О последних протестных акциях в Казахстане мы беседуем с известными спикерами: политологом Дастаном КАДЫРЖАНОВЫМ, публицистами Амиржаном КОСАНОВЫМ и Аяном ШАРИПБАЕВЫМ.
— В Казахстане тысячи людей вышли на площади и активно протестуют против передачи земли в аренду иностранцам. В чем, по вашему мнению, причина внезапной гражданской активности населения?
Дастан КАДЫРЖАНОВ:
— В своем посте в социальных сетях я писал, что, возможно, земля — это последний рубеж терпения казахского… или казахстанского, как вам угодно, народа.
Настоящий смысл происходящего отнюдь не ограничен вопросами продажи или аренды земли, как это старается представить властная пропаганда. Ее стремления понятны — они хотят ограничить проблему вопросами бизнесцелесообразности. Но теперь ясно, что ключевая проблема находится не там, куда ее загоняют официальные пропагандисты.
Да, конечно, некоторые страны не делают ни из продажи земли в частную собственность, ни из ее аренды проблемы. Они относят землю к сфере свободы рынка, и это выдается за некий капиталистический либерализм. Дескать, земля как ресурс должна стать вполне достойным участником рыночных отношений, чтобы генерировать деньги и создавать выгодные для государства и нации финансовые ресурсы.
Но все эти доводы не касаются нашей страны.
Настоящий протест направлен совсем не на это.
Настоящий протест направлен на то, чтобы лишить существующую власть права разворовывания «последнего» национального ресурса. Посудите сами, нефть, газ, металлы, редкоземельные металлы, уран и прочие ресурсы, принадлежащие народу, уже проданы и распроданы направо и налево. Распроданы безо всякой выгоды для простого казахстанца. Распроданы вопреки принципам национального суверенитета.
Такая же судьба ожидает и землю. В результате многоступенчатой коррупции, существование которой не то что поддерживает власть, но и является активным проводником ее развития, мы, граждане страны, окажемся лишенными предпоследнего ресурса, который у нас есть хотя бы иллюзорно. Последним ресурсом является продажа наших людей в прямое рабство и батрачество. Но — одно влечет за собой другое.
Многие люди, задействованные в современном сельском хозяйстве, даже сегодня скажут мне, что это уже свершилось — превращение наших соотечественников в батраков и даже почти в рабов. Не буду возражать, я сам объездил наши зернопроизводящие регионы и воочию увидел, что уже сейчас это произошло.
Но изменения в Земельном кодексе создадут условия для того, чтобы этот процесс стал воистину массовым и системным. И обратного хода не будет. Земля окажется ресурсом, отчужденным от сферы национальных интересов.
Далее. Проблема вовсе не состоит в том, что некие земли будут выведены из сферы национальной юрисдикции. На основе отчуждения земель другие страны могут создавать нам проблемы не просто экономического или правового характера. Мы им сами предоставляем возможность развивать уже совсем другие темы, скажем так, совсем внеэкономического порядка.
На севере Казахстана это может стать вопросом сепаратизма в пользу России. На востоке и юге — в пользу, например, Китая. И мы сами (я подразумеваю государство) предоставляем право иностранным державам вмешиваться в вопрос суверенитета на землю.
Это ни много ни мало вопрос разрушения нашего государства, основой суверенитета которого является право на землю, на ту территорию, которую оно исторически занимает. За которую — не побоюсь патетики — пролили кровь наши предки.
Цель небывалой гражданской активности одна. Это не обсуждение форм земельных отношений. Это ни много ни мало стремление лишить существующую власть легитимного права вообще распоряжаться таким фундаментальным ресурсом, как земля. Проще говоря, народ сказал: «После того как вы разворовали нефть и другие ресурсы в свою и еще черт-те в чью пользу, вы не имеете никакого права разворовать этот самый последний ресурс суверенитета. Все, баста. Кредит доверия распоряжаться национальными богатствами исчерпан. Вы обладали неким кредитом доверия, потом вотумом соглашательства, потом долей конформизма по поводу всего предыдущего. А теперь все. Вы все вотумы и мандаты разбазарили, и мы более вам ничего не дадим».
И кстати, народный протест совсем не является «антикитайским» или «антироссийским». Сейчас мы видим, как нас пытаются растаскать на эти направления. Этот протест в Казахстане является реально антивластным, и это надо осознать всем.
На самом деле со всеми внешними силами можно выстраивать нормальные бизнес-отношения. Но, как сейчас стало понятно казахстанцам, этого не может нынешняя власть. Потому что она нелегитимна в принятии решений по вопросам земли. Это уже не обсуждается. Это уже за несколько дней станет понятно всем в стране, выйдет интервью или нет.
Амиржан КОСАНОВ:
— Причин много, и они, как звезды, сошлись в одном месте и в одно и то же время.
Во‑первых, само понятие «земля» священно и сакрально для казахов, которые знают, что такое набеги и завоевания, защита родной земли (причем она была всегда общенародной). В памяти каждого казаха остались зарубки Истории. Почитайте фольклор, эпосы и дастаны, те же пословицы, где земля сравнивается с матерью. Так что инициаторы изменения Земельного кодекса, по сути, разбудили спящего льва!
Во‑вторых, сама процедура введения изменений в законодательство прошло кулуарно, без широкого обсуждения в обществе. Сложилось ощущение, что власть хотела как бы исподтишка, незаметно протащить нужные ей решения.
В‑третьих, несмотря на объективную необходимость введения земли в рыночные отношения (например, отечественные бизнесмены должны иметь право собственности на землю, власть как-то обещала выдать по 10 соток каждому казахстанцу), правительство абсолютно проигнорировало такой момент, как разъяснение сути и механизма введения в действие Земельного кодекса. Слишком уж много нестыковок и лазеек для того, чтобы, формально находясь в собственности казахстанской компании, она не стала бы собственностью иностранцев. Это, конечно, будоражит народ.
В‑четвертых, налицо китайский фактор. Власть сама подводит к этой мысли. У всех на слуху 10‑миллиардный китайский кредит, также договоренности с Поднебесной на 23 миллиарда долларов, подписанные в ходе прошлого визита елбасы в Пекин. Аккурат накануне первых мирных собраний официальные СМИ раструбили на всю страну весть о том, что в Казахстан приходит несколько крупнейших агрокомпаний Китая. Чем вам не искусственное нагнетание обстановки?!
Есть и другие факторы.
И все они наслаиваются на главный, фундаментальный фактор: резкое ухудшение жизни большинства казахстанцев, их неверие официальной пропаганде, круглосуточно вещающей о «жаворонке, который снес яйцо на овце» («қой үстіне бозторғай жұмыртқалаған заман»), есть такое сравнение у казахов.
На днях появился еще один фактор: правительство заняло позорную выжидательную (и потому самую настоящую провокационную!) позицию по принципу «моя хата с краю, ничего не знаю», отдав все вопросы земельной реформы на откуп местным акимам. А у них нет ни полномочий, ни возможностей в решении проблемы общенационального уровня! А ситуация тем временем все накаляется!
Аян ШАРИПБАЕВ:
— Протесты в Казахстане — это не только выражение недовольства по причине инициируемой правительством передачи земли в аренду иностранцам. Здесь просматривается и, как мне кажется, задействован целый комплекс причин.
Слишком долго наша элита довольствовалась положением политически и социально изолированной касты. Нижние слои нашего социума, наблюдавшие все это время за репрессиями в отношении людей, требовавших модернизации политической системы, предпочитали не ассоциировать себя с этими процессами, видя, что подобной дерзости в Акорде не терпят.
То есть социальный и политический контексты способствовали бытию порознь: «вы не трогаете нас, мы не тревожим вас, закрывая глаза на многие действия, которые чаще всего с трудом можно назвать законными». Именно таким убогим и был наш общественный договор.
То есть все эти факторы подобных примитивных взаимосвязей не предполагали интеграции социума в различные модели и формы управления страной, государственного строительства. Трудно сказать, как долго продолжалось бы подобное инертное сосуществование, если бы не Украина, три последовательные волны девальвации и, конечно, если бы не падение цен на основные экспортные товары. В сложившейся ситуации всем стало интересно, а чем, собственно, мы еще обладаем кроме нефти и металлов. Но когда людям стало известно, что власти много лет свободно распоряжаются тем, что властям не принадлежит, и что это вроде как нужно охранять, сохранять, чтобы передать последующим поколениям, а не отдавать в руки неизвестно кого, что это несет в себе сакральный смысл — земля, то совершенно закономерно люди быстро организовались, чтобы дружно сказать: «Хватит!»
— К чему могут привести многотысячные акции протеста? Пойдет ли власть на попятную и отменит ли спорную норму закона или решит ответить привычным образом: массовыми арестами и репрессиями?
Дастан КАДЫРЖАНОВ:
— Я отвечаю на ваши вопросы накануне решения алматинского акимата о том, дадут они санкцию на митинг или нет (акимат Алматы в понедельник, 2 мая, отказал в проведении митинга — ред.). Поэтому трудно предвосхитить развитие конфликта.
Мне кажется, и я очень рад буду ошибиться, что акимат не даст разрешения на проведение митингов 7 мая (алматинского) и 21‑го (общенационального). Я могу об этом судить по той истерии, которую уже развили власти в трудовых коллективах и в СМИ. Они в открытую, не стесняясь, говорят людям, что некие силы в стране готовят проамериканский переворот и что надо сидеть дома и не поддерживать протест.
Пророссийские СМИ, типа канала «Евразия», уже в прямую обвиняют протестующих граждан в проамериканском стремлении «расшатать лодку спокойствия в Казахстане».
Да бог с вами! Никакой «лодки спокойствия» казахстанские власти не создают. Я давно пишу в своих статьях, что главный экстремист в этой стране — Акорда, которая проводит непримиримую политику на подавление, уничтожение и распыление любого свободного гражданского волеизъявления. Мы, граждане страны, просто агнцы терпения по сравнению с тем, что творит этот полубезумный офис со стабильностью в стране. Они словно нарочно все делают для того, чтобы из довольно лояльного населения сделать агрессивно настроенную народную массу.
Никакая Америка со своим деструктивом и близко не стоит по степени разрушения стабильности в Казахстане по сравнению с главной канцелярией страны. Чтобы взбесить простого казахского мещанина, они сделали все и безо всякой провокационной деятельности извне. Там просто непопулярна элементарная логика АРИСТОТЕЛЯ. Это неудивительно, когда из «дважды два» всегда пытаешься сделать «три в отчет, а пять в карман».
Амиржан КОСАНОВ:
— Наша власть не привыкла признавать свои ошибки (хотя не ошибается тот, кто ничего не делает), тем более показывать свою слабость. Именно это ее качество, по всей видимости, и будет определять возможную линию ее поведения.
Аресты и задержания уже идут полным ходом.
Хотя у власти есть пусть и эфемерный, но шанс: понять ответственность момента и отменить (или отложить на время) наиболее спорные статьи и пункты скандального кодекса, тем самым снять напряженность в обществе. Но, повторюсь, судя по последним действиям власти (превентивным и постсобытийным), на такой логически правильный и политически ответственный шаг она идти не намерена.
Такая политическая слепота и безответственное игнорирование имеющихся в обществе протестных настроений может привести к непредсказуемым последствиям. И от этого тревожно на душе!
Аян ШАРИПБАЕВ:
— В сердце каждого протеста лежат четкие формы социального недовольства, такие как неравенство, чувство несправедливости, негодование текущим положением дел и так далее. Купирование эмоциональных всплесков в авторитарных режимах происходит обычно при помощи репрессивного аппарата полиции и спецслужб, которые являются продолжением исполнительной власти. Если режим решится пойти на репрессии в отношении лидеров протеста, то это станет открытым объявлением войны против своего народа. В таком случае стороны снимут с себя все существовавшие ранее зыбкие обязательства по сохранению стабильности и начнется сначала незримое внутреннее противостояние, которое на начальном этапе будет выражаться в отторжении любых инициатив власти, что, кстати, мы уже наблюдаем, а затем на фоне тотального недоверия на каком-то этапе может принять зачаточные формы гражданского противостояния со стычками в основном в добывающих регионах и с небывалым подъемом криминала на окраинах городских ареалов обитания.
В Казахстане, где лояльность к лидеру — основной залог восхождения по социальной лестнице, все устроено так, что общество давно не принимает участия в общественной дискусии с властями по выбору не только внутренних моделей развития, но и по определению приоритетов в выборе внешнеполитических партнеров. То есть единственным проводником интересов страны является президент. При таком положении дел у главного арбитра есть, на мой взгляд, только один способ нейтрализовать накаляющуюся с каждым днем обстановку. И заключается он в принятии определенной последовательности конкретных шагов. Во‑первых, дезавуировать и деанонсировать земельную инициативу правительства. Во‑вторых, объявить об отставке правительства МАСИМОВА. Во‑вторых, освободить политических заключенных, снять прессинг с независимых СМИ, увеличить прозрачность работы всех без исключения госорганов. В‑третьих, обновить полностью силовой блок, отказавшись от преследований лидеров протеста. В‑четвертых, принять программу прямой помощи малых форм предпринимательства, занятых в сельском хозяйстве.
— Демонстрируют ли массовые акции протеста усталость народа от авторитарного режима власти? Можно ли полагать, что данные митинги являются началом конца или процесса демонтажа авторитаризма в РК?
Дастан КАДЫРЖАНОВ:
— Частично я уже высказался выше по этому вопросу. Не обольщайтесь. Никакого мирного или вялотекущего демонтажа авторитаризма не будет. Во‑первых, потому что это уже далеко не авторитаризм и желания одного человека, пусть даже главы страны, недостаточно. Страной не правит тот, кого мы хотя бы условно выбрали. Страной правит бюрократическая система, которая ни на секунду не допустит утери своих административно-карательных функций. Это уже тоталитаризм во всем своем великолепии и во всей красе своего загнивания.
Пусть даже этого захочет сам НАЗАРБАЕВ и начнет воплощать некий «встречный курс». Уверяю, и у вас у самих будет возможность убедиться, что, даже если это будет на пользу лично президенту, система не позволит ему развернуть корабль подавления вспять. Система уже давно существует не в интересах НАЗАРБАЕВА, не в интересах народа. Время компромиссов уже далеко позади. Увы.
Власти неумолимо ведут народ к открытому конфликту, и внешние силы тут ни при чем.
Мы всегда надеемся, что корабль истории выведет нас из-под этого неумолимого течения исторической логики, ведущей нас к открытым конфликтам. И это правильно. Нам остается только надеяться, но надеяться пассивно мы уже не можем. Нам как гражданам тоже отпущен ограниченный кредит доверия истории. Мы тоже, перед лицом грядущих поколений, не можем его разбазаривать бесконечно.
Амиржан КОСАНОВ:
— Усталость бывает не только у металла, она есть и у народа, который живет при несменяемой в течение 25 лет верховной власти!
Власть перманентно допускает грубейшие ошибки, страну сотрясают коррупционные скандалы, а власти хоть бы хны: ни слова о своей ответственности, ни громких отставок. Правительство, которое довело страну до такого состояния, незыблемо, скорее уйдет елбасы, чем оно! Вот такая у нас расстановка сил во власти!
Народ не глухой и не слепой, он все видит.
Поэтому, знаете, все может быть!
В какое-то время в обществе сложилось мнение: власть сильна как никогда, авторитет елбасы на высоте, оппозиция обескровлена и недееспособна, так что режим будет править вечно и ничто (и никто!) ему не угрожает! Многие свыклись с этой мыслью: дескать, пока есть елбасы, он будет править сколько захочет.
Но, как показывают последние события, для того, чтобы народ вышел на площадь, оказывается, оппозиционные политические партии необязательны. Само общество, сами граждане способны показать свой характер, проявить общественную активность и заставить власть испугаться!
Так что все может быть!
Аян ШАРИПБАЕВ:
— Народ устал, народ хочет, чтобы его наконец услышали. Лишенные всех легитимных способов донесения своих настроений и чаяний люди прибегают к последнему и самому крайнему, но, надо отметить, весьма эффективному виду общения с властями — к уличным протестам. Смыслы подобных попыток изменить условия или политику посредством протеста заключаются в вере, что только путем коллективных усилий можно оказать воздействие на политический процесс принятия решений. Отныне дамба молчания прорвана, так как люди, особенно в юношеском возрасте, по природе своей склонны к участию в деятельности протестных движений. Осталось только привить культуру современного протеста. Эпоха индивидуальной эффективности завершается вместе с приходом в Казахстан новых форм протеста — после первой волны теперь все больше людей идентифицируют себя с группой, а сегодня с коллективным требованием сохранить землю. Общность вопроса рождает общую тональность эмоций, идентификация себя с другими лицами, участвующими в протесте, порождает внутреннее обязательство дисциплины, создает некий трамплин к рождению политизированной личности, что не может быть плохо в условиях, когда госаппарат совершенно обособлен. На данном этапе у меня нет уверенности, что последняя волна протестов и, возможно, последующие приведут в итоге к полному демонтажу нынешней политической системы. Но одно только то, что люди принимают решение участвовать в акциях протеста, уже говорит о том, что им надоело находиться в социальной изоляции и довольствоваться самым минимальным набором благ, который тает на глазах.
Поэтому происходит социальная включенность, идет формирование потенциала мобилизации и политической осведомленности. Так что мы только-только вступили в эпоху политизации общества. Говорить о демонтаже существующей авторитарной, репрессивной системы пока рано. Особенно в условиях противления этим процессам наших геополитических партнеров – востока и севера. Однако не может не радовать тот факт, что отныне, в условиях, когда молодое население Казахстана показало, что не желает и далее пребывать в социальной изоляции, политические процессы будут обретать иные формы. Надеюсь, что мы встали наконец на путь демонтажа и отказа от авторитарных форм правления.
Опрос провела Инга Иманбай
Оригинал статьи: Трибуна — Республиканская общественно-политическая газета / tribunakz.com