Мухаммад САЛИХ: В Узбекистане нет ни одной ветви власти, которая бы верила в стабильность режима

Узбекская оппозиция будет стремиться, чтобы конец диктаторства был бескровным

Био­гра­фия узбек­ско­го оппо­зи­ци­о­не­ра Мухам­ма­да Сали­ха бога­та собы­ти­я­ми и рез­ки­ми пово­ро­та­ми. Но одно в ней неиз­мен­но – более двух деся­ти­ле­тий Салих оста­ет­ся поли­ти­че­ским про­тив­ни­ком Исла­ма Кари­мо­ва. Режим Кари­мо­ва, по мне­нию Сали­ха, прак­ти­че­ски исчер­пал свой жиз­нен­ный ресурс. Поэто­му недав­но создан­ное широ­кое оппо­зи­ци­он­ное дви­же­ние НДУ гото­вит­ся всту­пить в окон­ча­тель­ную борь­бу с этим режимом.

Вита­лий Вол­ков: Гос­по­дин Салих, как вы харак­те­ри­зу­е­те нынеш­нюю ситу­а­цию в Узбекистане?

Мухам­мад Салих: Режим нахо­дит­ся на гра­ни паде­ния, несмот­ря на то, что с ним сей­час актив­но сотруд­ни­ча­ют США, да и ЕС отме­нил санк­ции, тем самым поощ­ряя Кари­мо­ва к про­ве­де­нию жест­ко­го репрес­сив­но­го кур­са внут­ри стра­ны. Но, по нашим дан­ным, на сего­дняш­ний день даже во вла­сти нет ни одной вет­ви, кото­рая сохра­ня­ла бы веру в ста­биль­ность это­го режи­ма. За кули­са­ми идет борь­ба не на жизнь, а на смерть как меж­ду отдель­ны­ми кла­на­ми, так и внут­ри наи­бо­лее вли­я­тель­но­го — таш­кент­ско­го. Ни у кого нет уве­рен­но­сти в буду­щем. При­мер недав­не­го осуж­де­ния быв­ше­го гос­со­вет­ни­ка Рав­ша­на  Мухид­ди­но­ва на 15 лет коло­нии стро­го­го режи­ма у всех перед гла­за­ми. И хотя дик­та­тор пред­при­ни­ма­ет опре­де­лен­ные шаги для «плав­ной пере­да­чи вла­сти» тем людям, кто не будет топ­тать его прах, уже вид­но, что он так или ина­че ухо­дит. Важ­но то, каким будет этот уход — бес­кров­ным или кро­ва­вым. Оппо­зи­ция долж­на стре­мить­ся к тому, что­бы конец узбек­ско­го дик­та­тор­ства был бес­кров­ным. Хотя араб­ский вари­ант леги­ти­ми­ро­вал в гла­зах широ­ких масс на нынеш­нем исто­ри­че­ском эта­пе воору­жен­ную борь­бу про­тив дик­та­то­ров. В усло­ви­ях уста­ло­сти от «двой­ных стан­дар­тов» запад­ной демо­кра­тии и цинич­но­сти восточ­ных дес­по­тий оппо­зи­ци­он­ные силы волей-нево­лей будут обра­щать­ся имен­но к пре­це­ден­ту араб­ской вес­ны..

В. В.: Зна­чит ли это, что в Узбе­ки­стане и в целом в Цен­траль­ной Азии жите­ли разо­ча­ро­ва­ны поня­ти­ем «демо­кра­тия»?
М. С.: Это сло­во стре­ми­тель­но теря­ет свою магию. Быва­ют слу­чаи, когда нам нелов­ко про­из­но­сить его, отто­го что тут же, рядом, его упо­треб­ля­ют дик­та­то­ры, при­чем дела­ют это с высо­ких три­бун Брюс­се­ля, Лон­до­на и так далее. Это преж­де сло­во «демо­кра­тия» вызы­ва­ло у жите­лей Сред­ней Азии подъ­ем и ожи­да­ние, что им со сто­ро­ны демо­кра­ти­че­ско­го Запа­да будет ока­за­на помощь. Был пери­од, когда в пят­на­дца­ти суве­рен­ных рес­пуб­ли­ках СССР пат­ри­о­ты без­огляд­но вери­ли в запад­ные цен­но­сти и не хоте­ли слу­шать ни о какой аль­тер­на­ти­ве, кро­ме запад­ной демо­кра­тии. Теперь ясно, что наро­дам реги­о­на в постро­е­нии сво­бод­но­го обще­ства сле­ду­ет наде­ять­ся толь­ко на себя, и нет ника­ких осно­ва­ний ждать помо­щи со сто­ро­ны.
В. В.: Глав­ная дви­жу­щая сила, при помо­щи кото­рой исто­рия меня­ет лицо вла­сти, — моло­дежь. Араб­ская вес­на этот тезис толь­ко под­твер­жда­ет. Какой выбор у моло­до­го жите­ля Узбе­ки­ста­на, наме­рен­но­го стать на сте­зю борь­бы с вопи­ю­щей неспра­вед­ли­во­стью?
М. С.: При том дав­ле­нии на граж­дан­ское обще­ство, кото­рое ока­зы­ва­ет власть в рес­пуб­ли­ке, у пас­си­о­нар­ной узбек­ской моло­де­жи есть три пути. Один – уйти в под­по­лье и при­со­еди­нить­ся к дея­тель­но­сти групп, кото­рые оппо­ни­ру­ют режи­му в самом Узбе­ки­стане. Вто­рой – выбрать­ся из Узбе­ки­ста­на и при­со­еди­нить­ся к ради­каль­ным груп­пам, кото­рые нахо­дят­ся в Афга­ни­стане и Ваза­ри­стане. И тре­тий путь – эми­гра­ция и уча­стие в пра­во­за­щит­ной дея­тель­но­сти из-за гра­ни­цы. Но эми­гри­ро­вать не каж­до­му уда­ет­ся. Поэто­му фак­ти­че­ски оста­ет­ся либо под­по­лье в Узбе­ки­стане, либо отъ­езд в Афга­ни­стан. Мы рабо­та­ем и в Узбе­ки­стане, и вне Узбе­ки­ста­на. Рань­ше мы сто­ро­ни­лись тех, кто отправ­лял­ся в Афга­ни­стан и попол­нял ряды ради­каль­ных джи­ха­дист­ских груп­пи­ро­вок. Но в тече­ние послед­них двух лет поня­ли, что с этой кате­го­ри­ей моло­де­жи нуж­но рабо­тать. И мы рабо­та­ем с ними. Пред­ста­ви­те­ли демо­кра­ти­че­ской пар­тии «Эрк» и Народ­но­го дви­же­ния Узбе­ки­ста­на про­во­дят офи­ци­аль­ные встре­чи с их пред­ста­ви­те­ля­ми, но в основ­ном эта рабо­та ведет­ся под­поль­но. Есть груп­пы, кото­рые изме­ни­ли направ­ле­ние, при­со­еди­ни­лись к  оппо­зи­ции, и если рань­ше они дава­ли себе джи­ха­дист­ские назва­ния, то теперь от это­го отка­за­лись. В основ­ном это те, кого мы уже зна­ем по Узбе­ки­ста­ну. Но и тех, кого мы встре­ча­ем за рубе­жом, ста­ра­ем­ся отвра­тить от ради­каль­ных групп в Афга­ни­стане и убеж­да­ем их в целе­со­об­раз­но­сти попол­нить наши ряды. Эта рабо­та доста­точ­но эффек­тив­на, и мы полу­ча­ем попол­не­ние.
В. В.: Но в этой рабо­те неиз­беж­ны идео­ло­ги­че­ские спо­ры, свя­зан­ные с трак­тов­кой исла­ма… В част­но­сти, с трак­тов­кой тер­ак­та как мето­да джи­ха­да?
М. С.: Я этот спор веду с 90‑х годов. У меня есть несколь­ко ста­тей на этот счет. Мы счи­та­ем, что ислам не при­ни­ма­ет тер­ро­ра. Тер­рор амо­ра­лен, а ислам – это мораль. Тер­рор не был джи­ха­дом ни во вре­мя Про­ро­ка, ни сей­час. Джи­хад – это борь­ба. Воз­мож­но, это воору­жен­ная борь­ба, и если народ под­ни­мет­ся на такую борь­бу про­тив режи­ма Кари­мо­ва, мы при­со­еди­ним­ся к ней. Но это не тер­рор, от кото­ро­го стра­да­ют про­стые и ни в чем не повин­ные люди на ули­це. Мы кри­ти­че­ски отно­сим­ся к тер­ро­ру и к само­убий­цам, назы­ва­ю­щим себя джи­ха­ди­ста­ми. Исхо­дя из этой пози­ции, мы ведем рабо­ту с пас­си­о­нар­ной моло­де­жью и при­зы­ва­ем ее к борь­бе с режи­мом спо­со­ба­ми, при­ем­ле­мы­ми для нашей куль­ту­ры и нашей рели­гии.
В. В.: Вы уже упо­мя­ну­ли, что оппо­зи­ция в рес­пуб­ли­ках Сред­ней Азии оши­ба­лась в завы­шен­ных ожи­да­ни­ях от Запа­да. А како­вы ваши ожи­да­ния от Рос­сии?
М. С.: С пер­вых лет так назы­ва­е­мой неза­ви­си­мо­сти наших госу­дарств сло­жи­лось мне­ние, что Запад под­дер­жи­ва­ет народ, а Рос­сия – режи­мы. Дей­стви­тель­но, Москва все эти годы не игра­ла ни в какие «демо­кра­тии». Но когда гео­ст­ра­те­ги­че­ская борь­ба за Цен­траль­ную Азию достиг­ла апо­гея, Запад неожи­дан­но отрек­ся от сво­их тре­бо­ва­ний демо­кра­тии и соблю­де­ния прав чело­ве­ка и встал в один ряд с Кита­ем, кото­рый был помощ­ни­ком режи­мов. Будь то в Узбе­ки­стане или в Турк­ме­нии. Запад обо­гнал Рос­сию на пово­ро­те и вышел на финиш­ную пря­мую в гон­ке за вли­я­ние в Цен­траль­ной Азии. Но сей­час у меня нет сомне­ний, что вновь избран­ный пре­зи­дент Рос­сии попы­та­ет­ся взять реванш за утра­чен­ные пози­ции. Мы за то, что­бы Рос­сия актив­но урав­но­ве­ши­ва­ла баланс сил в реги­оне. Это осо­бен­но важ­но при уси­ли­ва­ю­щем­ся Китае и его бес­шум­ной граж­дан­ской экс­пан­сии. Что каса­ет­ся либе­ра­ли­за­ции наших обществ, то я думаю, наро­ды Цен­траль­ной Азии в борь­бе за сво­бо­ду с дик­та­тор­ски­ми режи­ма­ми боль­ше вдох­но­вят­ся пози­тив­ны­ми сдви­га­ми в Рос­сии, неже­ли дви­же­ни­ем «Захва­ти Уолл-стрит» и даже араб­ской вес­ной. Рос­сия тра­ди­ци­он­но бли­же.
В. В.: Недав­но один из вид­ных оппо­зи­ци­о­не­ров выска­зал мне­ние, что Узбе­ки­стан, учи­ты­вая силь­ный ислам­ский фак­тор и силь­ную армию и спец­служ­бы,  вли­я­ю­щие на обще­ство, может ждать в буду­щем «паки­стан­ская модель». Так ли это?
М. С.: Ана­ло­гия с Паки­ста­ном не слиш­ком удач­на. Узбе­ки­стан про­шел опыт суве­рен­ной рес­пуб­ли­ки в соста­ве СССР. Есть дли­тель­ный опыт сов­мест­но­го про­жи­ва­ния с дру­ги­ми наро­да­ми, в том чис­ле с рус­ским. Этот опыт игра­ет опре­де­ля­ю­щую роль в мен­та­ли­те­те наро­да. Конеч­но, рели­гия, ислам – это силь­ный фак­тор в нашей жиз­ни, осо­бен­но я имею в виду узбе­ков, но это не зна­чит, что наше госу­дар­ство будет раз­ви­вать­ся по пути Паки­ста­на. Да, армия и рели­гия будут играть свою роль, но это не обя­за­тель­но при­ве­дет к их сим­би­о­зу и паки­стан­ской моде­ли. Могу ска­зать, что Узбе­ки­стан в нашем виде­нии – это свет­ское демо­кра­ти­че­ское госу­дар­ство, в кото­ром долж­но гла­вен­ство­вать пра­во. Я под­чер­ки­ваю: пра­во, а даже не закон. В нем долж­ны соблю­дать­ся все пра­ва чело­ве­ка, пра­ва рас и народ­но­стей, его насе­ля­ю­щих. Оно долж­но быть пол­но­цен­ным чле­ном ООН.

Источ­ник: https://novgaz.com/