Что мы оставим своим детям?

После воз­вра­ще­ния из Аме­ри­ки и полу­че­ния пре­мии Пите­ра Макле­ра в Вашинг­тоне жур­на­лист Лук­пан Ахме­дь­я­ров рас­ска­зал «Рес­пуб­ли­ке», о чем он гово­рил с аме­ри­кан­ски­ми сту­ден­та­ми, кто мешал ему высту­пать на цере­мо­нии вру­че­ния пре­мии, поче­му он поспо­рил с сотруд­ни­ка­ми Госде­па США, а затем вышел на акцию к Бело­му дому и, нако­нец, какой его про­ект вско­ре вызо­вет оче­ред­ное раз­дра­же­ние у власти. 

 

Автор: Лук­пан АХМЕДЬЯРОВ

 

- Лук­пан, в Аме­ри­ке у тебя была мас­са встреч. Поде­лись впе­чат­ле­ни­я­ми. Как про­шла встре­ча со сту­ден­та­ми Колум­бий­ско­го университета?

- По про­грам­ме награж­де­ния было запла­ни­ро­ва­но две встре­чи, в том чис­ле и выступ­ле­ние перед сту­ден­та­ми жур­фа­ка Колум­бий­ско­го уни­вер­си­те­та. Это был пер­вый вол­ну­ю­щий момент. Я под­го­то­вил длин­ный спич, но меня попро­си­ли пооб­щать­ся со сту­ден­та­ми экс­пром­том. Встре­ча дли­лась око­ло часа, в ауди­то­рии собра­лось око­ло 50 сту­ден­тов раз­ных кур­сов. Глав­ная тема: как в Казах­стане рабо­та­ют жур­на­ли­сты неза­ви­си­мых СМИ. Начал с шут­ки: если вы зна­е­те Казах­стан толь­ко по филь­му «Борат», то могу заве­рить, на самом деле этот фильм име­ет мало обще­го с Казах­ста­ном. Объ­яс­нил: Казах­стан — это быв­шая рес­пуб­ли­ка Совет­ско­го Сою­за, с тех пор у нас не менял­ся пре­зи­дент и есть про­бле­мы со сво­бо­дой сло­ва и демократией.

 

«У аме­ри­кан­ских сту­ден­тов был шок»

- Что инте­ре­со­ва­ло аме­ри­кан­ских студентов?

- Ребя­та спра­ши­ва­ли, с каки­ми про­бле­ма­ми мы чаще все­го стал­ки­ва­ем­ся, насколь­ко опас­но рабо­тать жур­на­ли­стом в Казах­стане. Я отве­чал: у нас есть СМИ, кото­рые финан­си­ру­ют­ся госу­дар­ством, и они все­гда лояль­ны к вла­сти, и есть неза­ви­си­мые, кото­рые испы­ты­ва­ют труд­но­сти с полу­че­ни­ем инфор­ма­ции и в целом в рабо­те. Это судеб­ные иски со сто­ро­ны чинов­ни­ков, это раз­но­го рода дав­ле­ние — наруж­ная слеж­ка, про­вер­ки редак­ций со сто­ро­ны фис­каль­ных орга­нов, бло­ки­ров­ки сай­тов, запре­ты на про­да­жу газе­ты, судеб­ные иски. Что все это про­бле­мы тех, кто пыта­ет­ся рабо­тать сво­бод­но и доно­сить до обще­ства ту инфор­ма­цию, кото­рую не хоте­ла бы слы­шать власть.

Одна сту­дент­ка спро­си­ла: «Если вы рабо­та­е­те в таких усло­ви­ях, не про­па­да­ет ли инте­рес к жур­на­лист­ской дея­тель­но­сти у моло­де­жи?» Я заве­рил, что не про­па­да­ет. У моло­де­жи все­гда есть потреб­ность в само­ре­а­ли­за­ции, само­вы­ра­же­нии, а если есть и убеж­де­ния и сме­лость, они выби­ра­ют про­фес­сию жур­на­ли­ста. Сту­ден­ты жур­фа­ка инте­ре­со­ва­лись, насколь­ко ауди­то­рия СМИ откли­ка­ет­ся на заяв­ле­ния неза­ви­си­мой прес­сы и хочет ли рабо­тать с нами, насколь­ко раз­вит у нас интер­нет, исполь­зу­ют­ся ли газет­ные интернет-технологии.

Рас­сказ о дли­тель­ной бло­ки­ров­ке пор­та­ла «Рес­пуб­ли­ка», о том, что СМИ, кото­рые пуб­ли­ку­ют прав­ду, напри­мер, о собы­ти­ях в Жана­о­зене, офи­ци­аль­но назва­ны экс­тре­мист­ски­ми, сту­ден­тов это, мяг­ко гово­ря, очень уди­ви­ло. Когда я объ­яс­нил: в Аме­ри­ке я могу лег­ко зай­ти на сайт «Рес­пуб­ли­ки», а в Казах­стане — это уже про­бле­ма, они не мог­ли понять, зачем это нуж­но власти.

Мы гово­ри­ли о Жана­о­зене, о суде над Вла­ди­ми­ром Коз­ло­вым, о том, что и жур­на­ли­сты, и лидер «Алги» все­го лишь выпол­ня­ли свой про­фес­си­о­наль­ный долг. В завер­ше­нии раз­го­во­ра я ска­зал, что при­е­хал полу­чать пре­мию за то, за что в нашей стране при­вле­ка­ют к ответственности.

- Были вопро­сы, кото­рые запомнились?

- Был такой вопрос: «Может, вы спе­ци­аль­но ище­те такие темы, кото­рые вызы­ва­ют боль­шой резо­нанс?» Я объ­яс­нил: поли­ти­че­ская ситу­а­ция в Казах­стане тако­ва, что темы не нуж­но искать спе­ци­аль­но. Напри­мер, стро­и­тель­ство в Ураль­ске пре­зи­дент­ской шко­лы для ода­рен­ных детей. Мы попы­та­лись выяс­нить, во сколь­ко обо­шлось бюд­же­ту стро­и­тель­ство шко­лы, а наткну­лись на кор­руп­ци­он­ную тему и соот­вет­ству­ю­щую реак­цию вла­сти. Это типич­но для таких стран, как Казах­стан: вла­сти скры­ва­ют инфор­ма­цию, пото­му что есть кор­руп­ция, хище­ния бюд­жет­ных средств, инте­ре­сы оли­гар­хи­че­ских групп…

- Какая реак­ция была на твой рассказ?

- Живей­ший инте­рес и… шок, удив­ле­ние. Им труд­но было понять наши реа­лии. Напри­мер, каким обра­зом и зачем госу­дар­ству нуж­но вли­ять на СМИ, ведь оно долж­но рабо­тать на обще­ство, а не про­тив него. Кста­ти, на этой встре­че при­сут­ство­ва­ла Катрин Маклер — вдо­ва Пите­ра Макле­ра. Она рас­ска­за­ла: когда в про­шлом году они награж­да­ли рос­сий­ско­го жур­на­ли­ста и он тоже высту­пал перед сту­ден­та­ми Колум­бий­ско­го уни­вер­си­те­та, на встре­чу при­шли работ­ни­ки рос­сий­ско­го посоль­ства и запи­сы­ва­ли каж­дое его сло­во. Катрин удив­ля­лась, что на мою встре­чу никто из казах­стан­ско­го посоль­ства не при­шел. Была толь­ко девуш­ка по име­ни Айге­рим, деле­ги­ро­ван­ная казах­стан­ским пресс-клубом.

- То есть все про­шло глад­ко и ника­ких сюр­при­зов. А цере­мо­ния награждения?

- Цере­мо­ния была назна­че­на на вто­рой день — на вечер, а днем состо­я­лась еще одна встре­ча в Госде­пар­та­мен­те США.

Режим не чув­ству­ет себя дискомфортно

- Рас­ска­жи подроб­нее о встре­че в Госде­пе США. О чем там шла речь?

- Раз­го­вор там был немно­го кон­фликт­ным. Я выска­зал свои пре­тен­зии к Госде­пар­та­мен­ту США за их лояль­ность к Назар­ба­е­ву. Я гово­рил о том, что внеш­няя поли­ти­ка США по отно­ше­нию к Казах­ста­ну бази­ру­ет­ся, преж­де все­го, на эко­но­ми­че­ских инте­ре­сах, но в стране про­жи­ва­ет еще 15 мил­ли­о­нов казах­стан­цев. Для меня было важ­ным попы­тать­ся убе­дить их: сего­дня инте­ре­сы граж­дан стра­ны тре­бу­ют защиты.

- А был раз­го­вор о тебе лично?

- Да, сотруд­ни­ков Госде­пар­та­мен­та США инте­ре­со­ва­ло, как про­хо­дит рас­сле­до­ва­ние по уго­лов­но­му делу о поку­ше­нии на убийство.

- Это может дать тол­чок затя­нув­ше­му­ся расследованию?

- Не знаю, как на этот про­цесс мож­но повли­ять, у меня на этот счет нет иллю­зий. Мы все зна­ем: убий­ство Нур­ка­ди­ло­ва, Сар­сем­ба­е­ва, Шари­п­жа­но­ва не толь­ко не было рас­кры­то, но и не было долж­ным обра­зом ква­ли­фи­ци­ро­ва­но. В моем слу­чае их кар­ты были спу­та­ны тем, что я выжил. Если бы не выжил, были бы те же вер­сии: хули­ган­ство, несчаст­ный слу­чай и тому подобное.

Я рас­ска­зал, что, когда был в реани­ма­ции, в газе­те «Вре­мя» уже выда­ли сце­на­рий, как все яко­бы про­ис­хо­ди­ло. По их вер­сии, я шел домой, уви­дел хули­га­нов, кото­рые пили пиво, сам к ним подо­шел, сде­лал заме­ча­ние, стал к ним при­ста­вать и тем самым спро­во­ци­ро­вал дра­ку. Толь­ко после того, как ста­ло извест­но, что я выжил, под дав­ле­ни­ем обще­ствен­но­сти они были вынуж­де­ны пере­ква­ли­фи­ци­ро­вать дело из хули­ган­ства на «поку­ше­ние на убий­ство». Поэто­му, когда Госдеп США в оче­ред­ной раз заяв­ля­ет: казах­стан­ские вла­сти допус­ка­ют нару­ше­ния, но у них есть стрем­ле­ние к раз­ви­тию демо­кра­тии, власть этим вдох­нов­ля­ет­ся. Они не чув­ству­ют себя дискомфортно.

- С пра­во­за­щит­ни­ка­ми ты встречался?

- Да, после встре­чи в Госде­пе состо­я­лась встре­ча с пред­ста­ви­те­ля­ми меж­ду­на­род­ной пра­во­за­щит­ной орга­ни­за­ции Freedom House. Они более кри­тич­но настро­е­ны и по отно­ше­нию к Госде­пар­та­мен­ту США, и к казах­стан­ским вла­стям. Они счи­та­ют: аме­ри­кан­ские вла­сти долж­ны быть более прин­ци­пи­аль­ны­ми к тем нару­ше­ни­ям прав чело­ве­ка, кото­рые есть в Казахстане.

К сло­ву, там меня пре­ду­пре­ди­ли: на цере­мо­нии награж­де­ния будет сек­ре­тарь Госде­пар­та­мен­та Роберт Блейк. Он одна из клю­че­вых фигур в Госде­пе США, кото­рая высту­па­ет за сотруд­ни­че­ство с казах­стан­ски­ми вла­стя­ми. В самом Госде­пе есть два силь­ных про­ти­во­бор­ству­ю­щих направ­ле­ния: лоб­би Назар­ба­е­ва, для кото­рых во гла­ве угла сто­ят эко­но­ми­че­ские инте­ре­сы, и те, кто высту­па­ет за прин­ци­пи­аль­ные оцен­ки ситу­а­ции в Казах­стане. Поэто­му для них было инте­рес­но, что жела­ние поздра­вить меня выра­зил имен­но Роберт Блейк.

- Его выступ­ле­ние было интересным?

- Кор­рект­ным: «Очень боль­шая честь, что Лук­па­на награж­да­ют на этой зем­ле… Для нас очень важ­ны такие цен­но­сти, как пра­ва чело­ве­ка… В то же вре­мя Казах­стан демон­стри­ру­ет стрем­ле­ние к демократии…»

Как сек­ре­тарь посоль­ства сту­дент­кой прикидывалась

- А теперь о самом инте­рес­ном — как про­шла цере­мо­ния награждения? 

- Она состо­я­лась в Боль­шом зале Наци­о­наль­но­го пресс-клу­ба в Вашинг­тоне с уча­сти­ем око­ло 50 пред­ста­ви­те­лей изда­ний раз­ных стран, дипло­ма­ти­че­ских мис­сий, поли­ти­ков. Поз­же выяс­ни­лось, что были и две девуш­ки из казах­стан­ско­го посольства.

- Ну вот, при­шли все-таки. Навер­ное, что­бы поздра­вить тебя?

- Когда я высту­пал, они поче­му-то выкри­ки­ва­ли с мест: «Лук­па­на непра­виль­но пере­во­дят! Повто­ри­те пред­ло­же­ние!» и тому подоб­ное. Я высту­пил до кон­ца. После завер­ше­ния цере­мо­нии они быст­ро ушли из зала.

- Выкри­ки­ва­ли, что­бы посе­ять сомне­ния в том, что ты гово­рил перед собравшимися?

- Воз­мож­но. Их, кста­ти, спра­ши­ва­ли, отку­да они. Они отве­ти­ли: «Мы студентки».

- А как ты узнал, что девуш­ки из посоль­ства Казахстана?

- Это самое инте­рес­ное. Через несколь­ко дней мы про­во­ди­ли пикет перед казах­стан­ским посоль­ством. Нас при­гла­си­ли зай­ти внутрь: пого­во­рить с нами реши­ла пер­вый сек­ре­тарь посоль­ства Дана Хуса­и­но­ва. Ока­за­лось, это одна из тех деву­шек, кото­рая выкри­ки­ва­ла во вре­мя мое­го выступ­ле­ния на цере­мо­нии награж­де­ния. Я ее спро­сил: «А что же вы не подо­шли и сра­зу убе­жа­ли?» Она отве­ти­ла при­мер­но так: «Мы хоте­ли вас поздра­вить, но сна­ча­ла мы не зна­ли о цере­мо­нии, а потом вы же нас не при­гла­си­ли на свою цере­мо­нию, поэто­му мы и не ста­ли высту­пать». В общем, немно­го дурац­кий раз­го­вор был.

- Ты был в Вашинг­тоне десять дней, какие еще встре­чи были у тебя?

- Жур­на­лист CNN Эллин Мэй орга­ни­зо­ва­ла нам (со мной были Бахыт­жан Торе­го­жи­на и казах­стан­ские бло­ге­ры) с пол­то­ра десят­ка встреч с поли­ти­ка­ми и жур­на­ли­ста­ми в Сена­те США. Каж­дый день по несколь­ко встреч. Пер­вая встре­ча была с Фре­де­ри­ком Ста­ром — пред­ста­ви­те­лем инсти­ту­та Сред­ней Азии и Кав­ка­за в Вашинг­тоне. Он все­гда хва­лит Назарбаева.

Мы услы­ша­ли дежур­ные сло­ва: Казах­стан дина­мич­но раз­ви­ва­ет­ся и выра­жа­ет стрем­ле­ние к раз­ви­тию демо­кра­тии. Мы напом­ни­ли, как в Казах­стане про­хо­ди­ли выбо­ры, что ситу­а­ция ста­но­вит­ся все хуже. На что г‑н Стар отве­чал: «Ну что вы! Я даже как-то был наблю­да­те­лем на выбо­рах. Вопрос не в том, что были нару­ше­ния, а в каком направ­ле­нии дви­га­ет­ся это про­цесс. У вас с каж­дым разом все луч­ше и луч­ше все про­ис­хо­дит». Мы уди­ви­лись: «Да?!» Вот такой диалог.

Затем были дру­гие встре­чи, но вре­мя для нас было не совсем удач­ное — шли пред­вы­бор­ные деба­ты кан­ди­да­тов в пре­зи­ден­ты, и все сена­то­ры нахо­ди­лись в сво­их окру­гах. Те люди, с кото­ры­ми мы встре­ча­лись, — лич­ные асси­стен­ты сена­то­ров и кон­гресс­ме­нов, кото­рые гото­вят для них реко­мен­да­ции, паке­ты доку­мен­тов по тем или иным вопросам.

Госдеп гото­вит доклад о Казахстане

- На твой взгляд, насколь­ко серьез­но в Аме­ри­ке инте­ре­су­ют­ся тем, что сего­дня про­ис­хо­дит в Казахстане?

- Инте­рес и к нам, и к ситу­а­ции в Казах­стане боль­шой. Перед отъ­ез­дом из Аме­ри­ки у нас состо­я­лась еще одна встре­ча в Госде­пе США — теперь уже с сотруд­ни­ка­ми отде­ла по рабо­те в Цен­траль­ной Азии. Как я понял, они отсле­жи­ва­ли все мате­ри­а­лы, кото­рые пуб­ли­ко­ва­лись в аме­ри­кан­ских изда­ни­ях о нашей поезд­ке в Аме­ри­ку. В этой бесе­де были уже несколь­ко дру­гие инто­на­ции. Они гово­ри­ли: Госде­пу важ­но знать, что на самом деле про­ис­хо­дит в Казах­стане, и они наме­ре­ны занять прин­ци­пи­аль­ную пози­цию в вопро­сах соблю­де­ния прав чело­ве­ка в нашей стране.

Мы гово­ри­ли: ждать пово­дов не нуж­но. Вот при­го­вор Вла­ди­ми­ру Коз­ло­ву, вот иски к реги­о­наль­ным неза­ви­си­мым изда­ни­ям, вот СМИ, кото­рые вла­сти при­чис­ли­ли к «экс­тре­мист­ским». На что нам отве­ти­ли, что в бли­жай­шее вре­мя будет гото­вить­ся доклад о ситу­а­ции в Казах­стане. На днях мне сооб­щи­ли: в Госде­пар­та­мен­те США нача­лась рабо­та по под­го­тов­ке это­го докла­да, затем будет под­го­тов­ле­но заявление.

Для меня это была очень боль­шая подвиж­ка впе­ред. Пре­зи­дент соби­ра­ет­ся совер­шить визит в США, а сей­час объ­ез­жа­ет все евро­пей­ские стра­ны. Пра­виль­но, когда граж­дан­ское обще­ство пыта­ет­ся про­ти­во­дей­ство­вать офи­ци­аль­ной идео­ло­гии таки­ми же мето­да­ми — встре­чать­ся и давать аль­тер­на­тив­ную инфор­ма­цию. Мы про­си­ли: если пра­ви­ла дипло­ма­тии тако­вы, что вы не може­те отка­зать во встре­че, то хотя бы озву­чи­вай­те неудоб­ные для казах­стан­ской вла­сти вопросы.

Когда я пока­зал гра­фик встреч вдо­ве Пите­ра Макле­ра, она очень впе­чат­ли­лась и спро­си­ла: «Вы не бои­тесь, что по воз­вра­ще­нии в Казах­стан под­верг­не­тесь еще боль­ше­му рис­ку и давлению?»

- И на самом деле — не боишься?

- Конеч­но, адми­ни­стра­ции Назар­ба­е­ва, думаю, очень не понра­ви­лось, что я не про­сто поехал и полу­чил пре­мию Макле­ра, а еще про­вел мно­го встреч. Кста­ти, когда в Аме­ри­ке про­хо­ди­ла цере­мо­ния награж­де­ния и я в том чис­ле гово­рил о мно­го­мил­ли­он­ных исках к «Ураль­ской неде­ле», судья Бай­ма­гам­бе­то­ва про­во­ди­ла в Ураль­ске бри­финг для жур­на­ли­стов госСМИ.

Как мне рас­ска­за­ли, она заяви­ла, что мои выступ­ле­ния — вра­нье, что на самом деле в отно­ше­нии меня не при­ни­ма­лось судеб­ных реше­ний о взыс­ка­нии мно­го­мил­ли­он­ных исков. Я бы ей напом­нил: имен­но она при­ни­ма­ла реше­ние о воз­ме­ще­нии пяти мил­ли­о­нов тен­ге в каче­стве мораль­но­го ущер­ба г‑ну Има­ше­ву. То есть тут пыта­лись создать хоро­шую мину при пло­хой игре. Но, с дру­гой сто­ро­ны, если есть ответ­ная реак­ция, то это очень хоро­шо. Зна­чит, все наши встре­чи были небесполезны.

«Он высту­пал за раз­вал Америки!»

- Поче­му ты решил вый­ти на акцию к Бело­му дому?

- Я был в шоке, когда про­чи­тал об убий­стве Алек­сандра Божен­ко. Мы нача­ли рыть­ся в аме­ри­кан­ском зако­но­да­тель­стве: что нуж­но для про­ве­де­ния акции у Бело­го дома — согла­со­ва­ние, заяв­ка, что-то еще. Ока­зы­ва­ет­ся, ниче­го не нуж­но! Там напи­са­но: каж­дый чело­век (не толь­ко граж­да­нин США) может про­ве­сти акцию перед Белым домом, может с собой при­не­сти стул, транс­па­рант, гром­ко­го­во­ри­тель и устро­ить­ся имен­но перед север­ным крыль­цом Бело­го дома.

- Поче­му имен­но перед северным?

- Пото­му, что с этой сто­ро­ны зда­ние Бело­го дома бли­же к огра­де. Через пол­ча­са ты дол­жен поки­нуть это место и перей­ти на тро­туар и сто­ять там хоть сут­ка­ми. Место осво­бо­дить нуж­но, что­бы дать воз­мож­ность тури­стам фото­гра­фи­ро­вать­ся на фоне Бело­го дома. При этом сотруд­ни­ки поли­ции обес­пе­чи­ва­ют без­опас­ность митингующего.

- Что было напи­са­но на тво­их плакатах?

- Впе­ре­ди на англий­ском было напи­са­но: «Убит един­ствен­ный сви­де­тель Алек­сандр Божен­ко! Оста­но­ви­те поли­ти­че­ские убий­ства в Казах­стане!» На спине был пла­кат с над­пи­сью: «Гос­по­дин пре­зи­дент, не под­дер­жи­вай­те дик­та­то­ра». Бахыт­жан Торе­го­жи­на напи­са­ла то же самое, но на рус­ском язы­ке — для нее важ­но было доне­сти свою пози­цию до казах­стан­ской аудитории.

- Какой была реак­ция на вашу акцию?

- Аме­ри­кан­цы, тури­сты, школь­ни­ки нас спра­ши­ва­ли: что это за един­ствен­ный сви­де­тель? Что за стра­на? С кем Оба­ма не дол­жен сотруд­ни­чать? Одна аме­ри­кан­ка даже вста­ла вме­сте с нами — при­со­еди­ни­лась к акции.

Перед зда­ни­ем Музея жур­на­ли­сти­ки мы встре­ти­ли аме­ри­кан­ца, кото­рый про­во­дил флеш­моб с сол­неч­ны­ми бата­ре­я­ми и мусо­ром. На боль­шом пла­ка­те, кото­рый он дер­жал, было напи­са­но: «Каж­дый из нас дол­жен заду­мать­ся: что мы оста­вим сво­им детям?» Он пытал­ся при­влечь вни­ма­ние к про­бле­ме пар­ни­ко­во­го эффек­та и эко­ло­ги­че­ских катастроф.

Перед зда­ни­ем Вер­хов­но­го суда мы наблю­да­ли еще два пике­та. Груп­па моло­дых людей высту­па­ла за то, что­бы запре­тить абор­ты, а аме­ри­ка­нец тре­бо­вал, что­бы суд США при­нял закон о том, что каж­дый из 51 шта­та США мог полу­чить неза­ви­си­мость. Пред­став­ля­ешь, фак­ти­че­ски высту­пал за раз­вал Америки!

- В общем-то, нор­маль­но явле­ние, про­сто память об этом почти уже стер­ли из созна­ния казахстанцев…

- Вот имен­но! Сколь­ко людей — столь­ко и мне­ний. Попро­буй у нас так высту­пи: полу­чишь или штраф, или от 5 до 15 суток аре­ста. Вот еще один очень пока­за­тель­ный при­мер. Когда мы вышли на акцию перед Белым домом, рядом сто­ял мужик. Рядом палат­ка — он там живет. Огром­ные пла­ка­ты. Он высту­па­ет про­тив того, что США ведут воен­ные дей­ствия в дру­гих стра­нах. На огром­ном пла­ка­те фото­гра­фии детей, погиб­ших после бом­бе­жек, и над­пись, адре­со­ван­ная аме­ри­кан­цам: «Если ты оста­нешь­ся на этом кур­се, не удив­ляй­ся, если с тобой про­изой­дет то же самое!»

- Когда жур­на­ли­сты выез­жа­ют за рубеж и начи­на­ют апел­ли­ро­вать к пра­во­за­щит­ным инсти­ту­там или поли­ти­кам, их обви­ня­ют в отсут­ствии пат­ри­о­тиз­ма, в том, что они выно­сят сор из избы и вооб­ще про­да­ют Роди­ну. Ты такой вопрос перед собой ставил?

- Преж­де все­го, пытал­ся отве­тить на вопрос: поче­му нуж­но апел­ли­ро­вать? В Казах­стане режим не оста­вил инстру­мен­тов для реше­ния про­блем­ных вопро­сов внут­ри стра­ны. У нас нет неза­ви­си­мо­го суда, нет неза­ви­си­мо­го пар­ла­мен­та, про­ку­ра­ту­ры, а неза­ви­си­мые СМИ мож­но пере­счи­тать по паль­цам. Гово­рить, что мы выно­сим сор или про­да­ем Роди­ну, по край­ней мере, неум­но. Какой сор? Когда поли­ция, кото­рую мы содер­жим на свои нало­ги, тебя же и рас­стре­ли­ва­ет? Как фаб­ри­ку­ют уго­лов­ные дела? Как вы это буде­те внут­ри стра­ны решать? Мир ста­но­вит­ся все тес­нее и тес­нее бла­го­да­ря интер­нет-тех­но­ло­ги­ям. То, что про­ис­хо­дит в Казах­стане, нахо­дит отклик в Аме­ри­ке, Кана­де, Австрии. И если дик­то­ры объ­еди­ня­ют­ся, то поче­му бы не объ­еди­нить­ся нам?

 

«Сей­час все шара­ха­ют­ся от меня»

- Что для тебя зна­чит пре­мия Пите­ра Маклера?

- Дает опре­де­лен­ную защи­ту от про­из­во­ла. Так что Роди­ну мы не про­да­ем ни оптом, ни в роз­ни­цу, ни с ново­год­ни­ми скид­ка­ми. Мы полу­ча­ем награ­ды не от пра­ви­тельств, а от граж­дан­ско­го сек­то­ра. Это тоже важ­но пони­мать. Чест­но гово­ря, я понял, что недо­оце­ни­вал сте­пень опас­но­сти, кото­рой под­вер­гал­ся. Сей­час при­ни­маю меры без­опас­но­сти в отно­ше­нии себя и сво­ей семьи, но это ни в коем слу­чае не страх.

- На какой ста­дии рас­сле­до­ва­ния нахо­дит­ся сей­час дело о поку­ше­нии на тебя?

- Дело на том же эта­пе, что и было 19 авгу­ста. Подо­зре­ва­е­мых нет. Тех ребят, кото­рые были задер­жа­ны, отпу­сти­ли. Для меня не важ­но знать, кого наня­ли, что­бы убить меня. Для меня важ­но знать, кто за ними сто­ял. Я пони­маю, что сего­дня это пре­ступ­ле­ние не рас­кро­ет­ся. Я очень вни­ма­тель­но сле­дил, как про­хо­ди­ло след­ствие. Они обхо­ди­ли всех моих сосе­дей и зна­ко­мых и спра­ши­ва­ли, не задол­жал ли я кому-то или вооб­ще не вер­нул долг. Дохо­ди­ло до того, что поли­цей­ские вызы­ва­ли всех жен­щин, кото­рые есть в спис­ке моих кон­так­тов в соци­аль­ных сетях, и спра­ши­ва­ли, состо­я­ли ли они… в интим­ной бли­зо­сти с Лук­па­ном Ахмедьяровым!

- Ниче­го себе!

- Этим зани­ма­лось след­ствие, так они про­во­ди­ли рас­сле­до­ва­ния попыт­ки убий­ства. То есть поли­ти­че­ским сыском и фаб­ри­ка­ци­ей каких-то ком­про­ме­ти­ру­ю­щих меня исто­рий и созда­ния соот­вет­ству­ю­ще­го обра­за. Но, сла­ва богу, заце­пить­ся им было не за что. Они так­же ходи­ли к диле­ру ком­па­нии, где я поку­пал маши­ну, и выяс­ня­ли подроб­но­сти покуп­ки: при­нес ли я налич­ны­ми или оформ­лял кре­дит? Сей­час все шара­ха­ют­ся от меня, кто-то изви­ня­ет­ся: обще­ние со мной созда­ет для них боль­шие про­бле­мы. Вполне воз­мож­но, что я еще не все знаю о том, какие еще «след­ствен­ные меро­при­я­тия» они проводили.

- Поми­мо жур­на­ли­сти­ки чем ты пла­ни­ру­ешь зани­мать­ся дальше?

- Мы откры­ва­ем в Ураль­ске один из пер­вых офи­сов «Несо­глас­ных». Это будет обще­ствен­ная орга­ни­за­ция. Мы будем помо­гать всем тем, у кого есть потреб­ность в про­тестном дви­же­нии. Так­же попы­та­ем­ся объ­еди­нить НПО, кото­рые под­вер­га­ют­ся дав­ле­нию со сто­ро­ны вла­сти. Это ОО будет оли­це­тво­рять актив­ную часть граж­дан­ско­го общества.

Под­го­то­ви­ла Алла ЗЛОБИНА