис его брата также
находится неподалеку.
ВК может описать территорию, он описывает подъезд к территории, там есть
железные ворота и шлагбаум с охранником, затем идет автомобильный центр,
немного дальше офис его брата. Его брат возглавлял тогда одну строительную
компанию.
Прокурор Валлнер, что там хранилось, какие там были здания? ВК говорит, ему
сложно это описать, он не был там часто, когда он там был, он был в автомобильном
центре, поскольку там осуществлялось обслуживание их автомобилей. Там были
складские помещения, различные здания, которые сдавались различным фирмам,
были стоянки для автомобилей телевизионной компании.
Представитель прокуратуры г. Вена говорит, что там хранили строительный мусор,
видел ли он когда-либо что-нибудь подобное? ВК говорит, что он ничего не может
сказать по этому поводу, он не занимался этим, он не обращал на это внимания.
Представитель прокуратуры г. Вена спрашивает, оказывал ли ему Алиев финансовую
поддержку в течение нескольких лет после убийств? ВК говорит, что с 2007 по 2010
гг. Алиев поддерживал его, давал деньги на содержание семьи, на аренду, подобные
вещи. У ВК не было никаких других возможностей.
Прокурор Валлнер говорит, что существуют показания свидетелей, которые говорят,
что он получил от Алиева 2 млн за молчание? ВК отвечает «нет», представитель
прокуратуры г. Вена должен показать ему человека, который получил бы от Алиева
хотя бы полмиллиона.
Прокурор Валлнер спрашивает, был ли ВК когда-либо на даче AM? ВК никогда не
был на даче AM.
ВК должны были использовать, чтобы обвинить лиц в Казахстане. У ВК еще есть это
уведомление, которое он тогда получил, и он может представить его суду. ВК был
шокирован, у него волосы встали дыбом. Это уведомление представляло большую
опасность для него и его семьи в Казахстане.
Прокурор Валлнер заявляет, что такого уведомления в материалах дела нет.
Защитник Энглер спрашивает:
Что случилось с документами, которые он подготовил по вопросу кредитов.
Документы были затем, как он думает, переданы в КНБ, после чего, очевидно, кто-то
из финансовой полиции был арестован. Документы были точно переданы в КНБ,
поскольку КНБ проводил это расследование.
Защитник спрашивает, какие репрессии имели место в отношении семьи ВК: брат ВК
был вынужден уехать из Казахстана. Имущество его родителей было конфисковано,
поскольку оно якобы было связано с его деяниями. Это было также подтверждено
судом. Отец ВК пытался потом вернуть свое имущество. После того как его отец был
похищен, он был вынужден уехать из страны. Его мать сначала еще оставалась,
чтобы помогать невестке, у которой были дети. Однако затем она тоже была
вынуждена уехать из страны.
Совершались ли в его отношении также попытки похищения в Австрии? Да, в августе
2008 года в отношении меня была совершена попытка похищения. ВК был
подготовлен к этому, его хотели похитить из его автомобиля, жена ВК смогла
вовремя заблокировать двери, его маленькая дочь также находилась в автомобиле.
С ними, слава Богу, ничего не случилось.
Как далеко находятся друг от друга резиденция Алиева и флигель здания
президента? ВК никогда не был во флигеле, резиденция находится в 100 метрах от
дворца президента.
Представители гражданских истцов спрашивают, по-прежнему ли ВК не хочет
отвечать на вопросы представителей гражданских истцов. После некоторого
колебания ВК отвечает «нет», он не будет отвечать ни на какие вопросы.
Представитель гражданских истцов Ганцгер хочет, чтобы в протокол было
занесено, что ВК ответил на этот вопрос только после того, как посмотрел на AM и
АМ сказал «нет», и что следовательно он выполняет приказ AM.
Защитник Марер хочет, чтобы в протокол было занесено, что оба подсудимых и оба
защитника поговорили после судебного заседания в пятницу, и договорились не
отвечать на вопросы представителей гражданских истцов.
Судья Бём спрашивает AM, как завали его тогдашнюю подругу, которая может
подтвердить, где он находился в момент совершения преступления. AM отвечает –
Алия Маметува, она все еще живет в Казахстане.
Допрос свидетелей:
Свидетель Абилмажен Гилимов:
В настоящий момент он является частным предпринимателем и проживает по адресу,
на который была направлена повестка в суд.
Свидетелю напоминается об обязанности говорить правду, что он должен давать
только правдивые показания, все остальное является уголовно наказуемым, что он
не обязан свидетельствовать против себя самого.
Показания касательно Нурбанка:
Он работал в Нурбанке приблизительно 12 лет. Гилимов не продвигался по
карьерной лестнице, он сразу был назначен председателем правления. Он был тогда
еще очень молод. В 2006 году, до соответствующих событий, главным собственником
был Алиев, одной нефтяной компании принадлежало 24% акций.
Судья Бём спрашивает, почему у Гилимова были акции? Он владел акциями с
2004/2005 г., это было по договоренности с Алиевым. Тогда было обычной
практикой, что топ-менеджеры являлись также и сособственниками. Акции
составляли часть заработной платы и использовались для мотивации менеджмента.
Судья Бём говорит, что подсудимые заявили, что банк принадлежал президенту, и он
имел очень большое влияние на акционеров.
Во-первых, Нурбанк был учрежден в 1992 году в западной части Казахстана,
учредителем банка было тогда муниципальное образование. Нурбанк находился в
полной собственности Алиева и также находился под его контролем. В 2005/2006 гг.
Алиев даже хотел продать его банку Raiffeisenbank. Алиев контролировал все
назначения на должности топ-менеджеров, он сам был клиентом этого банка, также
как и его предприятия. Алиев действовал по своему усмотрению, Алиев был главой.
Судья Бём спрашивает, что подсудимые утверждают, что Нурбанк контролировался
через дядю Гилимова. Нет, дядя Гилимова не имел никакого отношения к Нурбанку,
равно как и не оказывал на него никакого влияния.
До отъезда Алиева в Австрию, куда он был назначен послом, он встречался с
Алиевым часто 1–2 раза в месяц, после – не больше одного раза в квартал. Затем
Алиев был назначен заместителем министра иностранных дел. Потом опять
отправлен в Австрию послом.
Были ли у него с Алиевым проблемы, выходящие за рамки обычных? У Алиева была
очень агрессивная манера общаться с людьми, однако до этого времени им всегда
удавалось ладить друг с другом. Также и судя по цифрам. Конфликты возникали,
однако они никогда не заходили так далеко, как в случае, произошедшем позднее.
Судья Бём спрашивает, что Гилимов показал в 2012 году, что Алиев хотел
использовать Нурбанк для отмывания денег, что он также хотел произвести
насильственное присоединение других банков? Да, эти показания верные, говорит
Гилимов.
Судья Бём спрашивает, почему он сразу не сказал об этом, когда он спросил его о
проблемах с Алиевым. Гилимов отвечает, что Алиев работал в КНБ, в его
распоряжении были органы власти, которые постоянно говорили ему, как что ему
следует делать. Между Алиевым и Гилимовым состоялось много разговоров, речь в
них шла, среди прочего, о службе безопасности и о бывших юристах банка.
Судья Бём спрашивает еще раз конкретно об отмывании денег, и что Гилимов не
хотел принимать участия в отмывании денег. Гилимов подтверждает это.
Приобрел ли Алиев к тому времени уже другие компании насильственным путем? Да,
телевизионную компанию «Алма ТВ», это оператор кабельного телевидения. Алиев
инициировал иски против этого предприятия, и директор компании «Алма ТВ» был
тогда вынужден продать часть своей компании. Алиев купил затем эту часть.
Представитель «Алма ТВ» приходил тогда к Гилимову и рассказал ему, что он
продаст эту часть, если только это преследование наконец-то закончится.
Почему Гилимов потом продолжал работать в банке, до конца? Гилимов сам не
принимал участия в этих действиях. Гилимов установил, что все действия банка
были в рамках законодательства.
И отмывание денег не имело места, он мог ему противостоять? Да, оно не имело
места.
Несмотря на то, что Алиев имел такое огромное влияние и был главным акционером?
Да, это было возможно на основании положений законодательства. Например, когда
Алиев хотел произвести переводы денежных средств в Ливан, и он хотел сделать это
без документов, банк тогда настоял на том, чтобы документы были представлены.
Отмывание денег относилось не к средствам банка, а к деньгам компаний Алиева.
Когда сын Алиева начал работать в банке? Приблизительно в 2006 году. Алиев
хотел, чтобы его сын там работал. Сын начал на должности консультанта, и затем
был назначен заместителем председателя правления.
Судья Бём спрашивает, когда Гилимов узнал о том, что Алиев подозревает его в
совершении неправомерных сделок? Гилимов узнал об этом конкретно 18./19 января
2007 года. До этого подобные проверки проводились ежегодно, однако не в такой
форме. 15 лет банки Казахстана работают в соответствии с международными
стандартами, среди которых и проведение таких ежегодных проверок, однако не
такой, как в январе 2007. Гилимов также говорит, что эти аудиты проходили не
совсем нормально, Алиев хотел не только получить аудиторское заключение, оно его
не очень интересовало, Алиев всегда хотел знать, кто был кем, кто являлся чьим
родственником, такие вещи.
Судья Бём спрашивает еще раз о моменте времени? Гилимов впервые узнал о
предъявляемых ему обвинениях только во время похищения. До того он ничего об
этом не знал.
Показания касательно произошедшего в спортивном комплексе:
Как Гилимов оказался в спортивном комплексе?
18 января после обсуждения в банке, на котором присутствовали представители
руководства и также Алиев, было сказано, что мы поедем в командировку. Целью
этой командировки была покупка украинской страховой компании и банка. Гилимов
не знал до этого ничего о покупке банка и страховой компании. На этот день было
запланировано очень долгое заседание.
Почему Гилимов пошел туда без возражений? Было сказано, что Гилимов должен там
присутствовать, и что там также будет Алиев, потому что туда придут собственники,
и что они оба будут нужны для первой оценки, и что они будут проводить там
обсуждение.
Были ли представлены документы? Речь шла не о самой покупке, а о том, имеется ли
вообще возможность купить этот банк и эту страховую компанию.
Гилимов спросил, нужно ли взять с собой еще аналитиков, однако Алиев сказал, что
аналитики не нужны, речь идет только о возможности покупки. Алиев также взял с
собой своего сына, чтобы он учился, как нужно вести такие переговоры.
Гилимов проинформировал затем руководство банка и рассказал им про
командировку. После этого Гилимов поехал на своем автомобиле в аэропорт и
получил [прим.пер. – неясно, кто кому позвонил] звонок от начальника службы
безопасности Алиева, который сказал, что они должны пересесть в его служебную
машину, потому что Алиев обладает особыми правами в аэропорту, у него там
собственный коридор, который он может использовать.
Гилимов затем пересел в эту машину, в которой находился еще один неизвестный
Гилимову человек. Потом позвонили и сказали, что рейс задерживается на один час,
Гилимову передали трубку и сам Алиев объяснил ему, что рейс задерживается и что
пока нужно подождать в частном доме. Вокруг дома были вооруженные люди, возле
въезда находился спортивный комплекс. Там немного подождали у входа, Алиеву
нужно было в туалет, и Гилимова проводили в отдельную комнату. Снаружи это
выглядело как частный дом. Там была очень большая фитнес-зона, Гилимов был
только на первом этаже. Также там были комнаты. Только во время завтрака
Гилимов узнал, что там еще есть сауна. Там больше не было никаких спортсменов,
это был частный комплекс Алиева. Гилимов больше не видел там никаких других
людей.
Когда они приехали в этот комплекс, Викторбеев провел Гилимова в отдельную
комнату. После первых же слов Алиева ему стало ясно, что речь больше не идет об
обычной заграничной командировке. До того как Гилимова отвели в комнату, все
было еще спокойно и нормально. Алиев сразу же спросил о здании, в котором
размещался банк. Алиев хотел купить это здание. В ноябре/декабре 2006 года он
объявил, что Алиев хочет его купить. Алиев сказал, это твои друзья, позаботься о
том, чтобы они продали, однако цена Алиева не устраивала. В комнате Алиев
первым делом сказал, что я выдавал незаконные кредиты и что Гилимов эти
помещения сдал в аренду и таким образом обеспечивает, чтобы кредит был погашен.
Гилимов предоставлял своим родственникам и друзьям кредиты на выгодных
условиях, и тем самым причинил ущерб Алиеву. Алиев был очень агрессивен, он
сразу начал кричать. После этих обвинений Алиев все время говорил только о
здании банка. Алиев хотел, чтобы Гилимов сознался в выдаче незаконных кредитов.
Алиев хотел, чтобы Гилимов это записал. Затем Алиев отсутствовал в течение
примерно получаса, Гилимов должен был подумать об этом. Алиев вернулся с
подкреплением, и Алиев был в ярости, что у Гилимова не забрали мобильный
телефон, и у него забрали мобильный телефон вместе с кошельком и ремнем,
Гилимов должен был также разуться. Гилимов сам отдал эти вещи, для этого не было
применено никакого насилия.
Ему угрожали? Да, он хотел встать, однако остальные усадили его обратно на диван.
У Алиева был пистолет, но Алиев не направлял этот пистолет на него. Гилимову
было страшно, он еще никогда не был в такой ситуации. Его затем очень долго
допрашивали, примерно в половине первого ночи Алиеву позвонили и сказали, что
его дочь заболела, и что позвонили в скорую помощь, звонила жена Алиева.
Пока Алиева не было, Гилимова привели на кухню, он должен был хотя бы попить
чаю, потому что он уже долго находился в этом помещении. Гилимов спросил про
Алиева и про Жолдаса Тимралиева (ЖТ). Он находился, как ему сказали, в другой
комнате, и он не мог находиться с ЖТ в одной комнате, так приказал Алиев. Поэтому
Гилимов не видел ЖТ. После того как он выпил чай, его снова отвели в комнату.
Алиев затем вернулся, когда они у него вначале забрали паспорт Алиева [sic!], он
сказал: я специально придумал эту командировку в Украину, мы поставим Вам
штемпели в паспорта и затем привезем вас сюда и похороним здесь, и ваши
родственники могут потом искать вас в Украине. Поэтому Гилимов очень испугался, и
он тоже постоянно угрожал его убить, и Алиев ему все время говорил, признавайся
если хочешь выжить. Алиев сказал, я все у вас заберу. Гилимову было очень
страшно.
На диване он пытался немного поспать, утром в 9 часов он попросил разрешения
сходить в туалет, Викторбеев сопровождал его. К одному из спортивных тренажеров
был наручниками прикован ЖТ. Гилимов попросил, чтобы ему вернули обувь, потому
что было холодно.
Также и в этот день, во второй день продолжились угрозы, и Гилимов должен был
совершить звонки, что должен был сделать бизнес-центр. Алиев опять вернулся и
сказал, что сделка по бизнес-центру уже подписана, и Гилимов должен, если он
хочет жить, предоставить сведения о кредитах, выданных на выгодных условиях.
Гилимов отказался звонить по поводу бизнес-центра и также говорить о кредитах.
Алиев также показал в комнате записку, и заявил, что это признание ЖТ, и что он
тоже должен признаться, Алиев тогда сравнит оба признания. Кроме того, Алиев
заставил его подписать документ, он показал ему этот документ. Алиев сказал, ты
продашь мне сейчас акции, Гилимов из страха подписал этот документ. Алиев
положил перед ним еще один документ, в котором неожиданно содержалось
разрешение на месячный отпуск, этот документ он не подписал, потому что это было
очень подозрительным. Все другие документы он не мог прочитать, поскольку Алиев
показывал ему только последнюю страницу. Гилимов подписал только те документы,
которые имели отношение к нему, заявление о предоставлении отпуска ЖТ он не
подписывал. Второй документ был заявлением на увольнение от него самого, и его
Гилимов также подписал.
Поскольку Гилимов отказался поставить свою подпись на последнем документе,
возникла неприятная ситуация, меня отчитали строгим голосом, ко мне обращались
на «ты», и Гилимов не должен был затевать никаких конфликтов, это опасный
человек, Гилимову не следует причинять никаких проблем.
Гилимов все время просил разрешения сделать хотя бы один звонок, он хотел
позвонить домой и сказать, что он жив, что все в порядке. Гилимов знал, что у
одного из охранников дети примерно такого же возраста как у нас, и сказал ему, что
за похищение людей ему грозит 10 лет тюрьмы, и что он не увидит даже того, как
его ребенок закончит школу. Охранник принес ему тогда мобильный телефон и
сказал, только один звонок, не больше.
Судья Бём переспрашивает, что это было похищение и потом ему дали мобильный
телефон, чтобы он мог позвонить одному человеку. Гилимов поясняет, что он и его
охранник уже были знакомы до этого, и Гилимов знал, что он является начальником
службы безопасности Алиева.
Гилимов позвонил затем своей жене, он должен был очень быстро говорить и он
сказал ей, что если он не вернется домой через час-два, она должна позвонить в
полицию.
Гилимов отказался отдавать свой мобильный телефон. Его охранник позвал затем
Алиева, который был в сауне. Алиев пришел в банном халате и спросил, хочет ли он
его напугать, никто не знает, где они. Гилимов сказал, что он уже позвонил. После
этого Алиев стал намного дружелюбнее, он пришел с бутылкой виски и сказал, что
наверное он был слишком агрессивным, мы должны поговорить друг с другом и
выпить. Гилимов не хотел этого, он не хотел с ним пить, поэтому около шести часов
его отпустили.
После того как его отпустили, Гилимов не думал о здании, в котором размещался
Нурбанк, однако он думал о том, что все уже завершилось.
После этого Алиев попытался все сгладить, он попытался все переиграть, он сказал,
что нужно чаще встречаться и все обсуждать. Они всё вместе спокойно обсудят.
После освобождения ЖТ очень боялся и сказал, что нужно позвонить
соответствующим лицам и рассказать, что произошло. Гилимов очень устал и сказал,
что все уже закончилось. ЖТ спросил его, был ли он тоже в тире? Гилимов ответил
«нет», и ЖТ рассказал, что его туда привели, и что вокруг него стреляли, чтобы
напугать его.
Судья Бём спрашивает, почему они со всем этим не обратились в
правоохранительные органы: во-первых, Алиев был зятем президента, во-вторых,
они не смогли бы это доказать. ЖT и Гилимов поговорили об этом и надеялись, что
все уже закончилось. С друзьями и в семье они об этом говорили. У ЖT появилась
затем идее написать письмо органам власти Казахстана, в котором следует
рассказать, что с нами сделали, это должно было стать своего рода гарантией на
случай, если с нами что-нибудь произойдет, тогда это письмо должно будет быть
открыто. Они так и сделали затем. Письмо было ими написано сразу в тот день,
когда их отпустили, или на следующий день. Гилимов в первый раз видел там, как
ЖТ плачет. Они написали письмо и поговорили со своими друзьями и знакомыми, и
также с другими знакомыми, которые получили кредиты, они хотели также
предупредить своих знакомых. Возможно, Алиев планирует сделать с ними то же
самое.
Болат Абдуллаев видел сумму, предложенную Алиевым, однако она была слишком
низкой, и поэтому он не отнесся к этому серьезно. Гилимов однако объяснил, что это
серьезно, что при продаже необходимо будет также уплатить налоги и сборы,
прежде всего здание все равно было заложено, и под залог этой недвижимости был
взят кредит.
Абдуллаев даже сказал, что цена абсурдна, такой низкой она была. Абдуллаев
больше разговаривал с ЖТ, однако мы сказали ему, он должен продать, иначе с
Абдуллаевым будет то же что и с нами. Мы рассказали ему об этом. Абдуллаев очень
испугался после этого. После того, что с нами случилось, Абдуллаеву стало ясно, что
с ним может произойти то же самое. Другой важной причиной было то, что здание
было заложено банку, и все равно Нурбанк мог принять соответствующее решение,
поскольку под залог этого здания был предоставлен кредит.
Гилимов поясняет, что их похитили только для того, чтобы Алиев получил здание.
Затем было сказано, что Гилимов должен уйти из банка. Было большое обсуждение,
все встретились в конференц-зале, и Алиев объявил, что они уходят из банка и
также сразу назвал их преемников.
Гилимов находился на посту председателя правления банка в течение 12 лет,
поэтому для того чтобы не допустить причинения вреда репутации в связи с его
уходом с этой должности, Алиев сказал, что они должны говорить, что Гилимов
уходит в инвестиционный фонд, где будет сейчас работать.
Они отказались делать такое заявление. Вечером Алиев сообщил, что сделка по
бизнес-центру сейчас завершена и сказал о цене, которая была очень низкой. Сын
Алиева представил ему тогда документы, распоряжение о перерегистрации его
акций, Алиев отправил с этими документами своего сына.
Судья Бём спрашивает, почему он все это позволял с собой делать, его дядя же тоже
был мэром и находился на самой вершине системы? Во-первых, Алиев был
собственником банка, он мог нас уволить, а если бы мы были против этого, это
просто продлилось бы дольше, на два-три месяца.
Гилимову уже был причинен ущерб в результате передачи акций, поскольку он
после стольких лет – после того как на акции были начислены дивиденды – стал бы
собственником акций. Гилимову был причинен ущерб в размере приблизительно от 2
до 2,5 млн долларов.
После угроз у Гилимова было ощущение, что у него больше никогда не будет
нормальных деловых условий. Он надеялся, что если он откажется от этой суммы,
потом все снова нормализуется и успокоится.
Судья Бём спрашивает еще раз, почему он вообще ничего тогда не предпринял в
свою защиту, его дядя был мэром, и Алиев не мог контролировать все
государственные органы? Даже если Алиев контролировал и не все государственные
органы, другие органы власти не стали бы ничего предпринимать против Алиева.
Гилимов также не хотел никаких тесных контактов со своим дядей, потому что его
дядя с самого начала был против того, чтобы он работал с Алиевым. Его дядя не стал
бы вмешиваться, поскольку Алиев относился к семье президента.
Было ли тогда так, что член семьи президента мог нейтрализовать все
государственные органы? Гилимов не дает никаких общих оценок, однако Алиев
обладал безграничной властью. Не президент давал им такую власть, а сами члены
семьи стремились к этой власти и благодаря молчанию государственных органов в
итоге ее и получали.
Какова сегодня ситуация в Казахстане? После того, как нам не нужно было больше
бояться оппозицию, жертвы Алиева заявили о себе, и затем правоохранительные
органы начали расследование в отношении Алиева.
Что сейчас изменилось в Казахстане, что гарантирует присяжным, что система
правоохранительных органов не развивается снова в неверном направлении?
К настоящему моменту одному члену семьи были предъявлены обвинения и он был
осужден, однако Гилимов не может говорить за все государственные органы.
Контактировал ли Гилимов с Алиевым после 31 января. Гилимов неоднократно
созванивался с Алиевым. Один раз Алиев сказал, что его люди обнаружили плохие
кредиты и что это требует объяснений, поскольку соответствующие лица происходят
из его круга.
Гилимов также спрашивал Алиева по телефону о пропавших лицах. Однако Алиев
всегда уходил от ответа.
7 февраля Гилимов был арестован финансовой полицией. Алиев получил
подготовленный список плохих кредитов. Этот список Гилимов однако никогда не
видел. После того как его жена и жена ЖТ провели пресс-конференцию, Алиев снова
позвонил и потребовал, чтобы публичное заявление жен было аннулировано, они
должны были это сделать через СМИ Алиева, тогда он возможно освободит этих
людей. В противном случае Алиев подаст на Гилимова в суд за клевету, и его жена
отправится в тюрьму, а его дети в детский дом.
До того как Гилимова доставили в тюрьму, его еще привезли к Бакирову, в этом
кабинете сидел сотрудник финансовой полиции, который сразу же вышел из
комнаты. Алиев позвонил и сказал, ну и как ощущения, когда нужно идти в тюрьму,
если ты этого не хочешь, нужно сделать следующее, во-первых женщины должны
принести публичные извинения, и плохие кредиты должны быть устранены. Гилимов
ответил, что он должен его освободить, иначе он не может заняться кредитами.
Допрос свидетеля будет продолжен завтра, предварительно в 10:30. Завтрашний
процессуальный день начнется с показаний экспертов.
Дальнейшие даты судебного разбирательства вместе с планом процесса:
23.4.2015 Эксперт Риссер, эксперт Шайтхауэр и свидетель Болат Абдулаевv
24.4.2015: Свидетели Капашева и Хасенова
28.4.2015 Свидетели Имашев, Сапожников
29.4.2015: Свидетели Баракбаев, Карагаев
Даты следующих судебных заседаний:
23., 24., 28., 29., 30. апреля 2015
5., 6., 8., 12., 13., 19., 20. 21. 27. 28. 29. мая 2015
1., 2., 9., 10, .11., 18., 19. июня 2015
каждое в зале 303, с 9:00.