Пятница тринадцатое – такое в этом году пугающее наложение числа на день недели. Девять лет назад 13‑е февраля пришлось на понедельник, когда рано утром в предгорьях на окраине Алматы были найдены трупы Алтынбека Сарсенбаева и двух его спутников, пропавших субботним вечером 11 февраля.
Как потом было объявлено, вечером 11 февраля 2006 года Алтынбека Сарсенбаева вместе с телохранителем Бауржаном Байбосыном и водителем Василием Журавлёвым захватили бойцы спецподразделения КНБ «Арыстан» и передали с рук на руки убийцам, действовавшим по частному заказу одного средней руки чиновника, мстившего оппозиционному политику за негативный отзыв четырёхлетней давности.
Главное политическое убийство в новейшей истории Казахастана
Мало кто поверил тогда в эту версию, хотя и облеченную в протоколы следствия и судебный приговор, тем более что тогда же появились и гораздо более острые версии. А ещё несколько лет спустя бывший посол РК в Австрии и при ОБСЕ, он же бывший зять действующего главы государства публично обвинил в заказе на ликвидацию Алтынбека своего бывшего тестя. С этим обвинением сейчас разбираются австрийские следователи, которым давно бы пора завершить дело и передать его в австрийский же суд, которому у нас в Казахстане больше веры, нежели отечественным «сотам».
Мы же пока не можем быть вполне уверены даже в самом простом, а именно в дате убийства. Точно ли это было вечером 11 февраля, как было описано в приговоре, или же пленники «Арыстана» были живы весь воскресный день 12-го, на протяжении которого высокие люди уговаривали Алтынбека поучаствовать в попытке государственного переворота (была и такая версия), и лишь когда он окончательно отказался, за дело взялись палачи? Всё это могло быть и вечером 12-го, и в ночь на 13‑е, и даже ранним утром понедельника, поскольку данным тогдашней экспертизы у нас веры ровно столько же, сколько и всему остальному.
В общем, полный туман и с датой убийства, и с фигурами истинных заказчиков и исполнителей (о том «заказчике», которого недавно выпустили на свободу, и о тех двух «исполнителях», которые продолжат сидеть, не будем даже поминать). Так или иначе, но общество в целом по умолчанию согласилось с датировкой смерти Алтынбека Сарсенбаева как 11.02.2006, и траурные мероприятия проводят все годы именно в этот день.
В последние годы эту трагическую дату новейшей истории Казахстана наша правозащитная и журналистская общественность традиционно отмечают по 11‑и числам февраля Сарсенбаевскими слушаниями по той или иной правозащитной теме. В этом году был круглый стол «Свобода слова как основа демократии», организованный Общественным фондом имени Сарсенбаева и Международным фондом защиты свободы слова «Адил союз».
О том, как он проходил, читателям «Республики» уже рассказала вчера Оксана Макушина в репортаже, опубликованнов первоначально на НАКАНУНЕ.kz, «Рывок назад со СМИ в Акорде уже сделали», а я бы хотел лишь «вставить свои пять копеек» в виде реконструкции своего выступления, не получившего отражения в других СМИ.
Два разных министерства в биографии одного Алтынбека
Наряду с некоторыми другими спикерами я как историк казахстанской прессы напомнил о том, как Алтынбек Сарсенбаев уже после своего первого пребывания во главе министерства или агентства по СМИ периода 1993—2001 годов, а также после своего пребывания секретарём Совета безопасности РК и послом РК в РФ вторично занял пост министра информации в сентябре 2004-го, чтобы уйти с него через три месяца уже прямиком в оппозицию.
Первое, с чего он начал свое служение во второй раз в министерстве, было несколько чрезвычайно красивых жестов — настолько красивых, что даже если считать их чистым пиаром, то нельзя не признать такой пиар самым чистым из всех когда-либо виденных. Старо-новый министр печати первым же приказом отозвал все судебные иски о закрытии каких-либо СМИ, оставшиеся от предшественников, вторым приказом зарегистрировал все издания, чьи заявки годами мариновались в министерстве, а третьим организовал рабочую группу по разработке законопроекта «О свободе слова и прессы в Казахстане».
После того, как через три месяца Сарсенбаев перестал быть министром, рабочая группа тихо распустилась, а зарегистрированные тогда независимые СМИ просуществовали ещё довольно долго, покуда не были придушены каждое в свой назначенный срок.
Как говорил один из персонажей ранних Сругацких, всё вышесказанное было преамбулой, а теперь будет амбула, а точнее — обещанная реконструкция выступления автора на круглом столе 11 февраля.
Почему Аманжолова — не Сарсенбаев и никогда им не будет
Девять дней назад, 2 февраля, я вместе с другими членами общественного штаба по поддержке голодовки Гульжан Ергалиевой участвовал в коллективном посещении акимата южной столицы, где нас приняла заместитель акима Зауреш Аманжолова. Она же 11 февраля выступала на похоронах Герольда Бельгера с надгробным словом от акимата.
Многие из присутствовавших на той встрече убеждали заместительницу градоначальника и в её лице акимат отозвать печально известный судебный иск о закрытии журнала за «пропаганду войны», приводя различные аргументы в пользу такого жеста. Я тоже «вставил свои пять копеек», предложив чиновнице такой аргумент, что отзывая этот иск, наш аким Ахметжан Есимов мог бы красиво завершить своё клонящееся к семилетию градоначальство, подобно тому, как покойный ныне Алтынбек Сарсенбаев начал своё второе министерство, отозвав все карательные акты.
На это мадам Аманжолова ничего не ответила ни мне, ни другим советчикам, чему я нисколько не удивился. Однако уже потом мне пришла в голову мысль, что если бы у неё не был тогда «рот на замке», так сказать, по заданной программе, то она вполне могла бы мне ответить: «Ну и долго ли ваш ненаглядный Алтынбек после этого пробыл министром?» Мало того, она могла бы ответить мне ещё жёстче: «Ну и долго ли он после этого прожил?»
В этом месте своего спича я сделал оговорку с извинением за столь чёрный юмор, адресованным всем тем, кого он мог покоробить. В интернетовском же формате углублю эту оговорку тремя мрачными смайликами LLL.
Скажи мне, в чём ты прихвастул, и я спрошу: чего стыдиться будешь?
Другой участник той встречи со стороны городской власти — начальник Управления внутренней политики Санжар Бокаев в ответ на многочисленные восклицания оппонентов о пристрастности возглавляемого им органа к именно этому изданию заявил, что никакой пристрастности не было. В подтверждение чему чиновник привёл вот какую цифру: за 2014 год по искам УВП были закрыты 32 масс-медиа за различные нарушения закона о СМИ.
Однако, что это за СМИ, совершенно непонятно. Если он имел в виду «Правдивую газету» и «Правду Казахстана», то их закрыли по искам акимата ещё в 2013 году, а если журнал «Аныз Адам», то его засудили за сравнение Путина с Гитлером точно в 2014‑м, но по искам частных лиц, а не УВП. Где же эти 32 жертвы акиматовского бдения, в списке которых «Адам бол» должен якобы стоять 33‑м? Даже всезнающий такие вещи фонд защиты свободы слова «Адил союз» ничего об этом не ведает!
Что-то мне подсказывает, что никаких таких 32‑х исков акимат не подавал, это просто такая фигура речи, призванная слегка припудрить единственный реальный иск о закрытии «Адама». Но оцените, господа, как изменилась за последние годы риторика наших медиа-церберов! Раньше они, закрывая неугодные СМИ, до последнего отрицали свою к этому причастность, а если и признавались, то подчёркивали единичность случаев. Теперь же они готовы хвастаться несуществующими «заслугами» по закрыванию медиа-субъектов!
Интересно, чем же они будут оправдываться, когда в будущем с них спросят за сегодняшнее усердие?