Не выдал — суди

Аке­жан Каже­гель­дин видит себя актив­ным участ­ни­ком про­цес­са над Раха­том Али­е­вым в Евро­пе. Об этом он сам рас­ска­зал экс­пер­ту по Цен­траль­ной Азии в Гер­ма­нии Вита­лию ВОЛКОВУ

— Сей­час Евро­пу зани­ма­ет новый скан­дал, свя­зан­ный с Казах­ста­ном. Впро­чем, в цен­тре вни­ма­ния не казах­стан­ские оли­гар­хи, а Нико­ля Сар­ко­зи. Несколь­ко круп­ных евро­пей­ских газет напи­са­ли об этом «вер­то­лет­ном деле». Как Вам пред­став­ля­ет­ся, эта исто­рия нахо­дит­ся в общем ряду дру­гих «европейских»коррупционных скан­да­лов, свя­зан­ных с Казах­ста­ном, напри­мер, «дело Али­е­ва», или это нечто из ряда вон выходящее?

— Сар­ко­зи — фигу­ра намно­го более круп­ная, чем Рахат Али­ев. Он был пре­зи­ден­том стра­ны, име­ю­щей ядер­ное ору­жие, пред­став­ля­ю­щей одну из древ­ней­ших евро­пей­ских куль­тур. Но под конец его прав­ле­ния нача­лись и до сих пор его пре­сле­ду­ют скан­да­лы, свя­зан­ные с финан­са­ми. Поэто­му нынеш­не­му скан­да­лу при­да­но огром­ное зна­че­ние, хотя, как ока­за­лось, рас­сле­до­ва­ние было нача­то два года назад. Ско­рее все­го, мож­но ждать даль­ней­ших гром­ких раз­об­ла­че­ний, посколь­ку этот серьез­ный слу­чай будут исполь­зо­вать в поли­ти­ке для того, что­бы не допу­стить воз­вра­ще­ния Сар­ко­зи на поли­ти­че­скую сце­ну, а так­же про­тив его пар­тии. Но я обра­тил вни­ма­ние на то, что мате­ри­ал был опуб­ли­ко­ван как раз к при­ез­ду Нур­сул­та­на Назар­ба­е­ва в Бель­гию. Так что тут име­ет­ся опре­де­лен­ное «редак­тор­ское устрем­ле­ние», но оно не озна­ча­ет, что это неправ­да – прес­са при­во­дит даты, име­на, факты.

— Вы как поли­тик, име­ю­щий как свои источ­ни­ки инфор­ма­ции в Казах­стане, так и свя­зи в истеб­лиш­мен­те на Запа­де, заин­те­ре­со­ва­ны, что­бы евро­пей­ское пра­во­су­дие более деталь­но рас­сле­до­ва­ло этот скандал?

— Абсо­лют­но нет. Это не моя зада­ча по про­стой при­чине – без меня есть люди, кото­рые в этом заин­те­ре­со­ва­ны. В про­шлом году я гово­рил тем, кто постра­дал от Раха­та Али­е­ва, что в Евро­пе есть пра­во­су­дие, и хотя его маши­на вра­ща­ет­ся крайне мед­лен­но, рань­ше или поз­же суд свое реше­ние при­мет. Демо­кра­тия – это когда пра­во­су­дие настоль­ко само­сто­я­тель­но, что быв­ших поли­ти­ков само­го высо­ко­го уров­ня могут судить. Так было в Южной Корее, так было в Изра­и­ле, так было во Фран­ции с Жаком Шира­ком, так было в ФРГ. Прес­са не даст уснуть фран­цуз­ско­му правосудию.

— Тогда и Узбе­ки­стан, и Казах­стан – образ­цы демо­кра­тии. В пер­вом под след­стви­ем дочь пре­зи­ден­та, во вто­ром — быв­ший зять заоч­но осужден…

— Не согла­сен. Было вре­мя, когда я поре­ко­ме­до­вал казах­стан­ским вла­стям ни в коем слу­чае не судить Раха­та Али­е­ва заоч­но — как пра­ви­ло, заоч­ный при­го­вор Рес­пуб­ли­ки Казах­стан дает осуж­ден­ным «грин карт» на Запа­де. Тако­ва репу­та­ция казах­стан­ско­го пра­во­су­дия. Я сове­то­вал: если у вас есть креп­кая дока­за­тель­ная база, то набе­ри­тесь тер­пе­ния, поез­жай­те в Евро­пу, най­ди­те юрис­дик­цию и добей­тесь суда по мест­ным зако­нам. Зако­ны ЕС и отдель­ных стран ЕС это поз­во­ля­ют. Тем более что ряд пре­ступ­ле­ний, в кото­рых его обви­ня­ют, не име­ет сро­ка дав­но­сти. Напри­мер, пыт­ки. Вот све­жий при­мер из Гер­ма­нии. Несколь­ко лет назад после 20-лет­ней борь­бы за пра­во­су­дие род­ствен­ни­ков в Уган­де чело­век, кото­рый убе­жал в Гер­ма­нию и мно­гие годы жил на сво­бо­де, был осуж­ден. Или исто­рия про­шлой неде­ли. Дело быв­ших офи­це­ров юго­слав­ских спец­служб, заме­шан­ных в пре­сле­до­ва­нии дис­си­ден­тов из Юго­сла­вии и убий­ствах на тер­ри­то­рии Гер­ма­нии, где по обра­ще­нию род­ствен­ни­ков жертв было нача­то рас­сле­до­ва­ние, было закон­че­но обви­ни­тель­ным заклю­че­ни­ем, но почти без мало­го десять лет не уда­ва­лось испол­нить тре­бо­ва­ние их выда­чи из Хор­ва­тии. Одна­ко после при­со­еди­не­ния Хор­ва­тии к ЕС они были экс­тра­ди­ро­ва­ны в ФРГ, и сей­час над ними начи­на­ет­ся суд. То есть ничто не исче­за­ет про­сто так.

— То есть люди, счи­та­ю­щие себя постра­дав­ши­ми от Раха­та Али­е­ва, тоже могут объ­еди­нить­ся и доби­вать­ся в Евро­пе пра­во­су­дия, исполь­зуя то, что он сей­час точ­но нахо­дит­ся в юрис­дик­ции Австрии?

— Имен­но так. Мно­го лет назад у меня была мно­го­ча­со­вая печаль­ная бесе­да с одной из вдов бан­ки­ров «Нур­бан­ка», с Арман­гуль Капа­ше­вой. Она до это­го была в Брюс­се­ле, была в Австрии, встре­ча­лась с кон­гресс­ме­на­ми и пра­во­за­щит­ни­ка­ми в Нью-Йор­ке, и при­е­ха­ла в рас­стро­ен­ных чув­ствах, счи­тая, что ниче­го сде­лать для нака­за­ния чело­ве­ка, в винов­но­сти кото­ро­го она была убеж­де­на, невоз­мож­но. Я ста­рал­ся ее убе­дить, что ей надо сосре­до­то­чить­ся на том, как идет рас­сле­до­ва­ние в самом Казах­стане, и жаль, что за часть пре­ступ­ле­ний он уже ока­зал­ся осуж­ден там – то есть в Евро­пе уже по этой части его не осу­дят. И ста­рал­ся убе­дить ее, что если Али­е­ва не выда­дут, то, в соот­вет­ствии с пра­ви­лом «не выдал – суди сам», рано или позд­но будут судить там. Надо отме­тить, что казах­стан­ские орга­ны пра­во­су­дия начи­на­ют учить­ся. Я знаю, что нынеш­ний арест Али­е­ва по делу бан­ки­ров свя­зан с запро­сом Аста­ны к Австрии и с пред­ло­же­ни­ем про­ве­сти на име­ю­щей­ся у Казах­ста­на дока­за­тель­ной базе допол­ни­тель­ное рас­сле­до­ва­ние и судеб­ные слу­ша­ния внут­ри Австрии. Мы еще не зна­ем, как это будет, но есть и дру­гой при­мер: офи­це­ры служ­бы охра­ны пре­зи­ден­та, охра­няв­шие меня в мою быт­ность пре­мьер-мини­стром и постра­дав­шие от Али­е­ва, тоже были крайне разо­ча­ро­ва­ны: обра­ти­лись в Австрию, ска­за­ли, что он на Маль­те, на Маль­те тоже не полу­ча­лось – Али­ев кор­рум­пи­ро­вал там мно­гих юри­стов и через них – мест­ных поли­ти­ков, кото­рые пона­ча­лу взя­лись его пря­тать. Но сей­час с ним посту­па­ют как с чемо­да­ном без руч­ки – выбро­сить жаль, а носить бес­по­лез­но. В резуль­та­те он ока­зал­ся там, отку­да начал свое путе­ше­ствие, и дол­жен защи­щать­ся там от обви­не­ний австрий­ских про­ку­ро­ров. Хва­тит спи­сы­вать свои про­бле­мы на инси­ну­а­ции казах­стан­ских спец­служб и на «руку Назар­ба­е­ва». Назар­ба­ев не настоль­ко силен, как хочет его пред­ста­вить Алиев.

— Как мож­но понять по сооб­ще­ни­ям мест­ных СМИ, Али­ев гото­вит­ся отве­чать по делу об убий­стве бан­ки­ров перед австрий­ским судом. Вы упо­мя­ну­ли о деле ваших охран­ни­ков, кото­рые обви­ня­ют Али­е­ва в при­ме­не­нии пыток. Мож­но ли ожи­дать, что дело о пыт­ках тоже дой­дет до это­го суда?

— Я хоро­шо пом­ню 2007 год и отъ­езд Раха­та Али­е­ва из стра­ны. Мне пред­став­ля­лось, что он ско­ро вер­нет­ся, попро­сит про­ще­ния у «папы», пообе­ща­ет сно­ва бороть­ся с оппо­зи­ци­ей, со мной — и его при­мут в стой­ло. Но это­го не слу­чи­лось, и не пото­му, что он не захо­тел. Когда ко мне обра­ти­лась Капа­ше­ва, а потом охран­ник Петр Афа­на­сен­ко (к охран­ни­кам изна­чаль­но посту­пи­ло пред­ло­же­ние от груп­пы мос­ков­ских юри­стов, кото­рые им пред­ло­жи­ли най­ти для Али­е­ва юрис­дик­цию и добить­ся его осуж­де­ния и мате­ри­аль­но­го воз­ме­ще­ния ущер­ба здо­ро­вью, поте­ри пен­сии и так далее. Но эти юри­сты, как ока­за­лось, при­над­ле­жа­ли кипр­ской ком­па­нии, по дого­во­ру они заби­ра­ли зна­чи­тель­ную часть ожи­да­е­мой ком­пен­са­ции, и их пред­ло­же­ние было откло­не­но), я ука­зал на рас­про­стра­нен­ную миро­вую прак­ти­ку – люди объ­еди­ня­ют­ся в това­ри­ще­ства, что­бы бороть­ся за свои пра­ва. Есть извест­ная исто­рия людей, постра­дав­ших от рака гор­та­ни из-за куре­ния, — они объ­еди­ни­лись и доби­лись выплат от ком­па­ний, кото­рые про­из­во­дят табак. А, навер­ное, самая извест­ная исто­рия тако­го рода – это орга­ни­за­ция род­ствен­ни­ков и потом­ков тех, кто погиб от Холо­ко­ста. Ино­гда такие объ­еди­не­ния дей­ству­ют с обра­зо­ва­ни­ем юри­ди­че­ско­го лица, ино­гда нет. Я пред­ло­жил Капа­ше­вой и охран­ни­кам начать вме­сте. Но она пошла по пути созда­ния фон­да «Таг­дыр», а мы объ­еди­ни­лись с чело­ве­ком, кото­рый тоже постра­дал от Али­е­ва, – это глав­ный функ­ци­о­нер загран­бю­ро казах­стан­ской оппо­зи­ции Серик Медет­бе­ков. Поз­же, осо­бен­но в 2014 году, спис­кок таких людей замет­но пополнился.

А тогда заяв­ле­ние по пыт­кам было заре­ги­стри­ро­ва­но в Австрии еще в самом нача­ле пути. И толь­ко сей­час оно сно­ва взя­то из архи­ва и ста­ло частью офи­ци­аль­но­го рас­сле­до­ва­ния. Я видел доку­мент про­ку­ра­ту­ры Австрии, пере­дан­ный адво­ка­там двух офи­це­ров охра­ны, из кото­ро­го сле­ду­ет, что дело будет рас­сле­до­вать­ся, и если про­ку­ра­ту­ра Австрии най­дет убе­ди­тель­ные под­твер­жда­ю­щие дока­за­тель­ства и сви­де­тель­ства, то Али­е­ву может быть предъ­яв­ле­но обви­не­ние в пытках.

Но есть и дру­гое дело, оно свя­за­но с Сери­ком Медет­бе­ко­вым, покой­ным Рафи­ком Сот­ким­ба­е­вым и с моим зем­ля­ком, кото­рый когда-то вме­сте со мной созда­вал Казах­ский союз пред­при­ни­ма­те­лей и про­мыш­лен­ни­ков и кото­ро­го Рахат Али­ев сна­ча­ла ради полу­че­ния на меня ком­про­ма­та начал при­тес­нять, потом заста­вил пла­тить часть дохо­да, а затем вооб­ще забрал себе его пред­при­я­тие. Этот чело­век сам побы­вал в Австрии и был силь­но разо­ча­ро­ван тем, что там не жаж­дут ему помочь, но потом он свя­зал­ся со мной по скай­пу, мы ему дали ква­ли­фи­ци­ро­ван­ные кон­суль­та­ции, как посту­пать, пред­ло­жи­ли подать завяв­ле­ние имен­но в казах­стан­ские орга­ны и тер­пе­ли­во наста­и­вать на про­ве­де­нии соот­вет­ству­ю­щих дей­ствий там. А мы, в свою оче­редь, обе­ща­ли ему помо­гать тут, на Запа­де, под­ни­мать шум, если они это­го не будут делать. Потом появил­ся еще один заяви­тель. На осно­ва­нии этих заяв­ле­ний воз­ник­ло еще одно дело – об отмы­ва­нии Али­е­вым гряз­ных денег. Дело в немец­ком Кре­фель­де, прак­ти­че­ски «спя­щее», фак­ти­че­ски зано­во по насто­я­нию людей, про­жи­ва­ю­щих в ФРГ, в част­но­сти Сери­ка Медет­бе­ко­ва, нача­ло рас­сле­до­вать­ся. Так­же и на Маль­те. Беда в том, что Али­ев за эти годы под­ста­вил очень мно­гих людей вокруг себя. Это и евро­пей­ские юри­сты, кото­рых он убе­дил при­нять к ним на рабо­ту сво­их род­ствен­ни­ков – теперь они ока­за­лись под уда­ром. Под уда­ром ока­зал­ся жур­на­лист «Радио Сво­бо­да» Наро­дец­кий, кото­рый решил поуправ­лять соб­ствен­но­стью Али­е­ва. Пока­за­тель­но, что Али­ев под­ста­вил и Мух­та­ра Абля­зо­ва, кото­рый, защи­ща­ясь от обви­не­ний в мошен­ни­че­стве, исполь­зо­вал как дока­за­тель­ство мате­ри­а­лы, кото­рые были делом рук само­го Али­е­ва, тогда как Абля­зов под при­ся­гой предъ­явил их суду как мате­ри­а­лы, сви­де­тель­ству­ю­щие о заго­во­ре казах­стан­ских вла­стей с исполь­зо­ва­ни­ем граж­да­ни­на США Мир­че­ва. Печаль­но зна­ме­ни­тая про­грам­ма «Супер­хан» Мир­че­вым не писа­лась, он не уме­ет писать на рус­ском язы­ке, а там каж­дая строч­ка на хоро­шем рус­ском язы­ке. Я знаю, кто на самом деле это писал, но пока не хочу имя назы­вать. Увы, на этом попал­ся не один Абля­зов, на тот же доку­мент часто ссы­ла­ет­ся сорат­ник Абля­зо­ва Кете­ба­ев. Али­ев скарм­ли­вал и мне через кон­такт­ных лиц некий доку­мент, кото­рый был яко­бы сочи­нен Мир­че­вым, но я разо­брал­ся в том, кто автор.

— Тогда уж, кста­ти, об Абля­зо­ве. Фран­цуз­ский суд при­нял реше­ние экс­тра­ди­ро­вать в Рос­сию быв­ше­го мини­стра финан­сов Мос­ков­ской обла­сти Куз­не­цо­ва, кото­ро­го обви­ня­ют в эко­но­ми­че­ских пре­ступ­ле­ни­ях. Это реше­ние может ока­зать какое-то вли­я­ние на реше­ние фран­цуз­ско­го суда по экс­тра­ди­ции в Рос­сию Аблязова?

— Фран­цуз­ское пра­во не пре­це­дент­ное, но были слу­чаи, когда фран­цуз­ская Феми­да пере­да­ва­ла людей, по кото­рым посту­па­ли запро­сы из РФ. Рос­сий­ские пра­во­охра­ни­тель­ные орга­ны про­дви­ну­лись намно­го боль­ше осталь­ных госу­дарств СНГ в этом отно­ше­нии, и у них была более при­лич­ная репу­та­ция – вспом­ним их успех по экс­тра­ди­ции чле­нов ОПГ из Испа­нии. И реше­ние по Куз­не­цо­ву – зна­ко­вое, хотя оно еще долж­но быть утвер­жде­но. Это пло­хая новость для Абля­зо­ва. Летом 2013 года судеб­ные орга­ны Фран­ции уже утвер­жда­ли, что запрос из Рос­сии на экс­тра­ди­цию Абля­зо­ва был под­го­тов­лен ква­ли­фи­ци­ро­ван­но и деталь­но. Дру­гое дело, что после это­го про­изо­шел рос­сий­ско-укра­ин­ский кон­фликт, были вве­де­ны санк­ции – но санк­ции на эту сте­зю не рас­про­стра­ня­ют­ся. Но в послед­ние годы инсти­тут прав чело­ве­ка в Рос­сии осно­ва­тель­но постра­дал, что может исполь­зо­вать защи­та Абля­зо­ва. Одна­ко Рос­сия дока­зы­ва­ла, что она может выпол­нять тре­бо­ва­ния, необ­хо­ди­мые для экс­тра­ди­ции, в част­но­сти, не пере­да­вать экс­тра­ди­ру­е­мо­го тре­тьей сто­роне. Так что фран­цуз­ское пра­во­су­дие, где суды неза­ви­си­мы, может при­нять такое реше­ние. Но выс­ший апел­ля­ци­он­ный орган по экс­тра­ди­ции — пра­ви­тель­ство, так что тут могут воз­ник­нуть и поли­ти­че­ские обсто­я­тель­ства, и то, что отно­ше­ния Фран­ции и Рос­сии сей­час не луч­шие. Но реше­ние по Куз­не­цо­ву как раз гово­рит, что систе­ма пра­во­во­го вза­и­мо­дей­ствия про­дол­жа­ет работать.

— Про­во­ка­ци­он­ный вопрос – Ваш рас­сказ пока­зы­ва­ет глу­бо­кое зна­ние дела Раха­та Али­е­ва. Како­вы Ваш инте­рес в этом деле и Ваше воз­мож­ное уча­стие в судеб­ном процессе?

— Когда про­изо­шел арест моих быв­ших охран­ни­ков, я, нахо­дясь дале­ко за рубе­жом, не знал, как быть. Мы ста­ра­лись им помочь, сде­ла­ли очень мно­го, что­бы они не погиб­ли на зоне, рабо­та­ли очень мно­го в Евро­пар­ла­мен­те, в ОБСЕ, в Вашинг­тоне, что­бы Петр Афа­на­сен­ко вышел рань­ше сро­ка. Моя зада­ча – при­ве­сти Раха­та Али­е­ва к пра­во­су­дию, что­бы он отве­тил перед людь­ми. И что­бы когда-нибудь он отве­тил в части, каса­ю­щей­ся меня. Было вре­мя, когда он обви­нял меня в неупла­те нало­гов. К сло­ву, у меня была бесе­да с одним из австрий­ских финан­со­вых поли­цей­ских. Он ска­зал, что еще когда нача­лось рас­сле­до­ва­ние, они были удив­ле­ны сум­ма­ми, кото­ры­ми опе­ри­ро­вал посол Рахат Али­ев, – ни один посол в Австрии, вклю­чая послов дру­гих бога­тых нефтью стран, не опе­ри­ро­вал такой мас­сой денег. Этот чело­век выво­зил на само­ле­те из стра­ны, минуя ЦБ, зна­чи­тель­ные сум­мы денег, потом пере­са­жи­вал­ся на маши­ну и скла­ды­вал их в мест­ные бан­ки. Это зафик­си­ро­ван­ные фак­ты, и за них надо будет отве­чать, при­чем инси­ну­а­ции казах­стан­ских орга­нов тут ни при чем. Я не хочу, что­бы его экс­тра­ди­ро­ва­ли, я хочу, что­бы он понес нака­за­ние там, куда он при­е­хал, утвер­ждая, что там есть правосудие.

— То есть Вас мож­но себе пред­ста­вить сви­де­те­лем на таком процессе?

— Во всех делах, где я могу высту­пить сви­де­те­лем, я буду тако­вым. Я уже давал под при­ся­гой свои пока­за­ния про­тив его пока­за­ний там, где он врет. И я уве­рен, что часть про­цес­са будет свя­за­на со мной. Соб­ствен­но, поче­му он бил охран­ни­ков? Он тре­бо­вал под­твер­дить нали­чие с моей сто­ро­ны про­ти­во­прав­ных дей­ствий. Я поста­ра­юсь ска­зать то, что я знаю. Кро­ме того, я вижу в деле Али­е­ва пока­за­тель­ный урок для сотруд­ни­ков пра­во­охра­ни­тель­ных орга­нов в РК. Они не долж­ны думать, что, нару­шая закон по при­ка­зу началь­ни­ка, они уже не отве­ча­ют за это. Нет. За нару­ше­ние зако­на каж­дый отве­ча­ет сам, лич­но. Али­ев не един­ствен­ный, кто поне­сет ответ­ствен­ность, – будут при­вле­че­ны те, кто ему спо­соб­ство­вал. Это вопрос вре­ме­ни. Более того, в ЕС есть закон о нака­за­нии за непри­ня­тие госу­дар­ствен­ным чинов­ни­ком мер, про­ти­во­дей­ству­ю­щих про­ти­во­прав­ным дей­стви­ям. О нем надо пом­нить казах­стан­ским чинов­ни­кам, кото­рые вме­сте с детьми могут при­е­хать когда-нибудь в Евро­пу. К ним могут прий­ти и при­звать к отве­ту – у таких пре­ступ­ле­ний тоже нет сро­ка дав­но­сти. В Австрии за это мож­но полу­чить пять лет, ана­ло­гич­но и в ФРГ. Сотруд­ни­ки казах­стан­ских пра­во­охра­ни­тель­ных орга­нов долж­ны учить­ся быть осто­рож­ны­ми, не играть судь­ба­ми людей. Рань­ше была Москва, какая-то пар­тия извне, кото­рая мог­ла поса­дить людей, но сей­час каза­хи, исполь­зуя орга­ны пра­во­су­дия, «закры­ва­ют» каза­хов, и люди садят­ся в тюрь­му толь­ко пото­му, что одна из сто­рон суме­ла повли­ять на про­ку­ра­ту­ру, а дру­гая потом не суме­ла повли­ять на суд и это отме­нить – это пинг-понг пра­во­охра­ни­тель­ны­ми орга­на­ми, в резуль­та­те кото­ро­го в каме­рах неза­слу­жен­но ока­зы­ва­ют­ся люди, а дру­гие, совер­шив­шие пре­ступ­ле­ния, выхо­дят на сво­бо­ду. Это порож­да­ет чув­ство неспра­вед­ли­во­сти, кото­рое боль­нее все­го бьет по авто­ри­те­ту вла­сти. Зем­ля­ки, думай­те, куда мы идем!

— Одна­ко вопро­сы есть не толь­ко к казах­стан­ской юсти­ции. Министр юсти­ции Австрии Вольф­ганг Бранд­штет­тер – это не Сар­ко­зи, но все же фигу­ра. В газе­тах доста­точ­но напи­са­ли о том, что он в быт­ность прак­ти­ку­ю­щим адво­ка­том защи­щал Раха­та Али­е­ва, и что есть сле­ды его уча­стия в финан­со­вых струк­ту­рах Али­е­ва. Вы тоже, как мы видим, инте­ре­су­е­тесь эти­ми струк­ту­ра­ми, у Вас есть кон­так­ты с Брандштеттером?

— В моем слу­чае, когда дело уже при­ня­то к рас­смот­ре­нию, мне было бы некор­рект­но обра­щать­ся к кому-нибудь из австрий­ских поли­ти­ков, что­бы это не было вос­при­ня­то как попыт­ка воз­дей­ствия на пра­во­су­дие. Но с гос­по­ди­ном Бранд­штет­те­ром я имел слу­чай общать­ся по его ини­ци­а­ти­ве – он мне позво­нил мно­го лет назад. Я счи­таю его очень обра­зо­ван­ным и изощ­рен­ным, гра­мот­ным юри­стом. Он помог создать Али­е­ву такую систе­му, кото­рая поз­во­ля­ла ему пря­тать свои гряз­ные дохо­ды. Но в кон­це 2013 года он меня разо­ча­ро­вал — когда в австрий­ском обще­стве нача­лось обсуж­де­ние его кан­ди­да­ту­ры на пост мини­стра, он пошел по скольз­кой доро­ге, ска­зал жур­на­ли­стам, что дав­но не обща­ет­ся с Али­е­вым, а это – неправ­да. Я наде­юсь, что Вольф­ганг Бранд­штет­тер пом­нит, что министр не име­ет пра­ва быть адво­ка­том пре­ступ­ни­ка. Если он хочет вер­нуть­ся на роль адво­ка­та Али­е­ва, то дол­жен оста­вить крес­ло мини­стра. И я очень наде­юсь на неза­ви­си­мость австрий­ско­го суда и на австрий­скую прес­су. Хотя у меня есть осно­ва­ния подо­зре­вать неко­то­рых поли­ти­ков ЕС в нечест­но­сти. Напри­мер, когда Али­ев обос­но­вал­ся на Маль­те, тогдаш­ний министр ино­стран­ных дел Маль­ты солгал сво­е­му кол­ле­ге по евро­пей­ской Народ­ной пар­тии немец­ко­му депу­та­ту в Евро­пар­ла­мен­те Эль­ма­ру Бро­ку и гла­ве юри­ди­че­ско­го коми­те­та это­го пар­ла­мен­та Клау­су-Хайн­ри­ху Лене, что Али­е­ва на ост­ро­ве нет, а если он появит­ся, то будет экс­тра­ди­ро­ван, куда ука­же­те. А Али­ев уже имел там пра­во на про­жи­ва­ние, и сам министр дал согла­сие поли­ции Маль­ты ему такой «дуль­дунг» выдать.

— Это слож­ная исто­рия, кото­рая в ито­ге при­ве­ла к аре­сту Раха­та Али­ев, что-то дала казах­стан­ско­му обществу?

— Во-пер­вых, пра­во­охра­ни­тель­ные орга­ны Казах­ста­на впер­вые исполь­зу­ют пра­ви­ло «не выдал – суди». Хотя дело о пыт­ках идет без уча­стия этих орга­нов, что пря­мо гово­рит об изби­ра­тель­но­сти казах­стан­ско­го пра­во­су­дия. Док­тор де Мезьер, извест­ней­ший пра­во­за­щит­ник в Евро­пае, кото­рый дал мне по-това­ри­ще­ски согла­сие сопро­вож­дать это дело, пять лет назад обра­тил­ся к казах­стан­ским вла­стям с пред­ло­же­ни­ем пере­смот­реть дело охран­ни­ков и дело пре­мьер-мини­стра Каже­гель­ди­на. Дело охра­ны про­дви­ну­лось даль­ше, чем дело пре­мьер-мини­стра, там начал­ся про­цесс, у людей при­ня­ли заяв­ле­ния, с ними про­ве­ли допрос. Но Казах­стан тут сра­зу стал похо­дить на Евро­со­юз, коле­со пра­во­су­дия ста­ло рабо­тать мед­лен­но — уже пять лет, как дело охран­ни­ков не пере­смот­ре­но. А Раха­ту Али­е­ву хва­ти­ло пяти меся­цев, что­бы их поса­дить, хотя он не был про­цес­су­аль­ным лицом. Казах­стан­ское пра­во­су­дие не пони­ма­ет, что ему нач­нут верить тогда, когда уви­дят, что оно спо­соб­но исправ­лять свои ошиб­ки. Вто­рое боль­шое дости­же­ние в том, что в несколь­ких стра­нах ЕС был при­нят запрос Казах­ста­на об ока­за­нии пра­во­вой помо­щи, и в рам­ках запро­са соб­ствен­ность Али­е­ва и его окру­же­ния была замо­ро­же­на. Это про­рыв, тако­го в исто­рии РК еще не было.

Бесе­ду вел Вита­лий ВОЛКОВ, экс­перт по Цен­траль­ной Азии в Гер­ма­нии, спе­ци­аль­но для «Новой» — Казахстан»

Ори­ги­нал ста­тьи http://novgaz.com/index.php/2‑news/1219-%C2%AB%D0%BD%D0%B5-%D0%B2%D1%8B%D0%B4%D0%B0%D0%BB-%E2%80%94-%D1%81%D1%83%D0%B4%D0%B8%C2%BB