Атабаев и Турсунов прилетели в Алматы

Сего­дня ночью вер­ну­лись в южную сто­ли­цу теат­раль­ный режис­сер Болат Ата­ба­ев, аре­сто­ван­ный по делу о раз­жи­га­нии соци­аль­ной роз­ни и достав­лен­ный для допро­са в Актау, и кино­ре­жис­сер Ермек Тур­су­нов, ездив­ший к нему на встре­чу в Ман­ги­ста­ускую область. 

 

Автор: Вадим БОРЕЙКО

 

Вче­ра, 3 июля, око­ло деся­ти часов вече­ра была рас­про­стра­не­на сен­са­ци­он­ная инфор­ма­ция о том, что сего­дня, в сре­ду, в 15.00 в Наци­о­наль­ном пресс-клу­бе в Алма­ты состо­ит­ся пресс-кон­фе­рен­ция с уча­сти­ем Ата­ба­е­ва и Турсунова.

Я немед­лен­но набрал номер Ерме­ка. Его сот­ка отве­ти­ла корот­ки­ми гуд­ка­ми: как выяс­ни­лось поз­же, в это вре­мя он летел в само­ле­те. Тогда отпра­вил ему SMS с прось­бой свя­зать­ся со мной. При­мер­но в пол­тре­тье­го ночи мы созво­ни­лись. Он сооб­щил, что нахо­дит­ся в алма­тин­ском аэро­пор­ту вме­сте с Ата­ба­е­вым: толь­ко при­бы­ли из Актау. Я попро­сил о корот­кой встре­че. Он изви­нил­ся: не спал две ночи. Дого­во­ри­лись: все вопро­сы — утром. В девять я его разбудил.

- Сна­ча­ла вопро­сы, кото­рые вол­ну­ют всех. Как выгля­дит Болат Мана­ше­вич? Как он себя чув­ству­ет? Нор­маль­но ли пере­нес полет?

- В общем, нор­маль­но. Учи­ты­вая его воз­раст, болезнь и 18 суток аре­ста, вклю­чая трех­днев­ный этап в Актау и пре­бы­ва­ние в СИЗО. А СИЗО — не сана­то­рий. К тому же все вре­мя у него с собой были лекарства.

- Вы лете­ли с сопровождением?

- Нет, вдвоем.

- Вас кто-то встре­чал в аэропорту?

- Да, мои дру­зья на машине. Мы сна­ча­ла завез­ли Бола­та домой, затем меня.

- С Ата­ба­е­ва сня­ли обвинения?

- Я при­сут­ство­вал при всех его допро­сах. Ни мораль­но­го, ни физи­че­ско­го дав­ле­ния на него не ока­зы­ва­ли. Все было в рам­ках зако­на. Ему гро­зи­ли очень серьез­ные ста­тьи — за воз­буж­де­ние соци­аль­ной роз­ни и при­зы­вы к свер­же­нию кон­сти­ту­ци­он­но­го строя. А это не мень­ше 10 лет. В кон­це кон­цов, он напи­сал заяв­ле­ние с прось­бой при­ме­нить к нему ст. 65 УК РК. Это заяв­ле­ние удовлетворили.

- Эта ста­тья озна­ча­ет дея­тель­ное раскаяние.

- Я же не юрист и тон­ко­стей не знаю. Глав­ное — он на свободе.

- То есть про­тив режис­се­ра дело закры­ли, и его пере­ве­ли из обви­ня­е­мых в свидетели?

- Это луч­ше спро­сить у его адво­ка­та. Я с ним на эту тему не говорил.

- Не озна­ча­ет ли «дея­тель­ное рас­ка­я­ние» то, что Ата­ба­ев дал пока­за­ния про­тив Коз­ло­ва и Сапаргали?

- Повто­ряю: я при­сут­ство­вал на всех допро­сах, и ника­ко­го тор­га на этот счет не было. Знаю, что в прес­се в пер­вые дни, когда я нахо­дил­ся в Ман­ги­ста­уской обла­сти, зву­ча­ли совер­шен­но иди­от­ские домыс­лы, буд­то он полу­чил сво­бо­ду в обмен на сви­де­тель­ства про­тив этих обви­ня­е­мых. Я же сна­ча­ла поехал в Жана­о­зен, где полу­чил воз­мож­ность озна­ко­мить­ся с отдель­ны­ми мате­ри­а­ла­ми дела, понять, в чем имен­но его обви­ня­ют, соста­вить для себя кар­ти­ну про­изо­шед­ше­го. Если хочешь знать мое мне­ние, то я счи­таю, что Бола­та про­сто использовали.

- Кто?

- Эти оппо­зи­ци­он­ные пар­тии. А он искренне верил им, фигу­раль­но гово­ря, махал фла­га­ми на бар­ри­ка­дах. После Жана­о­зе­на я полу­чил пер­вое сви­да­ние с Бола­том. Мы про­го­во­ри­ли четы­ре часа. При­чем, мяг­ко гово­ря, на повы­шен­ных тонах, дохо­ди­ло до матов. Потом, конеч­но, изви­ни­лись друг перед другом.

- Что тебе извест­но о судь­бе Жан­бо­ла­та Мамая?

- Я не зна­ком с ним. И вооб­ще не знал, кто это такой.

- Ты там не видел­ся с ним?

- Нет.

- Пока ты был в Актау, мно­гие окре­сти­ли тебя «пере­го­вор­щи­ком» меж­ду вла­стя­ми и Ата­ба­е­вым. Что ска­жешь по это­му поводу?

- Мне все рав­но, как меня назы­ва­ют. Глав­ное для меня было — выта­щить дру­га, кото­рый попал в беду.

Кста­ти, пока Ермек нахо­дил­ся в Актау, Союз жур­на­ли­стов Казах­ста­на награ­дил его сво­ей пре­ми­ей в номи­на­ции «Поли­ти­че­ское обо­зре­ние», с фор­му­ли­ров­кой «за поле­ми­че­ские ста­тьи о путях раз­ви­тия граж­дан­ско­го обще­ства и вос­пи­та­нии под­рас­та­ю­ще­го поко­ле­ния». Дей­стви­тель­но, фильм Тур­су­но­ва «Шал» стал в этом году зна­ме­нит, был объ­яв­лен кино­кри­ти­ка­ми шедев­ром еще до широ­ко­го про­ка­та, и ред­кое изда­ние обо­шло вни­ма­ни­ем этот факт. Одна­ко самые свои гром­кие, мож­но даже ска­зать, скан­даль­ные  интер­вью — «В Казах­стане ложь — фор­ма жиз­ни» и «В хоре петь не полу­ча­ет­ся» — Ермек Карим­жа­но­вич дал газе­те и пор­та­лу «Рес­пуб­ли­ка».

ОТ РЕДАКЦИИ: По нашей инфор­ма­ции, осво­бож­де­ние Бола­та Ата­ба­е­ва про­хо­ди­ло дале­ко не так без­об­лач­но, как опи­сал гос­по­дин Тур­су­нов. Торг на самом деле был жест­ким, «тор­гу­ю­щи­е­ся» дохо­ди­ли до матов. И не слу­чай­но пер­вая инфор­ма­ция об осво­бож­де­нии появи­лась  еще в кон­це про­шлой неде­ли, а выпу­сти­ли режис­се­ра толь­ко вче­ра позд­но вече­ром. Но, как гово­рит­ся,  каж­дый име­ет пра­во на свое виде­ние ситуации.