Подводные камни интеграции

Автор: Сер­гей ЗЕЛЕПУХИН

О пла­нах по фор­ми­ро­ва­нию ЕЭП и труд­но­стях инте­гра­ци­он­но­го про­цес­са меж­ду Бела­русью, Рос­си­ей и Казах­ста­ном шла речь на VI Меж­ду­на­род­ной кон­фе­рен­ции «Тамо­жен­ный союз и еди­ное эко­но­ми­че­ское про­стран­ство ЕврАз­ЭС: пер­спек­ти­вы даль­ней­шей инте­гра­ции». После меро­при­я­тия мы попро­си­ли рас­ста­вить точ­ки над «i» ответ­ствен­но­го сек­ре­та­ря Комис­сии Тамо­жен­но­го сою­за, док­то­ра эко­но­ми­че­ских наук, ака­де­ми­ка РАН Сер­гея Глазьева.

Часть пути уже пройдена

- Сер­гей Юрье­вич, сего­дня все боль­ше при­хо­дит­ся слы­шать о пер­спек­ти­вах созда­ния Евразий­ско­го сою­за на осно­ве ТС и ЕЭП. Скла­ды­ва­ет­ся впе­чат­ле­ние, что стра­ны-участ­ни­цы наме­ре­ны фор­си­ро­вать инте­гра­ци­он­ные про­цес­сы. К чему такая спешка?

- Я не люб­лю сло­во «фор­си­ро­ва­ние». Мы ведем рабо­ту в рам­ках наме­чен­ных пла­нов, кото­рые были утвер­жде­ны пре­зи­ден­том еще в 2007 году, и в соот­вет­ствии с гра­фи­ком, кото­рый был опре­де­лен пре­мьер-мини­стром. На сего­дня все эти пла­ны выпол­не­ны в уста­нов­лен­ные сро­ки. Ника­ко­го фор­са­жа нам не потре­бо­ва­лось. Рабо­та шла в нор­маль­ном режи­ме, и фор­ми­ро­ва­ние Тамо­жен­но­го сою­за про­изо­шло так быст­ро, посколь­ку это был есте­ствен­ный процесс.

- Под есте­ствен­ным про­цес­сом Вы име­е­те в виду…

- …устра­не­ние тамо­жен­ных барье­ров меж­ду госу­дар­ства­ми, кото­рые века­ми жили вме­сте в рам­ках обще­го эко­но­ми­че­ско­го про­стран­ства. Сня­тие этих барье­ров рас­ши­ри­ло воз­мож­но­сти стран. Мы момен­таль­но ощу­ти­ли эффект в виде уско­рен­но­го роста вза­им­ной тор­гов­ли на 40% в тече­ние года, вос­ста­нов­ле­ния коопе­ра­ци­он­ных свя­зей, улуч­ше­ния кли­ма­та в рам­ках сов­мест­но­го сотруд­ни­че­ства и созда­ния пред­по­сы­лок для раз­ви­тия на осно­ве про­из­вод­ствен­ной коопе­ра­ции и соче­та­ния кон­ку­рент­ных преимуществ.

- И на какой ста­дии инте­гра­ции нахо­дят­ся наши страны?

- Инте­гра­ци­он­ные про­цес­сы име­ют свою внут­рен­нюю логи­ку, и мы сооб­раз­но этой логи­ке, как и пла­ни­ро­ва­лось, пере­хо­дим от обще­го рын­ка това­ров к обще­му рын­ку услуг, капи­та­ла и тру­да. С 1 янва­ря буду­ще­го года вво­дит­ся в дей­ствие целый пакет согла­ше­ний по еди­но­му эко­но­ми­че­ско­му про­стран­ству, преду­смат­ри­ва­ю­щий пара­мет­ры и фор­мы функ­ци­о­ни­ро­ва­ния этих общих рын­ков и их регулирование.

Сле­ду­ю­щий шаг — Евразий­ский эко­но­ми­че­ский союз — под­ска­зы­ва­ет­ся логи­кой инте­гра­ци­он­но­го про­цес­са, посколь­ку рас­ши­ре­ние пол­но­мо­чий над­на­ци­о­наль­ных орга­нов, рас­ши­ре­ние функ­ций, кото­ры­ми они наде­ля­ют­ся для регу­ли­ро­ва­ния всех фак­то­ров про­из­вод­ства, тре­бу­ет соот­вет­ству­ю­ще­го совер­шен­ство­ва­ния систе­мы управ­ле­ния. Она долж­на отве­чать слож­но­стям тех задач, кото­рые пере­да­ны на над­на­ци­о­наль­ный уро­вень для регу­ли­ро­ва­ния еди­но­го эко­но­ми­че­ско­го пространства.

В рам­ках этих задач есть вещи, кото­рые, оче­вид­но, нуж­да­ют­ся в инте­гра­ции, посколь­ку без это­го общий рынок не может функ­ци­о­ни­ро­вать. Но есть сек­то­ра и функ­ции, кото­рые могут пере­да­вать­ся, а могут и не пере­да­вать­ся на над­на­ци­о­наль­ный уро­вень. И этот вопрос дол­жен решать­ся праг­ма­тич­но и исклю­чи­тель­но из сооб­ра­же­ний целе­со­об­раз­но­сти и мини­ми­за­ции рисков.

Для меня оче­вид­но, что в рам­ках функ­ци­о­ни­ро­ва­ния обще­го рын­ка това­ров, услуг, капи­та­ла и тру­да тот пакет мер, кото­рый при­нят в рам­ках фор­ми­ро­ва­ния ЕЭП, жиз­нен­но необ­хо­дим. Нам нуж­на гар­мо­ни­за­ция по про­мыш­лен­ной, сель­ско­хо­зяй­ствен­ной и мак­ро­эко­но­ми­че­ской поли­ти­ке. Нам необ­хо­ди­ма общая анти­мо­но­поль­ная политика.

Даль­ше, если мы хотим иметь общую стра­те­гию раз­ви­тия, нам необ­хо­ди­мо фор­ми­ро­вать общий бюд­жет и общие про­грам­мы раз­ви­тия, а так­же вырав­ни­вать усло­вия кон­ку­рен­ции, что дости­га­ет­ся целым рядом согла­ше­ний: по гос­за­куп­кам, гос­суб­си­ди­ям, по созда­нию еди­но­го анти­мо­но­поль­но­го органа.

Вот это то, что необ­хо­ди­мо для нор­маль­но­го функ­ци­о­ни­ро­ва­ния рын­ка без барьеров.

- А поче­му эти про­цес­сы менее замет­ны в финан­со­вой системе?

- В валют­но-финан­со­вой систе­ме у каж­до­го госу­дар­ства сохра­ня­ют­ся свои серьез­ные наци­о­наль­ные осо­бен­но­сти, кото­рые объ­ек­тив­но затруд­ня­ют инте­гра­цию в этой сфе­ре. Напри­мер, Бела­русь про­во­дит суще­ствен­но иную денеж­ную поли­ти­ку, чем Рос­сия и Казах­стан. Послед­ние уже откры­ли свои финан­со­вые рын­ки, осо­бен­но Казах­стан пыта­ет­ся при­вле­кать ино­стран­ных инве­сто­ров для реа­ли­за­ции про­грамм раз­ви­тия, кото­рые постав­ле­ны руко­вод­ством страны.

В то же вре­мя бело­ру­сы сде­ла­ли став­ку на внут­рен­ние источ­ни­ки финан­си­ро­ва­ния и на соб­ствен­ное про­из­вод­ство. Обо­рот­ной сто­ро­ной этой моде­ли, кото­рая дала высо­кие тем­пы эко­но­ми­че­ско­го роста, ста­ли нераз­ви­тый финан­со­вый рынок и в опре­де­лен­ной сте­пе­ни закры­тость финан­со­вой системы.

Жизнь пока­за­ла, что эти моде­ли не толь­ко име­ют пра­во на суще­ство­ва­ние, но и обла­да­ют сво­и­ми пре­иму­ще­ства­ми. И сей­час попыт­ки про­ве­сти уни­фи­ка­цию валют­но-финан­со­вых систем могут иметь нега­тив­ные послед­ствия для тех меха­низ­мов финан­си­ро­ва­ния эко­но­ми­че­ско­го роста, кото­рые сло­жи­лись в наших государствах.

Еди­ной валю­ты пока не будет

- Как идет про­цесс инте­гра­ции в фис­каль­ной сфере?

- Сей­час мы пыта­ем­ся гар­мо­ни­зи­ро­вать систе­му взи­ма­ния кос­вен­ных нало­гов, но при этом не ста­вим зада­чу уни­фи­ка­ции не толь­ко НДС, но и нало­го­вых систем. В этом плане будет сохра­нять­ся кон­ку­рен­ция наци­о­наль­ных юрис­дик­ций. Руко­вод­ство наших госу­дарств после­до­ва­тель­но про­во­дит линию, что­бы раз­ви­тие кон­ку­рен­ции вли­я­ло на улуч­ше­ние усло­вий хозяй­ство­ва­ния. То есть оно созна­тель­но идет на то, что­бы биз­нес мог «пере­те­кать» в те места, где луч­ше, ком­форт­нее, где эффек­тив­но идет регу­ли­ро­ва­ние хозяй­ствен­ной дея­тель­но­сти. Соот­вет­ствен­но, объ­еди­не­ние денеж­ных систем как заклю­чи­тель­ная фаза инте­гра­ции на сего­дняш­ний день тоже нахо­дит­ся за гори­зон­том планирования.

- Поче­му?

- Евро­пей­ский опыт объ­еди­не­ния денеж­ных систем пока­зал, что оно долж­но опи­рать­ся на инте­гра­цию систем финан­си­ро­ва­ния госу­дар­ствен­но­го дол­га. То есть, если мы не уни­фи­ци­ру­ем гос­фи­нан­сы и не перей­дем на общий бюд­жет, но при этом оста­вим общий финан­со­вый рынок и раз­ре­шим каж­до­му госу­дар­ству про­во­дить свою дол­го­вую поли­ти­ку, могут воз­ник­нуть опре­де­лен­ные рис­ки. Напри­мер, когда та или иная стра­на может сорвать­ся в соору­же­ние финан­со­вой пира­ми­ды из сво­их дол­го­вых обя­за­тельств, что чре­ва­то раз­ва­лом все­го финан­со­во­го рынка.

- То есть сей­час не может быть и речи о созда­нии еди­ной валюты?

- Евро­пей­ский опыт под­ска­зы­ва­ет, что если мы хотим иметь еди­ную валю­ту, то нам нуж­но вве­сти огра­ни­че­ние на эмис­сию дол­го­вых цен­ных бумаг таким обра­зом, что­бы госу­дар­ствен­ные дол­ги финан­си­ро­ва­лись какой-то еди­ной бума­гой, а она выпус­ка­лась на осно­ве обще­го балан­са и еди­ных гра­ниц. Пока наши госу­дар­ства к это­му не готовы.

- Но если пред­ста­вить, что стра­ны ТС все же решат перей­ти к еди­ной валю­те, то долж­на ли она быть прин­ци­пи­аль­но новой?

- Я думаю, что меха­низ­мы, кото­рые будут рабо­тать в рам­ках обще­го финан­со­во­го рын­ка, ста­нут есте­ствен­ным обра­зом рас­пре­де­лять роль наци­о­наль­ных валют. Если убрать дол­ла­ро­вую состав­ля­ю­щую, то почти три чет­вер­ти рас­че­тов меж­ду наши­ми стра­на­ми прак­ти­че­ски идет в рос­сий­ских руб­лях, что соот­вет­ству­ет весу эко­но­ми­ки Рос­сии в нашем общем тор­го­вом обо­ро­те. При таком доми­ни­ро­ва­нии рос­сий­ско­го руб­ля в обслу­жи­ва­нии вза­им­ной тор­гов­ли гово­рить о вве­де­нии какой-то над­на­ци­о­наль­ной валю­ты сложно.

Если Тамо­жен­ный союз и ЕЭП будут рас­ши­рять­ся и в них появят­ся не толь­ко Кыр­гыз­стан и Таджи­ки­стан, но и более круп­ное госу­дар­ство, напри­мер Укра­и­на, что при­ве­дет к сни­же­нию доли руб­ля во вза­им­ной тор­гов­ле, то у нас могут сфор­ми­ро­вать­ся пред­по­сыл­ки для созда­ния еди­ной валю­ты. Но для это­го необ­хо­ди­мо прой­ти колос­саль­ный путь: это созда­ние и еди­ной систе­мы валют­но­го регу­ли­ро­ва­ния и кон­тро­ля, и уни­фи­ци­ро­ван­ной систе­мы денеж­ной поли­ти­ки, и общей поли­ти­ки госдол­гов. Я не думаю, что это насту­пит рань­ше, чем через десять лет.

Поче­му «бегут» капиталы

- Може­те назвать глав­ные рис­ки для инте­гра­ции на пост­со­вет­ском пространстве?

- Глав­ные рис­ки для инте­гра­ции свя­за­ны с дол­ла­ри­за­ци­ей наших финан­со­вых систем и высо­кой долей тран­сак­ций, кото­рые осу­ществ­ля­ют­ся через дол­лар и евро. То есть мы исполь­зу­ем некон­тро­ли­ру­е­мые нами инстру­мен­ты. Когда мы при­вя­зы­ва­ем наши кур­сы к дол­ла­ру, когда ведем рас­че­ты в наци­о­наль­ной валю­те через кросс-курс дол­ла­ра, когда гоня­ем наши валю­ты через пла­теж­ные систе­мы в Лон­доне и Нью-Йор­ке, все это созда­ет серьез­ные угро­зы для всей систе­мы рас­че­тов в слу­чае даль­ней­шей деста­би­ли­за­ции дол­ла­ра и евро.

- А есть ли дру­гие угро­зы поми­мо валютных?

- Дру­гие рис­ки заклю­ча­ет­ся в «рас­тя­ги­ва­нии» СНГ меж­ду внеш­ни­ми цен­тра­ми силы. Мы видим, что в нача­ле Мол­да­вия, а теперь и Укра­и­на начи­на­ют актив­но погло­щать­ся, а точ­нее коло­ни­зи­ро­вать­ся Евро­пей­ским сою­зом. Сей­час евро­пей­ская эли­та ока­зы­ва­ет дав­ле­ние на Брюс­сель и Киев с тем, что­бы поско­рее снять тор­го­вые барье­ры меж­ду Укра­и­ной и ЕС и тем самым перей­ти на режим сво­бод­но­го това­ро­обо­ро­та. Это озна­ча­ет очень серьез­ный вызов для всей нашей мно­го­сто­рон­ней систе­мы тор­гов­ли, посколь­ку мы пока не можем эффек­тив­но кон­тро­ли­ро­вать пере­ток това­ров и про­ве­рять пра­виль­ность про­це­дур оцен­ки това­ров, кото­рые дей­ству­ют в Евро­пе и Украине.

При­чем этот риск исхо­дит не толь­ко от Запа­да, но и с Восто­ка. Сей­час глав­ная про­бле­ма при­со­еди­не­ния Кыр­гыз­ста­на к Тамо­жен­но­му сою­зу заклю­ча­ет­ся в колос­саль­ном объ­е­ме китай­ско­го импор­та, кото­рый идет через эту стра­ну, а сама она во мно­гом исполь­зу­ет­ся как круп­ный логи­сти­че­ский центр для пере­брос­ки това­ров из Китая на нашу тер­ри­то­рию. Поэто­му для при­со­еди­не­ния Кыр­гыз­ста­на к ТС мы долж­ны решить про­бле­му лега­ли­за­ции и упо­ря­до­че­ния этой тор­гов­ли. То есть рис­ки, конеч­но, есть. Но чем быст­рее мы будем инте­гри­ро­вать­ся, чем более емким и раз­но­об­раз­ным у нас будет внут­рен­ний рынок, тем боль­ше будет устойчивости.

- Сей­час идут актив­ные дис­кус­сии сре­ди эко­но­ми­стов по пово­ду огра­ни­чи­тель­ных мер для спе­ку­ля­тив­но­го капи­та­ла. Какие рис­ки для наших стран види­те Вы со сто­ро­ны крат­ко­сроч­ных порт­фель­ных инвестиций?

- Пото­ки спе­ку­ля­тив­но­го капи­та­ла, кото­рые гене­ри­ру­ют­ся для финан­си­ро­ва­ния дефи­ци­та аме­ри­кан­ско­го бюд­же­та и пла­теж­но­го балан­са, пере­те­ка­ют через аме­ри­кан­ские бан­ки по все­му миру. Деше­вые кре­ди­ты, кото­рые они полу­ча­ют через вли­ва­ния Феде­раль­ной резерв­ной систе­мы, лихо­ра­доч­но пыта­ют­ся обме­нять на какие-то реаль­ные акти­вы. Поэто­му рис­ки спе­ку­ля­тив­ных атак и захва­та кон­тро­ля над наци­о­наль­ной соб­ствен­но­стью со сто­ро­ны обла­да­те­лей этих капи­та­лов с целью полу­че­ния сверх­при­бы­лей путем деста­би­ли­за­ции наци­о­наль­ных финан­со­вых рын­ков оче­вид­ны. Они тре­бу­ют уже­сто­че­ния поли­ти­ки валют­но­го регу­ли­ро­ва­ния и созда­ния меха­низ­мов, кото­рые бы отсе­ка­ли спе­ку­ля­тив­ный капи­тал от пря­мых инве­сти­ций и поз­во­ля­ли бы нам кон­тро­ли­ро­вать соб­ствен­ный рынок.

- В Рос­сии и Казах­стане про­цесс либе­ра­ли­за­ции капи­таль­но­го сче­та уже про­шел. Есть ли шанс отыг­рать назад, не ухуд­шая инве­сти­ци­он­ный климат?

- Ска­жу свое лич­ное мне­ние на этот счет. Нам эта откры­тость обхо­дит­ся очень доро­го. Напри­мер, Рос­сия теря­ет по $60—100 млрд еже­год­но, кото­рые выво­зят­ся из стра­ны и рас­тво­ря­ют­ся в миро­вой финан­со­вой систе­ме. В сово­куп­но­сти из СНГ за послед­ние два­дцать лет было выве­зе­но око­ло $2 трлн, кото­рые были исполь­зо­ва­ны для под­держ­ки аме­ри­кан­ских финан­со­вых пирамид.

То есть эта откры­тость, кото­рая явля­ет­ся пред­ме­том гор­до­сти для наших отдель­ных либе­ра­лов, на самом деле нам явно не по кар­ма­ну. Мы, мож­но ска­зать, исте­ка­ем кро­вью, суб­си­ди­руя миро­вую финан­со­вую систе­му с цен­тром в США в гигант­ских объ­е­мах. Ведь $60—100 млрд, кото­рые ухо­дят из Рос­сии еже­год­но, это толь­ко неле­галь­ный отток капи­та­ла. А если к это­му при­ба­вить капи­тал, кото­рый выво­зит­ся сами­ми госу­дар­ства­ми, то эта сум­ма уве­ли­чит­ся еще в два, а то и в три раза.

Полу­ча­ет­ся, что мы откры­ли финан­со­вую систе­му не столь­ко для себя, сколь­ко для ино­стран­но­го капи­та­ла, кото­рый, вме­сто того что­бы прий­ти, как ожи­да­лось, в каче­стве пря­мых инве­сти­ций, на самом деле обра­зо­вал центр при­тя­же­ния для все­воз­мож­ных форм легаль­но­го и неле­галь­но­го выво­за капи­та­ла из наших стран.

- Но как тогда пере­жи­ли финан­со­вый кри­зис стра­ны, кото­рые не про­во­ди­ли либе­ра­ли­за­цию капи­таль­но­го счета?

- Те стра­ны, кото­рые сохра­ни­ли валют­ное регу­ли­ро­ва­ние и кон­тро­ли­ро­ва­ли дви­же­ние капи­та­ла, про­шли кри­зис прак­ти­че­ски без потерь. Индия, Китай и мно­гие дру­гие стра­ны кри­зи­са про­сто не заме­ти­ли. Так что в этом вопро­се нуж­но дей­ство­вать праг­ма­тич­но, не огля­ды­ва­ясь на уль­тра­ли­бе­раль­ные дог­мы и защи­щая свой валют­но-финан­со­вый рынок. При этом в нынеш­ней ситу­а­ции необ­хо­ди­мо опи­рать­ся ско­рее на кос­вен­ные меры, чем на пря­мые огра­ни­че­ния, кото­рые могут разо­рвать нала­жен­ные пози­тив­ные связи.

- Напри­мер?

- К таким широ­ко дис­ку­ти­ру­е­мым сего­дня мерам отно­сит­ся пред­ло­же­ние по вве­де­нию нало­га на спе­ку­ля­тив­ные опе­ра­ции (налог Тоби­на). Кста­ти, в Рос­сии такой налог был. В свое вре­мя я его пред­ло­жил вве­сти в раз­ме­ре 0,5% от тран­сак­ций. Он рабо­тал несколь­ко лет и ника­ких деста­би­ли­зи­ру­ю­щих эффек­тов не вызвал.

Кро­ме того, нуж­но уметь поль­зо­вать­ся про­це­ду­ра­ми вре­мен­но­го огра­ни­че­ния на вывоз капи­та­ла. Мож­но уста­нав­ли­вать лаг (опре­де­лен­ный отре­зок вре­ме­ни) меж­ду вво­зом и выво­зом капи­та­ла. Мож­но управ­лять валют­ной пози­ци­ей в ком­мер­че­ских бан­ках. То есть инстру­мен­тов на самом деле очень мно­го. Поэто­му когда гово­рят, что с выво­зом капи­та­ла невоз­мож­но бороть­ся, пото­му что биз­нес все­гда най­дет спо­со­бы обой­ти госре­гу­ли­ро­ва­ние, то это след­ствие неком­пе­тент­но­сти людей, кото­рые, вме­сто того что­бы рабо­тать исхо­дя из раци­о­наль­ных сооб­ра­же­ний и в защи­ту наци­о­наль­ных инте­ре­сов, опу­сти­ли руки и в свое оправ­да­ние гово­рят, что ниче­го сде­лать нельзя.

Стра­ны, сумев­шие выстро­ить валют­но-финан­со­вую систе­му на осно­ве защи­ты наци­о­наль­ных инте­ре­сов, извле­ка­ют из меж­ду­на­род­но­го финан­со­во­го обме­на колос­саль­ные при­бы­ли и в то же вре­мя не стра­да­ют от спе­ку­ля­тив­ных атак. Это не толь­ко стра­ны с жест­ким валют­ным кон­тро­лем, как Китай, Индия или Малай­зия. Мож­но назвать в каче­стве при­ме­ра Южную Корею, кото­рая очень силь­но постра­да­ла, открыв свои рын­ки в нача­ле 90‑х годов, но сей­час суме­ла их отре­гу­ли­ро­вать. Это и япон­ская систе­ма регу­ли­ро­ва­ния дви­же­ния капитала.

Не пора ли руб­лю менять статус?

- Вы пред­ла­га­е­те созда­вать свою пла­теж­ную систе­му на осно­ве нацвалюты?

- Пере­ход на наци­о­наль­ную пла­теж­ную систе­му и исполь­зо­ва­ние наших валют (стран Тамо­жен­но­го сою­за) могут стать аль­тер­на­тив­ной фор­мой вза­и­мо­дей­ствия с внеш­ним миром, посколь­ку вывоз сво­их нац­ва­лют в отли­чие от выво­за капи­та­ла в СКВ будет сти­му­ли­ро­вать рас­ши­ре­ние нашей бан­ков­ской систе­мы. Поэто­му здесь надо про­ве­сти чет­кое раз­де­ле­ние. Если капи­тал выво­зит­ся в нац­ва­лю­тах через наши бан­ки и наши валю­ты начи­на­ют рабо­тать за рубе­жом, созда­вая нашу зону валют­но-финан­со­вых отно­ше­ний, то здесь огра­ни­че­ния выстра­и­вать не надо, посколь­ку чем боль­ше спрос на нашу валю­ту, тем боль­ше спрос на нашу бан­ков­скую систе­му. Если же идет вывоз капи­та­ла в ино­стран­ной валю­те и из-за это­го сужа­ет­ся внут­рен­ний денеж­ный рынок, тогда это явный ущерб наци­о­наль­ным интересам.

- Но все экс­пор­ти­ру­е­мое из Казах­ста­на и Рос­сии про­да­ет­ся на миро­вых рын­ках за дол­ла­ры. Как быть с этим?

- Надо пере­хо­дить на рас­че­ты в нац­ва­лю­те. Об этом мы гово­рим дав­но. Вооб­ще, успеш­ность идеи созда­ния меж­ду­на­род­но­го финан­со­во­го цен­тра в Москве или где-нибудь еще в рам­ках еди­но­го эко­но­ми­че­ско­го про­стран­ства цели­ком зави­сит от того, есть ли спрос на нац­ва­лю­ту. Если его в мире нет, то не может быть миро­во­го финан­со­во­го цен­тра по опре­де­ле­нию, посколь­ку это то место, куда при­хо­дят хозяй­ству­ю­щие субъ­ек­ты для того, что­бы взять кре­ди­ты и про­ве­сти дру­гие финан­со­вые операции.

- А спо­соб­на ли сего­дня Рос­сия взять на себя такую роль и сде­лать рубль резерв­ной валю­той хотя бы в ближ­нем зарубежье?

- Во‑первых, этот вопрос реша­ет­ся цен­траль­ны­ми бан­ка­ми государств‑партнеров и, во‑вторых, объ­ек­тив­ны­ми эко­но­ми­че­ски­ми меха­низ­ма­ми. Если Рос­сия пере­хо­дит на тор­гов­лю нефтью и газом за руб­ли, то это авто­ма­ти­че­ски застав­ля­ет евро­пей­скую бан­ков­скую систе­му откры­вать рас­че­ты, зани­мать день­ги и фор­ми­ро­вать резер­вы в рос­сий­ской валюте.

- Но поче­му это­го не про­ис­хо­дит сейчас?

- Не про­ис­хо­дит по мно­гим при­чи­нам. Экс­пор­те­ры неф­ти и газа не хотят пере­хо­дить в руб­ли, посколь­ку это поста­вит под жест­кий кон­троль их денеж­ные пото­ки. То есть если опе­ра­ции будут про­во­дить­ся в руб­лях, то наци­о­наль­ные моне­тар­ные вла­сти смо­гут кон­тро­ли­ро­вать пото­ки капи­та­ла. А если они ведут­ся в дол­ла­рах, то сей­час про­кон­тро­ли­ро­вать такие пото­ки невозможно.

- В чем тогда выход?

- Нуж­но поли­ти­че­ское реше­ние. Наши руко­во­ди­те­ли гово­ри­ли, что это дав­но надо было сде­лать, посколь­ку само­сто­я­тель­но биз­нес делать это­го не хочет: и в силу инер­ции, посколь­ку он при­вык рабо­тать с ино­стран­ной валю­той, и в силу лич­ной ком­мер­че­ской заин­те­ре­со­ван­но­сти в уво­де части доходов.

- В завер­ше­ние вопрос о неиз­беж­но­сти ново­го кри­зи­са. Чего жде­те Вы?

- Сле­ду­ет ждать сохра­не­ния неустой­чи­во­сти. Я не люб­лю апел­ли­ро­вать тер­ми­ном «вол­ны кри­зи­са», посколь­ку они настоль­ко мно­го­об­раз­ны и по-раз­но­му про­хо­дят в раз­лич­ных стра­нах, что гово­рить о регу­ляр­ных коле­ба­ни­ях не при­хо­дит­ся. Это, ско­рее все­го, пери­од тур­бу­лент­но­сти, где общее состо­я­ние эко­но­ми­че­ской неустой­чи­во­сти порож­да­ет очень серьез­ные рис­ки, затруд­ня­ет инве­сти­ции и заго­ня­ет эко­но­ми­ку в депрессию.

Выход из этой депрес­сии про­изой­дет после того, как сфор­ми­ру­ет­ся новый тех­но­ло­ги­че­ский уклад, спо­соб­ный обес­пе­чи­вать необ­хо­ди­мый объ­ем капи­та­ла для инве­сти­ций и рас­ши­ре­ния про­из­вод­ства. Его фор­ми­ро­ва­ние про­ис­хо­дит на наших гла­зах. Думаю, потре­бу­ет­ся еще от трех до пяти лет для того, что­бы этот уклад, в осно­ве кото­ро­го лежат нано‑, био- и инфор­ма­ци­он­ные тех­но­ло­гии, достиг серьез­но­го веса, и тогда его ядро может стать локо­мо­ти­вом раз­ви­тия всей эко­но­ми­че­ской системы.

Опыт пока­зы­ва­ет, что сме­на тех­но­ло­ги­че­ских укла­дов про­ис­хо­дит от деся­ти до пят­на­дца­ти лет. Думаю, что поло­ви­ну это­го пери­о­да мы уже про­жи­ли, но флук­ту­а­ции в силу интер­на­ци­о­на­ли­за­ции и инфор­ма­ти­за­ции пла­теж­ных систем настоль­ко силь­ны, что рас­са­сы­ва­ние финан­со­вых пузы­рей может не состо­ять­ся. Тогда нам при­дет­ся все­рьез думать о новой валют­но-финан­со­вой архи­тек­ту­ре с серьез­ны­ми огра­ни­че­ни­я­ми на спе­ку­ля­тив­ную дея­тель­ность, с несколь­ки­ми валют­ны­ми цен­тра­ми и фор­ми­ро­ва­ни­ем круп­ных реги­о­наль­ных эко­но­ми­че­ских объ­еди­не­ний, каж­дое из кото­рых будет пытать­ся создать воз­ле себя зону стабильности.

Факт-лист

Гла­зьев Сер­гей Юрье­вич — док­тор эко­но­ми­че­ских наук, про­фес­сор, ака­де­мик Рос­сий­ской ака­де­мии наук. Автор более 120 науч­ных работ. Депу­тат Госу­дар­ствен­ной думы пер­во­го, тре­тье­го и чет­вер­то­го созы­вов. С 27 нояб­ря 2008 года явля­ет­ся заме­сти­те­лем гене­раль­но­го сек­ре­та­ря ЕврАз­ЭС. Ответ­ствен­ный сек­ре­тарь Комис­сии Тамо­жен­но­го сою­за. В насто­я­щее вре­мя так­же воз­глав­ля­ет Коми­тет по содей­ствию внеш­не­эко­но­ми­че­ской дея­тель­но­сти Тор­го­во-про­мыш­лен­ной пала­ты РФ и зани­ма­ет пост пред­се­да­те­ля Ассо­ци­а­ции внеш­не­эко­но­ми­че­ских орга­ни­за­ций Рос­сии. Вхо­дит в состав пре­зи­ди­у­ма Рос­сий­ско­го сою­за това­ро­про­из­во­ди­те­лей. Награж­ден меда­лью Н.Д. Кон­дра­тье­ва за цикл иссле­до­ва­ний «длин­ных волн» в эко­но­ми­че­ском развитии.

Источ­ник: Газе­та “Голос Рес­пуб­ли­ки” №37 (213) от 21 октяб­ря 2011 года