Узбекистан: если не Каримов, то кто?

Нака­нуне оче­ред­ных пре­зи­дент­ских выбо­ров в Узбе­ки­стане все ост­рее зву­чит вопрос о пре­ем­ни­ке нынеш­не­го гла­вы госу­дар­ства Исла­ма Кари­мо­ва, спо­соб­но­го сохра­нить в стране поли­ти­че­скую ста­биль­ность и не допу­стить серьез­но­го меж­кла­но­во­го про­ти­во­сто­я­ния. Кто им может стать? 

Об этом раз­мыш­ля­ет в сво­ем мате­ри­а­ле для Lenta.ru заве­ду­ю­щий отде­лом Сред­ней Азии и Казах­ста­на Инсти­ту­та стран СНГ Андрей Гро­зин, кото­рый мы пред­ла­га­ем вни­ма­нию наших читателей.

…В Узбе­ки­стане рас­про­стра­ня­ют­ся слу­хи о том, что с кон­ца янва­ря пре­зи­дент Ислам Кари­мов «впал в кому и не ходит на рабо­ту».  Подоб­ное про­ис­хо­ди­ло не раз. Так, в мар­те 2003 года «Неза­ви­си­мая газе­та» опуб­ли­ко­ва­ла ста­тью с заго­лов­ком «В Узбе­ки­стане “похо­ро­ни­ли” пре­зи­ден­та». «Радио “Азаттык/Свобода” (как и в нынеш­нем слу­чае, со ссыл­кой на узбек­скую эми­грант­скую оппо­зи­цию) сооб­ща­ло о том, что в 2009 году Кари­мов два­жды впа­дал в кому и выжил лишь бла­го­да­ря био­сти­му­ля­то­рам. В 2013‑м эми­грант­ские узбек­ские сете­вые ресур­сы утвер­жда­ли, что пре­зи­дент пере­нес обшир­ный инфаркт и прак­ти­че­ски «одной ногой в моги­ле». Прав­да, через неде­лю Ислам Абду­га­ни­е­вич при­был с рабо­чим визи­том в Моск­ву. И так далее и тому подобное…

Да, 30 янва­ря 2015-го пре­зи­ден­ту Кари­мо­ву испол­ни­лось 77 лет, что нема­ло. Мень­ше, прав­да, чем Робер­ту Муга­бе (90 лет), Дэн Сяо­пи­ну (93 года) или Хос­ни Муба­ра­ку (на момент отре­ше­ния от вла­сти ему было 83). Но совре­мен­ная VIP-меди­ци­на — и восточ­ная, и запад­ная — спо­соб­на на чуде­са. Поэто­му не сто­ит удив­лять­ся, что в минув­шие выход­ные Ислам Кари­мов был не толь­ко выдви­нут кан­ди­да­том в пре­зи­ден­ты на съез­де Либе­раль­но-демо­кра­ти­че­ской пар­тии, но даже высту­пил на этом меро­при­я­тии с речью.

Есть, кста­ти, и инди­ка­тор, поз­во­ля­ю­щий с высо­кой точ­но­стью оце­ни­вать, про­ис­хо­дит ли в Узбе­ки­стане что-то необыч­ное — это актив­ность сило­ви­ков в сто­ли­це и круп­ней­ших горо­дах. Сей­час ниче­го похо­же­го ни на ули­цах Таш­кен­та, ни в Самар­кан­де или Фер­гане не заме­че­но. Армия — в казар­мах, работ­ни­ки МВД и СНБ не пере­хо­ди­ли на уси­лен­ный режим службы.

И все же Кари­мов не вечен. Так что же будет даль­ше и состо­ят­ся ли выборы?

Во-пер­вых, пре­зи­дент­ские выбо­ры в Узбе­ки­стане долж­ны состо­ять­ся 29 мар­та, и разыг­рать в дан­ной ситу­а­ции азер­бай­джан­скую или вене­су­эль­скую ком­би­на­цию (то есть скры­вать смерть клю­че­вой фигу­ры в тече­ние дол­го­го вре­ме­ни) не полу­чит­ся. Узбе­ки­стан, при всей закры­то­сти этой стра­ны, — обще­ство восточ­ное, тра­ди­ци­он­ное, живу­щее база­ром и слу­ха­ми на нем цир­ку­ли­ру­ю­щи­ми. Важ­нее даже то, что бли­жай­ше­му окру­же­нию пре­зи­ден­та в дан­ной гипо­те­ти­че­ской ситу­а­ции в силу внут­рен­них про­ти­во­ре­чий и всплес­ка кон­ку­рен­ции не удаст­ся сохра­нить тиши­ну вокруг состо­я­ния здо­ро­вья глав­но­го пре­тен­ден­та на выс­ший пост страны.

Во-вто­рых, ситу­а­ция в ближ­нем кру­ге пре­зи­ден­та Узбе­ки­ста­на смот­рит­ся на сего­дня не слиш­ком опти­ми­стич­но. С пер­вых дней неза­ви­си­мо­сти, когда Ислам Кари­мов полу­чил пол­ную сво­бо­ду в кад­ро­вой поли­ти­ке, он успел поме­нять вокруг себя несколь­ко групп или поко­ле­ний поли­ти­ков. Эпо­ха вли­я­тель­ных Исма­и­ла Джу­ра­бе­ко­ва (быв­ший вице-пре­мьер, кури­ро­вав­ший сель­ско­хо­зяй­ствен­ный блок эко­но­ми­ки в 1991—2003 годах, нефор­маль­ный лидер самар­канд­ско­го кла­на, полу­чив­ший про­зви­ще Узбек­ский Танк), Тиму­ра Али­мо­ва (совет­ник пре­зи­ден­та по кад­ро­вым вопро­сам в 1997—2003 годах, лидер таш­кент­ско­го кла­на), Закир­жо­на Алма­то­ва (бес­смен­ный шеф МВД с 1991 по 2006 годы), Мираб­ро­ра Усма­но­ва, Кози­ма Туля­га­но­ва и про­чих миновала.

Сей­час вокруг Кари­мо­ва нет таких «тита­нов», кото­рые по вли­я­тель­но­сти и кон­тро­ли­ру­е­мым ресур­сам в опре­де­лен­ной мере мог­ли как-то сдер­жи­вать, урав­но­ве­ши­вать пре­зи­ден­та. Ислам Абду­га­ни­е­вич к нача­лу нуле­вых остал­ся один, а его коман­да 90‑х, за исклю­че­ни­ем шефа СНБ Руста­ма Ино­я­то­ва и началь­ни­ка управ­ле­ния дела­ми аппа­ра­та пре­зи­ден­та Зелим­ха­на Хай­да­ро­ва, почти пол­но­стью обнов­ле­на. Ныне все окру­же­ние Кари­мо­ва состо­ит из отно­си­тель­но моло­дых и не самых авто­ри­тет­ных персон.

Имен­но Рустам Ино­я­тов сей­час явля­ет­ся номе­ром два в Узбе­ки­стане. Министр внут­рен­них дел Адхам Ахмед­ба­ев, министр обо­ро­ны Кабул Бер­ди­ев, пре­мьер-министр Шав­кат Мир­зи­я­ев, пер­вый вице-пре­мьер/­ми­нистр финан­сов Рустам Ази­мов, ген­про­ку­рор Рашид Кады­ров и хоким Таш­кент­ской обла­сти Ахма­д­жон Усма­нов — люди из бли­жай­ше­го кру­га пре­зи­ден­та — сла­бее Ино­я­то­ва, усту­па­ют ему во вли­я­тель­но­сти (в том чис­ле и на пре­зи­ден­та) и кон­тро­ли­ру­е­мых ресур­сах. У тех­но­кра­тов, Мир­зи­я­е­ва и Ази­мо­ва, есть нема­лые адми­ни­стра­тив­ные ресур­сы, хотя мерить­ся сила­ми с груп­пи­ров­кой СНБ они не смо­гут. У сило­ви­ков — мини­стра обо­ро­ны, гла­вы МВД и ген­про­ку­ро­ра — есть мощ­ный сило­вой ресурс, но в адми­ни­стра­тив­ном плане и в аспек­те потен­ци­а­ла лич­но­го вли­я­ния они так­же сла­бее «груп­пы чекистов».

Сам Ино­я­тов вряд ли ста­нет пре­тен­до­вать на выс­ший пост в стране — его поли­ти­че­ские амби­ции абсо­лют­но не ощу­ща­ют­ся (ина­че он и не воз­глав­лял бы спец­служ­бу столь­ко лет). Он будет «дела­те­лем коро­лей», но, без­услов­но, учтет уро­ки сво­е­го турк­мен­ско­го кол­ле­ги, гла­вы СОПа турк­мен­ба­ши Редже­па Сапа­ро­ва и под­страху­ет­ся от любой веро­ят­ной опа­лы в мак­си­маль­но воз­мож­ной сте­пе­ни. От его под­держ­ки, в конеч­ном ито­ге, и зави­сит побе­да ново­го пре­ем­ни­ка, а основ­ны­ми фаво­ри­та­ми на сего­дня выгля­дят либо пре­мьер, либо его пер­вый заме­сти­тель. По инер­ции пер­во­го часто назы­ва­ют пред­ста­ви­те­лем так назы­ва­е­мо­го самар­канд­ско­го кла­на, а вто­ро­го (в силу его про­ис­хож­де­ния из таш­кент­ской номен­кла­тур­ной семьи, биз­нес-инте­ре­сов и ими­джа «узбек­ско­го Чубай­са») — выра­зи­те­лем инте­ре­са кла­на сто­лич­но­го. Хотя в реаль­но­сти кла­но­вая систе­ма Узбе­ки­ста­на, опи­ра­ю­ща­я­ся в сво­ей осно­ве на исто­ри­че­ски сло­жив­ше­е­ся реги­о­наль­ное деле­ние, в нуле­вые годы услож­ни­лась — преж­няя струк­ту­ра «самар­канд­ских», «таш­кент­ских», «фер­ган­ских», «хорез­мий­ских» и про­чих «сур­ханда­рьин­ских» не так ярко выра­же­на, как деся­ти­ле­тие назад. Гра­ни­цы кла­нов посте­пен­но утра­чи­ва­ют преж­нюю гер­ме­тич­ность, воз­ни­ка­ют новые ситу­а­тив­ные сою­зы, семей­ные и бизнес-связки.

Имен­но Ино­я­то­ва, Мир­зи­я­е­ва и Ази­мо­ва вот уже лет десять в раз­ных кон­фи­гу­ра­ци­ях экс­пер­ты и упо­ми­на­ют в каче­стве воз­мож­ных наслед­ни­ков Исла­ма Кари­мо­ва, но, в общем-то, без осо­бых на то осно­ва­ний. Про­сто они бли­же все­го к пре­зи­ден­ту, а сле­ду­ю­щий гла­ва госу­дар­ства будет избран из чис­ла наи­бо­лее вли­я­тель­ных фигур, вхо­дя­щих в ближ­ний круг. Насле­ду­ет пре­зи­ден­ту тот, кто ока­жет­ся бли­же все­го к Кари­мо­ву в момент его ухо­да (дру­гие вари­ан­ты пере­да­чи вла­сти — рос­сий­ский или азер­бай­джан­ский — пред­став­ля­ют­ся гораз­до менее веро­ят­ны­ми), и суме­ет пода­вить или скло­нить к сотруд­ни­че­ству бли­жай­ших и силь­ней­ших конкурентов.

Еще два года назад спи­сок пре­ем­ни­ков раз­бав­ля­ли стар­шей доче­рью пре­зи­ден­та Гуль­на­рой (осо­бен­но эта идея нра­ви­лась запад­ным экс­пер­там), но после извест­ных собы­тий с ее опа­лой, домаш­ним аре­стом, осуж­де­ни­ем ее бли­жай­ше­го окру­же­ния и раз­де­лом меж­ду дру­ги­ми узбек­ски­ми эли­та­ри­я­ми биз­нес-импе­рии «прин­цес­сы» ста­ло ясно, что дочь пре­зи­ден­та окон­ча­тель­но лише­на любой воз­мож­но­сти играть какую-то поли­ти­че­скую роль. Недав­нее заяв­ле­ние Ген­про­ку­ра­ту­ры Узбе­ки­ста­на о том, что про­тив нее воз­буж­де­но дело по обви­не­нию в мошен­ни­че­стве и уча­стии в ОПГ, — еще один гвоздь в гроб репу­та­ции и пер­спек­тив узбек­ской «прин­цес­сы». Ника­ко­го поли­ти­че­ско­го буду­ще­го у нее нет.

Если про­цесс пере­да­чи вер­хов­ной вла­сти пой­дет срав­ни­тель­но плав­но (пре­зи­дент мед­лен­но, посте­пен­но отхо­дит от дел, пере­да­вая их по частям наи­бо­лее при­ем­ле­мо­му для себя фаво­ри­ту), ско­рее все­го, узбек­ская эли­та оста­но­вит­ся на ком­про­мисс­ной фигу­ре, устра­и­ва­ю­щей раз­ные кла­ны и груп­пы влияния.

Про­бле­ма в том, что Кари­мов создал систе­му, кото­рая дер­жит­ся лишь на нем. Если этот стер­жень выта­щить быст­ро, рез­ко, все почти навер­ня­ка рух­нет с боль­шим шумом и серьез­ны­ми послед­стви­я­ми и для Узбе­ки­ста­на, и для всей Цен­траль­ной Азии. Но при дей­ству­ю­щем пре­зи­ден­те не может быть како­го-то дуб­ле­ра. Есть серьез­ный риск того, что Ислам Кари­мов затя­нет с выбо­ром пре­ем­ни­ка до послед­не­го и может про­сто не успеть.

Узбе­ки­стан — госу­дар­ство, «сши­тое» из трех состав­ных частей: Коканд­ско­го и Хивинв­ско­го ханств и Бухар­ско­го эми­ра­та. В рес­пуб­ли­ке есть про­бле­ма пере­на­се­лен­ной и тра­ди­ци­о­на­лист­ской Фер­ган­ской доли­ны, вопрос Буха­ры и Самар­кан­да с их мно­го­на­ци­о­наль­ным насе­ле­ни­ем, «отло­жен­ный сепа­ра­тизм» Рес­пуб­ли­ки Кара­кал­пак­стан. И поверх все­го это­го — вызов поли­ти­зи­ро­ван­но­го исла­миз­ма и угро­зы из Афга­ни­ста­на, а в послед­ний год — и с тер­ри­то­рии Сирии и Ирак­ско­го Курдистана.

Узбе­ки­ста­ну все ост­рее необ­хо­дим пре­ем­ник, спо­соб­ный не допу­стить серьез­но­го меж­кла­но­во­го про­ти­во­сто­я­ния. Опре­де­лен­ные надеж­ды вну­ша­ет то, что узбек­ским эли­там есть что терять в слу­чае любо­го сило­во­го кон­флик­та, а опыт Укра­и­ны и сосед­них Таджи­ки­ста­на (граж­дан­ская вой­на) и Кир­ги­зии (два госу­дар­ствен­ных пере­во­ро­та) застав­ля­ет искать и нахо­дить меха­низ­мы реаль­но­го консенсуса.