Право вето в ООН надо пересмотреть?

Миро­вое сооб­ще­ство не спо­соб­но спра­вить­ся с кон­флик­та­ми, в кото­рых участ­ву­ют воору­жен­ные груп­пи­ров­ки. Во мно­гом из-за того, что бло­ки­ру­ют­ся реше­ния Сове­та Без­опас­но­сти ООН, утвер­жда­ют пра­во­за­щит­ни­ки из Amnesty International. 

На пресс-кон­фе­рен­ции в Москве во втор­ник, 24 фев­ра­ля, меж­ду­на­род­ная пра­во­за­щит­ная орга­ни­за­ция Amnesty International пред­ста­ви­ла еже­год­ный доклад, посвя­щен­ный нару­ше­ни­ям гума­ни­тар­но­го пра­ва в мире, в Рос­сии и на Укра­ине. Зна­чи­тель­ная часть докла­да посвя­ще­на ситу­а­ци­ям, свя­зан­ным с воен­ны­ми кон­флик­та­ми, сооб­ща­ет DW.

Глав­ная про­бле­ма мира — воору­жен­ные группировки

По сло­вам стар­ше­го дирек­то­ра рос­сий­ско­го отде­ле­ния орга­ни­за­ции Анны Ней­стат, в 2014 году в воору­жен­ных кон­флик­тах все­го мира уси­ли­лось уча­стие груп­пи­ро­вок, “кото­рые не явля­ют­ся госу­дар­ствен­ны­ми, но выпол­ня­ют ква­зи­го­су­дар­ствен­ные функ­ции”. Пра­во­за­щит­ни­ца счи­та­ет, что к таким фор­ми­ро­ва­ни­ям мож­но отне­сти и “Ислам­ское госу­дар­ство” в Сирии, и “Боко Харам” в Ниге­рии, и фор­ми­ро­ва­ния сепа­ра­ти­стов в само­про­воз­гла­шен­ных ДНР и ЛНР на восто­ке Украины.

“Дея­тель­ность таких групп — боль­шая про­бле­ма, — заяви­ла Анна Ней­стат. — Что имен­но с ними делать, так никто и не при­ду­мал. Стра­ны пыта­ют­ся раз­ре­шить про­бле­му воен­ны­ми сред­ства­ми, но без­успеш­но”. Имен­но такие груп­пы, как пра­ви­ло, несут ответ­ствен­ность за ата­ки на граж­дан­ское насе­ле­ние, вне­су­деб­ные каз­ни, пыт­ки, похи­ще­ния. Отсут­ствие чет­кой систе­мы коман­до­ва­ния при­во­дит к тому, что при­ме­нять меж­ду­на­род­ное зако­но­да­тель­ство к таким груп­пам мож­но толь­ко в рам­ках Женев­ских кон­вен­ций, отме­ти­ла Нейстат.

Сов­без ООН ока­зал­ся неспо­соб­ным спра­вить­ся с этим вызо­вом и уре­гу­ли­ро­вать кон­флик­ты в Сирии, Ира­ке, Газе, Изра­и­ле, кон­ста­ти­ру­ют пра­во­за­щит­ни­ки. По их мне­нию, из это­го сле­ду­ет, что стра­нам ООН сто­ит отка­зы­вать­ся от сво­е­го пра­ва вето в Сове­те Без­опас­но­сти в слу­ча­ях гено­ци­да и дру­гих мас­со­вых зверств. “Из-за рис­ка того, что Рос­сия исполь­зу­ет пра­во вето, Сов­без ООН не смог пред­при­нять ника­ких эффек­тив­ных дей­ствий, когда речь шла о собы­ти­ях на Укра­ине”, — гово­рит­ся в докла­де Amnesty International.

Разу­ме­ет­ся, фор­маль­но отме­нить пра­во вето будет очень слож­но, под­черк­ну­ла Анна Ней­стат. “Речь идет о том, что­бы на 70‑м году суще­ство­ва­ния ООН госу­дар­ства выра­зи­ли свою готов­ность не исполь­зо­вать это пра­во, когда речь идет о мас­со­вых пре­ступ­ле­ни­ях про­тив человечности”.

Огра­ни­че­ние взрыв­но­го оружия

Вто­рое важ­ное тре­бо­ва­ние AI каса­ет­ся при­ме­не­ния в воен­ных кон­флик­тах опре­де­лен­ных видов ору­жия. Amnesty International пред­ла­га­ет вве­сти серьез­ные огра­ни­че­ния на все, что име­ет взрыв­ное дей­ствие: артил­ле­рий­ские уста­нов­ки, авиа­бом­бы и дру­гое ана­ло­гич­ное воору­же­ние. Такое ору­жие, по мне­нию пра­во­за­щит­ни­ков, каж­дый год уно­сит все боль­ше жиз­ней граж­дан­ских лиц. “Конеч­но, его нель­зя срав­ни­вать с кас­сет­ны­ми бом­ба­ми, кото­рые запре­ще­ны во всем мире, — заме­ти­ла пра­во­за­щит­ни­ца. — Но взрыв­ные сна­ря­ды, кото­рые не могут быть точ­но направ­ле­ны и име­ют очень широ­кий спектр дей­ствия, долж­ны исполь­зо­вать­ся с пре­дель­ной осто­рож­но­стью”. Amnesty International счи­та­ет, что тако­го рода ору­жие без пред­ва­ри­тель­но­го уве­дом­ле­ния неиз­беж­но при­во­дит к жерт­вам сре­ди граж­дан­ско­го населения.

“Запре­тить людям вое­вать невоз­мож­но, — заяви­ла DW Анна Ней­стат. — Но госу­дар­ства долж­ны уде­лять повы­шен­ное вни­ма­ние каж­до­му слу­чаю при­ме­не­ния взрыв­ных сна­ря­дов”. По сло­вам Ней­стат, в буду­щем было бы целе­со­об­раз­но при­ня­тие каких-то допол­ни­тель­ных меж­ду­на­род­ных дого­во­рен­но­стей на эту тему. “Но и сей­час в Женев­ских кон­вен­ци­ях доста­точ­но огра­ни­че­ний. Если бы госу­дар­ства их соблю­да­ли, жертв было меньше”.

Рос­сия: дав­ле­ние на НКО и пытки

Докла­ды­вая о ситу­а­ции в Рос­сии, пра­во­за­щит­ни­ки сосре­до­то­чи­лись на таких про­бле­мах, как огра­ни­че­ния сво­бо­ды выра­же­ния, сво­бо­ды собра­ний и объ­еди­не­ний. “Дра­ко­нов­ские зако­ны”, при­ня­тые в 2012 году, “тща­тель­но соблю­да­лись и были рас­ши­ре­ны”, гово­рит­ся в докла­де AI. В тече­ние года неза­ви­си­мые орга­ни­за­ции стал­ки­ва­лись с дав­ле­ни­ем в рам­ках так назы­ва­е­мо­го “зако­на об ино­стран­ных аген­тах”. В 2013 и 2014 годах сот­ни НКО ста­ли объ­ек­том обре­ме­ни­тель­ных офи­ци­аль­ных “про­ве­рок”, десят­ки ока­за­лись втя­ну­ты­ми в затяж­ные судеб­ные слу­ша­ния, гово­рит­ся в докладе.

Так­же пра­во­за­щит­ни­ки по-преж­не­му обес­по­ко­е­ны сооб­ще­ни­я­ми о пыт­ках и дру­гих видах жесто­ко­го обра­ще­ния со сто­ро­ны пра­во­охра­ни­тель­ных орга­нов. При­зна­ния, выби­тые под пыт­ка­ми, регу­ляр­но исполь­зу­ют­ся как дока­за­тель­ства в суде. Осо­бен­но при­скорб­но то, что такие дела в Рос­сии прак­ти­че­ски не рас­сле­ду­ют­ся, кон­ста­ти­ру­ют пра­во­за­щит­ни­ки. “Мно­гие из тех, кто пытал­ся при­бег­нуть к сред­ствам пра­во­вой защи­ты, стал­ки­ва­лись с дав­ле­ни­ем, име­ю­щим целью при­ну­дить их отка­зать­ся от жалоб”, — гово­рит­ся в докла­де. И лишь в неко­то­рых слу­ча­ях, как пра­ви­ло, при уча­стии пра­во­за­щит­ных НКО, сотруд­ни­кам пра­во­охра­ни­тель­ных орга­нов были предъ­яв­ле­ны обвинения.

В неко­то­рых сфе­рах Рос­сия мог­ла бы слу­жить при­ме­ром для дру­гих стран — в част­но­сти, это каса­ет­ся отно­ше­ния к смерт­ной каз­ни, счи­та­ет Анна Ней­стат. “При общем недо­пус­ке обще­ствен­ных орга­ни­за­ций на цен­траль­ные теле­экра­ны, тема смерт­ной каз­ни сни­ма­ет это табу — есть обсуж­де­ние, серьез­ный про­цесс обу­че­ния слу­ша­те­лей пра­вам чело­ве­ка”. Это под­твер­жда­ют резуль­та­ты соцо­про­сов, под­черк­ну­ла она: “ВЦИОМ сооб­щил, что чис­ло рос­си­ян, под­дер­жи­ва­ю­щих смерт­ную казнь, уменьшается”.

Укра­и­на: нару­ше­ния с обе­их сторон

“Меж­ду­на­род­ная амни­стия” сле­ди­ла за раз­ви­ти­ем ситу­а­ции на Укра­ине с само­го нача­ла воен­но­го кон­флик­та, заяви­ла Ней­стат. “У нас есть чет­кое пред­став­ле­ние о том, что там про­ис­хо­дит, — ска­за­ла пра­во­за­щит­ни­ца. — Мы фик­си­ру­ем нару­ше­ние гума­ни­тар­но­го пра­ва и той и дру­гой сто­ро­ной кон­флик­та”. Неиз­би­ра­тель­ные обстре­лы, напа­де­ния из густо­на­се­лен­ных рай­о­нов — и то, и дру­гое отно­сит­ся к обе­им сто­ро­нам, под­черк­ну­ла пра­во­за­щит­ни­ца. Так­же она упо­мя­ну­ла исполь­зо­ва­ние обе­и­ми сто­ро­на­ми кас­сет­ных бомб и нару­ше­ния прав чело­ве­ка как со сто­ро­ны укра­ин­ских доб­ро­воль­че­ских отря­дов, как и со сто­ро­ны сепаратистов.

На вопрос DW о том, долж­ны ли США, с точ­ки зре­ния пра­во­за­щит­ни­ков, постав­лять ору­жие Укра­ине, Анна Ней­стат отве­ти­ла, что, хотя орга­ни­за­ция и не при­зы­ва­ет к абсо­лют­но­му эмбар­го, ору­жие не долж­но постав­лять­ся фор­ми­ро­ва­ни­ям, кото­рые заме­ша­ны в нару­ше­нии прав человека.

“Тут нужен деталь­ный мони­то­ринг, — заяви­ла Ней­стат. — Мы фик­си­ро­ва­ли доста­точ­ное коли­че­ство нару­ше­ний, о них гово­рит­ся в нашем докла­де. Нам не кажет­ся, что леталь­ное ору­жие долж­но попа­дать в руки тех, кто исполь­зу­ет его для нару­ше­ния гума­ни­тар­но­го права”.