Они вошли в полосу системного кредитного кризиса, из которого не могут выйти
«Мы, возможно, находимся в преддверии собственного сабпрайм-кризиса, вызванного ухудшением стандартов кредитования», – заявил глава группы «Сентрас» Ельдар Абдразаков (№35 рейтинга самых влиятельных бизнесменов Forbes Kazakhstan) в начале марта на полях CFO Summit, увязав ситуацию с зарегулированностью кредитных организаций, которые больше ориентируются на удовлетворение запросов регулятора, нежели на клиентов.
Конечно, говорить о наличии в Казахстане всех предпосылок для сабпрайм-кризиса, вероятно, неправильно. Сабпрайм предполагает ситуацию, когда жилищные займы сбиваются в пул, продаются инвесторам на фондовом рынке и в какой-то момент теряют кредитное качество, опрокидывая рынок. У нас секьюритизация – перепродажа пула ипотечных облигаций – едва начавшись, прервалась в конце нулевых в связи с мировым финансовым кризисом, затронувшим и Казахстан. Тогда местные банки, бойко выдававшие валютную ипотеку, получили массу неплатёжеспособных клиентов и осевшие на балансах залоги. С замораживанием ипотеки потеряли смысл и ипотечные облигации.
В чем действительно, на мой взгляд, можно согласиться с Абдразаковым, так это в том, что банки вошли в полосу системного кредитного кризиса, из которого могут не выйти. Кризис связан не только с плохими портфелями, о расчистке которых в прошлом году рапортовал Нацбанк. Напомним, что доля просрочки сократилась с 29,3% (по состоянию на февраль 2015, из которых 80% были уже «мёртвые» долги) до менее 15%. Однако качество кредитных портфелей всё ещё под вопросом. По оценке Standard&Poor’s, в действительности неработающие займы всё так же составляют 30%. При этом количество банков сократилось с 38 до 28. Иными словами, расчистке способствовал уход с рынка слабых игроков, и очевидно, что процесс этот ещё не закончился.
- Основная причина финансового кризиса – несоответствие стоимости активов их денежной оценке. И когда мы ругаем банки, говорим, что виноваты аудиторы, я, как инвестор, всегда замечаю, что у нас одна проблема – мы не знаем будущего. То, что сегодня было хорошим активом, завтра может оказаться плохим. В эти вещи всё упирается, – указывает экономист Алмас Чукин.
Слабая оценка качества рисков – не единственная проблема банковской системы. Банки накрыло сокращение кредитного бизнеса, тогда как комиссионное вознаграждение всё ещё остаётся для них основным доходом. Дело в том, что кредитоспособному корпоративному клиенту, помимо банков, всегда рады и на других рынках – за границей и на местных биржах. В самом банковском секторе битву за качественных заёмщиков, которым нужны деньги на длинные проекты, давно выигрывают госбанки (БРК и ЕАБР) и международные организации в лице ЕБРР. Банковское корпоративное кредитование находится в минусе третий год подряд.
«В системе накопилась огромная ликвидность в 5 трлн тенге, но правительство говорит о том, что нет долгосрочных ресурсов. По нашей оценке, из этих 5 трлн тенге избыточных денег 1,5–2 трлн – это долгосрочные средства, из которых можно давать ипотеку или долгосрочные инвестиционные кредиты, – считает финансист Мурат Темирханов.
Вопрос, кому давать эти средства. По словам Темирханова, кредитование корпоративного сектора упирается в структурные проблемы экономики. Вклад МСБ в ВВП должен составлять 50–60%, а не 27%, как сейчас. Госкомпании и сырьевые компании играют крайне важную роль в экономике, но они кредитуются в основном за рубежом либо их финансирует правительство. Банкам, имеющим избыток ликвидности, просто некому давать деньги. Поэтому они так активны в розничном секторе, что в принципе может быть опасно как для них самих, так и для населения, полагает эксперт.
Бесбашенная розница
Действительно, ситуация с розничным кредитованием бьёт текущие рекорды. Так, по итогам 2018 розничный портфель банков прирос на 17%, что не столь существенно, например, по сравнению с серединой нулевых, когда рост был свыше 30% в год. Однако розничный рост существенно опережает прирост ВВП и кредитование корпоративного сектора. Возникают дисбалансы с точки зрения соотношения доходов экономики и ожидаемых доходов населения.
- Реальные доходы населения только недавно перешли в небольшой рост, однако потребительские кредиты растут высокими темпами, что вызывает настороженность, – говорит Темирханов. – С другой стороны, доля потребительских кредитов к ВВП, если сравнивать с западными странами, очень маленькая. Но в любом случае процесс надо контролировать.
Ситуация усугубляется, если взять кредитование с участием остальных игроков кредитного рынка. По данным «Первого кредитного бюро» (ПКБ), выдачу займов увеличили все крупные кредиторы: банки, на которые пришлось 92% займов, МФО (их доля выросла за год с 4,6 до 5,2%) и онлайн-компании: законодательные ограничения ставки в 100% годовых способствовали росту доли PDL-займов «до зарплаты» с 1,7 до 2,5%.Совокупная задолженность граждан перед кредитными организациями выросла в 2017 на 613 млрд тенге, до 5,2 трлн тенге, и ещё на 800 млрд в 2018, превысив 6 трлн тенге. Было выдано 7,2 млн розничных кредитов, в 1,3 раза больше, чем в предыдущем году.
Потребительское кредитование растёт как в банках, так и в МФО, что опасно для населения и косвенно для банковского сектора, полагает и глава Ассоциации финансистов Казахстана Елена Бахмутова. Она отмечает, что онлайн-кредиторам ограничили ставки через Гражданский кодекс, однако вопрос мониторинга и исполнения данного решения не всегда возможен. Риски сосредоточены в том, что население не отличается высокой финансовой грамотностью и не привыкло оценивать свои возможности. Если можно получить кредит без предоставления дополнительных документов, то никто не думает о последствиях. После чего у заёмщиков начинаются проблемы и рост социальных иждивенческих настроений. Для банков это может обернуться потерями, так как внешне выглядевший хорошим заёмщик по факту оказывается плохим, поскольку набрал ещё кучу кредитов в других местах.
Согласно данным Нацбанка, уровень проблемных кредитов у МКО за последний год вырос на 46%, с 9 до 13 млрд тенге. Растёт просрочка свыше 90 дней – с 4,5 млрд до 7 млрд тенге в абсолютных цифрах. Просрочка есть и в системе онлайн-займов «до зарплаты», однако свежих данных по ним нет. За 2016 просрочка у отдельных компаний могла доходить до 40%.
Нацбанк, конечно же, розницу регулирует. Есть жёсткие правила, по которым банковскому заёмщику в случае, когда у него нет доказанных доходов, не выдаётся кредит. Либо когда слишком большая доля доказанных доходов заёмщиков должна будет уходить на оплату займа. Свои ограничения по работе с розницей есть у МКО и онлайн-компаний. В целом регулятор пока спокоен и не стремится сделать высокорисковые кредиты менее интересными для банков. И дело не только в том, что розничные займы обладают высокой маржей, дают БВУ возможность зарабатывать и показывать положительную кредитную динамику. Государство само стало главным кредитором экономики и не хочет выпускать из рук кредитный калькулятор.
Вертолётные деньги
Больше 10 лет назад крупные банки, поделив внутренний рынок, стали активно продвигаться в ближнем зарубежье, открывая «дочки» и скупая активы. Сейчас по этому пути пошёл Народный банк, создав «дочку» на открывшемся для иностранцев перспективном узбекском рынке. Вопрос в том, что делать другим банкам, не обладающим возможностями группы Halyk.
В Казахстане бизнес выдохся, роста нет. В 90‑х и в нулевых рост обеспечивали приток внешних денег и увеличение внутреннего спроса. Рынок освоили, и сейчас мы наблюдаем отсутствие идей: все ниши для бизнеса заняты. Выхода два – либо больше экспортировать, либо расширять внутренний рынок, считает Чукин.
Правительство выступает за экономический рост, который в этом году должен быть не ниже 5%. Нюансы таковы, что в этом вопросе у него собственный взгляд на достижение экономических результатов. Как показывают события, правительство вновь опирается на государственный кошелёк – достаточно масштабно и не прибегая к деньгам частного сектора.
В прошлом году Нацбанк запустил государственную ипотечную программу «7–20–25» для льготного кредитования населения через ипотечную госкомпанию «Баспана». Одновременно государственный Жилстройсбербанк кредитует население под льготные 5%. На эти цели ЖССБ получил из бюджета пятилетний, до 2021, заём в 120 млрд тенге. Средства, предоставленные ЖССБ, будут оборачиваться в последующие 15 лет три раза, что позволит обеспечить выдачу займов дополнительно 6 тыс. вкладчиков.
За счёт снижения ставок ипотека выросла за 2018 на 20%, до 1,3 трлн тенге. Внутренний спрос на жильё расширяется, однако он обеспечивается искажением рыночных отношений. Не понятно, как банки будут развивать рыночную ипотеку, если рядом под 5–7% деньги выдаёт государство.
Дальше – больше. С 2019 правительство расширит перечень производимых внутри страны товаров народного потребления под лозунгом «экономика простых вещей». На эти цели направят 600 млрд тенге, которые в виде семилетних кредитов банки-операторы начнут выдавать предприятиям под конечные 15%, где номинальная ставка вознаграждения для заёмщика составит 8% годовых за счёт субсидирования со стороны государства. В качестве «выхлопа» ожидается создание к 2025 16 тыс. постоянных рабочих мест, поступление налогов в размере 1,1 трлн тенге, снижение импорта и прирост ВВП на 2,4%.
В начале марта прежний глава Нацбанка Данияр Акишев сообщил, что центробанк готов оперативно разработать и финансировать программу кредитования на приобретение населением автомобилей отечественного производства. Подчеркнув, что программа будет выстроена на рыночных принципах кредитования через банки с механизмом секьюритизации кредитов по примеру программы «7–20–25» и на базе её инфраструктуры. После смены руководства Нацбанка уточнений по этому поводу от нового главы Ерболата Досаева не поступало, что на сегодняшний день можно рассматривать как преемственность позиции регулятора.
- В экономике так мало драйверов, которые бы позволяли ей обеспечивать стабильный и поступательный рост, и сейчас государству некоторые драйверы приходится выдумывать, как искусственные, так и реальные, – оценивает ситуацию бизнесмен Айдан Карибжанов (№22 рейтинга богатейших бизнесменов и №24 рейтинга самых влиятельных бизнесменов ‑2018Forbes Kazakhstan). – Что касается ипотеки, то, мне кажется, это умная и обоснованная программа с участием Жилстройсбербанка и государства. Удешевление ставок – как раз вещь неплохая. Что касается автокредитования для отвёрточной сборки автомобилей и потребительского кредитования, на мой взгляд, это скорее дело частных финансовых институтов — участвовать в такого рода проектах, поскольку долгосрочная польза от этого достаточно ограничена.
Сохранить баланс
Масштабное и быстрое насыщение экономики деньгами через госпрограммы – довольно спорный плюс. Вторжение бюджетных денег в экономику деформирует рыночные отношения и оставляет у частного сектора недовольство и тревогу за будущее. Появляются риски и для государственных институтов, прежде всего для Нацбанка. Ранее финансовый регулятор публично и на деле старался придерживаться четкого направления в денежно-кредитной политике (ДКП), поставив целью таргетирование инфляции и сдерживание цен. Однако намеченные изъятия из Нацфонда сверх запланированных негативно скажутся на эффективности ДКП. На рынке появятся дополнительные деньги, которые надо будет как-то нейтрализовать, чтобы избежать ускорения инфляции. У Нацбанка усилятся противоречия между сдерживанием инфляции и желанием правительства ускорить экономику.
- Старое руководство Нацбанка, хотя и слабо, но всё же сопротивлялось навязываемой политике, когда регулятор должен ещё и стимулировать экономический рост. Мы беспокоимся, что новое руководство Нацбанка всё же пойдёт по такому пути. Сейчас уже есть различные льготные государственные программы. Если ко всему этому регулятор начнет выдавать дополнительные дешёвые деньги, то появится серьёзный риск повышения инфляции. Итоги января и февраля, когда говорят, что у нас всё хорошо в плане инфляции, были достигнуты административным путём – за счёт уменьшения тарифов. На самом деле инфляция на продукцию и продовольствие выше, чем ранее. Мы с беспокойством ждём, куда же все-таки пойдёт Нацбанк, и надеемся, что он не будет расширять финансирование экономики за счёт печатного станка, – говорит Темирханов.
Проблема в том, что если Нацбанк занимается таргетированием инфляции, то он не должен заниматься ростом экономики. Иначе теряется доверие к монетарной политике регулятора, поскольку он говорит одно, а делает другое. Возникает проблема в директивах президента, который возложил на регулятора ответственность за рост экономики. Таргетирование ВВП как раз позволяет избежать конфликта между инфляционным таргетированием и ростом экономики. Однако, чтобы перейти на новую политику, Нацбанк должен формально утвердить её, дабы у рынка не возникало вопросов.
Об авторе:
- Татьяна Батищева финансовый обозреватель Forbes Kazakhstan
Оригинал статьи : FORBES.KZ