«Дело Козлова»: прокуроры хихикали над погибшими

Во втор­ник, 25 сен­тяб­ря, на пре­ни­ях в суде в Актау, где идет раз­би­ра­тель­ство по делу Вла­ди­ми­ра Коз­ло­ва, Сери­ка Сапар­га­ли и Акжа­на­та Ами­но­ва, во вре­мя выступ­ле­ния лиде­ра «Алги» госу­дар­ствен­ные обви­ни­те­ли пове­ли себя, мяг­ко гово­ря, не адек­ват­но. Когда поли­тик кос­нул­ся темы рас­стре­ла мир­ных людей в Жана­о­зене 16 декаб­ря 2011 года, про­ку­ро­ры вдруг нача­ли хихикать. 

 

Автор: Шари­па ИСКАКОВА

 

Такое пове­де­ние гособ­ви­ни­те­лей вызва­ло соот­вет­ству­ю­щую реак­цию у Вла­ди­ми­ра Ива­но­ви­ча: он два раза делал заме­ча­ние сто­роне обви­не­ния. В зале тоже слы­ша­лись воз­му­щен­ные репли­ки: «Они хоть слу­ша­ют речь Коз­лов или смот­рят фильм?» — «Нет, они так выра­жа­ют свое отно­ше­ние к гибе­ли людей».

Как опыт­ный  и гра­мот­ный поли­тик,  серьез­но отно­ся­щей­ся ко все­му,  что он дела­ет, Вла­ди­мир Коз­лов  в сво­ей речи осно­ва­тель­но по пол­кам рас­кла­ды­вал дока­за­тель­ства из мате­ри­а­лов  уго­лов­но­го дела и  обви­ни­тель­но­го заклю­че­ния. Но перед этим  он подроб­но оста­но­вил­ся на речи про­ку­ро­ра, высту­пав­ше­го за день до него.

«Я при­зна­те­лен за вче­раш­ние послед­ние сло­ва госу­дар­ствен­но­го обви­ни­те­ля, про­из­не­сен­ные в зале», — ска­зал Вла­ди­мир Коз­лов, обра­ща­ясь к про­ку­ро­рам. Обви­ни­те­ли сра­зу же оживились.

«Это было пред­ло­же­ния в мой адрес, что­бы я при­знал свою вину, а обви­ни­тель пере­смот­рит свое мне­ние, — с ухмыл­кой про­дол­жил поли­тик.  —  Это было ска­за­но в адрес судьи, но пред­на­зна­ча­лось мне, пото­му что двое моих, так ска­зать, «подель­ни­ков» в той или иной мере при­зна­ли свою вину. Но я не могу при­знать свою вину, пото­му что это будет пре­да­тель­ством к тем людям, кото­рые   постра­да­ли на Алане 16 декабря».

Даль­ше поли­тик объ­яс­нил свою позицию.

«Пото­му что в  тра­ге­дии тех людей вино­ва­ты  подон­ки, кото­рые сей­час нахо­дят­ся на сво­бо­де, — ска­зал Коз­лов.  — И еще  пото­му,  что в смер­ти и ране­ни­ях вино­ва­ты люди в таких же пого­нах, как и у вас. Это они стре­ля­ли в спи­ну убе­га­ю­щих,  и  понес­ли за это лишь малень­кое нака­за­ние. Пове­рить в то, что пять поли­цей­ских могут ранить око­ло ста чело­век и убить шест­на­дцать, могут толь­ко те, кто пове­рил, что Нур­ка­ди­лов три раза стре­лял в себя. Таких людей очень мало, и это те, кто нахо­дит­ся в пси­хуш­ке да в пра­во­охра­ни­тель­ных орга­нах, боль­шая часть людей не верят это­му», — ска­зал Вла­ди­мир Коз­лов, обра­ща­ясь к прокурорам.

«Я не наме­рен при­зна­ни­ем несу­ще­ству­ю­щей вины оття­ги­вать то вре­мя, когда него­дяи сядут на ска­мью под­су­ди­мых. Послед­ние 7—8 лет мы пуб­лич­но взы­ва­ем к КНБ с прось­бой занять­ся сво­им пря­мым делом —  наци­о­наль­ной без­опас­но­стью, а не подав­ле­ни­ем ина­ко­мыс­лия. Мы с 2000 годов гово­рим: не гоняй­тесь за теми, кто и так не пря­чет­ся, а выяв­ляй­те тех, кто сей­час скрыт­но гото­вит­ся к пре­ступ­ным дея­ни­ям. И тер­ро­ри­сти­че­ские собы­тия послед­них лет пока­зы­ва­ет нашу право­ту», — про­дол­жил Коз­лов, не отво­дя взгля­да от госу­дар­ствен­ных обвинителей.

Далее Вла­ди­мир Ива­но­вич про­вел парал­ле­ли: он рас­ска­зал об отно­ше­нии  к сво­им граж­да­нам пра­ви­тель­ства Япо­нии после тер­ак­та в мет­ро в нача­ле 90‑х годов и  наше­го казах­стан­ско­го пра­ви­тель­ства после собы­тий 16 декаб­ря 2011 года.

«Я сей­час читаю кни­гу Мура­ка­ми о Зари­но­вой ата­ке в токий­ском мет­ро, это сбор­ник пока­за­ний жертв ата­ки. Ата­ку про­ве­ла тер­ро­ри­сти­че­ская орга­ни­за­ция « Аум син­ри­кё».  После ата­ки пяти тыся­чам граж­да­нам была ока­за­на пси­хо­ло­ги­че­ская помощь. Они были под­вер­же­ны пост­трав­ма­ти­че­ско­му син­дро­му, это была глу­бо­кая пси­хо­ло­ги­че­ская трав­ма, кото­рая в худ­шую сто­ро­ну меня­ет чело­ве­ка.  Пото­му что при виде газе­ты, в кото­рую был упа­ко­ван зарин, у чело­ве­ка воз­ни­ка­ла пани­ка,  и он не мог ниче­го с этой пани­кой поде­лать и терял работу.

16 декаб­ря в Жана­о­зене око­ло 150 чело­век полу­чи­ли в пол­ном объ­е­ме вот этот  пост­трав­ма­ти­че­ский син­дром. Это каса­ет­ся, конеч­но, тех, кого “не доби­ли” на алане. Это  не были пре­ступ­ни­ки, это были люди, при­шед­шие на пло­щадь. Если кто видел эти кад­ры в интер­не­те, то уви­дит боль­шую ложь мини­стра МВД. Кад­ры, когда упа­ко­ван­ные в фор­му  “робо­ты” МВД  стре­ля­ют в убе­га­ю­щих людей», — тут Вла­ди­мир Коз­лов  пре­рвал­ся из-за про­ку­ро­ра, кото­рый начал улыбаться.

«Я не вижу ниче­го смеш­но­го, гос­по­дин про­ку­рор», — обра­тил­ся  к нему поли­тик. Тот на это, слов­но очнув­шись, стал ози­рать­ся  по сто­ро­нам, хло­пая недо­умен­но рес­ни­ца­ми, а затем попы­тал­ся спря­тать­ся за свой ноутбук.

«Если кто видел эту съем­ку, то может уви­деть про­стую жен­щи­ну, эта жен­щи­на Жанар  Сак­та­га­но­ва, меня пора­зи­ло, как она рас­ска­зы­ва­ла об этой ситу­а­ции», — про­дол­жил Вла­ди­мир Коз­лов.   — Она гово­ри­ла, что никто на пло­ща­ди не мог пред­ста­вить, что в них будут стре­лять бое­вы­ми патро­на­ми. Даже когда про­зву­ча­ли пер­вые выстре­лы, они дума­ли, что стре­ля­ют рези­но­вы­ми пуля­ми. На кад­рах  вид­но, как парень бро­са­ет камень в этих бро­ни­ро­ван­ных робо­тов. Конеч­но, кам­ня­ми бро­са­ют­ся тогда, когда дума­ют, что стре­ля­ют рези­но­вы­ми пуля­ми.  Поз­же парень пада­ет, он пыта­ет­ся полз­ти, но его насти­га­ет пер­вая шерен­га этих нелю­дей и изби­ва­ет его. Никто из постра­дав­ших людей не полу­чил помо­щи, более того, мно­гие ране­ные скры­ва­ли раны, нахо­дясь дома, пото­му что в те дни сло­ва ране­ный было сино­ни­мом сло­ва пре­ступ­ник.  Тот муж­чи­на, кото­рый умер вслед­ствие побо­ев в поли­цей­ском участ­ке и кото­рый  шел в род­дом к доче­ри, что­бы про­ве­дать ее (речь идет о Базар­бае Кен­же­ба­е­ве),  боял­ся вызвать ско­рую, пото­му что вме­сте со ско­рой при­ез­жа­ла поли­ция. И через два дня этот чело­век умер.  Так вот я отка­зы­ва­юсь брать на себя вину вот за такие пре­ступ­ле­ния», — ска­зал в ито­ге  Вла­ди­мир Козлов.

Затем поли­тик обра­ща­ясь к про­ку­ро­рам, слов­но в нази­да­ние при­вел речь печаль­но извест­но­го фашист­ско­го вое­на­чаль­ни­ка Гиммлера.

«В кон­це 30‑х годов печаль­но извест­ный  Гимм­лер ска­зал сло­ва, кото­рые мож­но при­ме­нить к дей­стви­ям спец­служб авто­ри­тар­но­го или тота­ли­тар­но­го госу­дар­ства. Он ска­зал: “До той поры, пока геста­по испол­ня­ет волю фюре­ра, все ее дей­ствия будут счи­тать­ся закон­ны­ми». Вряд ли мож­но ска­зать луч­ше и понят­нее. Слу­жить вла­сти и при­слу­жи­вать людям, кото­рые нахо­дят­ся во вла­сти, это раз­ные вещи».

Под­су­ди­мый поли­тик  срав­нил дей­ствия   госу­дар­ствен­ной вла­сти в Евро­пе и в Казах­стане после заба­сто­вок  со смер­тель­ным исходом.

«Я был оскорб­лен вче­ра, когда госу­дар­ствен­ный обви­ни­тель назвал меня винов­ным в смер­ти людей 16  декаб­ря. Хочу при­ве­сти при­мер: за  послед­ние годы в Евро­пе, то есть в той пяти­де­сят­ке стран, куда мы стре­мим­ся,  воз­ни­ка­ли десят­ки соци­аль­ных кон­флик­тов. Эти кон­флик­ты выво­ди­ли на ули­цы мил­ли­о­ны граж­дан. В этих стра­нах есть власть, пра­во­охра­ни­тель­ные орга­ны, про­ку­ра­ту­ра, и  в этих стра­нах гибель одно­го чело­ве­ка от рико­ше­та, как, напри­мер, в Гре­ции, при­ве­ла к смене пра­ви­тель­ства. Одно­го чело­ве­ка из мил­ли­о­нов», — под­черк­нул Вла­ди­мир Козлов.

«В нашей стране убий­ство 16 чело­век   оста­лось без послед­ствий. Во вся­ком слу­чае без тех послед­ствий, кото­рые долж­ны были насту­пить. Когда в Жана­о­зене уби­ва­ли  — в Астане тан­це­ва­ли, это пуб­лич­ный факт», — отме­тил политик.

«Пра­во­охра­ни­тель­ные  орга­ны про­тив мил­ли­о­нов людей не при­ме­ня­ют бое­вое ору­жие. 200 поли­цей­ских, а имен­но эту циф­ру назва­ли Ешма­нов, Сар­бо­пе­ев, на утро 16 декаб­ря, 200 поли­цей­ских рас­стре­ля­ли мир­ных, убе­га­ю­щих от них людей. И с этим мы будем жить еще очень дол­го. И я абсо­лют­но не согла­сен с тем, что меня дела­ют при­част­ным к это­му очень нехо­ро­ше­му делу», — еще раз под­черк­нул Вла­ди­мир Козлов.

Затем он обра­тил­ся к  людям,  кото­рые его поддерживают:

«Вче­ра госу­дар­ствен­ный обви­ни­тель вся­че­ски пытал­ся пред­ста­вить меня мон­стром, но мне пле­вать на его мне­ние.  Пото­му что меня боль­ше забо­тит мне­ние людей, кото­рые нахо­дят­ся со мной рядом. Людей, кото­рых я люб­лю и уважаю».

«Все это так назы­ва­е­мое уго­лов­ное дело  сфаб­ри­ко­ва­но мето­дом “задом напе­ред”. Сна­ча­ла тем,  кто его фаб­ри­ко­вал, объ­яви­ли, каким дол­жен быть резуль­тат, а потом эти уже изощ­ря­лись, как мог­ли, что­бы при­тя­нуть этот резуль­тат. Учи­ты­вая, что у них не было ниче­го, это самое ниче­го и тор­чит из дела во все стороны».

И нако­нец  Вла­ди­мир Коз­лов обра­тил­ся к судье:

«Ваша, честь, я ино­гда буду поз­во­лять себе сло­ва, кото­рые будут коро­бить кого-то,   но раз уж пси­хо­лог назвал меня “богем­ной лич­но­стью”… Я боль­шую часть про­жил здесь на море, и у нас есть народ­ная при­ме­та: “Если ты смот­ришь в окно и видишь, что чай­ка летит жопой впе­ред, это зна­чит на ули­це силь­ный ветер”. Силь­ный ветер — это при­знак пере­мен, на кото­рые мы наде­ем­ся. Про­шу меня изви­нить за столь объ­ем­ное поли­то­ло­ги­че­ское вступ­ле­ние, но так стар­то­вал  госу­дар­ствен­ный  обвинитель».