Беглый экс-сотрудник АНБ и ЦРУ США Эдвард Сноуден, раскрывший миру секретные сведения о работе американских спецслужб и получивший временное убежище в России, дал первое интервью прессе, встретившись с корреспондентом газеты The Washington Post Бартоном Джеллменом.
В этом интервью, обнародованном 24 декабря, беглец, чье местонахождение в РФ держится в строжайшем секрете, заявил, что считает свою миссию выполненной.
“Я уже победил. Как только журналисты смогли приступить к работе, это оправдало все мои усилия. Не забывайте — я хотел не изменить общество, а дать обществу шанс, чтобы оно рассудило, следует ли ему меняться самостоятельно”, — заявил Сноуден журналисту Бартону Джеллмену.
Автор уточняет, что встреча была проведена в Москве, но не дает никаких намеков на то, где именно она происходила. По его словам, Сноуден пришел на встречу один по предварительной договоренности по телефону, после чего увел журналиста в некое “безопасное место”, где они оставались в течение двух дней, а продолжительность их непосредственного общения составила 14 часов.
По впечатлениям журналиста, Сноуден держался непринужденно и живо. “Он рассказывал кое-что о своей карьере в разведке и о нынешней жизни “домашнего кота” в России, но неуклонно вновь и вновь переводил разговор на темы слежки, демократии и смысла оглашенных им документов”, — говорится в статье.
Автор называет Сноудена “скрупулезным мыслителем, который подходит к решению проблем на манер инженера”. Сноуден заключил, что опасная машина массовой слежки все больше вырывается из-под контроля. По его словам, надзор Конгресса США и Суда по слежке за иностранной разведкой — это “кладбище оценок”. Ведомство, за которым должен осуществляться надзор, на деле само манипулирует этим надзором. “Правила классификации воздвигли стены, препятствующие публичному обсуждению”, — говорится в статье.
Чтобы разрушить эти стены, требовалось как-то обойти меры защиты, добыть тайны, связаться с журналистами и предоставить им достаточно доказательств.
“Дело АНБ — “информационное господство”, когда чужие секреты используются для направления событий в нужное русло. Сноуден в 29 лет повалил АНБ на татами на его собственной территории”, — пишет автор публикации.
По мнению издания, Сноуден достиг колоссального успеха: АНБ подверглось беспрецедентным проверкам и оказалось в центре внимания общества. Ввиду эффекта домино ставится вопрос о пересмотре базовой структуры всего интернета: некоторые государства раздумывают убрать свои данные с территории США.
16 декабря американский судья Ричард Дж. Лайон заявил, что массовый сбор АНБ данных о телефонных разговорах американцев, вероятно, неконституционен. 17 декабря топ-менеджеры телефонных компаний и интернет-компаний заявили Обаме, что вторжение АНБ в их сети — угроза для экономики США. 18 декабря комиссия, назначенная Обамой, рекомендовала значительно ограничить деятельность АНБ.
Между тем в истеблишменте США в сферах разведки и национальной безопасности Сноудена считают безрассудным саботажником, говорят, что он нарушил присягу не разглашать секреты. Однако Сноуден сказал, что подписка о неразглашении, которую он дал, — гражданский контракт. “Клятва верности — это не клятва хранить секреты, — говорит Сноуден. — Это клятва, которую приносят Конституции. Эту клятву я выполнил, а Кейт Александер (глава АНБ — ред.) и Джеймс Клэппер (директор Национальной разведки США. — ред.) — нет”.
“Я не пытаюсь разрушить АНБ, я стараюсь сделать АНБ лучше, — подчеркнул Сноуден. — Я и прямо сейчас работаю на АНБ. Это осознают все, кроме людей из АНБ”.
Что дало Сноудену право брать на себя эту ответственность?
“Это они меня избрали. Те, кто надзирает”, — утверждает Сноуден, называя имена американских конгрессменов. “Диана Фейнштейн избрала меня, когда задавала беззубые вопросы” на слушаниях комитета в Конгрессе. “Майк Роджерс избрал меня, когда утаивал эти программы”. “Система во всех аспектах не справилась со своей задачей, и каждый уровень надзора, каждый уровень ответственности, которому следовало бы заняться проблемой, отрекся от своей ответственности”, — заключил Сноуден.
Свое решение он объяснил так: “У тебя есть возможности, и ты осознаешь, что у всех остальных, сидящих за столом, есть те же возможности, но они не совершают этого поступка. Кто-то же должен начать”.
Перед обнародованием документов Сноуден вновь прикинул риски. Тогда он уже преодолел “эгоистичный страх” (как он сам выразился) перед последствиями поступка для него самого. “Я сказал вам, что остался только страх перед апатией — что людям будет наплевать, что люди не захотят перемен”, — вспоминает он теперь.
Но, как известно, откровения Сноудена имели большой резонанс. Например, возмутились крупные интернет-компании. Они обнаружили, что АНБ взламывает их сети, хотя имеет доступ с “парадного хода”. Компании одна за другой объявили о шифровании данных. Вскоре АНБ станет труднее осуществлять огульный сбор информации.
Сноуден с самого начала отстаивал идею, что многие болезни АНБ (в его понимании) излечит переход от огульного сбора данных к индивидуальной слежке. Огульная слежка — это “непосредственная угроза демократическому управлению”, сказал Сноуден полгода назад.
В интервью в Москве Сноуден заметил: “Правительство хочет получить то, чего у него никогда не было”. “Им нужна полная осведомленность. Вопрос в том, следует ли нам допускать такое”, — пояснил Сноуден. Он сравнил полномочия АНБ с “генеральными ордерами на обыск” (разрешением обыскивать любого человека), которые применялись британскими колониальными властями в Северной Америке. “Когда такое имело место в прошлый раз, мы пошли воевать”, — заключил он.
Но частные компании тоже могут осуществлять электронную слежку за потребителями, заметил автор. Сноуден возразил: разница в том, что государство, осуществляющее слежку, властно лишить тебя жизни или свободы, ответил Сноуден. В понимании Сноудена право на тайну частной жизни — всеобщее, его должны иметь не только американцы, но и иностранцы. Он также подчеркнул, что ничего не имеет против слежки, когда имеются “индивидуализированные, внятные, вероятные причины слежки за неким человеком как подлинным агентом иностранной разведки”.
Высокопоставленные лица из разведки США говорят, что особенно обеспокоены двумя “неизвестными”. “Первое: удалось ли России или Китаю переписать архив Сноудена с его компьютера? Это наихудший сценарий, три чиновника признали, что он не подтвержден фактами”, — говорится в статье.
Что говорит Сноуден? В интервью “он отказался говорить о местоположении файлов, но сказал, что уверен, что уберег их от доступа китайской разведки в Гонконге. Он также сказал, что не привез их с собой в Россию”, — пишет автор.
Второе неизвестное — неясно, сколько документов скопировал Сноуден (до 1,7 млн, как утверждает замдиректора АНБ Рик Леджетт). “Некоторые СМИ цитируют заявления американских чиновников, что Сноуден якобы принял меры для автоматической публикации секретных документов в случае, если его арестуют или причинят ему вред. Есть веские причины сомневаться в этом. Так, Сноуден настойчиво уверял вашего покорного слугу и других, что не хочет публикации всего массива документов”, — пишет автор.
Доверенные лица Сноудена заметили: создав такой механизм, Сноуден поступил бы глупо. Тогда тем, кто захочет завладеть документами, было бы достаточно прикончить Сноудена. В московском интервью Сноуден отказался ответить на вопрос, существует ли такой механизм. Позднее он прислал шифрованное письмо, в котором написал: “Это было бы больше похоже на механизм самоубийства”. “Это было бы бессмысленно”, — добавил он.
В интервью Сноуден не захотел сообщать детали своей частной жизни. Журналист лишь выяснил, что Сноуден называет себя “аскетом”, питается японской лапшой рамен и чипсами. “К нему приходят гости, многие приносят книги. Книги громоздятся завалами, непрочитанные. Интернет — бесконечная библиотека и окошко, позволяющее видеть, как продвигается его дело”, — говорится в статье.
Сноуден также замечает, что всегда был домоседом, для него более осмысленное занятие — думать, писать и общаться с людьми, чем прогулки и осмотр достопримечательностей.
Экс-директор АНБ и ЦРУ Майкл В. Хейден пророчит, что Сноуден в Москве сопьется, подобно другим “перебежчикам”. Сноуден пожимает плечами, поясняя, что вообще не пьет.
“Но Сноуден знает, что его присутствие в России — легкое оружие для критиков. Он не выбирал убежище в Москве как финальный пункт назначения. Он сказал, что лишился выбора, когда правительство США аннулировало его паспорт в момент, когда он пытался сделать пересадку по пути в Латинскую Америку”, — говорится в статье.
“Было бы странно, если бы российские власти не приглядывали за ним, но Сноудена не сопровождала никакая свита, его гость не увидел никаких людей поблизости. Сноуден не пытался сообщать что-то украдкой и не просил своего гостя об этом. Он имел беспрерывный доступ в интернет и общался со своими адвокатами и журналистами ежедневно с первого же дня в транзитной зоне аэропорта Шереметьево”, — говорится в статье.
Сам Сноуден заявил: “Нет никаких оснований утверждать, будто я верен России, Китаю или любой другой стране, кроме США”. “У меня вообще нет никаких отношений с российским правительством. Я не заключал с ним никаких договоренностей”, — добавил он.
“Если я и перебежчик, — сказал Сноуден, — то перебежал я от государства к народу”.
Источник: Inopressa.ru