Письмо-ответ моему боевому товарищу по демократическому движению Амиржану Косанову
Амиржан, брат, очень рад весточке от тебя вообще, и такой вот весточке – особо. Мне здесь сильно не хватает серьезной информации о происходящем «за забором», а то, что здешний коллектив выбирает в качестве ТВ-информации (клипы и спорт), ничего в этот вакуум не добавляет. Из газет – аналогично. А тут – инфа и аналитика от тебя, рахмет, бауырым (помнится, мы так друг друга называли, тем более что ты младший (смайлик)).
Амиржан, брат, очень рад весточке от тебя вообще, и такой вот весточке – особо. Мне здесь сильно не хватает серьезной информации о происходящем «за забором», а то, что здешний коллектив выбирает в качестве ТВ-информации (клипы и спорт), ничего в этот вакуум не добавляет. Из газет – аналогично. А тут – инфа и аналитика от тебя, рахмет, бауырым (помнится, мы так друг друга называли, тем более что ты младший (смайлик)).
Здесь, где я, – режимный лагерь, все по минутам расписано, весь день по распорядку, и на письма (а их – радуюсь – много) времени чуть и не больше: не более 40 минут в день в лучшем случае получается.
Я не буду описывать свое «жили-были» здесь, об этом сообщаю Алие (кстати, огромное спасибо за добрые слова в ее адрес: я по-настоящему счастлив, что у меня такая вот супруга), а она делится ею в Facebook и т. д.
Могу лишь коротко – хреново. Дело не в условиях бытия или отношении ко мне. Условия здесь в части быта лучше, чем в большинстве колоний, это все осужденные, кто много бывал где, подтверждают; отношение ко мне от администрации корректное, от сидельцев, что рядом, – в целом уважительное.
Начинал здесь я, что называется, «с чистого листа», то есть регалиями, заслугами и прочим не бряцал, просто заехал как человек, и живу как человек.
Тут все с глазами, много с мозгами, все видят, понимают, оценивают «по факту присутствия».
Моя привычка жить «правильно» позволяет и здесь жить, не виляя частями тела. Встретили на «ты», сейчас все на «Вы» (почти), так что с этим аспектом все в порядке.
Хреново – это мое постоянное отношение к самому факту пребывания меня здесь. Все что здесь – не для невиновных, и потому мне – так вот.
Это в целом, не детализируя.
Много думаю, наблюдаю здешнее «зазеркалье», впитываю тонкости здешнего бытия. Уверен, пригодится еще, в том числе и для того, чтобы помочь многим из тех, кто сейчас рядом.
Люди – разные, многие – в масках. И я уже вижу их (раньше – не видел), но много тех, кого общество, мы просто раз за разом отбрасываем обратно, не задумываясь, что могли помочь им, однажды оступившимся, вернуться к нам, стать одними из нас, мы отбрасываем их обратно «за забор», делаем из них тех, кто поджидает потом нас же в подворотнях.
Есть и совсем конкретные мысли в этом направлении, но об этом, конечно же, при встрече «на воле».
И вообще – мы просто должны делать свое дело, раз уж мы – это мы.
«Почему именно я? – спрашивает себя каждый в толпе. – Я один ничего не сделаю». И все пропадают.
«Если не я, то кто?» – спрашивает себя человек, прижатый к стенке. И спасает всех как может.
Это у Владимира Буковского, «И возвращается ветер».
Как-то так вот, Амиржан, братишка.
Еще раз рахмет!
Пиши если что, буду рад!
Твой брат Владимир Козлов
Тем временем
Счет за связь, которой не было
Как сообщила на своей страничке в «Фейсбуке» Алия Турусбекова, супруга экс-лидера партии «Алга» Владимира Козлова, «только что звонил муж — на него подал в суд «Казахтелеком», хотят взыскать средства. Якобы он не оплачивает несколько месяцев услуги связи в… конфискованных КНБ помещениях. Идиотизм, фактически недвижимость была изъята 19 декабря 2012 года, и после я ничего не оплачивала. Но нет, «Казахтелеком» утверждает, что некоторые объекты еще числятся на нем, а некоторые только недавно были переоформлены и стали коммунальной собственностью. Везде есть долги (после 10.12.2012) за услуги связи.
Пусть взыскивают — работы у него нет в колонии, средств нет — все конфисковано. У нас не было ни документов, ни доступа на объекты недвижимости, везде были вскрыты замки, все поменяли и опечатали. Недвижимость является собственностью государства — почему мы должны нести бремя ее содержания после изъятия?!»
По словам Алии, Владимир Иванович намерен написать возражение в суд.
Юрист Сергей Уткин справедливо полагает, «что в изъятых зданиях пользоваться услугами связи невозможно. С момента конфискации у Владимира Козлова не было возможности пользоваться услугами связи. Что касается абонентской платы, то у него не было и возможности расторгнуть договор. То есть платить он не должен: он был ограничен в свободе и не пользовался связью».
Оригинал статьи: