Держитесь и быстрее возвращайтесь домой!

 

Один­на­дцать осуж­ден­ных неф­тя­ни­ков Жана­о­зе­на отпра­ви­лись вче­ра вече­ром эта­пом в Аты­рау. Кро­ме дво­их – Тал­га­та Сак­та­га­но­ва и Мура­та Кос­бар­ма­ко­ва. По сло­вам людей, Сак­та­га­но­ва оста­ви­ли как сви­де­те­ля по делу Вла­ди­ми­ра Коз­ло­ва, а Кос­бар­ма­ко­ва – из-за болез­ни. А из тех, кого суд выпу­стил на сво­бо­ду, никто не при­шел под­дер­жать и про­во­дить в коло­нию това­ри­щей, кро­ме Жана­та Муринбаева.

 

Автор: Шари­па ИСКАКОВА

 

Род­ствен­ни­ков неф­тя­ни­ков до послед­не­го дер­жа­ли в неве­де­нии отно­си­тель­но вре­ме­ни отправ­ки осуж­ден­ных, точ­нее, сило­ви­ки назы­ва­ли все вре­мя раз­ное вре­мя — то позд­но вече­ром, то в обед, то утром… Появи­лось ощу­ще­ние, что кто-то решил спе­ци­аль­но дез­ин­фор­ми­ро­вать людей. Тогда было реше­но отпра­вить­ся на желез­но­до­рож­ную стан­цию «Ман­гыш­лак», отку­да долж­ны были отпра­вить по эта­пу неф­тя­ни­ков, зара­нее, и это сра­бо­та­ло — уда­лось узнать все, что нас интересовало.

 

Язык довел до «тупи­ка» — к месту, где неф­тя­ни­ков из авто­за­ка долж­ны были погру­зить в сто­лы­пин­ку. Два мрач­ных ваго­на, наглу­хо закры­тых со всех сто­рон, с решет­ка­ми вме­сто окон, мы уви­де­ли сра­зу. Один на вид был доволь­но потре­пан­ный, сто­ял в сто­роне, а дру­гой — поно­вее, свет­ло-голу­бо­го цве­та, сто­ял на путях.

 

 

Спу­стя неко­то­рое вре­мя голу­бой вагон под­та­щи­ли бли­же к зда­нию стан­ции — зна­чит, это был тот, кото­рый нам нужен, теперь оста­ва­лось толь­ко ждать. По сло­вам людей со стан­ции, погруз­ка эта­пи­ру­е­мых обыч­но про­хо­дит за два-три часа до отъ­ез­да поез­да Аты­рау — Ман­гыш­лак, кото­рый по рас­пи­са­нию отправ­ля­ет­ся в 19.55.

 

Из род­ствен­ни­ков неф­тя­ни­ков пер­вы­ми бли­же к трем часам при­е­ха­ли род­ные Кана­та Жусипбаева.

После обе­да въе­хал авто­бус с сол­да­та­ми внут­рен­них войск.

 

 

 

Появ­ле­ние жур­на­ли­стов заста­ло их врас­плох. Уви­дев людей с каме­ра­ми, один из них начал зво­нить. К нам доле­те­ли такие сло­ва: «Алло, здрав­ствуй­те, какие-то люди нас сни­ма­ют на каме­ры, что здесь происходит?»

Они вызва­ли инспек­то­ров из линей­но­го отде­ла внут­рен­них дел. К сол­да­там они под­хо­ди­ли со сло­ва­ми: «Не бол­ды жигит­тер? (Эй, пар­ни, что случилось?)»

 

 

Через неко­то­рое вре­мя один из инспек­то­ров подо­шел к нам, поин­те­ре­со­вал­ся, кто мы, и, немно­го пого­во­рив с нами, ушел.

 

Бли­же к шести часам собра­лись уже все род­ствен­ни­ки неф­тя­ни­ков — это жены, дети, бра­тья, сестры…

 

 

В шесть часов в воро­та желез­ной огра­ды въе­ха­ли две маши­ны с осуж­ден­ны­ми. Они сра­зу же подъ­е­ха­ли вплот­ную к край­ней две­ри сто­лы­пин­ки. Это озна­ча­ло, что осуж­ден­ные не будут выхо­дить и идти пеш­ком, а сра­зу же из маши­ны перей­дут в вагон. Тер­ри­то­рия вокруг него была оцеп­ле­на тре­мя десят­ка­ми воен­ных, поли­цей­ских и людей в штат­ском. Воен­ные попро­си­ли людей сто­ять на рас­сто­я­нии двух-трех мет­ров. Род­ные наде­я­лись хоть мель­ком уви­деть сво­их близ­ких, но сол­да­ты вста­ли спи­ной меж­ду вхо­дом в вагон и две­рью маши­ны и пере­кры­ли обзор.

 

Они хва­та­ли и заки­ды­ва­ли неф­тя­ни­ков внутрь, как меш­ки с това­ром. Это вызва­ло воз­му­ще­ние, люди нача­ли кри­чать: «Эй, уйди, не закры­вай, зачем такое дела­ешь?!» И про­си­ли, что­бы хоть на несколь­ко секунд им пока­за­ли род­ствен­ни­ков. Как толь­ко появ­лял­ся чело­век на выхо­де, все начи­на­ли при­вет­ство­вать, но его мгно­вен­но пере­ки­ды­ва­ли внутрь вагона.

 

Когда погруз­ка закон­чи­лась, дверь ваго­на закры­лась. Род­ствен­ни­ки про­дол­жа­ли кри­чать, жен­щи­ны пла­ка­ли, умо­ля­ли, про­си­ли воен­ных дать воз­мож­ность через решет­ки пере­го­во­рить с род­ны­ми. Муж­чи­ны под­ни­ма­ли детей над голо­вой в надеж­де, что кто-нибудь из отцов их уви­дит. Но через решет­ку и тем­ное стек­ло вид­но было еле-еле, но чуть слыш­но Розу Туле­та­е­ву. Все нача­ли ей кри­чать: «Роза, как ты? Канат рядом с тобой? Мак­са­та ты виде­ла?» А Роза пыта­лась пере­да­вать им сло­ва сидя­щих в сосед­ней каме­ре нефтяников.

 

Поз­же ста­ли слыш­ны и голо­са самих неф­тя­ни­ков, но было не разо­брать, кому они при­над­ле­жат. В ответ род­ствен­ни­ки нача­ли кри­чать еще боль­ше. Люди тол­пи­лись воз­ле каж­до­го окна ваго­на. Но шум не давал им воз­мож­но­сти рас­слы­шать голо­са, доно­ся­щи­е­ся из вагона.

 

Поти­хонь­ку люди нача­ли успо­ка­и­вать­ся. Нако­нец услы­ша­ли глу­хие голо­са: «У нас все хоро­шо, не пере­жи­вай­те!» А потом Баур­жан Непес кри­чал жене: «Воз­вра­щай­ся домой! Ты зачем с ребен­ком при­шла? Вооб­ще не надо было при­хо­дить!» Сле­дом Канат Жуси­п­ба­ев потре­бо­вал от сво­ей жены, что­бы она шла домой. «Ты зачем при­шла, оста­вив дома груд­но­го ребен­ка? Иди к доч­ке!» Такая забо­та о женах и детях вызва­ла улыб­ку у людей.

 

Через час поезд тро­нул­ся, что­бы соеди­нить­ся с основ­ным соста­вом. В этот момент жен­щи­ны заго­ло­си­ли, запла­ка­ли дети, муж­чи­ны ста­ли гром­ко кри­чать: «Дер­жи­тесь, все будет хоро­шо!» Но не рас­хо­ди­лись. До отправ­ле­ния поез­да было еще пол­ча­са. Люди пошли сле­дом, а поли­цей­ские и сол­да­ты за ними.

 

Когда поезд подъ­е­хал к стан­ции, вагон с осуж­ден­ны­ми сто­ял пер­вым. Жен­щи­ны сра­зу рину­лись к нему, но воен­ные не отста­ва­ли от них, их уже было око­ло полу­сот­ни, они мгно­вен­но огра­ди­ли рас­сто­я­ние до ваго­на крас­ной лен­той. Но поодаль от ваго­на была воз­вы­шен­ность, люди забра­лись туда и смог­ли раз­гля­деть руки неф­тя­ни­ков, кото­ры­ми они отча­ян­но маха­ли. Люди сно­ва нача­ли поды­мать детей над голо­вой, кри­чать напут­ствия и пла­кать в голос.

 

…В 19.55 поезд тро­нул­ся. Люди, сидя­щие в обыч­ных пас­са­жир­ских ваго­нах, с инте­ре­сом выгля­ды­ва­ли из окон. Было вид­но, что мно­гие из них с пони­ма­ни­ем отно­сят­ся к происходящему.

 

«Пой­дем­те, не плачь­те, мы их дове­ри­ли Богу, теперь оста­лось их дождать­ся», — гово­ри­ли пожи­лые люди моло­дым жен­щи­нам, погруст­нев­шим пар­ням и уво­ди­ли всех за собой прочь со станции…

 

Из всех това­ри­щей, быв­ших с неф­тя­ни­ка­ми в заклю­че­нии, но вышед­ших на сво­бо­ду по амни­стии или полу­чив услов­ный или оправ­да­тель­ный при­го­вор, попро­щать­ся с теми, кого надол­го отпра­ви­ли в коло­нию, при­шел толь­ко Жанат Мурин­ба­ев. Его голос сре­ди мно­же­ства людей был гром­че, он пере­чис­лял име­на всех 11 неф­тя­ни­ков и каж­до­му ста­рал­ся ска­зать сло­ва напут­ствия, а на про­ще­ние крик­нул: «Пого­сти­те в Аты­рау и быст­рее воз­вра­щай­тесь домой!»

 

Смот­ри­те видео об отправ­ке неф­тя­ни­ков на YouTube.

 

Часть 1. http://www.youtube.com/watch?v=wWaNlh_rw98&feature=youtu.be

 

Часть 2. http://www.youtube.com/watch?v=z0J2NiCBx5U&feature=youtu.be

 

Часть 3. http://www.youtube.com/watch?v=8P5L1O7-NMY&feature=youtu.be