Глава государства, по сути, играет судьбой нацией, сказал в беседе с главой Союза мусульман Казахстана Муратом Телибековым почетный лидер Коммунистической партии Казахстана Серикболсын Аблильдин. Но больше всего его беспокоит то, что казахи сегодня стали лжецами.
На днях партия “Ак жол” направила правительству законопроект “О парламентской оппозиции”, получивший ранее положительное заключение Бюро по демократическим институтам и правам человека ОБСЕ. Лидер партии Азат Перуашев предлагает законодательно ввести определение “парламентская оппозиция”. Он считает, что новый закон позволит расширить права оппозиции в принятии важных государственных решений. В беседе известного общественного деятеля Серикболсына Абдильдина и руководителя Союза мусульман Казахстана Мурата Телибекова прозвучали и другие мнения:
Серикболсын Абдильдин: «Ак-жол» — это откровенно провластная партия. Когда появляются подобные инициативы со стороны Президента Н. Назарбаева и его окружения, у меня всегда возникает недоверие, ибо в целом — это всегда антинародная и коррупционная политика. К сожалению, я не знаю в деталях содержание проекта, поэтому мне трудно судить.
Мурат Телибеков: Ни у кого не возникает сомнений относительно политической ориентации главы «Ак жола» Азата Перуашева. На мой взгляд, один из бывших лидеров партии «Нур Отан» вряд ли изменил свою точку зрения. Но зачем ему такая инициатива?
СА: Вы сами прекрасно знаете зачем. Как правило, пропрезидентские партии всегда действуют по указке «сверху» .
МТ: Если предположить, что партия «Ак жол» является пропрезидентской партией, то возникает вопрос: Почему Президент пошел на этот шаг? Это вынужденная мера? Жест безысходности? Хотя, казалось бы, нет повода для беспокойства. Оппозиционное поле зачищено. В чем смысл этого маневра?
СА: Давайте не будем пока трогать Президента. Это совершенно ясная схема действий. Если не сам Президент, то его администрация, как правило, советует тому или иному политическому деятелю представить проект определенного закона. Даже роспуск парламента делается по такой технологии. Я допускаю, что закон может быть хорошим. В то же время хочу отметить, что во многих демократических государствах подобного закона об оппозиции нет. Однако это не мешает им придерживаться всех демократических норм. У нас, к сожалению, иная картина. В нормальных странах все политические партии, которые вошли в парламент, делят министерские портфели, возглавляют комитеты. Если в новом проекте закона будут предоставлены подобные возможности, тогда можно его поддержать.
МТ: У меня порой возникает впечатление, что это превентивные меры. Вы не находите, что Назарбаеву следует отдать должное в том смысле, что он делает упреждающие шаги, не допуская массовых выступлений. Такими законами он как бы выпускает пар из котла.
СА: Я всегда говорил и сейчас повторю: Назарбаев — непревзойдённый актер!
МТ: Может быть, непревзойденный стратег?
СА: Непревзойдённый актер-авантюрист!
МТ: Но в чем авантюра этого закона? Я не видел этот проект и мне трудно судить
СА: Дело не в законе. Я тоже не видели этот проект, и поэтому не будем углубляться. Было бы глупо с нашей стороны обсуждать закон, которого пока нет.
МТ: В своем послании Президент говорил, что всегда против резких шагов и авантюр. Многие политологи утверждают, что Назарбаев — весьма острожный политик. Вы утверждаете обратное.
СА: Ну, авантюра, в принципе, тоже не является абсолютно отрицательной характеристикой.
МТ: То есть она может иметь положительные качества?
СА: Не только. Это один из приемов, которыми пользуются люди, находящиеся во власти.
МТ: Может быть, это и есть та самая политическая гибкость, которая не позволяет доводить общество до социального взрыва? Посмотрите, что сейчас происходит на Украине. Ведь неизвестно чем все это закончится
СА: Не следует сравнивать казахов с украинцами. Это совершенно разные страны. Нашу страну больше всего характеризует казахская пословица «Беспечному народу — бездарный правитель». Это о нас. Чем спокойней и терпеливей народ, тем больше над ним издеваются.
МТ: Каков Ваш прогноз? К чему мы придем? Чем все закончится? У Вас большой жизненный опыт. На наших глазах разрушилась такая великая страна как Советский Союз. У меня порой возникает ощущение, что нечто подобное может случиться с Казахстаном.
СА: Я говорю о Советском Союзе постоянно. Казахстан не следует сравнивать с великой державой. От развала советской страны пострадали, прежде всего, простые люди. К тому же резко нарушилось международное равновесие. Ухудшилось состояние мировой политики и экономики — это очевидно для всех. Увеличилось количество войн и конфликтов. Никакой вины Советского Союза в нынешних наших бедах нет. Казахстан также много потерял от развала страны. Подобного можно было не допустить, как это сделали, к примеру, Белоруссия или Узбекистан. Численность населения в этих странах резко выросла. Наша экономика не достигла даже уровня 90‑х годов, если вычесть из ВВП долю нефтедолларов. Численность нашего населения составляла 17 миллионов. Сейчас мы достигли того же уровня, но с учетом полтора миллиона оралманов. Возникает вопрос: Куда делись 1,5 миллионов наших соотечественников?
МТ: Казахстан разваливается на части?
СА: Никто не собирается делить Казахстан на части. Мы сами идет к этому. Но внутри страны начинается жузовое и клановое деление, которое до добра не доведет.
МТ: Мы видели распад Югославии. Хотя, казалось бы, тоже маленькое государство
СА: Давайте не будем сгущать краски. Пока такой угрозы нет. Но следует признать, что все свои ресурсы Казахстан отдал Западу и Востоку одновременно. Мы являемся нефтяной державой, но нефть мы сами не добываем. В собственности инвесторов сегодня находится около 80 процентов наших природных богатств. Кстати, у «одиозного» ливийского лидера М. Каддафи инвесторы обладали лишь 19 процентами — все остальное оставались в стране. Зачем сегодня Западу трогать Назарбаева, если он отдал почти даром все недра страны. Поэтому все эти разговоры о распаде страны не имеют под собой почвы. Но после Назарбаева будет сложно управлять государством. Как, например, вытеснить из страны иностранные компании, если Назарбаев подписал многие договора минимум на 40 лет? Он многое разрушил.
МТ: Во власти зреет своя внутренняя оппозиция. Там много конкурирующих групп, враждующих личностей. Велика вероятность того, что этот внутренний раздор усилит центробежные процессы.
СА: Вы задаете вопрос, не обозначив суть этой внутренней конкуренции. Пока это никак не проявляется. Назарбаев внимательно следит за этим, направляя одни кланы против других. При жизни Президента нам ничего не грозит. Но когда он уйдет, вот тогда увидите — какая разгорится война между кланами. Это неизбежно, потому что мы давно ликвидировали правовой механизм передачи власти.
МТ: Вы признаете существование кланов и конкурирующих групп. Ни для кого не секрет, что все эти влиятельные чиновники мечтают стать удельным князьями, хозяевами пусть маленького, но собственного государства.
СА: Их мечта уже осуществилась. Они уже сегодня все — князья, собственники, имеющие огромное влияние. Теперь они помышляют о том, как подняться на вершину пирамиды.
МТ: Мы начали наш разговор с обсуждения оппозиции. Есть и предпосылки к тому, что внутренняя оппозиция во власти пойдет на сотрудничество с внешней оппозицией На мой взгляд, этот процесс уже начался. Возникают самые неожиданные альянсы. К примеру, известный оппозиционер Болат Атабаев выступает в союзе с Рахатом Алиевым.
СА: Надеюсь, что во власти есть и порядочные люди. Оппозиции надо искать с ними контакты. Но пока они всего боятся. Когда пошатнется режим, тогда возможно этот процесс пойдет более энергично.
МТ: И все же, такие процессы подспудно идут. Взять, к примеру, акима Астаны Имангали Тасмагамбетова. Этот человек откровенно претендует на роль второго Президента. В принципе, в этом нет ничего плохого. Мне, например, импонируют, что люди не боятся демонстрировать свои амбиции. Значит есть во власти смелые личности.
СА: Тасмагамбетова от Назарбаева трудно отличить. Он ничем не лучше, а может быть даже хуже. Я бы не рекомендовал поддерживать кого-то из окружения Президента.
МТ: Я назвал всего лишь одно имя чиновника высокого ранга, который считается в определённой степени независимой личностью. Можете ли Вы назвать другие имена влиятельных фигур, способных пойти на открытую конфронтацию с властью?
СА: Любой человек не может это сделать сразу, потому что корни коррупции проникли очень далеко. Любой человек, который придет вторым президентом, он будет все время оглядываться и принимать во внимание интересы своего окружения
МТ: Многие политологи считают, что большое влияние на ситуацию в Казахстане оказывают внешние силы
СА: Я думаю, что крупные державы заинтересованы, прежде всего, в обладании нашим сырьем, но отнюдь не в развитии демократии и процветанием нации.
МТ: Судя по всему, Вы тоже согласны с тем, что они уже влияют на нашу внутреннюю политику
СА: На мой взгляд, сейчас у Президента нет ни экономической, ни продовольственной, ни политической самостоятельности. Это надо понять любому жителя Казахстана.
МТ: Интересно, как общество воспримет мысль о том, что казахстанская политика определяется отнюдь не в Астане, и даже не в Казахстане?
СА: Возможно, внутренняя политика и определяется в Астане, но только с точки зрения усиления режима. Казахская нация сегодня очень слаба, и в этом есть определенная заинтересованность внешних сил. Сильный Казахстан не нужен инвесторам, иначе им трудно будет управлять. Именно этим объясняется тот факт, что они привозят сюда не только свои технологии, но даже своих рабочих. Появился даже особый термин — «казахстанское участие». Хотя в нормальном государстве говорят не об участии, а об управлении совместным бизнесом. Экономика неразрывно связана с политикой. У кого рычаги экономики, у того и рычаги политики. Именно поэтому я говорю об отсутствии самостоятельности у Назарбаева.
МТ: Иногда у меня возникает ощущение, что казахская нация — это обречённая нация. В истории было много ассимилированных народов, которые бесследно канули в небытие. Возможно, и нас ожидает подобная участь. Не исключено, что мы повторим судьбу американских индейцев…
СА: В свое время власти предприняли попытку обозвать казахов «казахстанцами». Но усилия наших людей во главе с Шахановым приостановили этот процесс. Я думаю, что этот вопрос не снят с повестки дня. Был предпринят первый шаг к тому, чтобы заявить: что казахской нации больше нет.
МТ: Может быть, это естественный исторический процесс?
СА: Я с вами не согласен. В мире много наций, которые сохранили свою самобытность. Подобные угрозы наблюдались в колониальных странах, но благодаря освободительной борьбе они избежали такой участи. А исчезновение некоторых народов объясняется тем, что они не смогли сформироваться как следует и защитить себя.
МТ: Судя по вашим словам, мы тоже сегодня не в состоянии сформироваться и защитить себя
СА: В том-то и вопрос. Сейчас много людей озабоченных тем, чтобы сохранить свою культуру и государственность. Казахи должны остаться казахами, а не казахстанцами. Но, к сожалению, ситуация складывается иначе. Основная причина заключается в том, что глава государства, по сути, играет судьбой нацией. Знаете, меня с беспокоит тот факт, что казахи сегодня стали лжецами.
МТ: Идет деградация нации?
СА: Идет сильнейшая деградация. Лживость — один из признаков деградации нации. Казахи всегда сильно уважали слово. Сила слова была такова, что примиряло даже враждующих. Когда джигит не сдерживал слово, это воспринималось как его смерть. Но, увы, сегодня эти качества потеряны.
МТ: Мы затронули вопросы нравственного здоровья нации, и в этой связи я вспомнил недавний эпизод. На днях мы были с Вами на 70-летнем юбилее покойного Заманбека Нуркадилова. Я обратил внимание на то, что ни один из спикеров не затронул тему его убийства. После выступлениях трех ораторов и виртуозной игры домбриста я покинул это мероприятие, поняв, что ничего нового здесь не услышу.
СА: Вообще-то мероприятие было обозначено как 70-летие Заке, и ведущие в определённой степени остерегались…
МТ: Когда Вам предоставили слово, Вы тоже промолчали. Они просили Вас не затрагивать эту тему?
СА: Меня никто не просил об этом. Более того, для меня стало неожиданностью, когда ведущий пригласил к микрофону. Кстати, в конце мероприятия Рысбек Сарсенбаев заявил, что следует обратиться в прокуратуру и Верховный суд с призывом раскрыть истинные причины смерти.
МТ: Об этом сказал только Рысбек Сарсенбаев. Но об этом не сказали ни сын, ни дочь Нуркадилова. Не вспомнил об этом никто из близких родственников и друзей. Даже Мухтар Шаханов промолчал.
СА: Не следует их упрекать в этом. В свое время я был расстроен, когда обрабатывали сына Заманбека, чтобы он не политизировал смерть отца. Но потом я понял, что и над ними висит топор. Обычно в таких случаях я говорю то, что надо говорить. Хотя надо признать, что смерть Нуркадилова также, как и убийство Алтынбека Сарсенбаева, не случайны. Сегодня придуманы легенды для отвода глаз. Настоящая истина лежит очень глубоко.