«Нужен символ, как Тихановская». Как митинги в Беларуси влияют на казахстанскую оппозицию?

Соглас­но дан­ным Цен­траль­ной изби­ра­тель­ной комис­сии, Алек­сандр Лука­шен­ко полу­чил 80 про­цен­тов голо­сов, а его основ­ная сопер­ни­ца, кото­рую под­дер­жа­ли оппо­зи­ци­он­ные силы стра­ны, — Свет­ла­на Тиха­нов­ская — набра­ла 10 про­цен­тов. Оппо­зи­ция заяв­ля­ет, что, по ее под­сче­там, побе­ду одер­жа­ла Тихановская.

Офи­ци­аль­ные ито­ги уси­ли­ли раз­мах анти­пра­ви­тель­ствен­ных выступ­ле­ний, сопро­вож­дав­ших всю изби­ра­тель­ную кам­па­нию. Отве­том вла­сти ста­ли жест­кие раз­го­ны. Сама быв­ший кан­ди­дат в пре­зи­ден­ты была вынуж­де­на поки­нуть стра­ну на фоне сооб­ще­ний, что она под­верг­лась угро­зам и дав­ле­нию. За эти­ми собы­ти­я­ми вни­ма­тель­но сле­дят и в Казах­стане. Азаттык обсу­дил с поли­то­ло­гом Шал­ка­ром Нур­се­и­том ситу­а­цию в Бела­ру­си и ее воз­мож­ное вли­я­ние на казахстанцев.

Ночь про­ти­во­сто­я­ния после дня выбо­ров (10 авгу­ста 2020 года):

«САМОУВЕРЕННОСТЬ АВТОКРАТОВ»

Азаттык: В Бела­ру­си про­дол­жа­ют­ся акции про­те­ста и их подав­ле­ние. В Казах­стане, как это мож­но про­сле­дить по мест­но­му сег­мен­ту соци­аль­ных сетей, мно­гие при­сталь­но сле­дят за про­ис­хо­дя­щим, актив­но реа­ги­ру­ют. Поче­му, как вы дума­е­те, потря­се­ния в пост­со­вет­ских стра­нах так захва­ты­ва­ют вни­ма­ние граж­дан страны?

Шал­кар Нур­се­ит: Нам, казах­стан­цам, все­гда было инте­рес­но, что про­ис­хо­дит в дру­гих пост­со­вет­ских стра­нах. Даже когда были выбо­ры [пре­зи­ден­та] в США, нам было инте­рес­но, кто выиг­ра­ет: Трамп или Хил­ла­ри [Клин­тон]. Я думаю, это гово­рит об отсут­ствии поли­ти­че­ской кон­ку­рен­ции в Казах­стане, пра­ва выбо­ра. [Поэто­му] людям инте­рес­но наблю­дать за поли­ти­че­ски­ми про­цес­са­ми и чув­ство­вать себя при­част­ны­ми к важ­ным событиям.

Азаттык: То есть у нас обра­зо­вал­ся ваку­ум и надо его чем-то заполнить?

Шал­кар Нур­се­ит: Конеч­но. У нас есть скры­тое жела­ние иметь пра­во выбо­ра. В про­шлом году, когда были пре­зи­дент­ские выбо­ры, мно­гие выра­зи­ли жела­ние участ­во­вать [как изби­ра­те­ли]. У нас под­рос­ло новое поко­ле­ние — поко­ле­ние неза­ви­си­мо­сти, как в Рос­сии и Бела­ру­си, и оно ста­но­вит­ся актив­ным имен­но в поли­ти­че­ской жизни.

Азаттык: По ито­гам выбо­ров в Бела­ру­си есть ожи­да­е­мый побе­ди­тель, ожи­да­е­мое несо­гла­сие с офи­ци­аль­ны­ми резуль­та­та­ми, кото­рое выли­лось в про­те­сты. Какие мож­но выде­лить сход­ства и раз­ли­чия, если срав­ни­вать ситу­а­цию в Бела­ру­си и голо­со­ва­ние на пре­зи­дент­ских выбо­рах в июне 2019 года в Казахстане?

Шал­кар Нур­се­ит: И Казах­стан, и Бела­русь послед­ние 30 лет управ­ля­ют­ся авто­кра­та­ми. Там — Лука­шен­ко, здесь — Назар­ба­ев. Плюс все­гда на всех выбо­рах побеж­да­ли авто­кра­ты, бла­го­да­ря адмре­сур­сам и сило­вым струк­ту­рам, то есть они не дава­ли оппо­зи­ци­он­ным силам объ­еди­нить­ся и высту­пить про­тив дей­ству­ю­щей вла­сти. Выбо­ры про­хо­ди­ли для галоч­ки, что­бы про­длить власть Лука­шен­ко и Назар­ба­е­ва. В этом есть схожести.

Раз­ли­чия в том, что Бела­русь бли­же к Евро­пе. По край­ней мере в запад­ной ее части люди боль­ше чув­ству­ют себя евро­пей­ца­ми, и они все­гда наблю­да­ли за тем, что про­ис­хо­дит в Евро­пе, осо­бен­но в сосед­них Поль­ше, Лит­ве. Мно­гие рабо­та­ли там и свя­зы­ва­ли свое буду­щее ско­рее с Евро­пой, неже­ли с Бела­русью. Всё это повли­я­ло на них. Но послед­ние собы­тия пока­за­ли, что и они не жела­ют оста­вать­ся в сто­роне, осо­бен­но в пери­од пан­де­мии. По сути, Лука­шен­ко — глав­ный винов­ник этих про­те­стов. Если бы не было коро­на­ви­ру­са, без­дей­ствия Лука­шен­ко, его адми­ни­стра­ции, он выиг­рал бы эти выбо­ры. Но его отно­ше­ние к соб­ствен­но­му наро­ду пока­зы­ва­ет, что само­уве­рен­ность авто­кра­тов не все­гда хоро­ший инстру­мент для про­дле­ния власти.

Воз­мож­но, [Лука­шен­ко] думал, что с помо­щью сило­вых струк­тур мож­но про­кон­тро­ли­ро­вать всё. Мне кажет­ся, он был уве­рен, что ему удаст­ся еще раз под­твер­дить: он един­ствен­ный, кто смо­жет защи­тить стра­ну от «внеш­них вра­гов», «про­во­ка­то­ров», то есть чув­ство­вал себя «хозя­и­ном Бела­ру­си», как и любой авто­крат, чув­ство­вал себя един­ствен­ным спо­соб­ным поли­ти­ком страны.

Азаттык: В Казах­стане мно­гие обсуж­да­ют отъ­езд кон­ку­рен­та Лука­шен­ко на выбо­рах Свет­ла­ны Тиха­нов­ской в Лит­ву. Неко­то­рые даже срав­ни­ва­ли это с пове­де­ни­ем кан­ди­да­та в пре­зи­ден­ты Амир­жа­на Коса­но­ва после выбо­ров в Казах­стане. Что вы може­те ска­зать по это­му поводу?

Шал­кар Нур­се­ит: Мне кажет­ся, срав­не­ние неумест­но. Во-пер­вых, Коса­нов для изби­ра­те­лей был кан­ди­да­том «про­тив всех»: мно­гие голо­со­ва­ли не за него, а про­тив систе­мы. Тиха­нов­ская высту­пи­ла сим­во­лом оппо­зи­ции, ее под­дер­жа­ли дру­гие оппо­зи­ци­он­ные силы. И она не при­зна­ла, как Коса­нов, резуль­та­ты выбо­ров, несмот­ря на дав­ле­ние. Она, к сожа­ле­нию, вынуж­де­на была поки­нуть Бела­русь. Но, мне кажет­ся, она выпол­ни­ла свою роль «на отлич­но», смог­ла пока­зать силу элек­то­ра­та Бела­ру­си, [а] все­му миро­во­му сооб­ще­ству — что в стране боль­шин­ство граж­дан недо­воль­ны поли­ти­кой Лука­шен­ко, что люди гото­вы к пере­ме­нам через демо­кра­ти­че­ские мето­ды. Коса­нов при­знал пора­же­ние, точ­нее, офи­ци­аль­ные резуль­та­ты, а Тиха­нов­ская не при­зна­ла побе­ду Лука­шен­ко. В этом глав­ное отли­чие. Союз­ни­ки Тиха­нов­ской высту­пи­ли за мир­ные митин­ги в стране, они при­зы­ва­ют защи­щать свои пра­ва, бороть­ся за демо­кра­тию. Коса­нов не стал и не при­звал бороть­ся за чест­ные выборы.

Азаттык: Рядом с Бела­русью — Укра­и­на с дву­мя «май­да­на­ми». По сосед­ству с Казах­ста­ном — Кыр­гыз­стан с дву­мя рево­лю­ци­я­ми. В Бела­ру­си было мощ­ное выра­же­ние несо­гла­сия с ито­га­ми выбо­ров в 2010 году, кото­рое закон­чи­лось жесто­ким подав­ле­ни­ем, сей­час, похо­же, мы видим в какой-то мере повто­ре­ние этой ситу­а­ции. Поче­му в одних пост­со­вет­ских стра­нах рево­лю­ции состо­я­лись, в дру­гих — нет?

Шал­кар Нур­се­ит: В Укра­ине, в отли­чие от Бела­ру­си и Казах­ста­на, все­гда были систем­ная оппо­зи­ция, сво­бод­ные СМИ, поли­ти­че­ская кон­ку­рен­ция, сме­на вла­сти. Там избра­ли пято­го пре­зи­ден­та. В пар­ла­мен­те — поли­ти­че­ские пар­тии с раз­ны­ми повест­ка­ми. Укра­и­на — отдель­ная история.

Бела­русь и Казах­стан не толь­ко союз­ни­ки по ЕАЭС (Евразий­ский эко­но­ми­че­ский союз. —​ Ред.) и ОДКБ (Орга­ни­за­ция Дого­во­ра о кол­лек­тив­ной без­опас­но­сти. —​ Ред.), но еще и име­ют схо­жий стиль управ­ле­ния стра­ной. Лука­шен­ко пози­ци­о­ни­ро­вал себя как «отец нации», Назар­ба­ев все­гда гово­рил, что он «осно­ва­тель» совре­мен­но­го Казах­ста­на. Они созда­ли поли­ти­че­скую систе­му под себя. До COVID, обва­ла цен на нефть им уда­ва­лось управ­лять стра­ной таким искус­ствен­ным спо­со­бом. Но у нас вырос­ло новое поко­ле­ние, появи­лись новые совре­мен­ные сред­ства ком­му­ни­ка­ций, соц­се­ти, мес­сен­дже­ры — они игра­ют боль­шую роль в моби­ли­за­ции граж­дан. И еще один фак­тор — эко­но­ми­че­ский кри­зис. Из-за коро­на­ви­ру­са люди нача­ли терять рабо­ту, и они тре­бу­ют реши­тель­ных дей­ствий от госу­дар­ства, а искус­ствен­но управ­ля­е­мая эко­но­ми­ка не смог­ла отве­тить тре­бо­ва­ни­ям. Отсут­ствие оппо­зи­ции, кото­рая может озву­чи­вать тре­бо­ва­ния элек­то­ра­та, тоже вли­я­ет на ситу­а­цию в стране.

«ВКУС СВОБОДЫ»

Азаттык: Поче­му авто­кра­ты так часто заяв­ля­ют, что видят в мас­со­вых про­те­стах «вме­ша­тель­ство извне», попыт­ки неких сил «деста­би­ли­зи­ро­вать обстановку»?

Шал­кар Нур­се­ит: Авто­кра­ты все­гда гово­ри­ли и будут гово­рить о внеш­них силах, кото­рые хотят неста­биль­но­сти в стране. Внеш­ний враг — это хоро­ший моти­ва­тор для моби­ли­за­ции насе­ле­ния вокруг себя. В послед­нем посла­нии наро­ду Лука­шен­ко гово­рил, что толь­ко бла­го­да­ря его муд­рой поли­ти­ке Бела­ру­си уда­ет­ся управ­лять кри­зи­сом, вызван­ным коро­на­ви­ру­сом, что во всех точ­ках мира идут вой­ны, а в Бела­ру­си всё спо­кой­но; гово­рил, что не отдаст стра­ну внеш­ним силам непо­нят­ным. Авто­кра­ты ищут оправ­да­ния сво­им жест­ким дей­стви­ям. Они гово­рят, что все это дела­ют с целью сохра­не­ния госу­дар­ствен­но­сти, поли­ти­че­ской ста­биль­но­сти. Но они нико­гда не при­зна­ют, что рево­лю­ции слу­ча­ют­ся из-за того, что они неэф­фек­тив­но управ­ля­ют стра­ной и не при­зна­ют дру­гие силы, спо­соб­ные управ­лять. Моно­по­ли­за­ция поли­ти­че­ской сфе­ры при­ве­дет к таким послед­стви­ям, как рево­лю­ция и неуправ­ля­е­мые митинги.

Азаттык: Они таким обра­зом пере­чер­ки­ва­ют аргу­мен­ты сво­их оппо­нен­тов, ука­зы­вая на «руку Запа­да», «вме­ша­тель­ства извне»?

Шал­кар Нур­се­ит: Они таким обра­зом при­зна­ют­ся, что в стране нет силь­ной оппо­зи­ции, что они истре­би­ли оппо­зи­ци­он­ные силы и остал­ся толь­ко «Запад». Он все­гда был стра­шил­кой. И во вре­мя Холод­ной вой­ны, когда речь шла о внут­рен­них про­бле­мах, руко­во­ди­те­ли все­гда вдруг вспо­ми­на­ли об Аме­ри­ке, о Западе.

Азаттык: А мог­ло ли иметь место вме­ша­тель­ство извне в собы­тия в Бела­ру­си или Казахстане?

Шал­кар Нур­се­ит: Мы не долж­ны забы­вать, что гло­ба­ли­за­ция игра­ет боль­шую роль в демо­кра­ти­за­ции созна­ния людей. Когда была «араб­ская вес­на» (серия рево­лю­ций на Ближ­нем Восто­ке. —​ Ред.), глав­ной дви­жу­щей силой была моло­дежь, кото­рая учи­лась за рубе­жом, име­ла воз­мож­ность побы­вать за гра­ни­цей, осо­бен­но в демо­кра­ти­че­ских стра­нах. Они уви­де­ли, что демо­кра­тия — это не зло, как твер­дят в их стра­нах, а воле­изъ­яв­ле­ние наро­да, воз­мож­ность повли­ять на ход исто­рии сво­е­го госу­дар­ства и опре­де­лить курс раз­ви­тия страны.

Каж­дый, кто почув­ство­вал, что такое демо­кра­тия, зада­ет­ся вопро­сом: поче­му бы в моей стране не создать демо­кра­тию? Они убеж­да­ют­ся в том, что демо­кра­тия — это не толь­ко чест­ные, откры­тые выбо­ры, но и улуч­ше­ние каче­ства систем здра­во­охра­не­ния, обра­зо­ва­ния — каче­ства жиз­ни в целом, выра­же­ние соб­ствен­но­го мне­ния без стра­ха репрес­сий. Когда чело­век почув­ству­ет вкус сво­бо­ды, он не хочет воз­вра­щать­ся в авто­кра­тию, где ина­ко­мыс­лие счи­та­ет­ся преступлением.

Азаттык: В Бела­ру­си про­те­сты охва­ти­ли мно­гие горо­да. В Казах­стане на круп­ные после­вы­бор­ные акции выхо­ди­ли в основ­ном в Алма­ты и в сто­ли­це. Как вы дума­е­те, почему?

Шал­кар Нур­се­ит: Алма­ты все­гда был цен­тром при­тя­же­ния оппо­зи­ци­он­ных сил в стране, дол­гие годы был сто­ли­цей. Во всем мире сто­ли­ца — это центр при­ня­тия поли­ти­че­ских реше­ний. И в Астане (ныне Нур-Сул­тан. — Ред.) после ухо­да Назар­ба­е­ва появи­лись неко­то­рые дви­же­ния, актив­ные граж­дане реши­ли выска­зать­ся. В Акто­бе, Кызы­лор­де в пери­од каран­ти­на люди тре­бо­ва­ли откры­тия база­ров, в 2016 году самый мас­со­вый про­тест по «земель­но­му вопро­су» был в Аты­рау. Это гово­рит о том, что в Казах­стане мно­гое зави­сит от поли­ти­че­ских вопро­сов и мен­та­ли­те­та населения.

Людей в Аты­рау, где боль­ше каза­хо­языч­но­го насе­ле­ния, боль­ше инте­ре­су­ет земель­ный вопрос. А кто у нас выхо­дят на митин­ги по поли­ти­че­ским пра­вам? В основ­ном люди, про­жи­ва­ю­щие в Алма­ты и Астане, пото­му что у них есть посто­ян­ный доход, воз­мож­ность соци­а­ли­зи­ро­вать­ся и встре­чать­ся с еди­но­мыш­лен­ни­ка­ми и гово­рить о пра­вах и поли­ти­ке. В Алма­ты и Астане мож­но встре­тить боль­ше людей, кото­рые отучи­лись за рубе­жом. Это тоже вли­я­ет. А когда чело­век каж­дый день занят добы­ва­ни­ем хле­ба, его мало инте­ре­су­ют поли­ти­че­ские пра­ва. Вот когда хле­ба не будет на сто­ле, тогда он будет что-то тре­бо­вать. То есть у каж­дой ауди­то­рии есть свои зло­бо­днев­ные темы.

Азаттык: Но выбо­ры пре­зи­ден­та, кото­рый будет в бли­жай­шие годы пра­вить стра­ной и высту­пать от име­ни наро­да, раз­ве это не зло­бо­днев­ная тема, кото­рая мог­ла бы объ­еди­нить Казахстан?

Шал­кар Нур­се­ит: По идее и логи­ке так и долж­но быть. Выбо­ры — это реша­ю­щий момент для изме­не­ния хода исто­рии. Но у нас, к сожа­ле­нию, в тече­ние 30 лет нынеш­ний режим убил в людях веру в чест­ные выбо­ры. Люди не верят, что через выбо­ры мож­но менять власть. Это вина режима.

Азаттык: В Бела­ру­си, почув­ство­вав, что их обма­ну­ли, граж­дане вышли про­те­сто­вать все вме­сте. В Казах­стане мно­гие были не соглас­ны с ито­га­ми выбо­ров, но про­те­сто­ва­ли раз­ны­ми груп­па­ми в раз­ное вре­мя. Поче­му такая раз­роз­нен­ность и поче­му такие митин­ги быст­ро стихают?

Шал­кар Нур­се­ит: В силу объ­ек­тив­ных фак­то­ров у этих групп нет опы­та поли­ти­че­ской борь­бы. ДВК («Демо­кра­ти­че­ский выбор Казах­ста­на» — поли­ти­че­ское дви­же­ние, при­знан­ное сто­лич­ным судом экс­тре­мист­ской орга­ни­за­ци­ей, но харак­те­ри­зу­е­мое Евро­пар­ла­мен­том как «мир­ное оппо­зи­ци­он­ное дви­же­ние». — Ред.) порань­ше появил­ся, осталь­ные — после того, как Назар­ба­ев ушел из вла­сти и они почув­ство­ва­ли, что при­шло вре­мя заявить о себе. Это нор­маль­но. Но у них нет опы­та, адмре­сур­са, финан­сов, за ними не сто­ят оли­гар­хи. Это, по сути, дви­же­ния нерав­но­душ­ных граж­дан, кото­рые хотят перемен.

Азаттык: Но в Бела­ру­си, по всей види­мо­сти, это тоже выход нерав­но­душ­ных граж­дан, кото­рые объ­еди­ни­лись вокруг одной идеи…

Шал­кар Нур­се­ит: Одна отли­чи­тель­ная осо­бен­ность Бела­ру­си от Казах­ста­на — там объ­еди­ни­лись оппо­зи­ци­он­ные кан­ди­да­ты: [Вик­тор] Баба­ри­ко, [Вале­рий] Цеп­ка­ло. Они были пред­ста­ви­те­ля­ми режи­ма Лука­шен­ко, то есть это люди с опре­де­лен­ным опы­том рабо­ты и зна­ли, на что идут. И были надеж­дой мно­гих. У нас, кро­ме Коса­но­ва, не было дру­гих кан­ди­да­тов. А там нашлись. И втро­ем вме­сте с [Сер­ге­ем] Тиха­нов­ским (мужем Свет­ла­ны Тиха­нов­ской. —​ Ред.) бро­си­ли вызов. И пра­во­охра­ни­тель­ные орга­ны сде­ла­ли всё, что­бы они не ста­ли кан­ди­да­та­ми. Это был один из фак­то­ров, кото­рый объ­еди­нил белорусов.

Азаттык: Име­е­те в виду, что у каж­до­го из них были сторонники?

Шал­кар Нур­се­ит: Были. И они смог­ли моби­ли­зо­вать насе­ле­ние, им уда­лось объ­еди­нить­ся вокруг Тиха­нов­ской. Они пони­ма­ли: если она ста­нет пре­зи­ден­том, у них будет шанс бал­ло­ти­ро­вать­ся. Они не ста­ли тянуть оде­я­ло на себя, пони­мая, что на кону судь­ба стра­ны. И за пару меся­цев уда­лось сплотиться.

«ПРОТЕСТНЫЕ НАСТРОЕНИЯ НИКУДА НЕ УШЛИ»

Азаттык: После объ­яв­ле­ния ито­гов выбо­ров в Бела­ру­си пер­вы­ми Алек­сандра Лука­шен­ко поздра­ви­ли лиде­ры авто­ри­тар­ных госу­дарств. Это дежур­ный поли­ти­че­ский жест? Или они пони­ма­ют, что от того, усто­ит ли Лука­шен­ко в Бела­ру­си, может зави­сеть ситу­а­ция в их странах?

Шал­кар Нур­се­ит: [Пре­зи­дент Казах­ста­на Касым-Жомарт] Тока­ев поздра­вил в первую оче­редь из-за того, что Казах­стан и Бела­русь явля­ют­ся союз­ни­ка­ми по ЕАЭС и ОДКБ. Во-вто­рых, нель­зя не учи­ты­вать, что есть страх: когда авто­кра­тия в одной стране рушит­ся, то это дает сиг­нал дру­гим авто­кра­там, что нуж­но менять тех­но­ло­гии, нуж­но совер­шен­ство­вать мето­ды управ­ле­ния. Это хоро­ший кейс не толь­ко для казах­стан­ско­го режи­ма, но и для [пре­зи­ден­та Рос­сии Вла­ди­ми­ра] Пути­на, кото­рый будет делать выводы.

Азаттык: Как вы счи­та­е­те, авто­ри­тар­ные лиде­ры учат­ся друг у дру­га? И если да, какие «уро­ки» пре­по­дал казах­стан­ский режим?

Шал­кар Нур­се­ит: Конеч­но, авто­кра­ты под­дер­жи­ва­ют посто­ян­ную связь меж­ду собой, под­дер­жи­ва­ют друг дру­га, осо­бен­но перед выбо­ра­ми, пото­му что выбо­ры — это пси­хо­ло­ги­че­ский тест для всех поли­ти­ков, в том чис­ле и для авто­кра­тов. На фоне послед­них собы­тий в Бела­ру­си сре­ди пост­со­вет­ских авто­кра­тов Назар­ба­ев выгля­дит как «про­све­щен­ный» авто­крат, кото­ро­му уда­лось фор­маль­но уйти с поста пре­зи­ден­та при жиз­ни, сохра­нить свою власть и вли­я­ние, назна­чив управ­ля­е­мо­го пре­ем­ни­ка через «выбо­ры».

Но это не гаран­ти­ру­ет, что Назар­ба­ев оста­нет­ся в исто­рии как казах­ский Ли Куан Ю (быв­ший пре­мьер-министр Син­га­пу­ра. —​ Ред.), так как в Казах­стане эко­но­ми­че­ско­го чуда не слу­чи­лось. Назар­ба­ев­ская фор­му­ла «Сна­ча­ла эко­но­ми­ка, потом поли­ти­ка» не оправ­да­ла себя и исполь­зо­ва­лась чисто в каче­стве оправ­да­ния его авто­ри­тар­ной вла­сти. В ито­ге он постро­ил пет­ро­эко­но­ми­ку, управ­ля­е­мую исклю­чи­тель­но поли­ти­че­ской моно­по­ли­ей [пар­тии] «Нур Отан». И как ни ста­ра­лись Назар­ба­ев и его окру­же­ние, он всё рав­но оста­нет­ся в исто­рии чело­ве­че­ства как один из авто­кра­тов Цен­траль­ной Азии.

Азаттык: А какие выво­ды из собы­тий в Бела­ру­си, по-ваше­му, извле­кут вла­сти Казах­ста­на? Какие полит­тех­но­ло­ги­че­ские реше­ния мож­но ожи­дать от Акор­ды для предот­вра­ще­ния и подав­ле­ния подоб­ных протестов?

Шал­кар Нур­се­ит: У них оста­лось очень мало вре­ме­ни, что­бы при­нять новые полит­тех­но­ло­ги­че­ские меры. У нынеш­не­го режи­ма были воз­мож­ность и вре­мя про­ве­сти реаль­ные поли­ти­че­ские рефор­мы — мог­ли дать оппо­зи­ци­он­ным силам реги­стра­цию и воз­мож­ность участ­во­вать в выбо­рах. Это мог­ло дать шанс граж­да­нам чув­ство­вать себя при­част­ны­ми к поли­ти­че­ским про­цес­сам. Но у нас оста­лось четы­ре меся­ца [до пар­ла­мент­ских выбо­ров]. А все необ­хо­ди­мые зако­ны уже при­ня­ли — о выбо­рах, о поли­ти­че­ских пар­ти­ях, (так­же при­нят новый закон о мир­ных собра­ни­ях. —​ Ред.). Всё это пре­под­но­сит­ся как поли­ти­че­ские «рефор­мы», ведь имен­но эти зако­ны регу­ли­ру­ют элек­то­раль­ный процесс.

Азаттык: Как вы счи­та­е­те, ста­нет ли бело­рус­ский про­тест ори­ен­ти­ром для про­тестных групп в Казах­стане? Что они могут извлечь из происходящего?

Шал­кар Нур­се­ит: Резуль­тат этих митин­гов будет вли­ять не толь­ко на про­тестные настро­е­ния в Казах­стане, но и в Рос­сии. Конеч­но, если Лука­шен­ко удаст­ся сохра­нить свой пост до окон­ча­ния сро­ка, то это будет нега­тив­но вли­ять, но не оста­но­вит внут­рен­ние про­цес­сы, кото­рые нача­лись еще до этих митин­гов. Про­тестные настро­е­ния нику­да не ушли. Плюс пар­ла­мент­ские выбо­ры будут ката­ли­за­то­ром. Те обсто­я­тель­ства, что Зелен­ский стал пре­зи­ден­том Укра­и­ны и Паши­нян стал пре­мьер-мини­стром Арме­нии, дали надеж­ду людям в сосед­них стра­нах, что мож­но изби­рать сво­их руко­во­ди­те­лей. Дали надеж­ду на лучшее.

Мне кажет­ся, каж­дый нерав­но­душ­ный казах­ста­нец [видит], что мож­но бороть­ся за свои пра­ва. Но при этом нуж­на объ­еди­ня­ю­щая сила и сим­вол, как Тиха­нов­ская. Не было бы ее, вряд ли была бы та оппо­зи­ция, кото­рая высту­пи­ла как еди­ная сила, и мы не наблю­да­ли бы эти мир­ные протесты.

Ори­ги­нал ста­тьи: Казах­стан — Радио «Сво­бод­ная Европа»/Радио «Сво­бо­да»