Люди в черном и лом для банкомата

На вче­раш­нем шестом засе­да­нии суда в Актау пред­при­ни­ма­те­ли отка­за­лись от ком­пен­са­ции ущер­ба почти в 50 мил­ли­о­нов тен­ге, а слу­ша­те­ли про­цес­са узна­ли, как мож­но вскрыть бан­ко­мат на гла­зах «опо­нов­цев». Адво­ка­там же запре­ти­ли… жевать жвачку.

 

Автор: Алла ЗЛОБИНА, Шари­па ИСКАКОВА

 

После утрен­не­го деся­ти­ми­нут­но­го пере­ры­ва, кото­рый потре­бо­вал­ся, что­бы ока­зать помощь под­су­ди­мо­му Сама­ту Каой­шы­ба­е­ву (от желу­доч­ных болей моло­до­му муж­чине дали выпить таб­ле­ток и оста­ви­ли в зале суда под при­смот­ром вра­чей) и скан­даль­но­го заяв­ле­ния постра­дав­ших о том, что свои заяв­ле­ния о воз­ме­ще­нии ущер­ба они пода­ва­ли не в суд, а в аки­мат, суд про­дол­жил опрос пострадавших.

Постра­дав­ший Наурыз Сак­та­га­нов, пред­се­да­тель проф­со­ю­за  неф­тя­ни­ков «Озен­му­най­га­за» рас­ска­зал суду: поче­му нака­нуне жана­о­зен­ской тра­ге­дии «стран­но себя вел» экс-аким горо­да Сар­бо­пе­ев и что он дума­ет о заба­стов­ке нефтяников.

- Какой ущерб был вам при­чи­нен и как?  — спро­си­ли его прокуроры

- Был повре­жден офис проф­со­ю­за на сум­му 3 мил­ли­о­на тенге.

- Что дела­ли во вре­мя заба­стов­ки неф­тя­ни­ков? Как рабо­та­ли с ними?

- Как вам ска­зать… может они пове­лись на сло­ва Соко­ло­вой… но мы все рав­но с ними работали…

- Сколь­ко вы про­ве­ли встреч?

- Ну… рабо­та была, мы пыта­лись раз­го­ва­ри­вать с руко­вод­ством «Каз­му­най­га­за».  Спра­ши­ва­ли: буде­те уволь­нять сотруд­ни­ков? Нам отве­ча­ли: это ведь не мы реша­ем, а руководство.

- Какие у вас претензии?

- Я счи­таю, что в ущерб вхо­дят и день­ги этих ребят. Я как пред­се­да­тель проф­со­ю­за  могу ска­зать: к ним не предъ­яв­ляю ничего.

- Вы ска­за­ли: здесь сидя­щие неф­тя­ни­ки — это чле­ны проф­со­ю­за. Какую харак­те­ри­сти­ку може­те им дать?

- Я очень хоро­шо знаю мно­гих из них. Я даже сам удив­лён, как они ока­за­лись здесь.

- Что вы може­те ска­зать о собы­ти­ях 16 декаб­ря? Кто вино­ват в этом? — обра­тил­ся к потер­пев­ше­му судья.

- Наша вина была в том, что мы не учли… моло­дежь, да еще выда­лись одни празд­ни­ки…  да и Орак (экс-аким Жана­о­зе­ня Сар­бо­пе­ев) стран­но себя вел. Мы от него слы­ша­ли пре­ду­пре­жде­ния: 16 будут бес­по­ряд­ки, — сум­бур­но отве­тил потерпевший.

К опро­су под­клю­чи­лись адвокаты.

- Ска­жи­те, поче­му неф­тя­ни­ков, участ­во­вав­ших в акции про­те­ста, уволь­ня­ли на нерав­ных усло­ви­ях. Кого-то уво­ли­ли чрез пять дней, кого-то через семь, а дру­гих вооб­ще через семь месяцев?

- Я не могу отве­тить на это вопрос. Я этим не занимаюсь.

- Как вы счи­та­е­те, вы мог­ли предот­вра­тить этот про­цесс, как пред­ста­ви­тель профсоюза?

- Я счи­таю: слиш­ком все было туго пере­пле­те­но и что­бы этот вопрос решить, нуж­но было раз­ру­бить этот узел.., — отве­тил Наурыз Сак­та­га­нов и неожи­дан­но воз­му­ще­но обра­тил­ся к адво­ка­там: «Вы застав­ля­е­те меня отве­чать на лиш­ние вопро­сы! Если я здесь стою, зна­чит, по-ваше­му, дол­жен отве­чать толь­ко на ваши вопро­сы? Что вы меня спра­ши­ва­е­те все время?»

Тут воз­му­ти­лись адво­ка­ты, напом­нив потер­пев­ше­му, что имен­но для это­го он в суд и при­шел: для опроса.

- Я счи­таю, это было слиш­ком тяже­ло решить, нуж­но было толь­ко пере­ре­зать ножом узел этот.…

- Вы гово­ри­те: их вопрос не решал­ся. Вы чита­е­те, это не решит­ся нико­гда или в буду­щем есть такая возможность?

Судья вопрос снял.

В зал ста­ли при­гла­шать пред­при­ни­ма­те­лей Актау, кото­рые име­ли мага­зи­ны и офи­сы в Жанаозене.

- 16 декаб­ря я полу­чил удар по голо­ве. Я был в офи­се «Озен­му­най­га­за». Мы туши­ли пожар. Это моло­дой чело­век, я его не знаю. Он уда­рил меня по голо­ве пал­кой, — начал свой рас­сказ Хиту­ев (име­на, к сожа­ле­нию, в зале для прес­сы не все­гда слыш­ны), заме­сти­тель дирек­то­ра по рабо­те с пер­со­на­лом и адми­ни­стра­тив­ным вопро­сам «Каз­му­най­га­за».

- Он есть сре­ди подсудимых?

- Не могу сказать.

- Как они зашли в офис?

- Они взла­мы­ва­ли две­ри, окна. Было око­ло 10 человек.

- Вы ходи­ли на пло­щадь?  — спро­си­ли адвокаты.

- Я был воз­ле сце­ны, там было руко­во­ди­те­ли аки­ма­та, наших предприятий…

Судья попро­сил рас­ска­зать подробнее.

- Мы сто­я­ли и смот­ре­ли кон­церт. Но когда нача­лись бес­по­ряд­ки, я ушел в офис. Там был до кон­ца. Потом через пол­ча­ла при­шли люди с пло­ща­ди. Ста­ли бро­сать кам­ни, зажи­га­тель­ные сме­си. Потом взло­ма­ли две­ри и окна.  5—7 часов мы туши­ли пожар. Потом к нам подо­шли несколь­ко чело­век и ска­за­ли: сюда идет мно­го людей, луч­ше ухо­ди­те. Мы ушли.

-Тогда были поли­цей­ские? — поин­те­ре­со­ва­лись прокуроры.

-Да были. Они сто­я­ли в оцеп­ле­нии на пло­ща­ди. Люди оттолк­ну­ли поли­цей­ских и пошли на сце­ну. Но сре­ди них были люди в чер­ной одеж­де. Потом нача­ли гореть маши­на и елка.

- Вы виде­ли   в руках неф­тя­ни­ков ору­жие или пал­ки? — уточ­ни­ли адвокаты.

- Нет, не видел.

- В сво­их пока­за­ни­ях вы гово­ри­ли, что виде­ли лежа­щих мерт­вых людей, кто это сделал?

- Не знаю,  они лежа­ли на земле…

- Чело­век, кото­рый вас бил, был в маске?

- Нет. Но его лицо было напо­ло­ви­ну закры­то воротником.

- Вы гово­ри­те: были люди с эмбле­мой Каз­му­най­га­за и в чер­ной одеж­де. Как вы счи­та­е­те, кто устро­ил мас­со­вые беспорядки?

- Там была толпа…

- Поче­му в тече­ние семи меся­цев вы не пыта­лись раз­ре­шить это тру­до­вой спор?

- Мы пыта­лись, но ребя­та гово­ри­ли: мы решим вопрос толь­ко по нашим требованиям.

- Какие у вас поже­ла­ния к подсудимым?.

- Пусть это решит суд, Он у нас справедливый.

- Вы уволь­ня­ли неф­тя­ни­ков, кото­рые басто­ва­ли, а дру­гих 150 чело­век, кото­рые тоже сто­я­ли, — нет. Почему?

- Мы не мог­ли уволь­нять сра­зу. Уволь­ня­ли по десять чело­век, а с дру­ги­ми про­во­ди­ли разъ­яс­ни­тель­ную рабо­ту. Поэто­му 1000 чело­век уво­лил, а 1500 оставили.

Про­ку­ро­ры  потре­бо­ва­ли снять послед­ний вопрос. Адво­ка­ты наста­и­ва­ли, что­бы вопрос был вне­сен в про­то­кол засе­да­ния. Судья под­дер­жал хода­тай­ство про­ку­ро­ров, а заод­но под­нял адво­ка­та Жаме­но­ва и сде­лал наставление.

- Ваше пове­де­ние уже вызы­ва­ет раз­дра­же­ние, — ска­зал судья Арал­бай Нага­ши­ба­ев,  тре­буя от адво­ка­та пре­кра­тить жевать жвач­ку. — Делаю вам пре­ду­пре­жде­ние.… И вы не на кон­цер­те, пере­стань­те ухмыляться.

Ухмыль­нув­шись, адво­кат Арман Жар­ме­нов сел на стул.

Суд про­дол­жа­ет опра­ши­вать постра­дав­ших. Вла­дель­ца мага­зи­на «Илиф» Кун­су Аджи­ба­е­ва отка­за­лась от ком­пен­са­ции в раз­ме­ре 35 мил­ли­о­нов тенге.

- Для воз­ме­ще­ния ущер­ба я взя­ла кре­дит, — сооб­щи­ла суду женщина.

В ответ никто не воз­ра­зил, но и не пояс­нил: пред­при­ни­ма­тель может подать иск о воз­ме­ще­нии ущер­ба в граж­дан­ский суд.

Сле­ду­ю­щий пред­при­ни­ма­тель — у него во вре­мя погро­мов 16 декаб­ря частич­но сго­ре­ло кафе — от ущер­ба отка­зы­вать­ся не стал. Воз­ме­стить 11 мил­ли­о­нов попро­сил и дру­гой акта­ус­кий пред­при­ни­ма­тель. Сле­ду­ю­щий: еще 25 миллионов.

- Когда вы предъ­яв­ля­ли иск, вы с кого хоте­ли полу­чить ком­пен­са­цию? — поин­те­ре­со­ва­лись у предпринимателя.

- Это вопрос сложный…

- По делу сидят 37 под­су­ди­мых, вы предъ­яв­ля­е­те к ним иск?

- Я не могу это сказать…

Попро­сил воз­ме­стить ущерб в рам­ках обо­зна­чен­но­го уго­лов­но­го дела и работ­ник пра­во­охра­ни­тель­ных органов:

- Вы эти день­ги тре­бу­е­те от госу­дар­ства или от неф­тя­ни­ков? — уточ­нил судья.

- От государства.

- Но вы тре­бу­е­те вос­ста­но­вить по это­му делу?

- Да, по это­му делу.

- Вы гово­ри­ли: в тот день вас спе­ци­аль­но вызва­ли из Актау. Для чего?

- Я не знаю. Нам лишь ска­за­ли: нуж­но уси­лить охра­ну пра­во­по­ряд­ка на площади.

Как мож­но быст­ро и неза­мет­но вскрыть бан­ко­ма­ты, участ­ни­ки суда узна­ли из опро­са Бере­ке­та Изи­мо­ва, веду­ще­го спе­ци­а­ли­ста по охране жана­о­зен­ско­го фили­а­ла бан­ка АО «Банк Цен­тр­кре­дит». Там были уни­что­же­ны сра­зу два банкомата.

- Ска­жи­те, бан­ко­ма­ты были взло­ма­ны или вскрыты?

- Взло­ма­ны свер­ху. Один, кото­рый был в мага­зине «Асет», вооб­ще раз­би­ли. Вто­рой был в мага­зине «Шол­пан». Их не так лег­ко уне­сти. Для это­го нуж­но не менее семи чело­век. Даже мы еле под­ни­ма­ли их, когда уво­зи­ли, а нас было семь человек.

- Какая общая сум­ма потерь?

- 16 мил­ли­о­нов 58 тысяч.

- А сколь­ко сто­ят банкоматы?

- Каж­дый око­ло 2‑х миллионов.

- Вы тре­бу­е­те возместить?

- Да требую.

- Ска­жи­те, где сохра­ня­ют­ся видео­за­пи­си с бан­ко­ма­тов?- вклю­чи­лись адвокаты.

- Запись дела­ет­ся толь­ко тогда, когда встав­ля­ет­ся кар­точ­ка, а когда вытас­ки­ва­ет­ся, видео­за­пись не ведет­ся. А здесь его выта­щи­ли из сте­ны. А в мага­зине «Асет» видео­ка­ме­ры вооб­ще нет — она уничтожена.

- Мож­но ли бан­ко­мат уне­сти незаметно?

— Нет, он очень тяже­лый, его труд­но унести

- Как была взло­ма­на верх­няя часть?

- Ломом.

- Его лег­ко взло­мать? При­мер­но сколь­ко тре­бу­ет­ся времени?

- Для это­го нуж­но не менее 2—3 часов, бан­ко­ма­ты не так лег­ко взломать.

- Вам когда ска­за­ли, что бан­ко­ма­ты взломаны?

- Мне сооб­щи­ли 17 чис­ла. 18-го мы при­е­ха­ли в Жанаозен.

Адво­ка­ты еще поин­те­ре­со­ва­лись: если был комен­дант­ский час (а ограб­ле­ние про­изо­шло позд­но вече­ром), то как же неф­тя­ни­ки мог­ли бес­пре­пят­ствен­но, да еще в тече­ние не менее трех часов, дол­бить ломом бан­ко­мат и не при­влечь вни­ма­ние воен­ных? Отве­та не последовало.

Судеб­ное рас­сле­до­ва­ние про­дол­жит­ся сегодня.