В конце апреля — начале мая 2016 года по городам запада и юга Казахстана прокатилась волна протестов. Участники несанкционированных митингов выступали “против продажи земли” иностранцам, которую якобы задумало правительство страны. Поводом для этого послужили новые поправки к Земельному кодексу. После первых акций протеста президент Нурсултан Назарбаев заявил, что о продаже земель иностранцам речи не идет. Но это не успокоило население.
В четверг, 5 мая, глава государства дал поручение создать при правительстве “горячую линию” по разъяснению гражданам новых норм законодательства, а также комиссию по земельной реформе, которая, как передают СМИ слова главы государства, “…разъяснит конкретно, определив позиции касательно спорных моментов Земельного кодекса”. А пока до 2017 года президент объявил мораторий на некоторые нормы этого кодекса, “вызвавшие в обществе резонанс”.
Последняя капля
Основная масса комментаторов в независимых СМИ исходит из того, что вопрос, к которому общество относится крайне чувствительно, — о продаже казахстанской земли иностранцам (прежде всего, китайцам) — стал последней каплей, переполнившей чашу терпения населения, и без того недовольного властью в условиях кризиса.
В этой связи казахстанский экономист Петр Своик в интервью zonakz.com отмечает, что антикризисные программы, предложенные президентом и правящей партией “Нур Отан”, выделяют именно сотрудничество с КНР и приход в Казахстан крупных перерабатывающих и сельскохозяйственных компаний, которым, естественно, нужна земля.
Земля как повод?
Но есть и иная точка зрения. Главный редактор “Новой газеты — Казахстан” Александр Краснер в интервью DW напомнил, что частная собственность на землю существует 15 лет, а с 2003 земля сдается в аренду иностранцам. “Все эти годы “родную землю” за бесценок выкупали латифундисты, близкие к власти, и брали в аренду иностранцы. Но народ не протестовал. Более того, народ не выходил на демонстрации даже из-за девальваций — а их за последнее время проведено целых три. Народ смолчал и тогда, когда резко повысились тарифы на ЖКХ”, — рассуждает он.
По словам Краснера, нынешние поправки мало что меняют в Земельном кодексе. Согласно им, землю можно брать в аренду сроком до 25 лет, а не на 15 лет, как было раньше. И это, полагает он, не должно было вызвать протестные настроения. “Но кто-то бросил клич, что землю будут продавать иностранцам, подразумевая китайцев. Хотя в кодексе ясно указано, что это не так. И тогда в разных городах вдруг по этому поводу возникли демонстрации. Сначала в Атырау, потом в Актау, в Актобе, в Жанаозене. Но ведь это все нефтедобывающие, а не аграрные районы”, — отмечает Александр Краснер.
“Третья сила”?
Собеседник DW уверен, что нынешние выступления инспирированы некоей “третьей силой”, которая провела “серьезную репетицию для возможного захвата власти”. Он считает, что эта репетиция организована одним из кланов, имеющих особенно сильное влияние на западе Казахстана.
“Многое сейчас напоминает события в Жанаозене в 2011 году. Вполне возможно, что сценаристы те же, что и тогда. И это очень опасно. На фотографиях крестьян среди митингующих не особо увидишь. Кто в Атырау “вбросил” информацию о продаже земель иностранцам — неизвестно. Явных лидеров нет, а организация протестов высокая. Они продолжаются не один день, но в каждой отдельной точке организованно прекращаются”, — отмечает Александр Краснер.
Немецкий эксперт по Центральной Азии Беате Эшмент (Beate Eschment) также отмечает, что протесты “на удивление хорошо организованы и носят исключительно мирный характер”, а организаторов не видно. “То есть казахстанцы демонстрируют такую способность к самоорганизации, которой мы не видели в последнее время нигде в мире. При этом у населения Казахстана, в отличие, например, от Киргизии, нет большого опыта проведения массовых протестов. Это первый парадокс”, — говорит она в интервью DW.
Парадоксы протестов
“Еще один парадокс в том, что вокруг протестной среды наблюдается очень сильный антикитайский настрой. Но если Казахстану сегодня и есть от кого ждать помощи по выходу из кризиса, — финансов, инвестиций, — то именно от Китая. Однако когда население настолько наэлектризовано против него, то возникает порочный круг”, — продолжает эксперт.
Далее, нынешние события для Казахстана необычны тем, что, в отличие от протестов в Жанаозене в 2011‑м, сейчас готовность к акциям не локализована одной областью, и участие в них уже принимают различные группы населения, указывает Беате Эшмент.
“Это аргумент против того, что протесты инспирированы некими зарубежными силами или исключительно местными элитами. Возможно, местные элиты эти протесты стараются инструментализировать, но в их основе — глубокое недоверие населения к власти, которое сейчас, в кризис, прорвалось наружу. Нужно различать между этой причиной, и поводом — вопросом о земле”, — считает Беате Эшмент.
Без стратегии…
По словам эксперта, то, что на площади людей вывел именно земельный вопрос — не совсем логично. “Ведь сначала они протестовали против того, что землю могут покупать иностранцы, потом, после разъяснений власти, против того, что иностранцы могут землю арендовать, хотя аренда практикуется давно, никаких протестов против этого не было. То есть причина — не в земле. Следовательно, роли не играет, аграрный регион или нет. А общий протестный потенциал у населения запада Казахстана высокий. Возможно, это объясняет, почему акции начались там”, — анализирует ситуацию немецкий эксперт.
Что касается действий властей, то Беате Эшмент подчеркивает, что пока не может различить какую-либо вразумительную стратегию. “Полиция — не та структура, которая может решить эту проблему. Более того, видно, что полиция и администрации на местах не имеют единого плана действий. Но самое главное, что из самой Астаны идут некие ссылки на провокаторов и намеки на недавний негативный опыт Украины, тогда как оттуда должны идти импульсы, как модернизировать страну и включить общество в этот процесс”, — отмечает немецкий эксперт.
Смотрите также:
Оригинал статьи: DW-WORLD.DE Kasachstan