Узбекистан выстраивает новую стратегию своего существования в Центральной Азии, считает политолог Андрей Грозин. Комментируя “Республике” недавний визит Ислама Каримова в Астану, он заметил, что узбекский лидер пытается усилить свою позицию в споре с кыргызами и таджиками за счет казахов.
Напомним, в конце ноября состоялся визит в Казахстан главы Узбекистана Ислама Каримова. Причем неожиданно он оказался довольно теплым (читайте подробнее в материале «Назарбаев и Каримов решили дружить домами»). Прокомментировать “потепление” между двумя аксакалами постсоветской политики мы попросили заведующего отделом Средней Азии и Казахстана российского Института стран СНГ Андрея Грозина.
Эта тема была поднята в рамках интервью, которое мы записали с ним по итогам визита в Казахстан президента Франции Франсуа Олланда (его первую часть читайте в материале «Кто заплатит за побитую посуду?», а вторую в материале «Средний класс обиделся на Запад»).
Ташкент меняет политику
- Андрей Валентинович, недавно прошла встреча президента Казахстана Назарбаева с лидером Узбекистана Исламом Каримовым. Судя по сообщениям наших СМИ, Нурсултану Абишевичу и Исламу Абдуганиевичу в кои веки удалось найти общий язык, в связи с чем многие задались вопросом: с чего бы это? Они же всегда были соперниками. Объединяются перед лицом какой-либо опасности?
- Есть разные версии, одна из самых популярных — к неожиданной любви подталкивает боязнь шагов России. После Крыма все напряглись и ждут, кто окажется следующим. Отсюда самые разные спекуляции по поводу Северного Казахстана, Восточного Казахстана, Каракалпакстана, где неожиданно появились какие-то сепаратисты, о которых полгода-год назад никто не слышал. То есть, как полагают некоторые эксперты, потепление объясняется изменением отношений на постсоветском пространстве.
Но я думаю, что дело не в этом. Оба политика на своем веку повидали столько кризисов — и внутри своих стран, и внутри своих правящих групп, и вокруг своих государств, что чем-то новым их трудно удивить. Поэтому я не считаю, что этот визит объясняется страхом перед Россией или еще кем-то.
- Чем же тогда, на Ваш взгляд?
- Я думаю, что Узбекистан просто начал выстраивать новую стратегию своего существования в регионе.
- Очень неожиданная версия. Но зачем? Почему перестала устраивать прежняя?
- Довольно долго, практически со дня обретения суверенитета Узбекистан во взаимоотношениях с соседями вел политику доминирования, причем жесткого — это транспортные и газовые блокады, приграничные стычки, разворачивание войск у границ соседей. Были столкновения и с Казахстаном, пока не установили границы. Хотя я полагаю, что дело не столько в этом факте, сколько в том, что Узбекистан убедился — Казахстан стал действительно сильным государством, с которым вести себя так, как с Кыргызстаном или Таджикистаном, нельзя. А теперь эта политика, похоже, исчерпала себя и в отношениях с остальными соседями.
- Почему? Что произошло?
- Еще год-два — и Кыргызстан будет полностью независимым в энергетическом смысле от Узбекистана. Еще год или полтора — и Таджикистан пробьет южные транспортные коридоры. То есть с каждым годом, можно сказать, месяцем, зависимость соседей от Узбекистана снижается. А то, что называется «плохим отношением», остается. Ясно, что прежнюю политику вести нельзя. Что-то необходимо предпринять, при этом сохранить лицо, не поступившись принципами государства — лидера региона.
Плюс отношения с соседями зашли так далеко, что возможностей для мирного диалога почти никаких не осталось. Но замаячила угроза локальных боевых действий, а тогда всякое может случиться: в Таджикистане — российская военная база, в Кыргызстане — российская военная база, обе республики являются членами ОДКБ.
- Иными словами, жестко надавить на соседей вряд ли получится?
- Да. Но что делать? Посоветоваться с ближайшим соседом, заклятым другом, соперником в борьбе за региональное лидерство. То есть Ташкент предпринял контрмеры — попытался не допустить появления у Бишкека и Душанбе рычагов влияния на Ташкент за счет казахской позиции.
- Но что интересного может предложить Узбекистан Казахстану?
- Это интересный вопрос и однозначного ответа на него у меня нет. Попытки Ташкента создать некий блок с Ашхабадом ничем серьезным не закончились. Может быть, поэтому Ислам Каримов решил попробовать искать дружбы у Нурсултана Назарбаева. Ясно одно, Ташкент в большей мере нуждается в поддержке Астаны, чем она в его. А Узбекистану становится все труднее.
Туркменистан ищет помощи
- А как Вы расцениваете встречу с лидером Туркменистана? Говорят, она прошла не столь хорошо, как визит Ислама Каримова.
- Если посмотреть на географию визитов Гурбангулы Бердымухамедова за последние полгода, то станет понятно — он ищет помощь. И в отличие от Ташкента помощь ему нужна сейчас, а не в перспективе.
- А с ним что случилось?
- Ему надо решать вопросы с южной границей, с тем, что может там случиться уже ближайшей весной. А многие вещи указывают на то, что там может случиться очень много неприятного.
- Например?
- Не хотелось бы нагнетать ситуацию, но напомню, что США уходят из Афганистана. Поэтому, полагаю, проблемы к Туркменистану придут с юга, как пришли к иракским курдам из Ирака и на часть территории Сирии. Они, конечно, по масштабам будут не такими проблемными, как на севере Ирака или в Сирии, но Туркменистану и этого хватит.
Недавно у вас на портале был опубликован материал с пресс-конференции политолога Константина Сыроежкина (см. «Нам трех тысяч боевиков за глаза хватит»). Так вот — он сказал, на мой взгляд, очень правильную вещь: в Центральной Азии хватит несколько сотен боевиков для того, чтобы раскачать ситуацию. Я с ним согласен на сто процентов.
Поэтому считаю, что действия Бердымухамедова фиксируют поиск центров, на которые нейтральный Ашхабад рассчитывал бы опереться в случае непредвиденного, негативного развития событий на границе в ближайшие месяцы. Другое дело, что пока больших успехов, как мне кажется, в этих движениях Туркменистан не продемонстрировал.
- Что ж, очень интересный вышел георасклад. Спасибо за интервью!