С точки зрения Европы

06.12.2017

Вита­лий ВОЛКОВ, DW

Закон о СМИ в Казахстане защитит чиновников от журналистов?

Новый закон о СМИ в Казах­стане идет враз­рез с евро­пей­ской тен­ден­ци­ей жур­на­лист­ских рас­сле­до­ва­ний, кото­рые вскры­ва­ют фак­ты кор­руп­ции сре­ди чиновников.
В интер­вью DW закон ана­ли­зи­ру­ет гла­ва AHRCA Надеж­да Атаева.

Гла­ве дей­ству­ю­щей во Фран­ции пра­во­за­щит­ной орга­ни­за­ции Ассо­ци­а­ция «Пра­ва чело­ве­ка в Цен­траль­ной Азии» (AHRCA) Надеж­де Ата­е­вой при­хо­дит­ся часто зани­мать­ся про­бле­ма­ми жур­на­ли­стов из Казах­ста­на. Как видит­ся из Евро­пы новый вари­ант зако­на о СМИ, кото­рый под­го­то­ви­ли казах­стан­ские чинов­ни­ки – и на минув­шей неде­ле, уже во вто­ром чте­нии, при­ня­ли депу­та­ты пар­ла­мен­та? Что этот закон сулит жур­на­ли­стам? С эти­ми и дру­ги­ми вопро­са­ми DW обра­ти­лась к правозащитнице.

– Как мож­но понять из иду­щих в Казах­стане дис­кус­сий по пово­ду ново­го зако­на, для пуб­ли­ка­ции дан­ных, содер­жа­щих ком­мер­че­скую, бан­ков­скую или лич­ную инфор­ма­цию о госчи­нов­ни­ках, жур­на­ли­стам теперь при­дет­ся брать у них на это раз­ре­ше­ние. Извест­ны ли слу­чаи в Евро­пе, когда прак­ти­ко­ва­лось бы подобное?

– Нет. Здесь совер­шен­но ина­че отно­сят­ся к пра­ви­лам и зна­че­нию жур­на­лист­ских рас­сле­до­ва­ний. Дан­ные поправ­ки защи­ща­ют инте­ре­сы чинов­ни­ков, созда­ют пре­пят­ствия для транс­па­рент­но­сти. Граж­дане Казах­ста­на име­ют пра­во знать, каким иму­ще­ством вла­де­ют слу­ги наро­да, от пре­зи­ден­та стра­ны, пре­мьер-мини­стра до муни­ци­паль­но­го чинов­ни­ка. Тем более что зло­упо­треб­ле­ния слу­жеб­ным поло­же­ни­ем для Казах­ста­на харак­тер­ны. И когда жур­на­ли­ста начи­на­ют огра­ни­чи­вать в пра­ве досту­па и пуб­ли­ка­ции дан­ной инфор­ма­ции, это сти­му­ли­ру­ет свер­ху кор­руп­ци­он­ную деятельность.

Дру­гой вопрос, когда дело каса­ет­ся оглас­ки пер­со­наль­ных све­де­ний, созда­ю­щей угро­зу без­опас­но­сти чело­ве­ка, или речь идет о лич­ных или семей­ных тай­нах – хотя если это чело­век пуб­лич­ный, то даже там тоже есть ого­вор­ки. Я одна­жды была сви­де­тель­ни­цей про­цес­са над жур­на­ли­ста­ми во Фран­ции, когда дочь Исла­ма Кари­мо­ва пода­ла на них иск за то, что они назва­ли ее «доче­рью узбек­ско­го дик­та­то­ра» и огла­си­ли тот факт, что Лола Кари­мо­ва-Тил­ля­е­ва запла­ти­ла нема­лую сум­му Мони­ке Бел­луч­чи за уча­стие в бла­го­тво­ри­тель­ном ужине, орга­ни­зо­ван­ном в честь откры­тия фон­да Кари­мо­вой-Тил­ля­е­вой в париж­ском Музее совре­мен­но­го искус­ства. При мне суд запро­сил у жур­на­лист­ки све­де­ния, под­твер­жда­ю­щие этот факт, и я виде­ла, как та предо­ста­ви­ла эту инфор­ма­цию судье, но свой источ­ник смог­ла защитить.

– Если закон в нынеш­ней фор­ме будет при­нят, и у жур­на­ли­стов воз­ник­нут про­бле­мы с пуб­ли­ка­ци­ей дан­ных о соб­ствен­но­сти казах­стан­ских чинов­ни­ков за гра­ни­цей, как тогда быть со ссыл­ка­ми на пуб­ли­ка­ции таких дан­ных в ино­стран­ных СМИ? Сей­час после «Панам­ских досье» и «Рай­ских досье», после ряда пуб­ли­ка­ций в Вели­ко­бри­та­нии, в США, в Бель­гии тема поис­ка офшо­ров и недви­жи­мо­сти у казах­стан­ских чинов­ни­ков очень популярна…

– Казах­стан­ские жур­на­ли­сты, пере­пе­ча­ты­вая такие ссыл­ки, могут постра­дать. Более того, обнов­лен­ный закон о СМИ, кото­рый вла­сти стре­мят­ся сей­час про­ве­сти в Казах­стане, создаст базу для изби­ра­тель­но­го нака­за­ния жур­на­ли­стов. Я вооб­ще не могу понять одно­го – Казах­стан рати­фи­ци­ро­вал кон­вен­цию про­тив кор­руп­ции (Кон­вен­ция ООН про­тив кор­руп­ции, UNCAC. – Ред.), но этот закон может вой­ти в про­ти­во­ре­чие с усло­ви­я­ми, сфор­му­ли­ро­ван­ны­ми в этой кон­вен­ции. Зако­но­да­те­лям в Казах­стане надо еще раз вни­ма­тель­но изу­чить соот­вет­ствие это­го про­ек­та тем меж­ду­на­род­ным согла­ше­ни­ям, кото­рые рес­пуб­ли­ка под­пи­са­ла. В край­нем слу­чае, пре­зи­дент стра­ны дол­жен это обеспечить.
Я чита­ла выска­зы­ва­ния на эту тему мини­стра юсти­ции Казах­ста­на и ком­мен­та­рии депу­та­тов, и пока они зву­чат стран­но с точ­ки зре­ния наблю­да­те­ля из Евро­пы. Я сно­ва напо­ми­наю об исто­рии с Лолой Кари­мо­вой, когда фран­цуз­ская жур­на­лист­ка смог­ла защи­тить в суде свой источ­ник от оглас­ки. В слу­чае если закон о СМИ обре­тет тот вид, о кото­ром гово­рит­ся в Казах­стане, пра­во­охра­ни­тель­ные орга­ны там полу­чат карт-бланш на при­вле­че­ние к уго­лов­ной ответ­ствен­но­сти не толь­ко само­го жур­на­ли­ста, но и его источ­ни­ков. Люди будут боять­ся выска­зы­вать свое мне­ние, то есть про­изой­дет огра­ни­че­ние фун­да­мен­таль­но­го пра­ва на сво­бо­ду слова.

– Вы в тече­ние более чем полу­то­ра лет в раз­лич­ных евро­пей­ских инстан­ци­ях и в струк­ту­рах ООН под­ни­ма­ли вопрос о судь­бе гла­вы Сою­за жур­на­ли­стов Казах­ста­на Сейт­ка­зы Мата­е­ва, при­вле­чен­но­го к уго­лов­ной ответ­ствен­но­сти за эко­но­ми­че­ские пре­ступ­ле­ния. Заме­тят ли в этих орга­ни­за­ци­ях нов­ше­ства в казах­стан­ском законе о СМИ?

– Без­услов­но, для всех тех меж­ду­на­род­ных орга­ни­за­ций, кото­рые ведут мони­то­ринг в обла­сти сво­бо­ды сло­ва, вопрос о ситу­а­ции со СМИ в Казах­стане доста­точ­но важ­ный. И там пони­ма­ют, что этот вопрос отра­жа­ет поло­же­ние все­го казах­стан­ско­го обще­ства. Я могу абсо­лют­но точ­но ска­зать, что там зна­ют о слу­ча­ях пре­сле­до­ва­ния жур­на­ли­стов в Казах­стане, кото­рые уча­сти­лись после собы­тий в Жана­о­зене в 2011 году (про­те­сты неф­тя­ни­ков на запа­де Казах­ста­на, вылив­ши­е­ся в круп­ные бес­по­ряд­ки. – Ред.).
Зна­ют там и о неко­ей тен­ден­ции, про­явив­шей­ся в деле вид­но­го жур­на­ли­ста Сейт­ка­зы Мата­е­ва и его сына, когда круп­ные чинов­ни­ки во вла­сти исполь­зу­ют свой ресурс и при­вле­ка­ют жур­на­ли­стов к уго­лов­ной ответ­ствен­но­сти, обви­няя в кор­руп­ции, в мошен­ни­че­стве, в эко­но­ми­че­ских пре­ступ­ле­ни­ях, что­бы их дис­кре­ди­ти­ро­вать. Зна­ют о том, что мно­гие жур­на­ли­сты вынуж­де­ны были уехать из Казах­ста­на после того, как они начи­на­ли рас­сле­до­ва­ния по тем или иным кор­руп­ци­он­ным схе­мам в выс­ших эше­ло­нах власти.

Что каса­ет­ся Сейт­ка­зы Мата­е­ва, то я очень наде­юсь, что реше­ние о его осво­бож­де­нии, при­ня­тое на днях судом в Казах­стане, будет осу­ществ­ле­но, и что после вос­ста­нов­ле­ния здо­ро­вья он вер­нет­ся в журналистику.

Ори­ги­нал ста­тьи: Новая Газе­та Казахстан