«Посткоммунистические, советские по духу элиты не собирались и не собираются развивать демократию, а занимаются имитационными моделями в авторитарной оболочке. Поэтому сейчас надо всем вместе бороться за конкретных людей, организации и СМИ, испытывающие давление», — сказал Евгений Жовтис в своем докладе 16 декабря на конференции в Сенате Республики Польши.
16 декабря в Варшаве в Сенате Республики Польши состоялась конференция «Права человека в Центральной и Восточной Европе и Центральной Азии на фоне международных стандартов. Участниками были затронуты разные проблемы, начиная от вопросов конституционных прав граждан этих регионов и заканчивая темой трагедии в Жанаозене.
В конференции приняли участие- председатель комиссии по правам человека, верховенства права и петиции, Сенатор Михал Северинский, председатель законодательной комиссии, сенатор Петр Зентарский, профессор, доктор Марек Хмай, депутат Польского Сейма Марцин Свентицкий, председатель совета фонда «Открытый диалог» Бартош Крамек и другие политологи и представители адвокатских и общественных организаций.
От Казахстана в мероприятии принял участие известный правозащитник Евгений Жовтис.
Более детально о темах, затронутых участниками конференции, мы расскажем позже, а сейчас хотим представить вниманию читателей доклад Жовтиса.
“Уважаемые участники конференции!
Ситуация с правами человека на большей части пост-советского пространства, с моей точки зрения, определяется несколькими факторами.
Первый фактор. Посткоммунистические, советские по духу, элиты не собирались и не собираются развивать демократию, а занимаются имитационными моделями в авторитарной оболочке. Это типичные авторитарные режимы, где-то как в Туркменистане и Узбекистане близкие к диктаторским, которые рассматривают разговоры о правах человека и демократии как часть внешней политики
Второй фактор. Эти постсоветские элиты, находящиеся у власти и состоящие частично из бывшей советской партноменклатуры, осуществили с той или иной степенью успеха переход от плановой советской экономики, основанной на обобществлённой собственности, к рыночной экономике, основанной на частной собственности, явившись главным бенефициаром этого перехода.
Необходимость защиты своей власти и своей, полученной в 90‑х годах незаконным или полузаконным путём собственности, которая является ещё и нелегитимной с точки зрения общества, привела практически все режимы к созданию систем персональных гарантий безопасности, что само по себе делает невозможным развитие политического плюрализма, независимого правосудия и верховенства закона. Коррупция является системообразующим элементом таких систем.
Третий фактор. Международное право в области прав человека это право принципов, применяемых в конкретных правовых ситуациях. Советское и постсоветское прав это право норм, то есть правил, установленных обычно в недемократических государствах властями, прежде всего, в своих интересах. Поэтому фундаментальные принципы международного права в области прав человека такие как принцип презумпции в пользу права, принцип юридической определённости и предсказуемости, принцип пропорциональности, принцип недискриминации не прописаны в законодательстве и не применяются на практике.
Существующие правовые институты от политически зависимых судов, до советского типа прокуратуры, спецслужб, осуществляющих масштабную слежку за инакомыслящими являются инструментами обслуживания интересов находящейся у власти элиты. Завершают эту картину строящиеся сверху «государственные», вместо «гражданских», общества и исполняющие роль типично пропагандистских инструментов государственные или близкие к властям частные средства массовой информации.
Этот политический контекст, отягощённый экономическими, геополитическими интересами и интересами безопасности демократических государств Европы и Северной Америки в условиях глобальных угроз, не просто неблагоприятен для демократического развития, продвижения верховенства закона и уважения прав человека, а устойчиво ухудшается в регионе, приводя к закрытию оставшихся оппозиционных политических партий, независимых средств массовой информации, преследованиям политической оппозиции, гражданских активистов, независимых журналистов и правозащитников, арестам и осуждению к лишению свободы часто по сфабрикованным обвинениям и т.д.
Где-то этот процесс по существу закончился полной «зачисткой» общественного пространства как в Турменистане и Узбекистане, где-то он движется в этом направлении — в Казахстане, Азербайджане, России, Беларуси. Можно говорить о ликвидации оппозиционных политических партий в Казахстане, откуда я приехал, о закрытии более сорока независимых средств массовой информации, о давлении на религиозные меньшинства, о находящихся в тюрьмах оппозиционном политике Владимире Козлове, правозащитнике Вадиме Курамшине, священнике Бахытжане Кушкумбаеве, общественном деятеле Ароне Атабеке, рабочих-нефтяниках из Жанаозена. Но все это последствия тех тенденций, о которых я уже говорил.
Честно говоря, я не вижу никаких оптимистических просветов в этой ситуации и боюсь, что в течение какого-то исторического периода эти тенденции будут сохраняться, усиливая риски нестабильности, поскольку такие неадаптивные системы по определению не могут быть устойчивыми. И в условиях отсутствия внутренних ресурсов в таких обществах надежды остаются только на прагматизм и инстинкт самосохранения более прогрессивной части элиты, или на какое-нибудь неожиданное и парадоксальное развитие ситуации, как это произошло в середине 80‑х годов прошлого века в СССР.
Тогда можно будет говорить о перспективах улучшения ситуации и с правами человека с точки зрения системных изменений.А сейчас надо всем вместе бороться за конкретных людей, организации и СМИ, испытывающие давление”.
Подготовила Шарипа ИСКАКОВА