Мое мнение – не смогут. Объясню — почему.
Во-первых, если бы могли, то давно сделали бы это. Напомню, что после первого трудного десятилетия благодаря скачку мировых цен на углеводороды и другое сырье для Казахстана настали «жирные годы». Да и сегодня конъюнктура не настолько плоха. Плюс иностранные инвестиции, значительный объем средств, накопленных в Национальном фонде, и вся полнота государственной власти в руках. А на выходе тем не менее — шиш да кумыш.
Во-вторых, объективные факторы, препятствующие развитию отечественной несырьевой экономики, автоматически обесценивают любую государственную инициативу, всевозможные государственные инвестиции и проекты, делают их уязвимыми. Хотя бы по той простой причине, что у них нет конечного хозяина, заинтересованного в их успешном завершении. Ну а у госведомств и квазигосударственных компаний, как у семи нянек, все «дитяти» без глазу.
В‑третьих, потому что бизнес в нашей стране носит вторичный, подчиненный характер по отношению к бюрократическому аппарату. В условиях, когда коррупция произрастает сверху и является не только способом извлечения теневого дохода, но и политическим инструментом, с помощью которого Назарбаев обеспечивает верность себе правящей элиты и управляет ею, у предпринимателей нет другого выбора, как быть стадом баранов, которых «стригут». И не они определяют степень «стрижки», а посему живут только сегодняшним днем.
В‑четвертых, государственная экономическая политика, в том числе инвестиционная, формируется как набор частных проектов, а не как цельная программа, нацеленная на определенный результат, адаптированная к конкретным социально-экономическим условиям, объединяющая все задействованные и/или участвующие в ней группы на основе признания и удовлетворения их экономических интересов.
В‑пятых, потому что в стране есть пусть плохонькая, совсем никакая государственная экономическая политика, но нет национальной экономической политики. Последняя отличается от первой тем, что шире нее и включает помимо собственно государственных инвестиций, инициатив и проектов всевозможные частные. Доказательством этому служит хотя бы тот факт, что у нас нет площадки, на которой государство и частный бизнес могли бы на равных даже не сотрудничать (до этого далеко, как до Юпитера), а хотя бы общаться.
Есть и другие причины, но и этих достаточно, чтобы понять: какие бы златые горы нам ни обещали, как бы ни стучали по столу и груди премьер-министр и члены его кабинета — все это ИБД (имитация бурной деятельности). И увы, шансов на изменение всего этого в лучшую сторону нет. Почему? Попробуем разобраться.
Начнем с елбасы. Он — человек старой школы, который хорошо помнит, как модернизировалась и развивалась советская экономика. Более того, он был секретарем Карагандинского обкома и секретарем ЦК Компартии Казахстана как раз по промышленности. А затем длительное время возглавлял Совет министров Казахской ССР, правда, больше во времена застоя.
Но особенностью советской экономики была ее замкнутость и самодостаточность, а посему при ее развитии тогдашние руководящие органы в виде ЦК КПСС, Совмина, Военно-промышленной комиссии, Госплана и так далее делали упор на натуральных показателях — тоннах, единицах, комплектах, а не на цене, себестоимости, прибыли. Да, эти показатели обсчитывались и учитывались, но они были вторичными, так как государство могло через монополию внешней торговли, директивное формирование цен и тарифов, прямое распределение материальных, трудовых, кредитных и финансовых ресурсов в значительной степени управлять ими.
В результате Назарбаев хотя и получил ученую степень доктора экономических наук, экономистом не является. Более того, он не создал ни одного бизнеса собственными руками, а посему для него рынок, конкуренция, рыночная цена, формирование себестоимости и прочие подобные вещи остаются непонятными. Он как бы выше их. Ну а с учетом возраста и повышенной чувствительности к лести он стал мастером открывать новые производства, а не разбираться, насколько они жизнеспособны. Шансов же, что елбасы прозреет, как все понимают, ноль целых и ноль десятых.
Идем дальше. Любой более или менее крупный бизнес-проект в нашей стране чаще всего организуется и финансируется государством и/или квазигосударственной компанией. Реже — частниками, но, как правило, с санкции соответствующего уровня госуправления. Но тут есть ловушка, которую невозможно обойти при нынешней всеобщей коррупции, низком профессиональном качестве госаппарата, массовом моральном разложении чиновников, засилье кланов и элитных групп, безответственности всех уровней госуправления — начиная с самого президента и кончая последним акимом села.
Ловушка эта заключается в том, что чиновники и/или клерки квазигосударственных компаний лично заинтересованы не в том, чтобы проект заработал и начал приносить инвесторам, то есть государству или частникам, доход, а в том, чтобы заработать самим. Как это делается в нашей стране, объяснять нет смысла. В результате только крупный инвестор, выходящий на самый верх Акорды, сможет избежать верховой коррупции, от низовой беззащитен даже он.
А это означает, что масса людей, от которых зависит, быть или не быть данному бизнес-проекту, а если быть, то в каком формате и как скоро, а также зачастую и его финансирование, и госнадзор, и госприемка, заинтересованы в первую очередь сорвать свой куш. Ну а дальше трава не расти. Как следствие — «Бесобы». Причем упавшие и снесенные там жилые дома — это то, что называется «легко отделались». А вот если рванет атомный реактор или химкомплекс, вот тогда-то мы поймем, насколько рискуем.
И последнее. Поскольку бизнес в нашей стране вторичен по отношению к бюрократическому аппарату, служит для него источником теневых доходов и/или местом инвестирования накопленных нечестных капиталов, то вся государственная вертикаль от самого Назарбаева до последнего акима пытается держать этот бизнес под своим постоянным контролем. А тем более любые госсредства, которые идут на его поддержку и развитие и/или на новые проекты.
Поэтому государственная экономическая политика неизбежно формируется как свод намерений госорганов и квазигосударственных компаний. Причем свод некачественный, поскольку никто не озаботился тем, чтобы сбить из них мало-мальски пригодную для реализации программу, которая после своего завершения сможет успешно конкурировать как система на открытом рынке и приносить устойчивый и достаточный доход. В результате все действия государства напоминают действия человека, потерявшего в темноте кошелек, но ищущего его под фонарем только по той простой причине, что там светло.
Неудивительно, что при такой ситуации все государственные программы развития, особенно за последние десятилетия, успешно проваливаются, а Акорде, чтобы скрыть это, пришлось отодвигать горизонт, за которым казахстанцев ждут всеобщие благополучие и процветание с 2030-го до 2050 года.
Оригинал статьи: The expert communication channel of Central Asia region Kazakhstan 2.0