Казахстанский ВВП, по официальным данным, уверенно растет. А Нурсултан Назарбаев перед уходом с поста президента меняет правительство. Зачем и насколько устойчива экономика страны?
Уход Нурсултана Назарбаева с поста главы государства и сложившаяся в Казахстане после этого ситуация, когда параллельно с новым президентом Касым-Жомартом Токаевым будет работать Совет безопасности, наделенный широкими полномочиями и возглавляемый тем же Назарбаевым, дают повод для многочисленных политических прогнозов. А что же будет с экономикой страны и как относится к демонстрируемому ей росту?
Экономическое наследство Нурсултана Назарбаева
Касам-Жомарту Токаеву придется работать с правительством, переформатированным его предшественником совсем недавно, в конце февраля. Если судить по публикациям казахстанских мейнстримовых СМИ, стабильность экономики страны больших вопросов не вызывает. Что подтверждает и статистика. На исходе января заместитель премьер-министра прежнего правительства Ерболат Досаев сообщил, что ВВП Казахстана по итогам 2018 года вырос на 4,1% процента. Для сравнения — в России этот показатель за аналогичный период, по официальным данным, составил 2,3%.
Или другой индикатор — объем внешней торговли. В феврале Аскар Мамин, тогда еще первый замглавы Кабмина (через сутки стал его руководителем), сообщил, что внешнеторговой оборот Казахстана в 2018 году вырос на 19,7% (в России — на 17,5%). А экспорт — на 25,7%.
Означает ли это, что казахстанская экономика успешно развивается и что ее рост положительно сказывается на уровне жизни населения? И почему тогда Нурсултан Назарбаев меньше чем за месяц до своего ухода с поста президента отправил в отставку правительство, заявив, что его члены не умеют работать с населением?
Отставка правительства — повод изменить принятый бюджет
“Отставка правительства или, точнее, перестановки в нем (персонально мало что поменялось) — это прикрытие необходимости корректировки бюджета, подготовленного предыдущим кабинетом. А корректировка объясняется необходимостью второго трехлетнего цикла для перевода Национального фонда снова в расходный режим. Нужен был повод, чтобы в начале финансового года резко перекроить бюджет”, — уверен казахстанский экономист Петр Своик.
Он напоминает, что после мирового экономического кризиса 2008 года в мировой экономике до 2013 года происходил восстановительный рост. Везде проводилась политика количественного смягчения, экономики многих стран росли. При этом сырьевой экспорт Казахстана (не столько в физическом, сколько в ценовом исчислении) рос до 2013 года включительно. Экономика страны демонстрировала неплохие темпы. Это позволило Нурсултану Назарбаеву тогда, на пике позитивной динамики, объявить о досрочном завершении стратегии Казахстан-2030 и выдвинуть новую — Казахстан-2050.
“Но после Майдана, Крыма, событий на юго-востоке Украины, санкций в отношении РФ и российского контрэмбарго, а затем — падения цен на нефть ниже 30 долларов за баррель к концу 2014 — началу 2015 года и девальвации рубля почти вдвое Назарбаев, который очень тонко чувствует такую конъюнктуру, выступил с очередным посланием к народу и с новой программой инфраструктурного развития “Нурлы Жол”. А она перевела Национальный фонд (НФ) из накопительного режима в расходный на три года”, — напоминает Петр Своик.
После этого три года шло дополнительное финансирование экономики из НФ. Причем в августе 2015 года тенге был отпущен в свободное плаванье и фактически повторил двойное обесценивание российского рубля. “Далее последовало некоторое успокоение после украинских событий и постепенный рост цены на нефть, выход ее на вполне приличный уровень до 60–70 долларов за баррель. Все это давало восстановительный и некий подъемный эффект в течение 2015, 2016, 2017 годов”, — пояснил экономист. Однако, продолжает он, если наблюдать за доходами населения не в девальвированных тенге, а в долларах, то после максимума в 2013 году все показатели на душу населения все-таки падали.
Статистика и реальность казахстанской экономики
“В республике экономический кризис. Есть много свидетельств того, что степень недовольства в обществе очень высока. Речь о том, как живут люди. На этот вопрос отвечают лучше статистики протесты недовольных многодетных матерей в середине февраля, а также протесты в день съезда правящей партии “Нур Отан” в конце февраля”, — так охарактеризовал нынешнюю ситуацию в Казахстане в беседе с DW европейский эксперт по Центральной Азии, попросивший не называть его имени.
“Власть то и дело объявляет некие новые экономические программы. А потом тасует правительство, давая понять, что есть чиновники, виноватые в продолжении кризиса. Главу правительства и главу Нацбанка (фигуру, на которую уже давно возложена значительная доля вины за кризис) можно сместить показательно”, — добавил собеседник.
Его наблюдение подтвердил в интервью DW бывший премьер-министр Казахстана Акежан Кажегельдин, проживающий в изгнании в Европе. Он напомнил о спонтанных и взрывоопасных “земельных протестах” 2016 года и о вышеупомянутых выступлениях многодетных матерей, поддержанных другими женщинами в разных городах республики. “Эти факты говорят о том, что общество может использовать свое “право улицы”, — полагает политик.
В этих условиях Нурсултан Назарбаев осуществляет так называемый транзит власти и предваряет его провозглашением курса на повышение благосостояния населения, отмечает Петр Своик. По его мнению, именно тут кроется основная политическая причина повторного перевода НФ в расходный режим.
“Реальная покупательная способность казахстанцев последнее время стабильно падала, зрело недовольство. Поэтому Назарбаев посчитал нужным перекроить бюджет, в том числе и с целью повышения социальных выплат. И дополнительно бросил на это деньги НФ”, — говорит экономист.
От кого зависит состояние экономики Казахстана
Что же касается сравнений статистических показателей с Россией, то, по выражению Своика, у Казахстана экономика более проста, чем у России. И в ВВП доля сырьевого экспорта и импорта, который в основном обеспечивает не потребительский рынок, а тот же самый сырьевой экспорт, существенно выше, нежели в РФ.
“Поэтому и колебания, связанные с международной ценовой конъюнктурой, сказываются на показателях сильнее, чем в России. Поэтому и показатели роста повыше. Это соответствует действительности, экономика растет в такт волнообразным колебаниям нефтяной и металлургической международной конъюнктуры”, — указывает Петр Своик.
Но, с другой стороны, продолжает он, в упрощенных категориях соотношение показателей роста ВВП России и Казахстана как раз обратно пропорционально диверсифицированности экономик двух стран — выходит, что Россия почти вдвое меньше зависит от цен на сырье.
“Казахстанская экономика находится в прямой зависимости от внешней конъюнктуры, а государство имеет мало возможностей влиять на нее. Оно при такой зависимости обречено ждать, что внешняя ситуация изменится в лучшую сторону. В первую очередь — экономическая ситуация именно в России”, — подчеркивает сотрудница берлинского Центра восточноевропейских и международных исследований (ZOiS) Беате Эшмент (Beate Eschment).
Впрочем, 21 февраля, за день до отставки правительства, Аскар Мамин, говоря о снижении темпов роста экономик основных торговых партнеров Казахстана и о том, что “в ряде наиболее значимых для Казахстана случаев замедление носит весьма долгосрочный характер”, привел пример не России, а Китая.
Оригинал статьи: Deutsche Welle: DW.COM Kasachstan