«Меня очень трудно чем-нибудь напугать»

Быв­ший рос­сий­ский оли­гарх Миха­ил Ходор­ков­ский, отси­дев­ший в лаге­рях 10 лет, пыта­ет­ся сохра­нить доб­рые отно­ше­ния меж­ду рус­ски­ми и укра­ин­ца­ми. Во вре­мя сво­е­го послед­не­го при­ез­да в Укра­и­ну Ходор­ков­ский отпра­вил­ся в Харь­ков и Донецк, где общал­ся с мест­ны­ми акти­ви­ста­ми и сто­рон­ни­ка­ми как еди­ной Укра­и­ны, так и федерализации. 

Впе­чат­ле­ни­я­ми от поезд­ки по мятеж­ным укра­ин­ским реги­о­нам он поде­лил­ся с жур­на­ли­стом Пав­лом Шере­ме­том. Интер­вью опуб­ли­ко­ва­ла “Укра­ин­ская прав­да”. Далее мы пред­ла­га­ем его вни­ма­нию наших читателей.

- Во вре­мя пер­во­го визи­та в Киев, высту­пая в поли­тех­ни­че­ском инсти­ту­те, вы доволь­но осто­рож­но выска­зы­ва­лись по пово­ду рос­сий­ской поли­ти­ки и Пути­на, чем вызва­ли кри­ти­ку в свой адрес со сто­ро­ны мно­гих укра­ин­цев. В послед­ний раз ваши выска­зы­ва­ния в Кие­ве были рез­че и кон­крет­нее. Что про­изо­шло — вы луч­ше разо­бра­лись в ситу­а­ции, или дей­ствия Пути­на ста­ли более агрес­сив­ны­ми, и это повли­я­ло на вашу пози­цию? Или вы про­сто осмелели?

- Мне кажет­ся, что это все вопрос вос­при­я­тия. Мой взгляд на нынеш­ние отно­ше­ния меж­ду Рос­си­ей и Укра­и­ной не изме­нил­ся. Я сей­час, может быть, чет­че гово­рю о роли пре­зи­ден­та Пути­на в этом кон­флик­те, пото­му что появ­ля­ет­ся допол­ни­тель­ная инфор­ма­ция. Я смот­рю на раз­ви­тие собы­тий и могу фор­му­ли­ро­вать пози­цию с чет­кой ответ­ствен­но­стью за свои слова.

В то же самое вре­мя общий кон­текст оста­ет­ся преж­ним. Высту­пая в Киев­ском поли­тех­ни­че­ском инсти­ту­те, я не столь­ко “гово­рил мяг­ко” о дей­стви­ях Рос­сии, сколь­ко пытал­ся обра­тить вни­ма­ние укра­ин­ской ауди­то­рии на ошиб­ки укра­ин­ско­го пра­ви­тель­ства и обще­ства в постро­е­нии отно­ше­ний с рус­ско­го­во­ря­щим мень­шин­ством Украины.

- Вы попы­та­лись орга­ни­зо­вать рос­сий­ско-укра­ин­ский диа­лог в момент острой фазы кон­флик­та меж­ду дву­мя стра­на­ми. Кон­фликт нарас­та­ет и тре­бу­ет реак­тив­ных поступ­ков, сей­час не до раз­го­во­ров. Невоз­мож­но в усло­ви­ях воен­ной агрес­сии со сто­ро­ны Рос­сии гово­рить о друж­бе, рус­ском язы­ке и общем куль­тур­ном про­стран­стве. У вас нет ощу­ще­ния, что диа­лог был не ко вре­ме­ни и пока мис­сия невыполнима?

- Мы име­ем дело с очень опас­ной ситу­а­ци­ей — поло­жи­тель­ной обрат­ной свя­зью. Путин сде­лал пер­вый шаг в этом кон­флик­те. Что­бы под­дер­жать этот пер­вый шаг, он рас­ка­чал про­па­ган­ду и с ее помо­щью воз­бу­дил рос­сий­ское обще­ство. Рас­ка­чав­ше­е­ся рос­сий­ское обще­ство нача­ло тре­бо­вать от Пути­на сле­ду­ю­щих шагов. С каж­дым его новым шагом обще­ство заво­дит­ся еще сильнее.

Эту связь надо разо­рвать. Разо­рвать ее через Пути­на невоз­мож­но, пото­му что теперь он уже идет вслед за обще­ством. Разо­рвать ее мож­но толь­ко на уровне борь­бы с про­па­ган­дой. В то же вре­мя, укра­ин­ское обще­ство недо­оце­ни­ва­ет, насколь­ко эффек­тив­но про­па­ган­да воз­дей­ству­ет на мне­ния и отно­ше­ние россиян.

Отни­мать Крым у брат­ско­го наро­да, у дру­зей и зна­ко­мых неудоб­но. Отни­мать Крым у фаши­стов и “бен­де­ров­цев” вро­де как и нор­маль­но, но для это­го надо дока­зать, что здесь — фаши­сты и “бен­де­ров­цы”. Это и было сделано.

Даже мои школь­ные дру­зья и род­ствен­ни­ки очень пере­жи­ва­ли, когда я ездил в Харь­ков и Донецк. Исхо­дя из их пред­став­ле­ний о том, что здесь про­ис­хо­дит, это чуть ли не Вто­рая миро­вая вой­на. И это люди, кото­рые, по опре­де­ле­нию, не дове­ря­ют Пути­ну, но и у них уже иска­же­но созна­ние рос­сий­ской пропагандой.

Бороть­ся с этим мож­но толь­ко на одном уровне — необ­хо­ди­мо убе­дить людей, обла­да­ю­щих неза­ви­си­мым мыш­ле­ни­ем, вос­при­нять чест­ную инфор­ма­цию и, не под­дав­шись дав­ле­нию обще­ства, пере­дать эту реаль­ную инфор­ма­цию обще­ству. И чуть ли не глав­ной целью про­шед­ше­го в Кие­ве кон­грес­са было то, что 150 ува­жа­е­мых рос­си­ян полу­чи­ли воз­мож­ность ска­зать в Рос­сии: “Я лич­но в Кие­ве был, я лич­но все видел и раз­го­ва­ри­вал. Ребя­та, вам врут!”

- Вам не кажет­ся, что силы не рав­ны? Рабо­та­ет гигант­ская рос­сий­ская инфор­ма­ци­он­ная маши­на, все госу­дар­ствен­ные струк­ту­ры госу­дар­ства бро­ше­ны на этот фронт, и вы вме­сте с групп­кой интел­лек­ту­а­лов или интел­ли­ген­тов, у кото­рых тол­ком уже нет рупо­ров внут­ри стра­ны, пыта­е­тесь про­ти­во­сто­ять огром­ной машине…

- Гораз­до мень­шие силы и при мень­ших тех­ни­че­ских воз­мож­но­стях сло­ма­ли рабо­та­ю­щую маши­ну совет­ской про­па­ган­ды. Реше­ние про­бле­мы в том, что суще­ствен­ное вли­я­ние на про­ис­хо­дя­щее ока­зы­ва­ет доста­точ­но неболь­шой слой обще­ства, актив­ная и обра­зо­ван­ная его часть. Эта часть обще­ства гото­ва вос­при­ни­мать инфор­ма­цию, не без тру­да, но готова.

Извест­но же, что мож­но врать боль­шо­му коли­че­ству людей недол­го, мож­но дол­го обма­ны­вать неболь­шую груп­пу людей, но дол­го и огром­но­му коли­че­ству людей врать невозможно.

- Вы не бои­тесь попасть в ловуш­ку? Как рос­сий­ский обще­ствен­ный дея­тель вы обра­ща­е­тесь к рос­си­я­нам, но дела­е­те это перед укра­ин­ской ауди­то­ри­ей. И в Москве вас не услы­шат, а в Кие­ве не поймут?

- Это зави­сит от того, как я сумею постро­ить диа­лог. И как те люди, кото­рые реши­ли, что могут участ­во­вать в этом про­ек­те, — как они суме­ют постро­ить диалог.Могу ли я про­иг­рать? Конеч­но, могу. Но я поста­ра­юсь. И судя по раз­го­во­рам с участ­ни­ка­ми кон­грес­са и моим встре­чам с укра­ин­ца­ми, здесь поня­ли, что я хочу сде­лать, поня­ли, что хоте­ли ска­зать те люди, кото­рые сюда при­е­ха­ли из Моск­вы. Смо­жет ли нас понять рос­сий­ское обще­ство? Мы поста­ра­ем­ся быть убедительными.

- А каков ваш основ­ной посыл к украинцам?

- Я пыта­юсь доне­сти до укра­ин­ско­го наро­да, что Путин и его режим — не есть сино­ни­мы Рос­сии, что рос­сий­ское обще­ство не настоль­ко под­дер­жи­ва­ет то, что дела­ет Путин, насколь­ко это хотят пред­ста­вить рос­сий­ские СМИ и рос­сий­ская пропаганда.

Да, мно­гих уда­лось запу­тать, неко­то­рых уда­лось запу­гать, но даже в таких усло­ви­ях зна­чи­тель­ная часть рос­сий­ско­го обще­стве не толь­ко не под­дер­жи­ва­ет путин­скую поли­ти­ку, но гото­ва гром­ко и пуб­лич­но об этом заявить. Это не те семь чело­век, кото­рые в 1968 году вышли на Крас­ную пло­щадь, это десят­ки тысяч людей.

- В ситу­а­ции, когда рос­сий­ская импе­рия ата­ку­ет, укра­ин­ско­му обще­ству, укра­ин­ское обще­ство все боль­ше испы­ты­ва­ет нена­висть к Рос­сии и рус­ским, без это­го невоз­мож­но сило­вое сопро­тив­ле­ние. Если кон­фликт будет нарас­тать, то и нена­висть будет нарастать…

- Вза­им­ное непри­я­тие может нарас­тать в усло­ви­ях кон­флик­та. Но я не согла­шусь, что в совре­мен­ном мире для того, что­бы про­ти­во­сто­ять агрес­сии, нуж­но вос­пы­лать нена­ви­стью к наро­ду. Это — тоталь­ная вой­на XX века, то, что никак нико­му совсем не нужно.

Я счи­таю, что про­ти­во­сто­я­ние даже агрес­сии путин­ско­го режи­ма долж­но быть таким, что­бы не подо­рвать вза­им­ные отно­ше­ния двух наро­дов. Это тяже­ло, но мож­но сделать.

- Ваши впе­чат­ле­ния послед­них дней отли­ча­ют­ся от впе­чат­ле­ний после пер­во­го при­ез­да в Киев? И что ново­го вы почув­ство­ва­ли или поня­ли в укра­ин­ской ситуации?

- Не уве­рен, что что-то ради­каль­но изме­ни­лось меж­ду мои­ми дву­мя при­ез­да­ми. Ско­рее мое вос­при­я­тие Укра­и­ны за боль­шее вре­мя ста­ло более пол­ным. Я вос­ста­но­вил отно­ше­ния со сво­и­ми укра­ин­ски­ми зна­ко­мы­ми, я стал луч­ше пони­мать здесь людей.

Может быть, это будет зву­чать не совсем хоро­шо для укра­ин­ско­го обще­ства, но при­ез­жая сюда из пре­крас­ной Швей­ца­рии, я чув­ствую себя так, как буд­то при­е­хал домой.

- На Кон­гресс не смог­ла при­е­хать Юлия Тимо­шен­ко, но при­е­хал Петр Поро­шен­ко. Вам актив­но помо­гал Юрий Луцен­ко, кото­рый откры­то под­дер­жал Поро­шен­ко в пре­зи­дент­ской гон­ке. Кто вам боль­ше нра­вит­ся из кан­ди­да­тов в пре­зи­ден­ты Украины?

- Пой­ми­те меня пра­виль­но: я не могу и не хочу участ­во­вать во внут­ри­по­ли­ти­че­ской жиз­ни Укра­и­ны. Это не моя цель и не моя зада­ча. Я могу ска­зать о сво­ем ощу­ще­нии от обще­ния с людьми.

Мне понра­ви­лось, как высту­пал на кон­грес­се Поро­шен­ко. Мне очень нра­вит­ся устрем­лен­ность и целе­на­прав­лен­ность Тимо­шен­ко. Я с ней видел­ся после эфи­ра у Сави­ка Шусте­ра, мы еще раз обме­ня­лись мнениями.

Я не совсем согла­сен с тем, что эти поли­ти­ки гово­рят в отно­ше­нии Рос­сии, но мне очень импо­ни­ру­ет, что они пони­ма­ют, что кон­фликт с путин­ским режи­мом не явля­ет­ся и не дол­жен стать кон­флик­том с Рос­си­ей и рус­ским народом.

Это серьез­ные люди и серьез­ные политики.

- Вы еще встре­ча­лись с Вита­ли­ем Клич­ко. Какое он про­из­вел на вас впечатление?

- Вита­лий очень хоро­ший чело­век. Я не убеж­ден, что это самая луч­шая харак­те­ри­сти­ка для поли­ти­ка, но он очень хоро­ший чело­век, и мне бы хоте­лось с таким чело­ве­ком дружить.

- Укра­ин­ское обще­ство пере­жи­ва­ет по пово­ду спо­соб­но­сти нынеш­ней укра­ин­ской вла­сти взять ситу­а­цию под кон­троль и дви­нуть стра­ну впе­ред. По вашим ощу­ще­ни­ям, есть у них такие спо­соб­но­сти и кого бы отме­ти­ли из нынеш­ней укра­ин­ской власти?

- Я не встре­чал­ся спе­ци­аль­но с пред­ста­ви­те­ля­ми укра­ин­ской вла­сти. Хотя стал­ки­вал­ся с ними на чело­ве­че­ском уровне и слу­шал, что о них гово­рят на Запа­де, в Вели­ко­бри­та­нии и в Гер­ма­нии, в евро­пей­ских инсти­ту­тах. Там доста­точ­но серьез­ное отно­ше­ние и к Тимо­шен­ко, и к Поро­шен­ко. С ува­же­ни­ем отзы­ва­ют­ся о Яценюке.

Сего­дняш­нее пра­ви­тель­ство — это люди (по край­ней мере, самые извест­ные из них), кото­рые пони­ма­ют свою ответ­ствен­ность. Пони­ма­ют, что они долж­ны осу­ще­ствить непо­пу­ляр­ные рефор­мы. Пони­ма­ют, что имен­но надо сделать.

Смо­гут они это сде­лать или нет — это уже дру­гой раз­го­вор и мне слож­но это оце­нить. Но еще раз под­черк­ну: уже нема­ло то, что они гото­вы взять на себя ответ­ствен­ность и пони­ма­ют, какие шаги надо сделать.

- На чем сей­час укра­ин­ской вла­сти сле­ду­ет сосре­до­то­чить­ся, на ваш взгляд, или сто­ит подо­ждать 25 мая, ито­гов пре­зи­дент­ских выбо­ров, и тогда толь­ко стро­ить кон­крет­ные пла­ны и пред­при­ни­мать кон­крет­ные действия?

- Одна из опас­ных тен­ден­ций, кото­рую я заме­тил в под­хо­дах на уровне биз­не­са в Укра­ине — люди откла­ды­ва­ют при­ня­тие реше­ний на зав­тра, ожи­дая того, как ситу­а­ция раз­вид­не­ет­ся. Но в таком слу­чае ситу­а­ция не развиднеется!

Для того, что­бы ста­ло лег­че и луч­ше, надо рабо­тать: созда­вать армию, про­во­дить рефор­мы, сни­жать энер­го­за­ви­си­мость Укра­и­ны, зани­мать­ся соци­аль­ны­ми вопро­са­ми. Надо сра­зу делать тыся­чу дел и не ждать окон­ча­ния пре­зи­дент­ской кам­па­нии и фор­ми­ро­ва­ния ново­го правительства.

Люди не могут так дол­го ждать, надо рабо­тать сего­дня. Пра­ви­тель­ство, насколь­ко мне извест­но, это пони­ма­ет, но без под­держ­ки обще­ства оно ниче­го не смо­жет сде­лать. Обще­ство долж­но себя моби­ли­зо­вать: вы побе­ди­ли, но долж­ны рабо­тать для того, что­бы жить лучше.

- А надеж­ды на Запад оправ­да­ны? Насколь­ко помощь Запа­да будет мас­штаб­ной и эффек­тив­ной или Запад будет ждать того, как раз­ре­шит­ся воен­ный и поли­ти­че­ский рос­сий­ско-укра­ин­ский кризис?

- А вот Запад будет ждать. И рас­счи­ты­вать на Запад — это слов­но рас­счи­ты­вать на какое-то чудо. В кон­це кон­цов, либо Укра­и­на сама спра­вит­ся со сто­я­щи­ми перед ней про­бле­ма­ми и ста­нет в резуль­та­те нор­маль­ным евро­пей­ским госу­дар­ством, никто ей не помо­жет. Укра­и­на слиш­ком боль­шая стра­на, что­бы ее кто-то вытя­нул, кро­ме нее самой, кро­ме ее соб­ствен­но­го народа.

- Раз­го­во­ры о том, что Укра­и­на долж­на отде­лить­ся от Рос­сии в энер­ге­ти­че­ском плане, отка­зать­ся от рос­сий­ско­го газа, насколь­ко они реалистичны?

- Вне зави­си­мо­сти от вза­и­мо­от­но­ше­ний с Рос­си­ей, даже если бы они были самы­ми чудес­ны­ми, вопрос энер­го­эф­фек­тив­но­сти явля­ет­ся абсо­лют­но важ­ным с точ­ки зре­ния кон­ку­рент­но­спо­соб­но­сти ее экономики.

При повы­ше­нии энер­го­эф­фек­тив­но­сти до сред­не­ев­ро­пей­ско­го уров­ня Укра­и­на вполне может вый­ти на такой энер­го­ба­ланс по газу, кото­рый обес­пе­чат соб­ствен­ные источ­ни­ки. Тем более, что запа­сы по глу­бо­ко­за­ле­га­ю­ще­му газу в Укра­ине есть и запа­сы по слан­це­во­му газу есть, и с углям не все так пло­хо, на самом деле.

Энер­го­эф­фек­тив­ность — это зада­ча номер один для Украины.

- Есть ли у вас даль­ней­шие пла­ны, кото­рые вы хоте­ли бы реа­ли­зо­вать в Украине?

- При всем моем доб­ром отно­ше­нии к укра­ин­ским дру­зьям, при всем моем пони­ма­нии, что успех Укра­и­ны озна­ча­ет в буду­щем и успех Рос­сии, мои основ­ные уси­лия будут направ­ле­ны на Россию.

Я поста­ра­юсь завер­шить про­ект, каса­ю­щий­ся орга­ни­за­ции куль­тур­но­го диа­ло­га. Я поста­ра­юсь дора­бо­тать вопрос с Поли­тех­ни­че­ским инсти­ту­том и при­гла­ше­ни­ем на уче­бу в Киев рос­сий­ских сту­ден­тов. Мы поста­ра­ем­ся завер­шить про­ект по неза­ви­си­мым наблю­да­те­лям на пре­зи­дент­ских выборах.

Я очень наде­юсь, что на этом свое актив­ное уча­стие в укра­ин­ской про­бле­ма­ти­ке я смо­гу завер­шить, а даль­ше буду про­сто при­ез­жать сюда в гости к друзьям.

- То есть участ­во­вать в рефор­ми­ро­ва­нии укра­ин­ской жиз­ни и укра­ин­ской эко­но­ми­ки вы не будете?

-Я думаю, что с этим укра­ин­ские кол­ле­ги пре­крас­но спра­вят­ся и без меня.

- Во вре­мя сво­ей послед­ней поезд­ки в Укра­ине вы побы­ва­ли в Харь­ко­ве. Зачем вы туда езди­ли и какие у вас впе­чат­ле­ния от поездки?

- Для рос­сий­ско­го обще­ства важ­но пони­мать ситу­а­цию не толь­ко в Кие­ве, но и в восточ­ной Укра­ине. Даже так — пони­ма­ние ситу­а­ции в восточ­ной Укра­ине важ­нее. И те люди, кото­рые со мной при­е­ха­ли, долж­ны были сво­и­ми гла­за­ми посмот­реть, как обсто­ят дела в Харькове.

Это — куль­тур­ный центр восточ­ной Укра­и­ны и мы полу­чи­ли воз­мож­ность встре­тить­ся там со зна­чи­тель­ной частью пред­ста­ви­те­лей мест­но­го сооб­ще­ства. Мне пока­за­лось, что ситу­а­ция в Харь­ко­ве поряд­ко­во отли­ча­ет­ся в луч­шую сто­ро­ну от той, какой ее рису­ет рос­сий­ская пропаганда.

- А в Донецк вы не боя­лись ехать? Было страшновато?

- Я вооб­ще-то уже настоль­ко набо­ял­ся за про­шед­шие десять лет, что теперь меня очень труд­но чем-нибудь напугать.

- Как вы себя чув­ство­ва­ли воз­ле захва­чен­но­го зда­ния гос­ад­ми­ни­стра­ции в Донец­ке? Не воз­ник­ло ощу­ще­ние, что вы зря туда при­шли, когда люди встре­ти­ли вас недружелюбно?

- У меня не было ощу­ще­ния, что эти люди ведут себя агрес­сив­но. В моей прак­ти­ке это обыч­ный слу­чай, я с таки­ми вол­не­ни­я­ми людей неод­но­крат­но стал­ки­вал­ся в рос­сий­ских реги­о­нах. И в общем-то ситу­а­ция ничем не отличалась.

Я все­гда выхо­дил к людям, гово­рил, и, в кон­це кон­цов, агрес­сия исче­за­ла, хотя изна­чаль­но гово­ри­лись раз­ные эмо­ци­о­наль­ные слова.

Что меня уди­ви­ло в Донец­ке, так это то, насколь­ко было заре­гу­ли­ро­ва­но пове­де­ние неко­то­рых людей, пред­став­ляв­ших внут­рен­нюю иерар­хи­че­скую струк­ту­ру. Они явно под­чи­ня­лись каким-то инструк­ци­ям. Отку­да эти инструк­ции им дава­ли, что явля­лось при­чи­ной столь­ко жест­ко­го сле­до­ва­ния этим инструк­ци­ям, я ска­зать не могу.

Подоб­ный опыт у меня был в обще­нии с рос­сий­ски­ми сле­до­ва­те­ля­ми и про­ку­ро­ра­ми в тече­нии 10 лет, когда вро­де бы ты ведешь с ними нор­маль­ный раз­го­вор, но при этом видишь, что они регу­ли­ру­ют­ся каким-то инструкциями.

Когда я участ­во­вал в ана­ло­гич­ных пере­го­во­рах с граж­дан­ски­ми акти­ви­ста­ми, часто нес­ло людей, были эмо­ции — все это было, но такой жест­кой дис­ци­пли­ны и заре­гу­ли­ро­ван­но­сти, как воз­ле донец­ко­го ОГА, я не видел.

- Был ли момент, когда у вас воз­ник­ло ощу­ще­ние опасности?

- Нет, у меня не созда­лось ощу­ще­ния опас­но­сти ни в какой момент. Един­ствен­ное чего мне не хоте­лось, так это под­ста­вить при­ни­ма­ю­щую сто­ро­ну, пото­му что это те люди, кото­рые здесь живут и рабо­та­ют, и они долж­ны опре­де­лять сти­ли­сти­ку пове­де­ния. Но внут­рен­не­го ощу­ще­ния, что есть опас­ность, у меня не возникло.

- Какие у вас впе­чат­ле­ния от губер­на­то­ра Тару­ты и Рина­та Ахме­то­ва после несколь­ких часов пере­го­во­ров с ними?

- Я не могу рас­кры­вать подроб­но­сти нашей бесе­ды. Но они одно­знач­но фор­му­ли­ру­ют пози­цию, что они за Дон­басс в соста­ве еди­ной Укра­и­ны. Я пони­маю сти­ли­сти­ку их пове­де­ния. Они мне объ­яс­ни­ли, что про­ис­хо­дит, и поче­му они себя ведут так, как они себя ведут. И на их месте я вел бы себя так же. Во вся­ком слу­чае, на месте Рина­та Ахме­то­ва, пото­му что мне труд­нее поста­вить себя на место губернатора.

- Они дей­ству­ют вме­сте или это две раз­ных тра­ек­то­рии дви­же­ния, две раз­ных груп­пы влияния?

- У меня созда­лось впе­чат­ле­ние, что уро­вень вза­и­мо­по­ни­ма­ния у них доста­точ­но высок, а уж при­ни­ма­ют они реше­ние согла­со­ван­но или у каж­до­го есть своя игра, это­го я ска­зать не могу. Это умные и опыт­ные люди. То, что они мне хоте­ли пока­зать, то они мне и показали.

- У вас не закра­лось сомне­ния, что кто-то из них ведет двой­ную игру?

- Мне пока­за­лось понят­ным то, что они мне назва­ли в каче­стве резо­нов сво­е­го пове­де­ния. Ну поче­му я дол­жен при­ду­мы­вать еще какие-то идеи?

- И како­вы ваши впе­чат­ле­ния после Донец­ка — боль­ше опти­миз­ма или пессимизма?

- Побы­вав в Донец­ке я понял, что воз­мож­ность бес­кров­но­го (по боль­шо­му сче­ту бескровного)выхода из ситу­а­ции суще­ству­ет, я ее вижу. Кровь уже была и, к сожа­ле­нию, еще будет, но виде­ние извне, что Дон­басс хочет при­со­еди­не­ния к Рос­сии, — оши­боч­ное. Здесь есть силь­ная аль­тер­на­ти­ва и силь­ная оппо­зи­ция этой идее.

- Зачем вы встре­ча­лись с этим “народ­ным губер­на­то­ром”, ведь оче­вид­но, что он кари­ка­тур­ная фигура?

- Мне было инте­рес­но, какие пози­ции отста­и­ва­ет эта груп­па граж­дан­ских акти­ви­стов, если их так мож­но назвать, какие у них идеи и каким они видят для себя буду­щее. Я счи­таю, что они не были со мной до кон­ца откро­вен­ны, когда фор­му­ли­ро­ва­ли пози­цию суве­ре­ни­те­та Дон­бас­са как непри­со­еди­нив­шей­ся тер­ри­то­рии. Совер­шен­но оче­вид­но, что это нере­аль­ная ситуация.

Идео­ло­гия пове­де­ния выра­ба­ты­ва­ет­ся не в этом месте — на бар­ри­ка­дах вокруг ОДА — и не эти­ми людь­ми. Может быть, есть какие-то люди в Сла­вян­ске или в Москве, мне слож­но сей­час ска­зать, но я гово­рил не с идео­ло­га­ми сепаратистов.

- Вам Ахме­тов пред­ло­жил с ними встретиться?

- Нет, я сам про­сил о встре­че. Они при­гла­ша­ли меня к себе, но я про­сто реаль­но не успел. Я и так опоз­дал на пол­ча­са на встре­чу с обще­ствен­ны­ми акти­ви­ста­ми. Если бы я пошел в ОДА, я бы там застрял надол­го, а меня в куль­тур­ном цен­тре “Изо­ля­ция” жда­ли 150 человек.

Я попро­сил Рина­та при­гла­сить этих людей в гости­ни­цу и сам при­гла­сил одно­го из тех, с кем встре­чал­ся с утра. Вот мы все вме­сте и поговорили.

- Вспо­ми­ная ваши сло­ва, что даже одна спа­сен­ная душа угод­на Богу, мож­но ска­зать, что вы в Донец­ке одну заблуд­шую душу точ­но спас­ли. Тот фило­соф Евге­ний, кото­рый воз­ле ОДА готов вас был сдать сепа­ра­ти­стам и даже наябед­ни­чал им на вас, к вече­ру уже актив­но обсуж­дал инве­сти­ци­он­ные и инно­ва­ци­он­ные про­ек­ты и рисо­вал схе­мы про­ек­тов для вас. Не жал­ко тра­тить вре­мя на безум­ных людей с безум­ны­ми идеями?

- Я люб­лю увле­чен­ных людей, они мне нра­вят­ся. Я не госу­дар­ствен­ное лицо, вре­мя кото­ро­го рас­пи­са­но пол­но­стью. Если я могу кому-то помочь, я рад. Меня никто не обя­зы­ва­ет помочь мил­ли­о­ну человек.

- А что гово­рит ваша супру­га, как реа­ги­ру­ет ваша семья на этот укра­ин­ский про­ект? Они не гово­рят вам, что не надо тра­тить на это вре­мя и деньги?

- На них тоже ока­зы­ва­ет вли­я­ние рос­сий­ская про­па­ган­да. Они, конеч­но, за меня боят­ся. При этом они все пони­ма­ют, что я все рав­но буду делать то, что счи­таю нуж­ным. Они меня под­дер­жи­ва­ют, как под­дер­жи­ва­ли все эти годы.

Смот­ри­те видео­фраг­мент обще­ния Миха­и­ла Ходор­ков­ско­го с акти­ви­ста­ми в Донец­ке: http://www.youtube.com/watch?v=bTCm6LfdhM0

Источ­ник: “Укра­ин­ская правда”