Казахстан: борьба с критиками правительства

Более 130 пре­сле­до­ва­ли лиц, подо­зре­ва­е­мых в член­стве в груп­пах, при­знан­ных «экс­тре­мист­ски­ми»

Вла­сти Казах­ста­на при­влек­ли к уго­лов­ной ответ­ствен­но­сти не менее 135 чело­век по всей стране за пред­по­ла­га­е­мое уча­стие в запре­щен­ных «экс­тре­мист­ских» оппо­зи­ци­он­ных поли­ти­че­ских груп­пах, заяви­ла сего­дня Хью­ман Райтс Вотч.

За послед­ние три года вла­сти уси­ли­ли зло­упо­треб­ле­ние рас­плыв­ча­ты­ми и чрез­мер­но широ­ки­ми уго­лов­ны­ми обви­не­ни­я­ми, свя­зан­ны­ми с пре­ступ­ле­ни­ем «экс­тре­миз­ма», для пре­сле­до­ва­ния и пре­сле­до­ва­ния кри­ти­ков пра­ви­тель­ства. Репрес­сии нару­ша­ют пра­во на сво­бо­ду сло­ва и ассоциации.

«Это не пре­ступ­ле­ние — хотеть видеть поли­ти­че­ские пере­ме­ны в Казах­стане или мир­но выра­жать сочув­ствие или под­держ­ку поли­ти­че­ским оппо­зи­ци­он­ным груп­пам, высту­па­ю­щим за эти изме­не­ния», — ска­за­ла Мира Ритт­манн , стар­ший иссле­до­ва­тель Хью­ман Райтс Вотч по Цен­траль­ной Азии. «Вла­сти Казах­ста­на эффек­тив­но кри­ми­на­ли­зи­ро­ва­ли выра­же­ние нена­силь­ствен­ных поли­ти­че­ских взгля­дов и тем самым гру­бо нару­ши­ли основ­ные пра­ва человека».

В апре­ле и мае 2021 года Хью­ман Райтс Вотч опро­си­ла семь чело­век, нахо­дя­щих­ся под след­стви­ем, обви­нен­ных или осуж­ден­ных по поли­ти­че­ски моти­ви­ро­ван­ным обви­не­ни­ям в «орга­ни­за­ции и уча­стии в дея­тель­но­сти обще­ствен­но­го или рели­ги­оз­но­го объ­еди­не­ния или дру­гой орга­ни­за­ции после реше­ния суда о запре­те их дея­тель­но­сти или их лик­ви­да­ции в стране. связь с экс­тре­миз­мом или тер­ро­риз­мом »(ст. 405 УК РК). Хью­ман Райтс Вотч так­же взя­ла интер­вью у двух алма­тин­ских юри­стов, кото­рые вме­сте рабо­та­ли над 10 таки­ми дела­ми с 2018 года, и рас­смот­ре­ла судеб­ные доку­мен­ты по девя­ти дру­гим делам и десят­ки ста­тей в СМИ о таких преследованиях.

2 июня Хью­ман Райтс Вотч напра­ви­ла в Мини­стер­ство ино­стран­ных дел Казах­ста­на пись­мо, в кото­ром резю­ми­ро­ва­ла полу­чен­ные дан­ные и запро­си­ла инфор­ма­цию о поли­ти­ке и прак­ти­ке пра­ви­тель­ства в отно­ше­нии пре­сле­до­ва­ния пред­по­ла­га­е­мых чле­нов запре­щен­ных «экс­тре­мист­ских» орга­ни­за­ций. 28 июня мини­стер­ство под­твер­ди­ло полу­че­ние пись­ма в элек­трон­ном пись­ме Хью­ман Райтс Вотч. В ведом­стве заяви­ли, что пись­мо «отправ­ле­но на дора­бот­ку» в соот­вет­ству­ю­щие госу­дар­ствен­ные орга­ны и по резуль­та­там их сов­мест­ной про­вер­ки Хью­ман Райтс Вотч «будет дан исчер­пы­ва­ю­щий ответ на ваши вопро­сы». На момент пуб­ли­ка­ции ника­кой допол­ни­тель­ной инфор­ма­ции Хью­ман Райтс Вотч предо­став­ле­но не было.

С 2018 года вла­сти по все­му Казах­ста­ну все чаще пре­сле­до­ва­ли, допра­ши­ва­ли, задер­жи­ва­ли и пре­сле­до­ва­ли пред­по­ла­га­е­мых или фак­ти­че­ских чле­нов запре­щен­ных «экс­тре­мист­ских» групп, в том чис­ле за уча­стие в мир­ных митин­гах. Как выяс­ни­ла Хью­ман Райтс Вотч, не менее трех чело­век, осуж­ден­ных в 2019 году по ста­тье 405, пред­ста­ют перед судом во вто­рой раз по тем же обвинениям.

13 мар­та 2018 года Есиль­ский рай­он­ный суд Нур-Сул­та­на, сто­ли­цы Казах­ста­на, поста­но­вил, что «Демо­кра­ти­че­ский выбор Казах­ста­на» (ДВК) явля­ет­ся «экс­тре­мист­ской» орга­ни­за­ци­ей, и запре­тил ее дея­тель­ность на всей тер­ри­то­рии Казах­ста­на, в том чис­ле в Интер­не­те и в соци­аль­ных сетях. Оппо­зи­ци­он­ная груп­па была осно­ва­на и воз­глав­ля­лась Мух­та­ром Абля­зо­вым, оппо­зи­ци­о­не­ром в изгна­нии, кото­рый когда-то был бан­ки­ром и мини­стром пра­ви­тель­ства. Он был заоч­но при­вле­чен к уго­лов­ной ответ­ствен­но­сти по серьез­ным уго­лов­ным обви­не­ни­ям, вклю­чая мошен­ни­че­ство и вымо­га­тель­ство, и отдель­но по одно­му пунк­ту обви­не­ния в убий­стве. Абля­зов отверг обви­не­ния, заявив, что они поли­ти­че­ски мотивированы.

В мае 2020 года, через несколь­ко меся­цев после того, как акти­ви­сты объ­яви­ли о созда­нии новой груп­пы, пар­тии Коши, она так­же была запре­ще­на реше­ни­ем суда как «экс­тре­мист­ская», при этом вла­сти утвер­жда­ли, что это то же самое, что и «Демо­кра­ти­че­ский выбор» под дру­гим названием.

Реше­ния о запре­те групп были осно­ва­ны на госу­дар­ствен­ном пси­хо­ло­го-линг­ви­сти­че­ском ана­ли­зе мате­ри­а­лов, раз­ме­щен­ных в соци­аль­ных сетях. В поста­нов­ле­ни­ях суда не при­во­дят­ся какие-либо дру­гие дока­за­тель­ства, сви­де­тель­ству­ю­щие о том, что какая-либо груп­па высту­па­ла за наси­лие или участ­во­ва­ла в его применении.

45-лет­ний Абаи­бек Сул­та­нов из Кас­ке­ле­на, горо­да за пре­де­ла­ми Алма­ты, на юго-восто­ке Казах­ста­на, 14 мая 2021 года был при­го­во­рен к одно­му году огра­ни­че­ния сво­бо­ды по ста­тье 405 Уго­лов­но­го кодек­са. Сул­та­нов ска­зал Хью­ман Райтс Вотч: «[линг­ви­сти­че­ский] экс­перт при­шел к выво­ду, что я при­над­ле­жу к Коше, но не обна­ру­жил, что я при­зы­вал к свер­же­нию [пра­ви­тель­ства] или аги­ти­ро­вал дру­гих присоединиться».

Люди, наце­лен­ные на свя­зи с груп­па­ми, про­ис­хо­дят из раз­ных сло­ев обще­ства, из горо­дов и дере­вень по все­му Казах­ста­ну. Неко­то­рые из них регу­ляр­но участ­ву­ют в про­те­стах и ​​актив­но обща­ют­ся в соци­аль­ных сетях, в то вре­мя как дру­гие, по-види­мо­му, мини­маль­но участ­во­ва­ли в поли­ти­че­ской оппо­зи­ци­он­ной деятельности.

Спе­ци­аль­ный доклад­чик ООН по вопро­сам поощ­ре­ния и защи­ты прав чело­ве­ка и основ­ных сво­бод в усло­ви­ях борь­бы с тер­ро­риз­мом Фион­ну­а­ла Ни Аолайн после посе­ще­ния Казах­ста­на в мае 2019 года выра­зи­ла «серьез­ную обес­по­ко­ен­ность по пово­ду исполь­зо­ва­ния тер­ми­но­ло­гии« экс­тре­мизм »в наци­о­наль­ном зако­но­да­тель­стве и упраж­нять­ся.” Она обна­ру­жи­ла, что когда «экс­тре­мизм» явля­ет­ся «уго­лов­но-пра­во­вой кате­го­ри­ей», он лишен пра­во­вой опре­де­лен­но­сти и, сле­до­ва­тель­но, «несов­ме­стим с осу­ществ­ле­ни­ем неко­то­рых основ­ных прав чело­ве­ка». Она выде­ли­ла аре­сты по ста­тье 405 как сви­де­тель­ство дес­по­тич­но­го под­хо­да пра­ви­тель­ства к граж­дан­ско­му обще­ству. После визи­та Ни Аолай­на про­дол­жа­ют­ся аре­сты и пре­сле­до­ва­ние по ста­тье 405.

Бахыт­жан Торе­го­же­на, гла­ва пра­во­за­щит­ной груп­пы «Ар.Рух.Хак», кото­рая ведет спи­сок лиц, пре­сле­ду­е­мых за их граж­дан­скую актив­ность, обна­ру­жил, что с 2018 года по ста­тье 405 осуж­де­но не менее 58 человек.

При­го­во­ры варьи­ру­ют­ся от одно­го года лише­ния сво­бо­ды с огра­ни­че­ни­ем сво­бо­ды пере­дви­же­ния до мак­си­маль­но­го двух­лет­не­го тюрем­но­го заклю­че­ния. Еще 77 чело­век, 18 из кото­рых в насто­я­щее вре­мя нахо­дят­ся под аре­стом или под домаш­ним аре­стом, нахо­дят­ся под след­стви­ем или счи­та­ют­ся заин­те­ре­со­ван­ны­ми лица­ми по тому же обвинению.

Каж­дый, кто осуж­ден по ста­тье 405, авто­ма­ти­че­ски вклю­ча­ет­ся в спи­сок лиц, «свя­зан­ных с финан­си­ро­ва­ни­ем тер­ро­риз­ма или экс­тре­миз­ма », кото­рый ведет Агент­ство финан­со­во­го мони­то­рин­га при Адми­ни­стра­ции пре­зи­ден­та, даже если они нико­гда не ока­зы­ва­ли финан­со­вой под­держ­ки такой груп­пе. Нахож­де­ние в спис­ке озна­ча­ет, что лич­ные финан­сы чело­ве­ка стро­го ограничены.

Кро­ме того, суды часто при­ме­ня­ют к лицам, осуж­ден­ным по ста­тье 405, допол­ни­тель­ные санк­ции по ста­тье 50 Уго­лов­но­го кодек­са, запре­щая им участ­во­вать в поли­ти­че­ской, обще­ствен­ной или иной дея­тель­но­сти или поль­зо­вать­ся соци­аль­ны­ми сетя­ми. Ни Аолайн обна­ру­жил, что эти допол­ни­тель­ные санк­ции «про­дле­ва­ют несо­раз­мер­ные нару­ше­ния прав граж­дан­ско­го обще­ства на сво­бо­ду выра­же­ния мне­ний, ассо­ци­а­ции и уча­стия в госу­дар­ствен­ных делах». По сло­вам Хью­ман Райтс Вотч, вве­де­ние пол­но­го запре­та на уча­стие в опре­де­лен­ных видах дея­тель­но­сти или на исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей явля­ет­ся про­из­воль­ным и нару­ша­ет меж­ду­на­род­ное защи­щен­ное пра­во на сво­бо­ду слова.

Пра­ви­тель­ство Казах­ста­на дав­но огра­ни­чи­ва­ет пра­ва на сво­бо­ду сло­ва и собра­ний и исполь­зу­ет огра­ни­чи­тель­ное зако­но­да­тель­ство, вклю­чая рас­плыв­ча­тые и чрез­мер­но широ­кие уго­лов­ные обви­не­ния, для про­из­воль­но­го огра­ни­че­ния прав кри­ти­ков пра­ви­тель­ства и поли­ти­че­ских оппо­зи­ци­он­ных групп. По дан­ным Хью­ман Райтс Вотч, сего­дня в Казах­стане не заре­ги­стри­ро­ва­ны насто­я­щие груп­пы поли­ти­че­ской оппозиции.

По сло­вам Хью­ман Райтс Вотч, казах­стан­ские вла­сти долж­ны пре­кра­тить свои неустан­ные уси­лия по подав­ле­нию мир­но­го ина­ко­мыс­лия и поз­во­лить сво­бо­ду сло­ва и кри­ти­ку вла­стей, не опа­са­ясь воз­мез­дия, а так­же поли­ти­че­ским оппо­зи­ци­он­ным груп­пам, что­бы они мог­ли вести мир­ную дея­тель­ность в Казах­стане. Пра­ви­тель­ству Казах­ста­на сле­ду­ет пере­смот­реть опре­де­ле­ние «экс­тре­мизм», что­бы при­ве­сти его в соот­вет­ствие с меж­ду­на­род­ны­ми обя­за­тель­ства­ми Казах­ста­на, и добить­ся пере­смот­ра судеб­ных запре­тов на ДВК и Пар­тию Коши.

Вла­сти так­же долж­ны пору­чить про­ве­сти неза­ви­си­мый пере­смотр всех обви­ни­тель­ных при­го­во­ров за орга­ни­за­цию или уча­стие в запре­щен­ной «экс­тре­мист­ской» орга­ни­за­ции и попро­сить суды отме­нить все обви­ни­тель­ные при­го­во­ры, выне­сен­ные людям про­сто за пред­по­ла­га­е­мое член­ство в мир­ной поли­ти­че­ской оппо­зи­ции или пра­во­за­щит­ной груп­пе или их поддержку.

Меж­ду­на­род­ные парт­не­ры Казах­ста­на долж­ны при­звать пра­ви­тель­ство про­ве­сти неза­ви­си­мую про­вер­ку этих обви­ни­тель­ных при­го­во­ров и пре­кра­тить пре­сле­до­вать пред­по­ла­га­е­мых или реаль­ных чле­нов запре­щен­ных «экс­тре­мист­ских» групп. Им сле­ду­ет ока­зать дав­ле­ние на казах­стан­ские вла­сти с тре­бо­ва­ни­ем немед­лен­но осво­бо­дить из тюрь­мы Асе­та Аби­ше­ва и Аска­ра Кай­ыр­бе­ка , а так­же любых дру­гих лиц, нахо­дя­щих­ся в пред­ва­ри­тель­ном заклю­че­нии или под домаш­ним аре­стом, за мир­ное выра­же­ние кри­ти­че­ских взгля­дов. Они долж­ны под­дер­жать оза­бо­чен­ность, выра­жен­ную Евро­пей­ским пар­ла­мен­том и груп­пой сена­то­ров Соеди­нен­ных Шта­тов, и при­звать вла­сти в Казах­стане пре­кра­тить без­жа­лост­ные репрес­сии про­тив кри­ти­ков правительства.

«Стрем­ле­ние к поли­ти­че­ским изме­не­ни­ям — не пре­ступ­ле­ние», — ска­зал Ритт­манн. «Суть в том, что пра­ви­тель­ство Казах­ста­на обя­за­но защи­щать и под­дер­жи­вать сво­бо­ду ассо­ци­а­ций, собра­ний и сло­ва для всех, вклю­чая тех, кто при­дер­жи­ва­ет­ся взгля­дов, кото­рые не нра­вят­ся властям».

Подроб­ные све­де­ния о пре­сле­до­ва­нии акти­ви­стов поли­ти­че­ской оппо­зи­ции в Казах­стане см. Ниже.

Оппо­зи­ци­он­ные груп­пы запре­ще­ны по рас­плыв­ча­то­му и широ­ко рас­про­стра­нен­но­му обви­не­нию в экстремизме

Зако­но­да­тель­ство Казах­ста­на не дела­ет раз­ли­чия меж­ду «экс­тре­миз­мом» и «насиль­ствен­ным экс­тре­миз­мом». Рас­плыв­ча­тое и чрез­мер­но широ­кое опре­де­ле­ние «экс­тре­миз­ма» и его широ­кая при­ме­ни­мость к нена­силь­ствен­ным дей­стви­ям допус­ка­ют необос­но­ван­ные огра­ни­че­ния на акти­визм поли­ти­че­ской оппо­зи­ции и пра­во на мир­ные собрания.

13 мар­та 2018 года Есиль­ский рай­он­ный суд Нур-Сул­та­на, сто­ли­цы Казах­ста­на, поста­но­вил, что «Демо­кра­ти­че­ский выбор Казах­ста­на» (ДВК) сле­ду­ет счи­тать «экс­тре­мист­ской» груп­пой с точ­ки зре­ния казах­стан­ско­го зако­но­да­тель­ства, и запре­тил ей осу­ществ­лять любую дея­тель­ность в Казах­стан, в том чис­ле онлайн.

В реше­нии суда, по мне­нию Хью­ман Райтс Вотч, утвер­жда­лось, что «ДВК с помо­щью более попу­ляр­ных соци­аль­ных сетей в Казах­стане и за его пре­де­ла­ми, вклю­чая Facebook, Instagram, мес­сен­дже­ры Telegram, Viber и плат­фор­му видео­хо­стин­га YouTube, рас­про­стра­ня­ет инфор­ма­цию и зво­нит, носят экс­тре­мист­ский харак­тер, свя­зан­ный с насиль­ствен­ным свер­же­ни­ем дей­ству­ю­щей вла­сти Казах­ста­на ». Вла­сти уже одна­жды запре­ти­ли груп­пу как «экс­тре­мист­скую», в 2005 году.

Един­ствен­ным дока­за­тель­ством, при­ве­ден­ным в реше­нии суда, явля­ют­ся выво­ды госу­дар­ствен­но­го ком­плекс­но­го пси­хо­ло­го-линг­ви­сти­че­ско­го ана­ли­за, про­ве­ден­но­го пра­ви­тель­ствен­ны­ми «экс­пер­та­ми», кото­рые, по всей види­мо­сти, изу­чи­ли инфор­ма­цию, загру­жен­ную в соци­аль­ные сети осно­ва­те­лем и лиде­ром груп­пы Мух­та­ром Абля­зо­вым. Экс­перт­ный ана­лиз нико­гда не был обна­ро­до­ван. В поста­нов­ле­нии гово­рит­ся, что госу­дар­ствен­ные экс­пер­ты утвер­жда­ли, что груп­па зани­ма­лась «целе­на­прав­лен­ной под­го­тов­кой про­во­ка­ци­он­ной дея­тель­но­сти, направ­лен­ной на под­стре­ка­тель­ство чита­те­ля к насиль­ствен­но­му свер­же­нию и захва­ту вла­сти в Рес­пуб­ли­ке Казах­стан», но не пред­ста­ви­ли допол­ни­тель­ных дока­за­тельств, под­твер­жда­ю­щих этот вывод. .

19 мая 2020 года тот же Есиль­ский рай­он­ный суд поста­но­вил, что неза­ре­ги­стри­ро­ван­ная пар­тия Коши долж­на рас­смат­ри­вать­ся как та же груп­па, но под дру­гим назва­ни­ем, и в свя­зи с этим опре­де­лил, что она так­же явля­ет­ся «экс­тре­мист­ской» в соот­вет­ствии с зако­но­да­тель­ством Казах­ста­на, и поста­но­вил запре­тить ее в Казах­стане, в том чис­ле онлайн. В поста­нов­ле­нии, копия кото­ро­го хра­нит­ся у Хью­ман Райтс Вотч, гово­рит­ся, что суд уста­но­вил, что «идео­ло­гия экс­тре­мист­ской орга­ни­за­ции ДВК (по сути) транс­фор­ми­ро­ва­лась в идео­ло­гию неза­ре­ги­стри­ро­ван­ной Кош­ской пар­тии; это дока­зы­ва­ет, что экс­тре­мист­ская орга­ни­за­ция ДВК фак­ти­че­ски пре­вра­ти­лась в неза­ре­ги­стри­ро­ван­ное дви­же­ние пар­тии Коши ». Слу­ша­ние было закры­тым для публики.

В фев­ра­ле 2021 года в резо­лю­ции о ситу­а­ции с пра­ва­ми чело­ве­ка в Казах­стане Евро­пей­ский пар­ла­мент осу­дил зло­упо­треб­ле­ние анти­экс­тре­мист­ским зако­но­да­тель­ством и назвал обе груп­пы «мир­ны­ми оппо­зи­ци­он­ны­ми дви­же­ни­я­ми». Все опро­шен­ные Хью­ман Райтс Вотч пря­мо заяви­ли, что эти две груп­пы высту­па­ют про­тив наси­лия и высту­па­ют за мир­ные сред­ства дости­же­ния поли­ти­че­ских изме­не­ний. Нур­бол Онер­хан, 27-лет­ний учи­тель из неболь­шо­го город­ка в Севе­ро-Казах­стан­ской обла­сти, кото­рый был осуж­ден и при­го­во­рен к одно­му году лише­ния сво­бо­ды за пред­по­ла­га­е­мое член­ство в ДВК, ска­зал: «Все, что мы дела­ем, долж­но делать­ся мир­но. А во-вто­рых, все долж­но быть по закону ».

Произвольные судебные преследования

Воз­мож­ность мир­но выра­жать сочув­ствие в соци­аль­ных сетях, таких как Facebook или Telegram, поли­ти­че­ским взгля­дам, бро­са­ю­щим вызов поли­ти­ке дей­ству­ю­ще­го пра­ви­тель­ства, явля­ет­ся фун­да­мен­таль­ным пра­вом чело­ве­ка. Тем не менее, в сего­дняш­нем Казах­стане вла­сти заклей­ми­ли мир­ный при­зыв к поли­ти­че­ским изме­не­ни­ям «экс­тре­миз­мом», если эти взгля­ды сов­па­да­ют с иде­я­ми поли­ти­че­ских пере­мен, под­дер­жи­ва­е­мых Democractic Choice и Koshe Party.

Соглас­но под­сче­там мест­ных пра­во­за­щит­ни­ков, с мар­та 2018 года казах­стан­ские суды осу­ди­ли не менее 58 чело­век за пред­по­ла­га­е­мое член­ство в запре­щен­ных груп­пах, а еще 18 в насто­я­щее вре­мя нахо­дят­ся в пред­ва­ри­тель­ном заклю­че­нии или под домаш­ним аре­стом. По мень­шей мере 59 чело­век нахо­дят­ся под след­стви­ем или пред­став­ля­ют инте­рес по тому же обвинению.

Нет необходимости в доказательствах

Адво­ка­ты и пра­во­за­щит­ни­ки заяви­ли, что наи­бо­лее про­блем­ным аспек­том вол­ны уго­лов­ных про­цес­сов по ста­тье 405 Уго­лов­но­го кодек­са явля­ет­ся то, что и про­ку­ра­ту­ра, и суды пола­га­ют­ся в каче­стве основ­ных дока­за­тельств для выне­се­ния обви­ни­тель­но­го при­го­во­ра на пси­хо­ло­го-линг­ви­сти­че­ских оцен­ках, про­ве­ден­ных так назы­ва­е­мы­ми экс­пер­та­ми мате­ри­а­лы, кото­рые обви­ня­е­мые опуб­ли­ко­ва­ли или повтор­но раз­ме­сти­ли в соци­аль­ных сетях, таких как Facebook или Telegram.

Адво­кат из Алма­ты Галым Нур­пе­и­сов, кото­рый защи­щал почти пол­дю­жи­ны таких дел за послед­ние два года, ска­зал: «Пер­вый, самый важ­ный, самый про­блем­ный аспект про­ис­хо­дя­ще­го — это то, что эти уго­лов­ные дела [по ста­тье 405] зави­сят исклю­чи­тель­но от выво­дов экс­пер­тов-поли­то­ло­гов и лингвистов ».

Евге­ний Жовтис, юрист-пра­во­за­щит­ник и гла­ва Казах­стан­ско­го меж­ду­на­род­но­го бюро по пра­вам чело­ве­ка и соблю­де­нию закон­но­сти, ска­зал: «Неваж­но, что чело­век про­сто выра­жа­ет свое мне­ние или что нет угро­зы наси­лия … экс­перт­ный ана­лиз при­во­дит­ся в каче­стве един­ствен­но­го дока­за­тель­ства про­тив них ».

Сул­та­нов, кото­рый 14 мая был при­го­во­рен к одно­му году огра­ни­че­ния сво­бо­ды, ска­зал, что дело про­тив него осно­ва­но на линг­ви­сти­че­ском ана­ли­зе, соглас­но кото­ро­му несколь­ко видео­ро­ли­ков, кото­рые он загру­зил в Facebook, пока­зы­ва­ют, что он явля­ет­ся чле­ном запре­щен­ной пар­тии Коши.

«Экс­перт-линг­вист при­шел к выво­ду, что я при­над­ле­жу к Коше [пар­тии], но не обна­ру­жил, что я при­зы­вал к свер­же­нию [пра­ви­тель­ства] или аги­ти­ро­вал дру­гих при­со­еди­нить­ся к [пар­тии Коше]», — ска­зал он. «Соб­ствен­но, у поли­ции не долж­но быть ниче­го [для пере­да­чи дела в суд]. Это поли­ти­че­ски моти­ви­ро­ван­ный слу­чай ». Сул­та­но­ву запре­ти­ли зани­мать­ся обще­ствен­но-поли­ти­че­ской дея­тель­но­стью, в том чис­ле в Интер­не­те, на три года.

В при­го­во­ре от 14 мая суд отме­тил, что видео­ро­ли­ки и сооб­ще­ния Сул­та­но­ва «нега­тив­но оце­ни­ва­ют власть [и] ситу­а­цию в стране в целом и вдох­нов­ля­ют на дей­ствия, направ­лен­ные на сме­ну пра­ви­тель­ства, [про­ве­де­ние] митин­гов, и [уча­стие] в граж­дан­ском сопро­тив­ле­нии ». В при­го­во­ре, пере­смот­рен­ном Хью­ман Райтс Вотч, не при­во­ди­лось ника­ких суще­ствен­ных дока­за­тельств правонарушений.

50-лет­няя Алия Жаку­по­ва из Нур-Сул­та­на, кото­рая нахо­дит­ся под домаш­ним аре­стом и суд над кото­рой про­дол­жа­ет­ся, ска­за­ла, что вла­сти про­дол­жа­ли пре­сле­до­вать ее, хотя «они сами [экс­пер­ты] при­шли к выво­ду, что нигде, ни в соц­се­тях, ни в чатах не дела­ли это­го. Жаку­по­ва при­зы­ва­ет к насиль­ствен­но­му свер­же­нию пра­ви­тель­ства или даже к смене руко­вод­ства ». Она ска­за­ла: «Если нет под­стре­ка­тель­ства к свер­же­нию пра­ви­тель­ства, то как они могут обви­нять меня в экстремизме?»

Онер­хан, учи­тель из Севе­ро-Казах­стан­ской обла­сти, ска­зал: «Если мы гово­рим о дока­за­тель­ствах, то у них вооб­ще ниче­го не было. Они суди­ли меня на осно­ве экс­пер­ти­зы из Аста­ны [ныне Нур-Сул­тан, сто­ли­ца Казахстана] ».

44-лет­ний Асет Аби­шев был аре­сто­ван 7 июля 2018 года и обви­нен в его пуб­ли­ка­ци­ях в Facebook с кри­ти­кой пра­ви­тель­ства Казах­ста­на и репо­сте сооб­ще­ний Демо­кра­ти­че­ско­го выбо­ра. Про­ку­ра­ту­ра утвер­жда­ла, что эти долж­но­сти «дис­кре­ди­ти­ро­ва­ли гла­ву госу­дар­ства, чле­нов его семьи и пра­вя­щую власть Рес­пуб­ли­ки Казах­стан». Хотя Аби­шев отри­цал обви­не­ния, суд посчи­тал пуб­ли­ка­ции «инфор­ма­ци­он­ной под­держ­кой». 30 нояб­ря 2018 года суд при­го­во­рил его к четы­рем годам лише­ния сво­бо­ды по ста­тьям 266 (финан­си­ро­ва­ние пре­ступ­ной груп­пы) и 405. При­го­вор был остав­лен без изменения.

Под угрозой, под давлением полиции

Пра­во­за­щит­ник из Алма­ты Бахыт­жан Торе­го­же­на заявил, что вла­сти исполь­зо­ва­ли уго­лов­ное рас­сле­до­ва­ние по ста­тье 405, что­бы ока­зать дав­ле­ние на подо­зре­ва­е­мых и обви­ня­е­мых с целью осу­дить оппо­зи­ци­он­ные груп­пы. Несколь­ко опро­шен­ных ука­за­ли на подоб­ное давление.

Орын­бай Оха­сов из Ураль­ска на запа­де Казах­ста­на, кото­рый рабо­тал в неф­тя­ной отрас­ли до тех пор, пока не стал жерт­вой сво­их поли­ти­че­ских взгля­дов, ска­зал, что после того, как он был задер­жан за уча­стие в несанк­ци­о­ни­ро­ван­ной акции про­те­ста в декаб­ре 2018 года, поли­ция пыта­лась заста­вить его осу­дить Демо­кра­ти­че­скую Выбор на каме­ру. Когда он отка­зал­ся, ему угро­жа­ли двое сотруд­ни­ков мили­ции, он ска­зал: «В тот день меня пре­ду­пре­ди­ли. «Вы зна­е­те, что нахо­ди­тесь в [нашем спис­ке] с 2016 года. У вас есть семья, рабо­та. Пре­кра­ти­те свою актив­ность, или вы все потеряете ».

Жази­ра Деме­уова, мать-оди­ноч­ка из Алма­ты, кото­рая была осуж­де­на и при­го­во­ре­на к одно­му году лише­ния сво­бо­ды за пред­по­ла­га­е­мое член­ство в Демо­кра­ти­че­ском выбо­ре в октяб­ре 2019 года, ска­за­ла, что она содер­жа­лась в оди­ноч­ной каме­ре и что вла­сти ока­зы­ва­ли на нее дав­ле­ние, что­бы она осу­ди­ла Демо­кра­ти­че­ский выбор: « Каж­дый день ко мне при­хо­ди­ли чеки­сты и тре­бо­ва­ли, что­бы я высту­пил на каме­ру и обви­нял Мух­та­ра Абля­зо­ва. «Но [он] не име­ет к это­му ника­ко­го отно­ше­ния. Я пошел на акцию про­те­ста само­сто­я­тель­но. Я выска­зал свое мне­ние. Никто не застав­лял меня это делать ».

Предварительное заключение

Вла­сти часто обра­ща­ют­ся в суд с хода­тай­ства­ми о пред­ва­ри­тель­ном заклю­че­нии под стра­жу обви­ня­е­мых по ста­тье 405. Адво­ка­ты-пра­во­за­щит­ни­ки назы­ва­ют это так­ти­кой подав­ле­ния сво­бо­ды сло­ва и пра­ва на мир­ные собрания.

Адво­кат Нур­пе­и­сов ска­зал, что по уго­лов­ным делам, по кото­рым мак­си­маль­ный срок нака­за­ния состав­ля­ет два года лише­ния сво­бо­ды, обви­ня­е­мые обыч­но выпус­ка­ют­ся под залог или име­ют мини­маль­ные огра­ни­че­ния на ста­дии досу­деб­но­го рас­сле­до­ва­ния. Но если обви­ня­е­мо­му предъ­яв­ле­но обви­не­ние в Уго­лов­ном кодек­се по ста­тье 405, «либо его отправ­ля­ют в пред­ва­ри­тель­ное заклю­че­ние, либо поме­ща­ют под домаш­ний арест».

49-лет­няя Акма­рал Керим­ба­е­ва, управ­ля­ю­щая малым биз­не­сом, ска­за­ла, что в октяб­ре 2019 года она была при­го­во­ре­на к одно­му году огра­ни­че­ния сво­бо­ды за пред­по­ла­га­е­мое член­ство в Демо­кра­ти­че­ском выбо­ре. По ее сло­вам, поли­ция Нур-Сул­та­на сна­ча­ла задер­жа­ла ее, что­бы поме­шать уча­стию в акции про­те­ста, запла­ни­ро­ван­ной на 9 июня, а затем поме­сти­ла ее под домаш­ний арест. «Они [поли­ция] обма­ну­ли меня, когда задер­жа­ли меня, — ска­за­ла она. «Они ска­за­ли, что соби­ра­ют­ся про­сто допро­сить меня. Но задер­жа­ли меня на три дня. Они отпу­сти­ли меня через два дня, 9 июня после акции про­те­ста, но затем поме­сти­ли под домаш­ний арест ».

Допросили без адвоката

Как выяс­ни­ла Хью­ман Райтс Вотч, казах­стан­ские вла­сти в несколь­ких слу­ча­ях не обес­пе­чи­ва­ли, что­бы подо­зре­ва­е­мым в уго­лов­ном рас­сле­до­ва­нии пре­ступ­ле­ний по ста­тье 405 было предо­став­ле­но пра­во на адвоката.

Сул­та­нов ска­зал, что, хотя он про­сил адво­ка­та, когда поли­ция аре­сто­ва­ла его и доста­ви­ла в Тал­ды­кор­ган для допро­са 30 октяб­ря 2020 года, ему было отка­за­но в адво­ка­те: « Я про­сил назна­чен­но­го госу­дар­ством адво­ка­та, но [сле­до­ва­тель] про­игно­ри­ро­вал меня. . Мне даже не дали копию орде­ра на обыск. … Они не дали мне копии каких-либо доку­мен­тов по делу ».

Оха­сов ска­зал, что когда поли­ция вызва­ла его на допрос, они отка­за­лись попро­сить назна­чен­но­го госу­дар­ством адво­ка­та пред­став­лять его инте­ре­сы, посколь­ку он был все­го лишь «сви­де­те­лем». Оха­сов ска­зал, что в тот день отка­зал­ся отве­чать ни на один из их вопросов.

Ограничения мирных собраний

Все опро­шен­ные гово­ри­ли, что их неод­но­крат­но задер­жи­ва­ли и при­вле­ка­ли к ответ­ствен­но­сти за уча­стие в несанк­ци­о­ни­ро­ван­ных акци­ях про­те­ста, а так­же им были предъ­яв­ле­ны уго­лов­ные обви­не­ния за пред­по­ла­га­е­мое член­ство в запре­щен­ной «экс­тре­мист­ской» организации.

62-лет­ний Серик Жахин из Нур-Сул­та­на сооб­щил, что он был при­го­во­рен к одно­му году огра­ни­че­ния сво­бо­ды по ста­тье 405, а затем был обви­нен во вто­ром пра­во­на­ру­ше­нии по тем же обви­не­ни­ям. Он сооб­щил, что в 2020 году его пять раз задер­жи­ва­ли за уча­стие в мир­ных про­те­стах и ​​каж­дый раз при­го­ва­ри­ва­ли к 15 сут­кам адми­ни­стра­тив­но­го ареста.

Пра­во на мир­ные собра­ния в Казах­стане стро­го огра­ни­че­но как зако­ном, так и на прак­ти­ке. Несмот­ря на заяв­ле­ния пра­ви­тель­ства о том, что новый закон о мир­ных собра­ни­ях, при­ня­тый в мае 2020 года, будет под­дер­жи­вать пра­во на про­тест, вла­сти по всей стране про­дол­жа­ют пре­пят­ство­вать посе­ще­нию и раз­го­нять несанк­ци­о­ни­ро­ван­ные мир­ные про­те­сты, осо­бен­но те, к кото­рым при­зы­ва­ли две целе­вые оппо­зи­ци­он­ные группы.

Жаку­по­ва сооб­щи­ла, что была задер­жа­на за уча­стие в мир­ной акции про­те­ста 10 мая 2018 года у офи­са деле­га­ции Евро­пей­ско­го Сою­за в Нур-Сул­тане. «Наши кон­сти­ту­ци­он­ные пра­ва как граж­дан Казах­ста­на настоль­ко нару­ше­ны, что мы не можем даже собрать­ся на неболь­шую, мир­ную, тихую встре­чу, дер­жа в руках малень­кие синие флаж­ки, госу­дар­ствен­ный сим­вол, малень­кие синие воз­душ­ные шары или зна­ме­на», — ска­за­ла она. «Когда я при­е­хал туда 10 мая 2018 года, я уви­дел, как сотруд­ник ОМО­На схва­тил моло­дую сту­дент­ку за воло­сы и пота­щил по тро­туа­ру. Я начал ее защи­щать, спра­ши­вая: «Что вы дела­е­те, она сту­дент­ка!» И, защи­щая ее, я [тоже] ока­зал­ся в поли­цей­ском фургоне ».

Произвольные финансовые ограничения

Соглас­но «Зако­ну о борь­бе с отмы­ва­ни­ем дохо­дов, полу­чен­ных неза­кон­ным путем, и с финан­си­ро­ва­ни­ем тер­ро­риз­ма» любое лицо, осуж­ден­ное за экс­тре­мист­ское пре­ступ­ле­ние, напри­мер, по ста­тье 405, вклю­ча­ет­ся в госу­дар­ствен­ный спи­сок лиц, «свя­зан­ных с финан­си­ро­ва­ни­ем тер­ро­риз­ма и экс­тре­миз­ма». на срок до шести или вось­ми лет.

Когда чело­век попа­да­ет в спи­сок, его бан­ков­ские сче­та замо­ра­жи­ва­ют­ся, ему запре­ща­ет­ся совер­шать какие-либо бан­ков­ские пере­во­ды или пла­те­жи, вклю­чая, напри­мер, выпла­ты по ипо­те­ке, и он может сни­мать экви­ва­лент мини­маль­ной зара­бот­ной пла­ты толь­ко один раз в месяц с каж­до­го чело­ве­ка в сво­ем домаш­нее хозяй­ство (при­мер­но 70 дол­ла­ров США). Они не могут поль­зо­вать­ся госу­дар­ствен­ны­ми услу­га­ми, таки­ми как нота­ри­ус, пото­му что их госу­дар­ствен­ный пер­со­наль­ный иден­ти­фи­ка­ци­он­ный номер забло­ки­ро­ван, кото­рый им нужен для досту­па к таким услу­гам. По сло­вам Хью­ман Райтс Вотч, эти финан­со­вые огра­ни­че­ния носят про­из­воль­ный и дис­кри­ми­на­ци­он­ный характер.

Спе­ци­аль­ный доклад­чик ООН Аолайн после поезд­ки в Казах­стан в 2019 году отме­ти­ла, что она «крайне обес­по­ко­е­на труд­но­стя­ми, созда­ва­е­мы­ми для чле­нов семьи и ижди­вен­цев… кото­рые при­во­дят к неза­ви­си­мо­му ущем­ле­нию прав жен­щин и детей».

Деме­уова, мать-оди­ноч­ка из Алма­ты, ска­за­ла, что, посколь­ку она нахо­дит­ся в спис­ке: «Я не могу вос­поль­зо­вать­ся услу­га­ми нота­ри­уса. Я не могу уехать из горо­да. Я не могу полу­чить доступ к бан­ку или поме­нять день­ги. Я не могу [даже] пла­тить за квар­ти­ру. … [Вла­сти] устро­и­ли мою финан­со­вую смерть, что­бы заста­вить меня замол­чать ». Дру­гой собе­сед­ник ска­зал, что она не может полу­чать али­мен­ты, кото­рые она полу­ча­ет для сво­е­го сына, пото­му что они зачис­ля­ют­ся на ее бан­ков­ский счет, кото­рый замо­ро­жен в свя­зи с ее осуждением.

Источ­ник: https://www.hrw.org/