Война не повод для ущемления свободы

Пред­ста­ви­тель ОБСЕ по вопро­сам сво­бо­ды СМИ Дунья Мия­то­вич рас­ска­за­ла DW о том, как вой­на на Укра­ине услож­ня­ет рабо­ту СМИ, а так­же о том, поче­му она высту­па­ет про­тив пат­ри­о­ти­че­ской журналистики.

Дунья Мия­то­вич с 2010 года явля­ет­ся пред­ста­ви­те­лем Орга­ни­за­ции по без­опас­но­сти и сотруд­ни­че­ству в Евро­пе (ОБСЕ) по вопро­сам сво­бо­ды СМИ. В интер­вью DW она рас­ска­за­ла о ситу­а­ции на Укра­ине, сво­ем пись­ме пре­зи­ден­ту Пет­ру Поро­шен­ко, а так­же о том, чем нынеш­няя Укра­и­на похо­жа на бал­кан­ские страны.

DW: Как вы оце­ни­ва­е­те усло­вия рабо­ты СМИ в стра­нах-участ­ни­цах про­грам­мы Евро­пей­ско­го Сою­за “Восточ­ное парт­нер­ство”, чей сам­мит в эти дни про­хо­дит в Риге?

Дунья Мия­то­вич: Пред­сто­ит еще мно­го сде­лать. Нуж­но пре­кра­тить попыт­ки при­укра­сить про­бле­мы, кото­рые мы видим в таких стра­нах, как Азер­бай­джан или Бела­русь, не заме­чать, что в Арме­нии, Гру­зии и Мол­да­вии — застой, а Укра­и­на, несмот­ря на дости­же­ния, недо­ста­точ­но пред­при­ни­ма­ет для рас­сле­до­ва­ния напа­де­ний на журналистов.

- Вы счи­та­е­те, что ЕС закры­ва­ет гла­за на все это?

- Я бы так не ска­за­ла, но в какой-то сте­пе­ни мы все это дела­ем. На бума­ге в при­ня­тых декла­ра­ци­ях — пре­крас­ные сло­ва, но на деле резуль­тат нуле­вой. Я бы срав­ни­ла стра­ны “Восточ­но­го парт­нер­ства” с запад­но­бал­кан­ски­ми стра­на­ми за послед­ние 15 лет. 10 лет назад все выгля­де­ло намно­го луч­ше, меж­ду стра­на­ми было сотруд­ни­че­ство, люди хоте­ли дви­гать­ся к насто­я­щей демо­кра­тии. Сей­час ситу­а­ция с пра­ва­ми чело­ве­ка там совсем не иде­аль­ная. Думаю, опыт бал­кан­ских стран дол­жен стать сиг­на­лом ЕС, един­ствен­ной орга­ни­за­ции, у кото­рой есть меха­низм влияния.

- Укра­и­на — круп­ней­шая стра­на-участ­ник про­грам­мы “Восточ­ное парт­нер­ство”. Уже боль­ше года она счи­та­ет, что нахо­дит­ся в состо­я­нии необъ­яв­лен­ной вой­ны с Рос­си­ей. Как это вли­я­ет на СМИ?

- Я при­ле­те­ла в Сим­фе­ро­поль в мар­те 2014 года, нака­нуне аннек­сии. У меня сра­зу воз­ник­ло ощу­ще­ние, буд­то я сно­ва попа­ла в Сара­е­во. Я родом из Бос­нии. Атмо­сфе­ра в Кры­му, то, как люди на меня смот­ре­ли, рас­ска­зы жур­на­ли­стов — все это чет­ко отра­жа­ло собы­тия. Вско­ре мно­гие СМИ были закры­ты новы­ми фак­ти­че­ски­ми вла­стя­ми, все укра­ин­ские кана­лы были заме­не­ны рос­сий­ски­ми, жур­на­ли­стов аре­сто­вы­ва­ли и запу­ги­ва­ли. Я уже не гово­рю о крым­ско-татар­ских СМИ. На восто­ке Укра­и­ны ситу­а­ция еще более дра­ма­тич­ная, мно­гих жур­на­ли­стов похи­ща­ли. В то же вре­мя ведет­ся про­па­ган­да. Укра­ине нуж­но сде­лать несколь­ко сме­лых шагов. Вой­на не долж­на быть оправ­да­ни­ем при­ня­тия зако­нов, кото­рые не под­дер­жи­ва­ют сво­бо­ду СМИ. Укра­и­на и дру­гие стра­ны долж­ны сей­час сде­лать чет­кий сиг­нал, что они хотят жить в дру­гом обществе.

- Что вы име­е­те в виду?

- Нуж­но пока­зать, что стра­на защи­ща­ет жур­на­ли­стов, что их не аре­сто­вы­ва­ют за кри­ти­ку пра­ви­тель­ства. Пар­ла­мент дол­жен при­ни­мать толь­ко такие зако­ны, кото­рые под­дер­жи­ва­ют сво­бо­ду сло­ва и СМИ. Все напа­де­ния и убий­ства жур­на­ли­стов долж­ны быть рас­сле­до­ва­ны. Во вре­мя собы­тий на Май­дане в Кие­ве зимой 2013—2014 годов более 300 жур­на­ли­стов были изби­ты мили­ци­ей. Мы до сих пор не зна­ем, кто при­ка­зал это сде­лать. Что каса­ет­ся пар­ла­мен­та, то Укра­и­на при­ня­ла несколь­ко пре­крас­ных зако­нов, напри­мер, об обще­ствен­ном веща­нии, о защи­те жур­на­ли­стов. Но были и зако­ны, не направ­лен­ные на под­держ­ку сво­бо­ды слова.

- Несколь­ко дней назад пре­зи­дент Укра­и­ны Петр Поро­шен­ко под­пи­сал закон о запре­те про­па­ган­ды сим­во­ли­ки тота­ли­тар­ных режи­мов, в том чис­ле — ком­му­ни­сти­че­ско­го. Вы при­зы­ва­ли это­го не делать. Почему?

- 15 апре­ля я напи­са­ла пись­мо пре­зи­ден­ту Поро­шен­ко с прось­бой пере­смот­реть этот закон. Даже о спор­ных вещах долж­на вестись дис­кус­сия, они не долж­ны быть “спря­та­ны под ков­ром”. У граж­дан долж­на быть воз­мож­ность выска­зы­вать свое мне­ние об исто­рии. В пись­ме я деталь­но опи­са­ла момен­ты, кото­рые потен­ци­аль­но могут нега­тив­но повли­ять на сво­бо­ду сло­ва. К сожа­ле­нию, закон под­пи­сан. Этот закон не из тех, кото­рые при­ни­ма­ют в демо­кра­ти­че­ских странах.

- Ров­но год назад Петр Поро­шен­ко побе­дил на досроч­ных пре­зи­дент­ских выбо­рах. Тогда вы в “Твит­те­ре” при­зва­ли ново­го гла­ву госу­дар­ства про­дать его “5 канал”, кото­рый рабо­та­ет в новост­ном фор­ма­те. Поро­шен­ко не сде­лал это­го. Вы разочарованы?

- Это не вопрос лич­но­го разо­ча­ро­ва­ния. На меди­а­кон­фе­рен­ции в Риге мы слы­ша­ли от укра­ин­ских жур­на­ли­стов кри­ти­ку ситу­а­ции, когда пре­зи­дент вла­де­ет теле­ка­на­лом. Ранее у нас была ситу­а­ция в Ита­лии, где пре­мьер Бер­лу­с­ко­ни кон­тро­ли­ро­вал несколь­ко теле­ка­на­лов. Я не ожи­да­ла, что Поро­шен­ко отре­а­ги­ру­ет на мое заме­ча­ние в “Твит­те­ре”. Дру­гое дело — зако­ны. Нуж­но отме­тить, что Поро­шен­ко под­пи­сал несколь­ко очень хоро­ших зако­нов, кото­рые поло­жи­тель­но вли­я­ют на рабо­ту СМИ.

- Полу­ча­е­те ли вы жало­бы укра­ин­ских жур­на­ли­стов о том, что в стране ста­ло мень­ше сво­бо­ды сло­ва за послед­ний год?

- Не могу это про­ком­мен­ти­ро­вать. У жур­на­ли­стов свои спо­со­бы изме­ре­ния таких пока­за­те­лей. Очень труд­но гово­рить о здо­ро­вой обста­нов­ке в СМИ, когда идет вой­на, даже если она не объ­яв­ле­на офи­ци­аль­но. Укра­ин­ские жур­на­ли­сты гово­рят, что у них были очень высо­кие ожи­да­ния после сме­ны вла­сти, и что не все они оправ­да­лись. Но такие про­цес­сы не про­ис­хо­дят быст­ро. Так­же и сами жур­на­ли­сты долж­ны быть более кри­тич­ны к себе. Рабо­та жур­на­ли­ста в кри­зис­ные вре­ме­на — самая слож­ная. Я про­тив пат­ри­о­ти­че­ской жур­на­ли­сти­ки. Это очень важно.

- Что вас боль­ше все­го бес­по­ко­ит на Укра­ине сейчас?

- Если гово­рить о восто­ке Укра­и­ны и Кры­ме, то — без­опас­ность. Но на дол­гую пер­спек­ти­ву глав­ная зада­ча — сде­лать так, что­бы был плю­ра­лизм, что­бы все голо­са были услышаны.