Зависимость Астаны от Пекина и опасения перед “китайской угрозой” — темы, о которых заговорили в Казахстане в связи с задержанием активиста Билаша. Удастся ли власти сохранить баланс?
Международные организации отреагировали на меры, принятые властями Казахстана в отношении активиста движения “Атажурт” Серикжана Билаша, известного резкой критикой политики Китая в отношении этнических меньшинств, проживающих в китайском Синьцзян-Уйгурском автономном районе (СУАР).
14 марта СМИ опубликовали совместное заявление Норвежского Хельсинкского комитета и Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности, где Астане предлагается “вместо наказания, сопровождаемого произволом”, приветствовать усилия активиста, который “проделал огромную работу, … разоблачая крупномасштабные нарушения прав человека”.
Активист был задержан 10 марта в Алма-Ате по обвинению в разжигании межнациональной розни, и в тот же день доставлен в Астану, в изолятор временного содержания.
Арест активиста — результат давления Пекина на Астану?
“Новая газета — Казахстан” обратила внимание на то, что выходец из Китая, получивший гражданство Казахстана, Серикжан Билаш, стал известен благодаря критике “существующей в Синьцзяне практики принудительного перемещения этнических меньшинств в лагеря перевоспитания”.
Казахстанские СМИ приводят в этом контексте комментарий правозащитника Андрея Гришина изданию Foreign Policy, где тот высказывает предположение, что прецедент с Билашом — это демонстрация Астаной лояльности Пекину или даже результат давления Китая. А “Новая газета — Казахстан” ссылается на интервью представителя МИД КНР агентству Reuters, где тот указал на незаконность въезда Билаша в Казахстан ввиду наличия неких долговых проблем в КНР.
Впрочем, казахстанский политолог Петр Своик предлагает отнестись к этому прецеденту “аналитически”. “Групп, которые в Казахстане поднимают казахстано-китайскую проблематику, не один десяток. Билаш появился недавно, но выделился среди них активностью и большей резкостью высказываний. Среди них есть пассажи, которые действительно весьма спорны с точки зрения казахстанского законодательства. И я не думаю, что тут власти в Астане исполняют чужой заказ. По-моему, тут есть элемент разогрева ситуации вокруг ареста”, — говорит эксперт в интервью DW.
Другое дело, продолжает он, что Казахстан оказывается во все большей зависимости от Китая. “КНР, в отличие от России, или от Германии, является реальным инвестором для Казахстана. Российские инвестиции в Казахстан по сравнению с китайскими — это мизер. А Китай реально заходит сюда со своими производствами, помогает развивать местные производства. В рамках этих реалий без всякой конспирологии, есть естественная опасность зависимости. И существование организаций, которые этой проблемой озабочены, тоже естественно”, — рассуждает Петр Своик.
Угроза китайской спасительной соломинки и “лагеря перевоспитания” в Синьцзяне
Оппозиционный политик Амиржан Косанов отмечает, что вопрос о ситуации с этническими казахами в Китае, включая и проблему “лагерей перевоспитания”, сверхчувствителен для казахстанцев. “Люди не верят официальной информации из Пекина и Астаны. Эта тема очень активно обсуждается в обществе. У казахов есть живая связь с соотечественниками в Китае и зачастую их данные никак не совпадают с официальными данными. Такая нестыковка является дополнительной причиной роста недовольства. Мы, казахстанская оппозиция, говорили об этом во время своих поездок в Брюссель и Вашингтон. И просили, чтобы западные страны и международные демократические институты оказали свое влияние на Пекин в решении этого вопроса”, — указывает он.
Объективно вопрос отношений с Китаем в современном Казахстане актуален по нескольким причинам. “Во-первых, Китай стал спасительной соломинкой для тонущей, обескровленной однобокостью и коррупцией казахстанской экономики. Но чрезмерная закредитованность китайскими деньгами имеет краткосрочный эффект, зато влечет долгосрочные проблемы, связанные со скрытыми для общественности условиями этих контрактов. Во-вторых, чрезмерно интегрированный с Россией и ЕАЭС Казахстан стал заложником антироссийских санкций Запада. У Астаны слишком ограниченное поле в деле привлечения живых денег в экономику. И Китай этим умело пользуется”, — поясняет политик. Он исходит из того, что в целом вопрос о влиянии Китая имеет значительный взрывной потенциал в казахстанском обществе, и этот потенциал не снизился за три года, прошедшие с “земельных протестов” весны 2016 года.
Взрывной потенциал после земельных протестов и казахские оралманы
“Естественное опасение за свое будущее рядом с соседом, который численно в сто раз больше и является мировой державой, присутствовало всегда, и историческая память казахов актуализировала этот вопрос в разные периоды. Взрывной потенциал этого вопроса сегодня связан с тем, что, несмотря на официально заявленную многовекторность, Астана постепенно “ложится под Пекин”. И люди приходят к пониманию того, что это связано не только с объективной ситуацией, но и с субъективным выбором действующей власти. А при ожидаемом транзите власти в Казахстане, и при том, что странам Запада, похоже, сейчас не до Казахстана, растущая зависимость от Китая может стать одним из мощных факторов в определении контуров власти Казахстана в постназарбаевский период”, — подчеркивает собеседник DW.
“Общество связывает такой однозначно тенденциозный, и потому опасный крен, с возможной коррупцией на самом высшем уровне. Одно дело — равноправные дружеские отношения с соседом, а другое дело — растущая зависимость правящих кругов от него”, — продолжает Амиржан Косанов.
Петр Своик однако обращает внимание на неоднородное отношение к проблеме в разных сегментах общества. “Государственность в Казахстане строится с неявным, но очевидным этническим казахским уклоном. Соответственно, неказахские группы населения к государственной политике относятся несколько отстраненно. Этнические казахи, в частности, в большей степени напрягаются в отношении Китая. Поэтому в основном именно казахские по этническому составу организации озабочены “китайской угрозой”. Кроме того, наблюдается смесь естественной реакции общества на усиление роли Китая, и некий искусственный подогрев как внутри Казахстана, так и извне. Китай в этом мире одинок, никто не счастлив, что он наращивает свое влияние”, — утверждает политолог.
Он также указывает на “фактор оралманов”, к числу которых относится и Серикжан Билаш. “В экономических реалиях, как рабочая сила и как общественная группа, оралманы в Казахстане значительной роли не играют. Но эмоционально и информационно — это серьезный фактор. Оралманы совсем не русскоязычные, и для многих апологетов казахоязычной среды они выступают носителями языка, не разбавленного русицизмами и вообще осовремененного. Значение оралманов в казахоязычной среде заметно. В свою очередь антикитайская направленность у оралманов ярко выражена и она оказывает влияние на весь казахстанский социум”, — поясняет Петр Своик.
“Но пока я не вижу, что недовольство “китайской угрозой” в целом выходит за нормальные рамки, процесс более-менее регулируемый, да и реакция властей на это недовольство пока не чрезмерна. Не столько власти, сколько обществу пока удается удержаться на линии баланса”, — полагает политолог.
Этот вывод коррелирует со словами казахстанского общественного деятеля Айдоса Сарыма, в комментарии казахстанским СМИ указавшего на то, что после дискуссий, проведенных общественниками с представителями власти, и готовности ряда активистов взять Билаша на поруки суд и прокуратура “приняли правильное решение”. Речь идет о том, что 11 марта суд в Астане освободил Бияша из ИВС и постановил перевести его под домашний арест на два месяца.
______________
Оригинал статьи: Deutsche Welle: DW.COM Kasachstan