Казахстанский политик Амиржан Косанов дал на свой странице в социальной сети “Фейсбук” экспресс-комментарий к решению Франции экстрадировать казахского диссидента Мухтара Аблязова в России или Украину. По его мнению, следует вынести два урока из этой истории.
Я всегда выступал в защиту Мухтара Аблязова, как оппозиционного политика, и говорил о том, что все тяжелые обвинения в его адрес о причастности к терроризму и выводе из БТА миллиардов долларов должны быть опровергнуты им на открытом и состязательном суде. И сожалею о сегодняшнем решении Франции экстрадировать его в РФ и Украину.
Считаю, что такое решение представляет прямую угрозу его безопасности и жизни.
Конечно, страстное желание Акорды нейтрализовать (тем паче — заполучить в свои руки) одного из могущественных своих критиков и соответствующий формальный и неформальный лоббизм в правящих кругах Запада являются важными причинами свершившегося факта. Но дело, мне кажется, не только в этом. Есть два урока от Мухтара, моего соратника с 2001 года по демократической оппозиции.
Первый урок, если можно так выразиться, по-своему объективен: в странах с правоохранительными органами и судами, которые подконтрольны исполнительной власти, любой оппозиционный политик в каком-то смысле обречен. Тем более тот кто занимал высокую чиновничью должность или руководил банком или чем-то еще. Как говорится, был бы человек, статья найдется. Если бы в оппозицию ушел сам Махатма Ганди, наши доблестные суды, несомненно, смогли бы его посадить в тюрьму по любой уголовной статье! В этом смысле все мы обречены. Многие из нас прошли через такие суды.
Второй урок будет неприятен для некоторых, кто все эти годы ходил в советниках Мухтара. Моя совесть чиста, ибо об этом я говорил ему во время нашей встречи в Лондоне. Так получилось, что Мухтар, будучи вначале в тюрьме, позже уехав из страны, стал своего рода заложником тех, кто старался максимально оградить его от всего плюралистического демократического поля.
Один только пример. Недавно его соратники обратились ко мне с предложением подписать письмо в его защиту. Оно было чрезвычайно и не к месту жестким, и многие из гражданского общества не стали бы его подписывать. Я предложил убрать из проекта письма некоторые радикальные моменты и сделать так, чтобы это обращение в поддержку Мухтара подписало бы как можно больше представителей гражданского общества и, тем самым, несмотря на беспрецедентную антиаблязовскую пропаганду в госСМИ, показать существующую поддержку в обществе. К сожалению, они отказались это сделать. В результате письмо было подписано ограниченным кругом людей.
Таких примеров в моей истории взаимоотношении с некоторыми помощниками Мухтара хватает. О чем я? А о том, что привлеченные Мухтаром зашитники в стране и за ее пределами не смогли реализовать шанс привлечь в дело поддержки Мухтара многих из тех, кто сейчас находится в рядах демократических сил. Мне кажется, что эти люди думали не о Мухтаре, а о… своих корыстных интересах.
А ведь заслуги Мухтара в деле становлении оппозиции — громадны. В результате же он, к моему большому сожалению, остался исключительно лидером одной организации, одного круга людей. Думаю, что помимо многих других фактов и это повлияло на решение об экстрадиции.
В любом случае есть еще возможность бороться за Мухтара! Надо только извлечь эти и другие уроки.
Хочу выразить свою личную поддержку Мухтару и его семье!
И готов участвовать во всех акциях в поддержку Мухтара!