Конфликт в Жанаозене начали полицейские

Про­де­мон­стри­ро­ван­ные на вче­раш­нем засе­да­нии суда по жана­о­зен­ско­му делу видео­ма­те­ри­а­лы след­ствия вме­сто под­твер­жде­ния вины под­су­ди­мых еще боль­ше пошат­ну­ли дока­за­тель­ную базу сто­ро­ны обви­не­ния. На видео, сня­том 16 декаб­ря на пло­ща­ди Жана­о­зе­на, хоро­шо вид­ны про­во­ка­ци­он­ные дей­ствия полицейских.

 

Автор: Алла ЗЛОБИНА, Шари­па ИСКАКОВА

 

Суду пред­сто­ит про­смот­реть 19 видео­кас­сет, на кото­рых сня­ты эпи­зо­ды жана­о­зен­ской тра­ге­дии. То, что в зале суда уви­де­ли вче­ра, под­твер­жда­ет неви­нов­ность под­су­ди­мых неф­тя­ни­ков, обви­ня­е­мых в орга­ни­за­ции беспорядков.

Поли­ция пре­сле­ду­ет свидетелей?!

Оче­ред­ное засе­да­ние суда нача­лось с обсуж­де­ния хода­тай­ства адво­ка­та Гуль­на­ры Жуас­па­е­вой. Напом­ним, она про­си­ла суд при­об­щить к делу неф­тя­ни­ков ста­тьи и мате­ри­а­лы пар­тии «Азат». Ее акти­ви­сты осве­ща­ли ход заба­стов­ки неф­тя­ни­ков. Но, озна­ко­мив­шись с доку­мен­та­ми, адво­кат Ардак Бати­е­ва заяви­ла: «Эти доку­мен­ты и мате­ри­а­лы, ста­тьи из раз­лич­ных газет, кото­рые предо­ста­ви­ла Жуас­па­е­ва, боль­ше под­во­дят к тому, что мас­со­вые бес­по­ряд­ки были орга­ни­зо­ва­ны забастовщиками…»

Бати­е­ву под­дер­жал адво­кат Арман Жаме­нов: «Под­дер­жи­ваю г‑жу Бати­е­ву. Эти доку­мен­ты могут отри­ца­тель­но ска­зать­ся на моих подзащитных».

И сле­дом про­ку­ро­ры: «Все эти доку­мен­ты и заяв­ле­ния не име­ют боль­шо­го зна­че­ния в нашем деле».

Сло­во взял судья Арал­бай Нагашибаев:

- Мы явля­ем­ся неза­ви­си­мым госу­дар­ством, и нам не нуж­но мне­ние вся­ких зару­беж­ных жур­на­ли­стов о том, пра­вы мы или нет. Сла­ва Богу, на это не нуж­но огля­ды­вать­ся — на чье-то мне­ние со стороны…

- Судья, мы уже рас­смот­ре­ли око­ло 90% сви­де­те­лей и потер­пев­ших. Поэто­му мы про­сим при­сту­пить к иссле­до­ва­нию всех име­ю­щих­ся мате­ри­а­лов и видео­ма­те­ри­а­лов, фото­гра­фий. Что­бы не затя­ги­вать вре­мя, — заяви­ла тут же адво­кат Батиева.

Судья согла­сил­ся, но адво­кат Вене­ра Сар­сем­би­на высту­пи­ла с ходатайством:

- Есть допол­ни­тель­ные сви­де­те­ли, кото­рые могут под­твер­дить, что один из под­су­ди­мых — Аман­жо­лов — не был в мага­зине «Сул­пак» в пять вече­ра 16 декаб­ря, как это утвер­жда­ет сто­ро­на обви­не­ния. Эти сви­де­те­ли боят­ся, но я им ска­за­ла: они могут спо­кой­но прий­ти, пото­му что это не поли­цей­ский уча­сток, а суд.

Сле­дом вста­ла адво­кат Гуль­на­ра Жуас­па­е­ва, она про­си­ла при­гла­сить в суд сви­де­те­лей Ната­лью Ажга­ли­е­ву и Жанар Сактаганову.

Судья удо­вле­тво­рил оба хода­тай­ства и решил было перей­ти к про­смот­ру видео­ма­те­ри­а­лов, как к мик­ро­фо­ну зала суда вышла мать сви­де­те­ля Али­би­е­ва Ора­ба Жаи­л­за­но­ва. Из рас­ска­за жен­щи­ны ста­ло извест­но: семью сви­де­те­ля, кото­рый отка­зал­ся от пока­за­ний про­тив неф­тя­ни­ков, запугивают.

- Мое­го сына увез­ли ночью 18 апре­ля, — нача­ла свой рас­сказ жен­щи­на. — Пря­мо с рабо­ты, он рабо­тал в кафе. Его дол­го не было дома, и мы пошли его искать. Он вер­нул­ся толь­ко к 9 вече­ра, но не ска­зал, где был. После это­го к нам нача­ли при­ез­жать маши­ны. Доса­ха­нов Аман­гель­ды, гла­ва поли­ции, угро­жал: если ты не при­дешь в поли­цию, то мы тебя посадим.

Жен­щи­на рас­ска­за­ла, что четы­ре дня назад око­ло ее дома поста­ви­ли участкового:

- Мой сын уже не при­хо­дит домой. Дома все пере­пу­га­ны… Ока­за­лось, мое­го сына посто­ян­но уво­зи­ли с рабо­ты. Нам он ниче­го не говорит.

- Вы зна­ли, что ваше­го сына сде­ла­ли сек­рет­ным сви­де­те­лем? — спро­си­ли адвокаты.

- Нет. И я не знаю, где сей­час мой сын. На суде он при­знал­ся, что его заста­ви­ли сви­де­тель­ство­вать про­тив нефтяников.

Ора­ба Жаи­л­за­но­ва сооб­щи­ла суду, что дав­ле­ние на ее семью ока­зы­ва­ет началь­ник ГУВД Жана­о­зе­на Аман­гель­ды Доса­ха­нов: «Он меня вызвал по повест­ке. Но в ГУВД он мне ска­зал: «Най­ди сво­е­го сына, я с тобой раз­го­ва­ри­вать не буду». Я ушла. На сле­ду­ю­щий день все сно­ва повто­ри­лось, и так каж­дый день…»

- Теперь каж­дый день воз­ле мое­го дома сто­ит участ­ко­вый и про­ве­ря­ет удо­сто­ве­ре­ние лич­но­сти всех моих детей, когда они захо­дят и выхо­дят из дома. Вот поэто­му я при­шла в суд, что­бы рас­ска­зать об этом. Я боюсь за сво­е­го сына.

Жен­щи­на объ­яс­ни­ла суду: в поли­ции ска­за­ли, что ее сын что-то ска­зал про­тив поли­цей­ских и им нуж­но это проверить.

- Нас всех запу­га­ли, — рас­ска­за­ла после засе­да­ния суда жур­на­ли­стам Ора­ба Жаи­л­за­но­ва. — Меня увез­ли на чер­ной машине, тре­бо­ва­ли, что­бы я пока­за­ла, где пря­чет­ся мой сын. Я ска­за­ла: «Не знаю». Вышла из маши­ны пря­мо на доро­ге. Теперь мой сын боит­ся воз­вра­щать­ся домой. Он толь­ко месяц как устро­ил­ся на рабо­ту. У нас тяже­лое мате­ри­аль­ное поло­же­ние — он один из 11 детей. У меня даже не было денег при­е­хать сюда, помог­ли люди — запла­ти­ли мне за доро­гу. Я при­шла, что­бы ска­зать о тяже­лом поло­же­нии мое­го сына. Он не выхо­дит на связь…

Жен­щи­на рас­ска­за­ла, что 16—17 декаб­ря ее сын был дома, нику­да не выходил.

- Но 18 декаб­ря его забра­ли пря­мо из дома, — объ­яс­ни­ла мать. — Я побе­жа­ла за ним, но он уже воз­вра­щал­ся обрат­но со сво­ей женой. Они мне ска­за­ли: поста­ви­ли под­пи­си под каки­ми-то доку­мен­та­ми. А через два меся­ца его увез­ли пря­мо с рабо­ты ночью. При­вез­ли в 6 утра. Я виде­ла, что он был избит, испу­ган. Ска­зал, что поста­вил под­пись на бума­гах, но он их не читал, про­сто поста­вил подпись…

…Вопро­сов после рас­ска­за жен­щи­ны не ста­ли зада­вать ни про­ку­ро­ры, ни адво­ка­ты, ни судья. Будет ли ока­за­на жен­щине помощь, так и оста­лось не понят­но. Суд пере­шел к про­смот­ру видеоматериалов.

Как это было 16 декаб­ря — видеокадры

Уже в пер­вый день про­смот­ров мате­ри­а­лов след­ствия суд смог про­кру­тить по мони­то­ру око­ло два­дца­ти фраг­мен­тов опе­ра­тив­ной видео­съем­ки, сде­лан­ной 16 декаб­ря. Зал суда огла­ша­ли раз­ры­ва­ю­щие душу зву­ки тра­ги­че­ско­го дня 16 декаб­ря 2011 года: кри­ки людей, потом выстре­лы, потом пани­ка, потом плач…

Пер­вым пока­за­ли плот­ное оцеп­ле­ние поли­цей­ских, кото­рые с натис­ком идут на басту­ю­щих неф­тя­ни­ков. Крик, шум, свист… Люди воз­му­ща­ют­ся, руга­ют­ся с поли­цей­ски­ми, те же… кида­ют­ся на неф­тя­ни­ков. Во всю мощь орут дина­ми­ки музы­каль­ных коло­нок: несмот­ря на явно чрез­вы­чай­ную ситу­а­цию, празд­ник на пло­ща­ди продолжается.

Далее на видео про­смат­ри­ва­ет­ся схе­ма дви­же­ний поли­цей­ских: неф­тя­ни­ков они оттес­ни­ли на край пло­ща­ди, огра­див от празд­нич­но­го меро­при­я­тия. Сле­ду­ю­щий фраг­мент: на пло­ща­ди почти нет горо­жан, сто­ят толь­ко юрты. Внутрь захо­дят одни поли­цей­ские, в цен­тре — груп­па чинов­ни­ков. В сто­роне сто­ят воз­му­щен­ные неф­тя­ни­ки, оцеп­лен­ные двой­ным кор­до­ном полицейских.

Сле­ду­ю­щий видео­фраг­мент хоро­шо демон­стри­ру­ет, как поли­цей­ские про­во­ци­ру­ют неф­тя­ни­ков. За их спи­на­ми рас­ха­жи­ва­ют моло­дые пар­ни в граж­дан­ской одеж­де и начи­на­ют… тол­кать плот­ное оцеп­ле­ние поли­цей­ских в сто­ро­ну неф­тя­ни­ков. Поли­цей­ские не сопро­тив­ля­ют­ся, а те тол­ка­ют их друж­но на раз-два-три. После чего неф­тя­ни­ков отбра­сы­ва­ют даль­ше к краю пло­ща­ди. За кад­ром гром­ко зву­чит пес­ня, посвя­щен­ная Астане.

Кад­ры, сме­ня­ю­щи­е­ся на мони­то­ре зала суда, не про­де­мон­стри­ро­ва­ли ни одно­го (!) при­ме­ра напа­де­ния неф­тя­ни­ков на поли­цей­ских. Поли­цей­ские же, напро­тив, ведут себя агрес­сив­но и вызы­ва­ю­ще: хва­та­ют муж­чин за воро­ты кур­ток, тыка­ют в лицо им паль­ца­ми, кри­чат. Неф­тя­ни­ки огры­за­ют­ся, сви­стят, воз­му­ща­ют­ся. При этом не тро­га­ют поли­цей­ских, а… при­зы­ва­ют их к спра­вед­ли­во­сти. Вид­но, что ситу­а­ция с каж­дой мину­той нака­ля­ет­ся все боль­ше и больше.

- Убавь­те звук! — не выдер­жал исте­рии на экране судья Нагашибаев.

Через мони­тор экра­на музы­ка ора­ла невы­но­си­мо гром­ко, застав­ляя всех оку­нуть­ся в атмо­сфе­ру декабрь­ской тра­ге­дии. На экране было вид­но: ненор­маль­но гром­кий звук еще боль­ше рас­пы­ля­ет людей, сто­я­щих на пло­ща­ди. Спо­кой­но раз­го­ва­ри­вать невоз­мож­но: что­бы тебя услы­ша­ли, нуж­но пере­кри­чать музы­ку. Поли­цей­ские напа­да­ют рыв­ка­ми, плот­ным оцеп­ле­ни­ем дви­га­ясь на людей. Начи­на­ет­ся дав­ка. На какое-то вре­мя все успо­ка­и­ва­ет­ся, потом сно­ва натиск поли­цей­ских, кри­ки… Пове­де­ние людей в пого­нах силь­но раз­дра­жа­ет неф­тя­ни­ков, но пора­жа­ет их выдержка.

Сле­ду­ю­щий фраг­мент демон­стри­ро­вал парад детей. Их было дале­ко не «око­ло 200 чело­век», как рас­ска­зы­ва­ли на суде их педа­го­ги. Школь­ни­ков раз­ных воз­рас­тов и сту­ден­тов очень мно­го — плот­ная длин­ная колон­на… Впе­ре­ди — неболь­шая кон­ни­ца, свер­ху — моло­дые люди, оде­тые в одеж­ду казах­ских баты­ров-мер­ге­нов (охот­ни­ки).

Кад­ры сме­ня­ют­ся: вот дети про­шли под кон­во­ем поли­цей­ских. Это еще боль­ше злит неф­тя­ни­ков, и они начи­на­ют что-то кри­чать детям. Колон­на дохо­дит до сце­ны. По лицам ребят вид­но: они напу­га­ны и растеряны.

Оче­ред­ной фраг­мент видео­ма­те­ри­а­лов неожи­дан­но пока­зал, как один из поли­цей­ских дела­ет при­цель­ные выстре­лы. Это видео сра­зу свернули.

А вот поли­цей­ские соби­ра­ют­ся воз­ле ГУВД Жана­о­зе­на, выстра­и­ва­ют­ся плот­ной колон­ной по три чело­ве­ка. Каме­ра ловит дета­ли их эки­пи­ров­ки: щиты, кас­ки, бро­не­жи­ле­ты… Око­ло коло­ны бега­ет поли­цей­ский Мыл­ты­ков. Он выстра­и­ва­ет их, слов­но сей­час они вый­дут на воен­ный парад, кри­чит: за кад­ром слы­шен мат. Нако­нец колон­на дви­ну­лась в сто­ро­ну площади.

Сле­ду­ю­щий кадр: нача­лись выстре­лы. В этот момент появ­ля­ют­ся моло­дые люди — они машут белы­ми плат­ка­ми. («Сиг­наль­щи­ки», — дела­ют вывод при­сут­ству­ю­щие в зале суда.) Поли­цей­ские бегут мимо. Ранен­ный в ногу парень пада­ет на зем­лю. К нему под­бе­га­ют поли­цей­ские, но он вдруг вытас­ки­ва­ет белый пла­ток и начи­на­ет им махать. Поли­цей­ские ухо­дят, остав­ляя его лежать на зем­ле. Парень кор­чит­ся от боли, не может даже полз­ти, а вокруг бега­ют поли­цей­ские, но помо­щи ему никто не оказывает.

На видео нет кад­ров, где бы неф­тя­ни­ки напа­да­ли на поли­цей­ских с пал­ка­ми, дубин­ка­ми, арма­ту­рой, кида­ли бы в них зажи­га­тель­ные сме­си или кати­ли в их сто­ро­ну газо­вый бал­лон, как это утвер­жда­лось в ходе судеб­но­го про­цес­са. Вид­но толь­ко, как люди с пло­ща­ди, бес­по­мощ­но пыта­ясь защи­тить­ся от напа­де­ния, кида­ют в их сто­ро­ну камни.

На экране мель­ка­ли люди в чер­ной одеж­де, но их лица были закры­ты. Уви­дев каме­ру, они отво­ра­чи­ва­лись. При­сут­ству­ю­щие в зале суда не уви­де­ли и 37-ми сидя­щих на ска­мье под­су­ди­мых неф­тя­ни­ков. Кро­ме одно­го. В кад­рах он был виден с фла­гом Казах­ста­на в руках.

Далее кад­ры, на кото­рых совсем юные под­рост­ки про­ни­ка­ют в аки­мат горо­да и офис «Озен­му­най­га­за». Лиц их не вид­но — все они закры­ты капю­шо­на­ми. Запи­си сде­ла­ны с камер видеонаблюдения.

Про­смат­ри­вая эти фраг­мен­ты, сидя­щие в зале обра­ти­ли вни­ма­ние на нема­ло­важ­ную деталь: в окно одно­го из зда­ний вры­ва­ет­ся луч ярко­го сол­неч­но­го све­та. Но 16 декаб­ря во вре­мя под­жо­гов и раз­гро­ма жана­о­зен­ских зда­ний было пас­мур­но и холод­но. Это под­твер­жда­ет и видео­съем­ка с пло­ща­ди. Фраг­мент очень силь­но похож на инсценировку.

Что пока­зы­вал «К‑плюс»

После пере­ры­ва суд про­дол­жил про­смотр видео­ма­те­ри­а­лов теперь уже теле­ка­на­ла «К‑плюс». Под­ряд демон­стри­ро­ва­ли, види­мо, все, что было предо­став­ле­но меди­а­ком­па­ни­ей. Когда на экране появи­лась про­грам­ма «Власть» с анон­сом «Не стре­ляй!», а дик­тор в кад­ре цити­ро­вал кри­ти­че­ские выска­зы­ва­ния пред­ста­ви­те­лей меж­ду­на­род­но­го сооб­ще­ства в адрес казах­стан­ских вла­стей, видео остановили.

- Вы что вклю­чи­ли? — под­нял очки судья Арал­бай Нагашибаев.

Лей­бл «Вла­сти» с экра­на тут же исчез. На экране появи­лись кад­ры из город­ской боль­ни­цы. Гла­за­ми опе­ра­то­ров «К‑плюса» зал вновь оку­нул­ся в ужа­сы жана­о­зен­ской тра­ге­дии: нескон­ча­е­мым пото­ком в боль­ни­цу достав­ля­ют ране­ных. В каж­дой машине «ско­рой» по 2—3 тяже­ло ране­ных. Слыш­ны кри­ки, плач… Жур­на­ли­сты берут интер­вью у житель­ни­цы горо­да Наги­мы Аспен­та­е­вой: «Поче­му они стре­ля­ют в мир­ных людей? Стре­ля­ли даже в тех, кто про­сто шел в магазин…»

Сле­ду­ю­щий кадр: в кад­ре жен­щи­на по име­ни Шол­пан. «Я сама виде­ла трех уби­тых людей… Была уби­та жен­щи­на — пулей в шею. Она иска­ла сво­е­го сына. На пло­ща­ди лежа­ла малень­кая девоч­ка с раз­бро­сан­ны­ми моз­га­ми. Это как страш­ный сон… Я при­вез­ла сюда сво­е­го ране­но­го мужа…»

Фраг­мен­ты опе­ра­тив­ных съемок

Более подроб­но демон­стри­ро­ва­ли резуль­та­ты мас­со­вых бес­по­ряд­ков. Кадр за кад­ром экран пока­зы­вал, как опе­ра­тив­ни­ки ездят от одно­го сго­рев­ше­го зда­ния к дру­го­му. Но след­ствен­ной рабо­ты, напри­мер взя­тия отпе­чат­ков паль­цев, обу­ви и т.п., зал так и не уви­дел. Зато в подроб­но­стях были пока­за­ны дета­ли сожжен­но­го и раз­граб­лен­но­го имущества.

Тут появи­лись и кад­ры дома экс-гла­вы «Озен­му­най­га­за» Кийк­бая Ишма­но­ва. Напом­ним, бук­валь­но нака­нуне он заявил: под­жог его дома оце­нен аж в 41 мил­ли­он тен­ге, но он бла­го­род­но сни­зил сум­му ущер­ба до 10 мил­ли­о­нов. Объ­яс­нил так­же суду: постра­да­ла боль­ше все­го внут­рен­няя часть его дома — мебель, цен­ные вещи…

Каме­ра берет план внеш­ней части сго­рев­ше­го дома Ишма­но­ва, затем пере­хо­дит внутрь зда­ния. В доме бес­по­ря­док. На полу валя­ют­ся вещи, оде­я­ла… Мебель, шка­тул­ки, сто­лы сту­лья, дива­ны, крес­ла, теле­ви­зор, ска­терть, шка­фы… Ниче­го не тро­ну­то! Огонь внутрь не про­ник, а стран­ных гра­би­те­лей поче­му-то не заин­те­ре­со­ва­ли цен­ные вещи.

…Закан­чи­вая про­смотр видео­ма­те­ри­а­лов, адво­ка­ты заме­ти­ли: ни на одном мате­ри­а­ле нет ни даты, ни вре­ме­ни запи­си. А ведь это важ­но, что­бы удо­сто­ве­рить­ся: в какое имен­но вре­мя нача­лись, напри­мер, под­жо­ги зда­ний. Но этот вопрос, как и мно­гие дру­гие, остал­ся на жана­о­зен­ском про­цес­се открытым.

Про­смотр видео в суде продолжается.