- Мухтар Аблязов сделал политическое заявление, в котором в том числе заявил, что нынешний президент уже не способен вести Казахстан вперед. По его мнению, демократическим силам нужно добиваться ухода Нурсултана Назарбаева в обмен на предоставление ему и его семье личных гарантий, чтобы не пролилась кровь, как это произошло в Ливии. Вы согласны с тем, что говорит Аблязов?
- С одной стороны, мы хотели бы, чтобы узурпатор и диктатор ответил бы по заслугам за все, что сделал, до чего довел страну и народ. Но Мухтар Кабудлович всегда был отличным стратегом, и он прав в главном — сейчас факт ухода Назарбаева с поста президента гораздо более важен, чем привлечение его к ответственности. Каждый день в стране
- Как, вы думаете, элита отнесется к этому заявлению Аблязова? Поддержит его?
- Большинство представителей элиты, особенно производственники, коммерсанты, не чиновники — его всегда поддерживали. Они ведь все прекрасно понимают, и видят не хуже нашего. Вопрос — как поддержать. Власть наша сейчас — как старая, умирающая кляча. Везти и пахать она уже не может, а вот копытом в агонии зашибить в состоянии, это дело нехитрое. И желающих рискнуть, на этом этапе нашего «родео», найдется немного. Но — каждый день их будет больше, чем вчера.
- А оппозиционные силы?
- Мне никогда не нравился такой «обсеряющий» всех нас термин — оппозиция. Мы же, кто себя относит к этой категории, все разные, особенно если говорить о «верхушках». И по форме существования, и по стойкости, и по жесткости и неизменности позиций, и по соотношению «
- Мухтар Аблязов предлагает диалог и поиск консенсуса. Вы считаете это возможно между оппозицией и властью?
- Мы к диалогу готовы всегда. К нему не стремится власть. Все проекты типа «поговорим» были мертворожденными, потому как со стороны власти никогда не обеспечивался уровень, способный принимать решения. Предлагался уровень «передастов», способных лишь пообещать «передать наверх», а на самом деле — «заболтать» проблему, «спустить пар». Оно и понятно — решения у нас принимает только один человек, участие которого ни в каком переговорном процессе не предполагалось. Диалог возможен — если это диалог с возможностью принятия согласованных сторонами решений, и их реальных исполнений. Пока такого диалога не было.
See the article here:
Завтра таких будет больше, чем вчера