Хадиджа Исмаилова. Год в тюрьме

Свое послед­нее заяв­ле­ние о нару­ше­нии прав чело­ве­ка в Азер­бай­джане Хади­дже Исма­и­ло­вой, зани­ма­ю­щей­ся жур­на­лист­ски­ми рас­сле­до­ва­ни­я­ми, уда­лось сде­лать из зву­ко­не­про­ни­ца­е­мой каби­ны в зале апел­ля­ци­он­но­го суда Баку. 19 нояб­ря во вре­мя слу­ша­ния дела Хади­джа Исма­и­ло­ва, пони­мая, что судья Иль­гар Мур­гу­зов может в любой момент отклю­чить ее мик­ро­фон, про­де­мон­стри­ро­ва­ла силу сво­е­го пера. Она тороп­ли­во напи­са­ла на листе бума­ги два пред­ло­же­ния и при­ло­жи­ла его к стеклу.

«В вос­кре­се­нье несо­вер­шен­но­лет­ние аре­стан­ты в каме­рах 63 и 64 вто­ро­го бло­ка сту­ча­ли в две­ри в знак про­те­ста. Они были изби­ты и неза­кон­но пере­ве­де­ны в каме­ры оди­ноч­но­го заклю­че­ния», — гово­ри­лось в записке.

В тече­ние года в тюрь­ме кор­ре­спон­дент Азер­бай­джан­ской редак­ции Азатты­ка Хади­джа Исма­и­ло­ва про­дол­жа­ла свою дея­тель­ность, за кото­рую до аре­ста была удо­сто­е­на мно­го­чис­лен­ных меж­ду­на­род­ных пре­мий. Она про­дол­жа­ла при­вле­кать обще­ствен­ное вни­ма­ние к нару­ше­ни­ям прав чело­ве­ка и кор­руп­ции в пра­ви­тель­стве бога­то­го нефтью Азер­бай­джа­на. И она не наме­ре­на останавливаться.

«Я не схо­жу со сво­е­го пути, — гово­рит­ся в её посла­нии от 3 декаб­ря. — Я про­дол­жаю бороть­ся. Как и в пер­вый день заклю­че­ния, я про­дол­жаю улы­бать­ся и сохра­няю чув­ство юмо­ра. И в суде я чув­ствую себя победителем».

Хади­джа Исма­и­ло­ва насме­ха­ет­ся над обви­не­ни­я­ми в укло­не­нии от упла­ты нало­гов и мошен­ни­че­стве. Свое дело счи­та­ет сфаб­ри­ко­ван­ным, попыт­кой заста­вить ее замол­чать и дис­кре­ди­ти­ро­вать ее рас­сле­до­ва­ния фак­тов кор­руп­ции в выс­ших эше­ло­нах вла­сти во гла­ве с пре­зи­ден­том Иль­ха­мом Али­е­вым. Хади­джа Исма­и­ло­ва при­влек­ла обще­ствен­ное вни­ма­ние к пред­по­ла­га­е­мым нару­ше­ни­ям в систе­ме пра­во­су­дия Азер­бай­джа­на и в СИЗО в Кюр­да­ха­ны на окра­ине Баку, где ее содер­жа­ли почти год с момен­та аре­ста 5 декаб­ря 2014 года.

19 нояб­ря Исма­и­ло­ву посе­тил пред­ста­ви­тель Комис­сии по пра­вам чело­ве­ка Азер­бай­джа­на, кото­рый пообе­щал про­ве­сти рас­сле­до­ва­ние по ее жало­бе. По ее сло­вам, оди­ноч­ное заклю­че­ние лиц, не достиг­ших 18 лет, про­ти­во­ре­чит обя­за­тель­ствам, взя­тым на себя Азер­бай­джа­ном в каче­стве чле­на Сове­та Евро­пы, а так­же Кон­вен­ции ООН по пра­вам ребен­ка, под­пи­сан­ной Азербайджаном.

Дву­мя дня­ми поз­же руко­во­ди­тель груп­пы про­тив пыток аппа­ра­та пра­ви­тель­ствен­ной Комис­сии по пра­вам чело­ве­ка Рашид Рум­за­де заявил, что по жало­бе Исма­и­ло­вой про­ве­де­но рас­сле­до­ва­ние. Несо­вер­шен­но­лет­ние задер­жан­ные, по сло­вам Рум­за­де, нару­ши­ли пра­ви­ла пове­де­ния в СИЗО и были пере­ве­де­ны в дру­гие каме­ры. Рум­за­де отверг обви­не­ние в том, что они были нака­за­ны оди­ноч­ным заключением.

ПЕСНЬ СВОБОДЫ

В сво­ей каме­ре в СИЗО в Кюр­да­ха­ны Хади­джа Исма­и­ло­ва пела опер­ные арии. Сна­ча­ла ее сока­мер­ни­цы выра­жа­ли недо­воль­ство эти­ми ее еже­днев­ны­ми выступ­ле­ни­я­ми. Одна­ко она при­влек­ла их на свою сто­ро­ну, сумев объ­яс­нить, что петь — их пра­во. Она поет пото­му, что име­ет на это пра­во, рав­но как и дру­гие заклю­чен­ные, и чрез­вы­чай­но важ­но не толь­ко знать, но и поль­зо­вать­ся эти­ми правами.

Во вре­мя одно­го из сво­их появ­ле­ний в зале суда Исма­и­ло­ва заяви­ла, что заклю­чен­ным в Кюр­да­ха­ны недо­да­ют еже­днев­ную нор­му мяс­ных про­дук­тов. Всем заклю­чен­ным немед­лен­но уве­ли­чи­ли пор­ции мяса. Исма­и­ло­ва так­же помог­ла юной девуш­ке отме­нить досу­деб­ное содер­жа­ние под стра­жей, напи­сав ей апел­ля­цию. 90 про­цен­тов книг, при­слан­ных Хади­дже дру­зья­ми, по сей день пере­хо­дят из рук в руки в Кюр­да­ха­ны. Про­чи­тав их, Исма­и­ло­ва отда­ва­ла кни­ги дру­гим заключенным.

Неза­дол­го до заклю­че­ния Хади­джа Исма­и­ло­ва пере­нес­ла опе­ра­цию на желуд­ке. В свя­зи с этим ей было раз­ре­ше­но полу­чать домаш­нюю пищу. Ее мать все­гда при­но­си­ла четы­ре допол­ни­тель­ные пор­ции, и когда сотруд­ни­ки СИЗО поз­во­ля­ли пере­да­чу, Исма­и­ло­ва дели­лась едой с сокамерницами.

БЫТЬ УСЛЫШАННОЙ

Вла­сти пыта­лись не допу­стить утеч­ки репор­та­жей Хади­джи Исма­и­ло­вой из тюрь­мы. Боль­шин­ство ее писем пере­хва­ты­ва­лись и не достав­ля­лись адре­са­там. Несколь­ко раз тюрем­ные вла­сти про­во­ди­ли обыс­ки в ее каме­ре с кон­фис­ка­ци­ей ее бумаг, в том чис­ле и судеб­ных мате­ри­а­лов, необ­хо­ди­мых для защи­ты, а так­же пере­пис­ки с адвокатами.

Тем не менее, появ­ля­ясь в суде, Хади­джа Исма­и­ло­ва про­дол­жа­ла при­вле­кать обще­ствен­ное вни­ма­ние к огром­ным богат­ствам семьи пре­зи­ден­та Али­е­ва, выве­зен­ным за рубеж. Нахо­дясь в зву­ко­не­про­ни­ца­е­мой кабине, Исма­и­ло­ва, что­бы избе­жать отклю­че­ния мик­ро­фо­на, заяви­ла суду, что вла­де­ет кон­крет­ной соб­ствен­но­стью и офшор­ны­ми ком­па­ни­я­ми в Пана­ме, Дубае и Вели­ко­бри­та­нии. Затем она изви­ни­лась за «ого­вор­ку», доба­вив, что вла­дель­ца­ми пере­чис­лен­ной ею соб­ствен­но­сти явля­ют­ся чле­ны семьи пре­зи­ден­та Азербайджана.

Неко­то­рые свои доку­мен­ты Хади­дже Исма­и­ло­вой уда­лось пере­дать на волю при помо­щи посред­ни­ков. В их чис­ле пись­ма, опуб­ли­ко­ван­ные газе­той Washington Post, Азер­бай­джан­ской редак­ци­ей Азатты­ка и Цен­тром по иссле­до­ва­нию кор­руп­ции и орга­ни­зо­ван­ной пре­ступ­но­сти (OCCRP). В сво­ем фев­раль­ском пись­ме Хади­джа Исма­и­ло­ва писа­ла: «Про­дви­гать впе­ред пра­во­су­дие нелег­ко, но все­гда сто­ит попро­бо­вать это сде­лать. Даже если резуль­та­том ока­жет­ся пора­же­ние. Ради пра­во­су­дия, ради нас самих — то «за что», гораз­до важ­нее того «как» и «когда».

В мар­те в дру­гом под­поль­но пере­прав­лен­ном пись­ме Хади­джа Исма­и­ло­ва подроб­но изла­га­ет, каким обра­зом вла­сти нару­ша­ют ее пра­ва, не поз­во­ляя ей видеть­ся с род­ствен­ни­ка­ми и адво­ка­та­ми. Она пишет: «Идет борь­ба меж­ду доб­ром и злом, и самое глав­ное, что­бы эта борь­ба не пре­кра­ти­лась. <…> Тюрь­ма не страш­на тому, кто пыта­ет­ся испра­вить иска­же­ние, или тому, кого пыта­ют­ся запу­гать за то, что он посту­па­ет пра­виль­но. Нам оче­вид­но, за что мы долж­ны сражаться».

Хади­джа Исма­и­ло­ва так­же завер­ши­ла пере­вод на азер­бай­джан­ский язык рома­на рож­ден­ной в Иране писа­тель­ни­цы Сахар Дели­джа­ни «Дети Джа­ка­ран­ды». В этой кни­ге зву­чат голо­са тысяч поли­ти­че­ских заклю­чен­ных, уби­тых во вре­мя чист­ки иран­ских тюрем 1988 года. Исма­и­ло­вой уда­лось тай­но пере­дать пере­вод из СИЗО Кюр­да­ха­ны для публикации.

ПЛАНЫ НА БУДУЩЕЕ

По сло­вам Хади­джи Исма­и­ло­вой, дав­ле­ние на нее в тюрь­ме уве­ли­чи­ва­ет­ся каж­дый раз, когда на воле обна­ро­ду­ет­ся ее оче­ред­ная рабо­та. После зару­беж­ных пуб­ли­ка­ций ее фев­раль­ско­го и мар­тов­ско­го писем ее поме­ща­ли в кар­цер. Позд­нее она напи­са­ла, что поло­жи­тель­ным аспек­том ее оди­ноч­но­го заклю­че­ния стал откры­ва­ю­щий­ся из окна кар­це­ра вид на дерево.

Что­бы предот­вра­тить утеч­ку бумаг, вла­сти нача­ли обыс­ки­вать адво­ка­тов и род­ствен­ни­ков Хади­джи Исма­и­ло­вой после посе­ще­ния тюрь­мы. 25 нояб­ря судья Мур­гу­зов откло­нил жало­бу Исма­и­ло­вой и оста­вил при­го­вор в силе.

В насто­я­щее вре­мя Исма­и­ло­ва нахо­дит­ся в каран­тине для вновь при­быв­ших в жен­ской тюрь­ме № 4 горо­да Баку. Она пред­по­ла­га­ет, что ее после­ду­ю­щие апел­ля­ции в един­ствен­ную остав­шу­ю­ся для нее в Азер­бай­джане инстан­цию — Вер­хов­ный суд — будут так­же отклонены.

Затем Хади­джа Исма­и­ло­ва наме­ре­ва­ет­ся обра­тить­ся в Евро­пей­ский суд по пра­вам чело­ве­ка в Страс­бур­ге, предо­ста­вив при­ме­ры нару­ше­ния ее пра­ва на спра­вед­ли­вый суд, такие как кон­фис­ка­ция ее запи­сей, под­го­тов­лен­ных для защи­ты, отказ во встре­че с гла­зу на глаз с адво­ка­та­ми, а так­же при­глу­ше­ние мик­ро­фо­на во вре­мя ее показаний.

Хади­джа Исма­и­ло­ва, по ее сло­вам, с нетер­пе­ни­ем ожи­да­ет окон­ча­ния про­цес­са адап­та­ции в жен­ской тюрь­ме № 4, после чего ее пере­ве­дут к осталь­ным заклю­чен­ным, где она наме­ре­ва­ет­ся доку­мен­ти­ро­вать любые суще­ству­ю­щие слу­чаи нару­ше­ния прав заключенных.

По мате­ри­а­лам Азер­бай­джан­ской редак­ции Азаттыка.