Параллели между прошлым и настоящим

День памя­ти жертв поли­ти­че­ских репрес­сий дол­жен остать­ся лишь исто­ри­че­ской датой, он дол­жен поте­рять свою акту­аль­ность. Эта фра­за режис­се­ра Бола­та Ата­ба­е­ва, обви­ня­е­мо­го по поли­ти­че­ской ста­тье, очень точ­но отра­зи­ла то, ради чего собра­лись вче­ра алма­тин­цы воз­ле кам­ня, на месте кото­ро­го дол­жен будет когда-нибудь появить­ся памят­ник репрессированным.

 

Автор: Татья­на ТРУБАЧЕВА

 

Вче­ра по пери­мет­ру скве­ра воз­ле оте­ля «Рик­сос» было мно­го­люд­но, вер­нее, мно­го­по­ли­цей­ско — люди в фор­ме сто­я­ли по двое через каж­дые 15—20 мет­ров, сиде­ли в спе­ци­аль­ном авто­бу­се, в поли­цей­ских авто­мо­би­лях. Види­мо, они обес­пе­чи­ва­ли тыл това­ри­щам в граж­дан­ском, кото­рые сто­я­ли под каж­дой сосен­кой в скве­ре и по сото­вым отчи­ты­ва­лись, что дела­ют те, кто при­шел в сквер почтить память жертв политрепрессий.

Репрес­сии: вче­ра, сего­дня, завтра

Тех, кто при­шел почтить память, по скром­ным под­сче­там было 100 чело­век, по опти­ми­стич­ным — 250 и даже 400. К 11 часам — к нача­лу акции — всем жела­ю­щим раз­да­ли цве­ты и плакаты.

Выде­ля­лись неболь­шие пла­ка­ты трех, так ска­жем, видов. На одних было напи­са­но «вче­ра» и изоб­ра­же­ны порт­ре­ты извест­ных каза­хов, постра­дав­ших от ста­лин­ских репрес­сий — Саке­на Сей­фул­ли­на, Али­ха­на Букей­ха­но­ва и дру­гих. На дру­гих пла­ка­тах под сло­вом «сего­дня» мож­но было уви­деть лица Асха­та Шари­п­жа­но­ва, Заман­бе­ка Нур­ка­ди­ло­ва, Алтын­бе­ка Сар­сен­ба­е­ва, Вла­ди­ми­ра Коз­ло­ва, Айжан­гуль Ами­ро­вой и про­чих наших совре­мен­ни­ков — погиб­ших и живых. На тре­тьих под сло­вом «зав­тра» всем собрав­шим­ся зада­ва­ли вопро­сы боль­шие вопро­си­тель­ные знаки.

Поче­му-то было понят­но, что место вопро­си­тель­ных зна­ков обя­за­тель­но будет заня­то порт­ре­та­ми наших совре­мен­ни­ков. Это ощу­ще­ние уси­ли­лось отто­го, что из Тара­за при­шло сооб­ще­ние: там трех жен­щин отпра­ви­ли в око­ло­ток толь­ко за то, они при­шли почтить память жертв поли­ти­че­ских репрес­сий (задер­жан­ным вме­ни­ли уча­стие в неза­кон­ном митинге).

На собра­нии в Алма­ты пер­вой сло­во взя­ла Бахыт Туме­но­ва, пре­зи­дент  обще­ствен­но­го фон­да «Аман­са­улык». Она напом­ни­ла, что День памя­ти жертв поли­ти­че­ских репрес­сий — это не выдум­ки демо­кра­ти­че­ской обще­ствен­но­сти, 31 мая был утвер­жден Днем памя­ти ука­зом пре­зи­ден­та Назар­ба­е­ва еще в 1997 году.

- Что такое репрес­сии, казах­стан­цы зна­ют не пона­слыш­ке. 11 лаге­рей ГУЛА­Га было на тер­ри­то­рии Казах­ста­на, 100 тысяч казах­стан­цев были при­зна­ны измен­ни­ка­ми роди­ны, в пору боль­шо­го голо­до­мо­ра казах­стан­цы поте­ря­ли 48% сво­е­го насе­ле­ния, один мил­ли­он казах­стан­цев был вынуж­ден поки­нуть стра­ну, — с импро­ви­зи­ро­ван­ной три­бу­ны огла­ша­ла страш­ные ста­ти­сти­че­ские дан­ные общественница.

Жен­щи­на пред­ло­жи­ла всем собрав­шим­ся почтить память жертв полит­ре­прес­сий. Тол­па замол­ча­ла. Сре­ди собрав­ших­ся мож­но было заме­тить Серик­бол­сы­на Абдиль­ди­на, Бал­та­ша Тур­сум­ба­е­ва, Гази­за Алдам­жа­ро­ва, Сер­гея Дува­но­ва, Миха­и­ла Сизо­ва, Мари­ан­ну Гури­ну, Галы­ма Аге­ле­уова, Лари­су Бояр, Жан­ну Бай­те­ло­ву и мно­гих дру­гих очень и не очень извест­ных поли­ти­ков и обще­ствен­ных деятелей.

После мину­ты мол­ча­ния к «жерт­вен­но­му кам­ню» понес­ли цве­ты. Пер­вы­ми кор­зи­ну цве­тов нес сопред­се­да­тель (или пред­се­да­тель?) ОСДП «Азат» Жар­ма­хан Туяк­бай и член пре­зи­ди­у­ма этой пар­тии Петр Сво­ик. Г‑н Туяк­бай без сво­е­го напар­ни­ка — вто­ро­го сопред­се­да­те­ля пар­тии Бола­та Аби­ло­ва и ген­се­ка пар­тии Амир­жа­на Коса­но­ва вызы­вал вопро­сы: «А где сорат­ни­ки? Неуже­ли опять «раз­ве­лись»?»

«Поче­му мы долж­ны боят­ся? Ата­ба­ев же не боится!»

От этих вопро­сов отвлек, буд­то вырос­ший из-под зем­ли, Аман­тай Кажи.

Дедуш­ка с посо­хом пытал­ся взять ини­ци­а­ти­ву в свои руки — при­зы­вал всех помо­лить­ся об усоп­ших. Види­мо, до при­хо­да в сквер экс­клю­зив­но оде­тый аташ­ка не раз­ра­бо­тал голо­со­вые связ­ки — его мало кто услы­шал, и в это вре­мя пере­клю­чи­ли на себя вни­ма­ние моло­дые люди, кото­рые выстро­и­лись полу­кру­гом и нача­ли петь. Под вопли Аман­тая Кажи «Не надо это: они пра­во­слав­ные!» хор испол­нил на казах­ском язы­ке две пес­ни, напи­сан­ные Аба­ем — «Гор­ные вер­ши­ны» (пере­вод с рус­ско­го сти­хо­тво­ре­ния «Из Гете» Лер­мон­то­ва) и «Жел­сіз түн­де жарық ай».

После того как моло­дые люди закон­чи­ли петь, собрав­ши­е­ся неко­то­рое вре­мя сто­я­ли мол­ча: то ли не зна­ли, как реа­ги­ро­вать (апло­ди­ро­вать или нет), то ли были взвол­но­ван­ны услы­шан­ным. Потом раз­да­лись роб­кие апло­дис­мен­ты, и Бахыт Туме­но­ва пред­ста­ви­ла хор теат­ра-мюзик­ла «Ак сарай».

Самал Заку­по­ва из теат­ра «Ак сарай» чуть поз­же рас­ска­за­ла мне, что они испол­ни­ли пес­ню «о спо­кой­ствии души наро­да, о чем забо­ит­ся и Болат Ата­ба­ев» (руко­во­ди­тель теат­ра-мюзик­ла). «А вы не бои­тесь высту­пать на таких меро­при­я­ти­ях?» — спро­си­ла я девуш­ку. — «А поче­му мы долж­ны боять­ся?» — отве­ти­ла она вопро­сом на вопрос. — «Ата­ба­е­ва же пре­сле­ду­ют». — «Но он не боит­ся», — ука­за­ла артист­ка на того, с кого моло­дые люди берут пример.

Сам же Болат Ата­ба­ев счи­та­ет, что «мы трус­ли­вый народ: нам есть что терять», вот поэто­му на акции собра­лось так мало людей. Хотя, если учесть, что репрес­сии кос­ну­лись прак­ти­че­ски всех казах­стан­ских семьей, сквер дол­жен был быть запру­жен людьми.

О фоби­ях совре­мен­ни­ках гово­рил и Рыс­бек Сар­сен­ба­ев, брат уби­то­го оппо­зи­ци­он­но­го поли­ти­ка Алтын­бе­ка Сарсенбаева.

- Люди до сих пор боят­ся: ста­ли­низм еще не успе­ли забыть, а уже начал­ся назар­ба­е­визм. Там и там — поли­ти­че­ские репрес­сии. Если сто­рон­ни­ки пре­зи­ден­та ска­жут, что репрес­сий нет, то пусть смот­рят на эти порт­ре­ты (Рыс­бек ука­зал на порт­ре­ты репрес­си­ро­ван­ных — авт.) — их каз­ни­ли без суда, а если суди­ли, то суди­ли казах­стан­ским судом (чем не «трой­ки»?). Поче­му это про­дол­жа­ет­ся у нас, повто­ря­ет­ся? — задал­ся вопро­сом наш собе­сед­ник. — Это не от наше­го мен­та­ли­те­та зави­сит, это зави­сит от каж­до­го граж­да­ни­на, от каж­до­го каза­ха — у нас раб­ская пси­хо­ло­гия, нет наци­о­наль­ной, чело­ве­че­ской гордости.

По мне­нию мое­го собе­сед­ни­ка, «народ — это как дети, надо вос­пи­ты­вать, пере­вос­пи­ты­вать». «Пере­вос­пи­ты­вать, — убеж­ден Рыс­бек Сар­сен­ба­ев, — долж­на власть, нор­маль­ная власть. А у нас власть нику­дыш­ная, ей нуж­но, что­бы народ боял­ся, не вос­стал про­тив нее».

«Я боюсь назвать фами­лию президента»

- Вла­сти ниче­го не нуж­но делать. Посмот­ри! — при­звал меня голос какой-то женщины.

Я посмот­ре­ла, куда ука­зы­ва­ла воз­му­щен­ная дама. Ока­за­лось, что в скве­ре нача­лась «вто­рая свадьба».

При­шел Болат Аби­лов и пере­тя­нул, как пока­за­лось неко­то­рым, на себя оде­я­ло — вокруг него собра­лось мно­го жур­на­ли­стов, участ­ни­ков акции с пла­ка­та­ми. А в это же вре­мя с импро­ви­зи­ро­ван­ной три­бу­ны по дру­гую сто­ро­ну памят­ни­ка жерт­вам полит­ре­прес­сий про­дол­жа­ли выска­зы­вать­ся те, кого при­гла­ша­ла Бахыт Туме­но­ва. Мда, нехо­ро­шо получилось.

- Вот видишь, вла­сти даже не нуж­но рас­ка­лы­вать оппо­зи­цию, оппо­зи­ция сама себя рас­ко­лет, — про­дол­жа­ла воз­му­щать­ся жен­щи­на воз­ле меня. (В скоб­ках отме­чу, что после меро­при­я­тия г‑н Аби­лов заве­рял меня, что ника­ко­го зло­го умыс­ла у него не было. Да, он при­шел попоз­же, стал давать ком­мен­та­рий для сай­та guljan.org, вот вокруг него и собра­лась груп­па журналистов).

Чест­но гово­ря, не слы­ша­ла, о чем гово­рил Болат Аби­лов на «сво­ей сва­дьбе», а спи­ке­ры от Бахыт Туме­но­вой про­дол­жа­ли «хле­стать по щекам» власть.

- Люди в Жана­о­зене погиб­ли, мно­гие иска­ле­че­ны, — при­пом­нил режи­му Назар­ба­е­ва декабрь­ский рас­стрел обще­ствен­ный дея­тель Жаса­рал Куа­ны­ша­лин. — Идут позор­ные суди­ли­ща над теми, в кого стре­ля­ли, кто стал жерт­вой репрес­сив­ной системы.

- Повто­ре­ние Шаны­ра­ка! — выкрик­нул кто-то из толпы.

- Да, пра­виль­но тут под­ска­зы­ва­ют — и в Шаны­ра­ке в 2006 году было то же самое, — согла­сил­ся высту­пав­ший. — Тогда тоже сама власть ста­ла при­чи­ной того, что люди вос­ста­ли. Пото­му что ста­ли ломать мас­со­во дома, выбра­сы­вая людей на ули­цу. У каза­хов при­ня­то беречь жилье — это гнез­до чело­ве­ка. У нас власть созна­тель­но выбра­сы­ва­ет сво­их граж­дан на ули­цу. Куда же даль­ше? Ока­за­лось, что мож­но и даль­ше зай­ти в сво­их пре­ступ­ле­ни­ях: в Жана­о­зене и Шет­пе власть стре­ля­ла в сво­их граж­дан в мир­ное вре­мя и без вся­ко­го повода.

Весо­мо­го пово­да для аре­стов и рас­стре­лов не было и 75 лет назад. Об этом напом­ни­ла Люция Акбо­ти­на, дочь «вра­га наро­да» и «англий­ско­го шпи­о­на» Хали­да Акботина.

- Отец был вто­рым сек­ре­та­рем окруж­ко­ма. Он был аре­сто­ван в сен­тяб­ре 1937 года, 8 мар­та 1938 года был рас­стре­лян здесь (в Алма­ты) в под­ва­лах НКВД. Ему было 37 лет. Мы оста­лись с сест­рой вдво­ем, мне было пять лет. Нас подо­бра­ли род­ствен­ни­ки мамы. Дядя мне все­гда гово­рил: «Не смей забы­вать сво­е­го отца, он был хоро­ший чест­ный чело­век, он не был англий­ским шпи­о­ном», — гово­ри­ла с три­бу­ны 80-лет­няя жен­щи­на. — Я не хочу, что­бы мои дети, вну­ки, пра­вну­ки испы­та­ли подоб­ное, мы не долж­ны допу­стить, что­бы поли­ти­че­ские заклю­чен­ные нахо­ди­лись бы в застен­ках, я знаю, чем это закон­чит­ся. Будь­те бди­тель­ны, моло­дое поколение!

После выступ­ле­ния я отве­ла Люция Хали­дов­ну в сто­рон­ку пого­во­рить. Она при­зна­лась, что рас­стре­лы 1937 года ей напо­ми­на­ют про­шло­год­ний рас­стрел в Жана­о­зене. А вот ее рас­сказ о том, что отец после того, как отси­дел все­го лишь три (!) дня, пере­дал маме на сви­да­нии выби­тый во вре­мя пыток зуб, напом­нил мне вырван­ные воло­сы под­су­ди­мой по жана­о­зен­ско­му делу Розы Туле­та­е­вой. Вот уж дей­стви­тель­но — ниче­го не меняется!

- Вы высту­па­е­те про­тив репрес­сий, всю жизнь отда­ли, что­бы уве­ко­ве­чить память сво­е­го отца. Вам мне обид­но, что ниче­го не меня­ет­ся, что репрес­сии про­дол­жа­ют­ся? — зада­ла я вопрос Люции Акботиной.

- Не про­сто обид­но, мне стыд­но, про­тив­но, ведь некий това­рищ бьет себя в грудь, что у нас пра­во­вое госу­дар­ство, а ведь на самом деле это не так.

- То есть Назар­ба­е­ва фами­лию вы бои­тесь называть?

- Да, я боюсь назы­вать, пото­му что я дочь, так ска­зать, вра­га наро­да. Может, мне ниче­го не будет, но я боюсь, что это отра­зит­ся на моих детях. Вот такой ужас у нас сей­час в стране. Мне стыд­но, но я боюсь назы­вать это имя.

- А что делать, что­бы пре­одо­леть страх?

- Види­мо, это — быть сво­бо­до­лю­би­вым — с моло­ком мате­ри впи­ты­ва­ет­ся, нуж­но быть уве­рен­ным, что прав я, а не те, кто дела­ет непра­вое дело. Нуж­но быть всем вме­сте, слы­шать друг дру­га. Гово­рить, не боясь…Я пони­маю, что сама себе про­ти­во­ре­чу, — при­зна­лась моя собеседница.

Люцию Хали­дов­ну понять мож­но — она зна­ет, чем все закан­чи­ва­ет­ся, когда ста­но­вишь­ся костью в гор­ле у режи­ма. Да и, похо­же, нет ни у кого уни­вер­саль­ных рецеп­тов пре­одо­ле­ния стра­ха, здесь у каж­до­го дол­жен быть «инди­ви­ду­аль­ный подход»…

Акция закон­чи­лась про­чте­ни­ем откры­то­го пись­ма на имя Нур­сул­та­на Наза­ра­бе­ва. Бла­го, казах­стан­ская оппо­зи­ция не побо­я­лась назвать елба­сы по име­ни-фами­лии, выдви­ну­ла сме­лое пред­по­ло­же­ние  — что, воз­мож­но, Назар­ба­ев знал о гото­вя­щем­ся рас­тре­ле в Жана­о­зене и даже сам его санк­ци­о­ни­ро­вал, и пере­ста­ла про­сить у него что-либо — в этот раз выдви­ну­ла ряд тре­бо­ва­ний. О тре­бо­ва­ни­ях читай­те в откры­том пись­ме, текст кото­ро­го мы при­во­дим ниже.

Пре­зи­ден­ту Рес­пуб­ли­ки Казах­стан Н.А.Назарбаеву

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО

Гос­по­дин президент!

16 декаб­ря про­шло­го года, в Жана­о­зене в ходе улич­ных бес­по­ряд­ков поли­цей­ские откры­ли огонь по мир­ным, нево­ору­жен­ным людям. Погиб­ли 16 чело­век, было ране­но око­ло 100 человек.

В осно­ве кон­флик­та пере­рос­ше­го в кро­ва­вые собы­тия лежа­ли тре­бо­ва­ния неф­тя­ни­ков Жана­о­зе­на повы­сить зар­пла­ту и улуч­шить усло­вия тру­да. Извест­но, что побы­вав там, Вы при­зна­ли закон­ность этих тре­бо­ва­ний. Это ваши сло­ва: «Требова­ния неф­тя­ни­ков закон­ны». Ваши­ми ука­за­ми неко­то­рые руко­во­ди­те­ли обла­сти, горо­да и «Озен­Му­най­Га­за» были сня­ты со сво­их долж­но­стей и при­вле­че­ны к уго­лов­ной ответственности.

В тот момент воз­ник­ла надеж­да, что тра­ге­дия в Жана­о­зене слу­чи­лась без Ваше­го ведо­ма, а яви­лась след­стви­ем непро­фес­си­о­на­лиз­ма и без­дар­но­сти ваших под­чи­нен­ных. Обще­ство жда­ло отве­та на глав­ный вопрос: кто санк­ци­о­ни­ро­вал рас­стрел? И этот ответ дол­жен был дать гла­ва госу­дар­ства. Имен­но от Вас жда­ли прин­ци­пи­аль­ной оцен­ки про­ис­шед­ше­го и име­на истин­ных винов­ни­ков кро­во­про­ли­тия. Одна­ко Вы промолчали.

Более того судеб­ный про­цесс над неф­тя­ни­ка­ми Жана­о­зе­на убе­ди­тель­но пока­зы­ва­ет, что глав­ны­ми винов­ни­ка­ми сде­ла­ли имен­но тех в кого стре­ля­ли. Это  вопи­ю­щая ситу­а­ция — мир­но про­те­сту­ю­щие люди в Жана­о­зене в тот день были постав­ле­ны перед выбо­ром — либо уме­реть либо ока­зать­ся в суде. Кто поста­вил их перед таким жесто­ким выбором?

В этой ситу­а­ции ваше мол­ча­ние может рас­це­ни­вать­ся с одной сто­ро­ны как укры­ва­ние истин­ных винов­ни­ков тра­ге­дии, с дру­гой — как одоб­ре­ние рас­пра­вы над заба­стов­щи­ка­ми. Все это поз­во­ля­ет пред­по­ла­гать, что Вы зна­ли о гото­вя­щем­ся рас­стре­ле или даже сами его санк­ци­о­ни­ро­ва­ли. Снять эти вопро­сы и пред­по­ло­же­ния мож­но, толь­ко пре­кра­тив позор­ное суди­ли­ще неви­нов­ных и назвав истин­ных винов­ни­ков кровопролития.

Отдель­но о суде, к кото­ро­му тра­ди­ци­он­но апел­ли­ру­е­те Вы и ваши под­чи­нен­ные, когда дело каса­ет­ся поли­ти­че­ских про­цес­сов.  И Вы и мы пре­крас­но зна­ем, что подоб­ные судеб­ные про­цес­сы в нашей стране не могут быть чест­ны­ми и спра­вед­ли­вы­ми. Зачем лице­ме­рить — это дав­но уже сек­рет Поли­ши­не­ля. Судеб­ный про­цесс над заба­стов­щи­ка­ми — не исклю­че­ние. Суд в Жана­о­зене в пол­ной мере про­де­мон­стри­ро­вал необъ­ек­тив­ный, анга­жи­ро­ван­ный харак­тер про­цес­са. Более того ста­ло оче­вид­но, что нуж­ные пока­за­ния выби­ва­лись при помо­щи пыток, на что суд никак не отре­а­ги­ро­вал. Это вопи­ю­щий факт, после кото­ро­го гово­рить о пра­во­су­дии в этом про­цес­се про­сто кощунственно.

Но это еще не все. Сле­ду­ю­щий этап — гото­вит­ся рас­пра­ва над лиде­ра­ми оппо­зи­ции Вла­ди­ми­ром Коз­ло­вым, Сери­ком Сапар­га­ли и Айжан­гуль Ами­ро­вой, обви­ня­е­мых в раз­жи­га­нии соци­аль­ной роз­ни, кото­рую усмат­ри­ва­ют в ока­за­нии под­держ­ки забастовщиков.

Одна­ко если под­держ­ку тре­бо­ва­ний заба­стов­щи­ков счи­тать раз­жи­га­ни­ем соци­аль­ной роз­ни, то как быть с вашим при­зна­ни­ем этих тре­бо­ва­ний спра­вед­ли­вы­ми? Ваши сло­ва о закон­но­сти тре­бо­ва­ний неф­тя­ни­ков так­же мож­но рас­смат­ри­вать как под­держ­ку заба­стов­щи­ков, одна­ко никто их не вос­при­ни­ма­ет как раз­жи­га­ние соци­аль­ной роз­ни меж­ду рабо­чи­ми и рабо­то­да­те­ля­ми. Поче­му пре­сле­ду­ют толь­ко оппо­зи­ци­о­не­ров?  Где логи­ка? Где равен­ство в законе?

Гос­по­дин президент!

Мы тре­бу­ем от вас как гаран­та кон­сти­ту­ции, как чело­ве­ка, при­нес­ше­го клят­ву слу­жить зако­ну и справедливости:

- пре­кра­тить судеб­ный про­цесс в Жана­о­зене, над теми, кто постра­дал от неком­пе­тент­но­сти и жесто­ко­сти чиновников;

- про­ве­сти  объ­ек­тив­ное рас­сле­до­ва­ние про­ис­шед­ше­го 16 декаб­ря в Жана­о­зене сила­ми неза­ин­те­ре­со­ван­ных организаций;

- осво­бо­дить лиде­ров оппо­зи­ции из-под стра­жи и снять с них абсурд­ные обви­не­ния в раз­жи­га­нии соци­аль­ной розни.

Толь­ко чест­ная и спра­вед­ли­вая оцен­ка собы­тий в Жана­о­зене спо­соб­на снять все сомне­ния и подо­зре­ния, кото­рые сего­дня суще­ству­ют в обще­стве в отно­ше­нии Вас и ваших под­чи­нен­ных. Это необ­хо­ди­мо как вла­сти для вос­ста­нов­ле­ния дове­рия к себе, как  обще­ству, весь­ма кри­тич­но отно­ся­ще­го­ся к нынеш­ней офи­ци­аль­ной вер­сии трак­тов­ки собы­тий, так и нашей стране в целом, серьез­но поте­ряв­шей в гла­зах меж­ду­на­род­но­го сообщества.