Опекунство над Атабаевым — сигнал Астане

Пре­бы­ва­нию Ата­ба­е­ва в Евро­пе пред­ше­ство­вал целый ряд собы­тий. Сна­ча­ла поезд­ка вме­сте с дру­ги­ми граж­дан­ски­ми акти­ви­ста­ми и оппо­зи­ци­о­не­ра­ми к басту­ю­щим в Жана­о­зене неф­тя­ни­кам непо­сред­ствен­но перед начав­ши­ми­ся там мас­со­вы­ми бес­по­ряд­ка­ми зимой 2011 года. Затем арест и гро­зя­щее ему тюрем­ное заклю­че­ние по обви­не­нию в раз­жи­га­нии соци­аль­ной роз­ни. Далее, в июле 2012 года, осво­бож­де­ние и пере­вод из чис­ла подо­зре­ва­е­мых в свидетели.

Это­му в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни спо­соб­ство­ва­ло вме­ша­тель­ство куль­то­во­го казах­стан­ско­го кино­ре­жис­се­ра Эрме­ка Тур­су­но­ва — он убе­дил КНБ отпу­стить дру­га, а того, в свою оче­редь, напи­сать заяв­ле­ние о рас­ка­я­нии, — а так­же про­те­сты со сто­ро­ны ряда запад­ных дея­те­лей куль­ту­ры и поли­ти­ков. И, нако­нец, выезд в ФРГ на вру­че­ние меда­ли име­ни Гёте в авгу­сте 2012 года.

Опе­кун­ство — сиг­нал Астане

В самом Казах­стане по-раз­но­му оце­ни­ва­ют уча­стие это­го круп­но­го дея­те­ля куль­ту­ры в собы­ти­ях, про­изо­шед­ших в Жана­о­зене. Одни видят в этом про­яв­ле­ние зре­лой граж­дан­ской пози­ции. Дру­гие счи­та­ют, что Ата­ба­е­ва исполь­зо­ва­ли в сво­их целях те силы, кото­рые были заин­те­ре­со­ва­ны в эска­ла­ции кон­флик­та меж­ду вла­стью и нефтяниками.

Депу­тат бун­дес­та­га Вио­ла фон Кра­мон (Viola von Cramon), кото­рая взя­ла шеф­ство над Ата­ба­е­вым, заяви­ла в интер­вью DW, что ее опе­кун не был исполь­зо­ван и тем более куп­лен, что актив­ность извест­но­го худож­ни­ка в поли­ти­ке — это важ­ное явле­ние в обще­ствен­ной жиз­ни Казахстана.

“Аста­на пред­став­ля­ет Ата­ба­е­ва как про­во­ка­то­ра. Но он доста­точ­но дол­го наблю­дал, как вла­сти шаг за шагом закру­чи­ва­ют гай­ки. Я наде­юсь, опе­кун­ство, как наш сиг­нал Астане, ему помо­жет — он не будет аре­сто­ван, когда вер­нет­ся в Казах­стан”, — гово­рит депу­тат бун­дес­та­га. Она уточ­ни­ла, что “кон­крет­но патро­нат про­яв­ля­ет­ся в повы­шен­ном вни­ма­нии к тому, что свя­за­но с опе­ку­ном, а так­же в помо­щи при про­ве­де­нии пресс-кон­фе­рен­ций, в кон­так­тах с широ­кой обще­ствен­но­стью в Евро­пе, в поезд­ках, когда Ата­ба­ев нахо­дит­ся в Германии”.

“Меня никто не использовал”

Сам Булат Ата­ба­ев в интер­вью DW рас­ска­зал, что сей­час он про­во­дит встре­чи с депу­та­та­ми Евро­пар­ла­мен­та и бун­дес­та­га, пла­ни­ру­ет встре­тить­ся с поли­ти­ка­ми из Фран­ции и Ита­лии и одно­вре­мен­но гото­вит теат­раль­ную поста­нов­ку. Ряд ролей в этом спек­так­ле будут играть быв­шие акте­ры казах­стан­ско­го Немец­ко­го теат­ра, кото­рые в свое вре­мя уеха­ли в Гер­ма­нию. “Это спек­такль о том, поче­му дове­ли до тако­го состо­я­ния неф­тя­ни­ков в Казах­стане. Нефть нуж­на, а неф­тя­ни­ки не нуж­ны. После пре­мье­ры, навер­ное, будет турне по Евро­пе, а потом я уеду домой, в Казах­стан”, — ска­зал Атабаев.

В интер­вью DW режис­сер отме­тил, что при его осво­бож­де­нии вла­сти Казах­ста­на сто­про­цент­но­го “дея­тель­но­го рас­ка­я­ния”, на кото­ром они наста­и­ва­ли, не полу­чи­ли. Он напи­сал, что рас­ка­и­ва­ет­ся или сожа­ле­ет, что про­ли­лась кровь. “Я на это пошел, пото­му что Тур­су­но­ву надо было, что­бы от меня отстал КНБ, а Вла­ди­мир Коз­лов и Серик Сапар­га­ли, кото­рые оста­лись сидеть, про­си­ли, что­бы я вышел и все сде­лал для их осво­бож­де­ния”, — ска­зал Ата­ба­ев. “Я пони­маю, кто име­ет­ся в виду, когда гово­рят, что меня исполь­зо­ва­ли. Име­ет­ся в виду Мух­тар Абля­зов. Но у меня нет пря­мой свя­зи с ним, хотя я очень ува­жи­тель­но отно­шусь к это­му чело­ве­ку. Я в оппо­зи­ции с 1998 года и меня никто не исполь­зо­вал”, — заявил он.

Режис­сер отме­тил, что если суд над оппо­зи­ци­о­не­ра­ми, обви­ня­е­мы­ми в раз­жи­га­нии кон­флик­та в Жана­о­зене, в первую оче­редь над Вла­ди­ми­ром Коз­ло­вым, к момен­ту его воз­вра­ще­ния в Казах­стан еще не закон­чит­ся, то он при­мет уча­стие в нем как сви­де­тель. “Я свои пись­мен­ные пока­за­ния дал, но их про­игно­ри­ро­ва­ли. Если бы я остал­ся под­су­ди­мым, я бы все сде­лал, что­бы пре­вра­тить суд в фарс, в коме­дию, я не при­знал бы леги­тим­ность суда. В Казах­стане нет пра­во­су­дия, там есть судо­про­из­вод­ство”, — доба­вил он.

Поли­ти­че­ский ход

По сло­вам живу­ще­го в Гер­ма­нии пред­ста­ви­те­ля Загран­бю­ро казах­стан­ской оппо­зи­ции Сери­ка Медет­бе­ко­ва, Ата­ба­ев — это чело­век, кото­рый внес свою леп­ту в куль­ту­ру Казах­ста­на. “Он поехал в Жана­о­зен, что­бы доне­сти до вла­стей свою граж­дан­скую пози­цию, и в этот момент его попы­та­лись при­влечь к уго­лов­ной ответ­ствен­но­сти. Но судить такую фигу­ру вла­сти не реши­лись, им нужен был поли­ти­че­ский ход, кото­рый поз­во­лил бы избе­жать заклю­че­ния Ата­ба­е­ва в тюрь­му”, — гово­рит DW оппо­зи­ци­он­ный поли­тик, объ­яс­няя при­чи­ну осво­бож­де­ния Ата­ба­е­ва после вме­ша­тель­ства Эрме­ка Турсунова.

Оце­ни­вать дей­ствия, кото­рые совер­шал Ата­ба­ев в ходе жана­о­зен­ских собы­тий, как буд­то их совер­шал поли­тик, а не дея­тель куль­ту­ры, не совсем пра­виль­но, счи­та­ет Серик Медет­бе­ков. И шеф­ство над ним в Гер­ма­нии взя­ли бла­го­да­ря тому, что он явля­ет­ся извест­ным худож­ни­ком. “При этом в Казах­стане очень слож­ная ситу­а­ция, там нару­ше­ны меха­низ­мы испол­не­ния реше­ний, при­ни­ма­е­мых даже пре­зи­ден­том, и на этом фоне исто­рия с Ата­ба­е­вым и опе­кун­ством в Гер­ма­нии ока­зы­ва­ет лишь огра­ни­чен­ное вли­я­ние на поли­ти­ку в самом Казах­стане”, — гово­рит пред­ста­ви­тель оппо­зи­ции Серик Медетбеков.

А депу­тат бун­дес­та­га Вио­ла фон Кра­мон ука­зы­ва­ет на то, что немец­кая дипло­ма­тия в отно­ше­ни­ях с Аста­ной слиш­ком осто­рож­на. Но, поми­мо испол­ни­тель­ной вла­сти в лице МИДа, есть зако­но­да­тель­ная власть, и не в послед­нюю оче­редь бла­го­да­ря дав­ле­нию со сто­ро­ны пар­ла­мен­та­ри­ев и их апел­ля­ци­ям к обще­ствен­но­му мне­нию Ата­ба­ев сей­час на свободе.