“Я не просил меня жалеть!”

“Я писал о сво­их ощу­ще­ни­ях здесь, о сво­ей боли, но я не жало­вал­ся, не про­сил меня пожа­леть”, — пишет осуж­ден­ный поли­тик Вла­ди­мир Коз­лов из тюрь­мы в Пет­ро­пав­лов­ске. Текст пись­ма опуб­ли­ко­ва­ла его супру­га Алия Туру­с­бе­ко­ва на свой стра­ни­це в “фейс­бу­ке”.

Про­чел мате­ри­ал-интер­вью с Евге­ни­ем Алек­сан­дро­ви­чем  о необ­хо­ди­мо­сти менять кон­цеп­цию отно­ше­ния к пра­вам чело­ве­ка в РК, о необ­хо­ди­мо­сти сме­ны при­о­ри­те­тов с «госу­дар­ствен­но­го» на чело­ве­че­ский. Очень силь­ный, хоро­шо подан­ный мате­ри­ал, понят­ный и акту­аль­ный. Евге­нию Саны­чу боль­шой-боль­шой привет.

Очень хоро­шее интер­вью режис­се­ра Тур­су­но­ва на тему бес­куль­ту­рья и люм­пе­ни­за­ции тех, кто сей­час назы­ва­ет себя эли­той. Он вооб­ще моло­дец, име­ет устой­чи­вую, поэто­му достой­ную пози­цию; его восемь интер­вью, когда-то мне при­слан­ных дев­ча­та­ми из “Рес­пуб­ли­ки”, я до сих пор хра­ню и пере­чи­ты­ваю; неко­то­рые мыс­ли про­сто нрав­ствен­но  концептуальны.

Спа­си­бо Муха­меджа­ну Адило­ву за мате­ри­ал по Жана­о­зе­ну, по мне, Розе и дру­гим; все вер­но, доход­чи­во и логи­че­ски аргументировано.

Вот вче­ра было иное состо­я­ние, как буд­то от тебя что-то рядом оста­ва­лось, а сего­дня уже не так. Сего­дня я уже вспо­ми­наю эти три дня  как что-то яркое, приятное.

В час ночи минув­шей проснул­ся: сооб­ра­зил, что ты как раз отъ­ез­жать долж­на была…

Я про­чел твою пере­пис­ку с Иго­рем Виняв­ским, Жаса­ра­лом Куа­ны­ша­ли­ным и дру­ги­ми, в пись­ме тво­ем по пово­ду «моих мыс­лей вслух» (из преды­ду­ще­го пись­ма: “Полу­чив срок, будучи неви­нов­ным, я не при­нял ни сро­ка, ни нака­за­ния, как тако­во­го, пото­му как — не за что. Мои соци­аль­ные свя­зи с жиз­нью с каж­дым днем креп­ли, а не осла­бе­ва­ли, пото­му что я любил, был любим, делал людям доб­ро, помо­гал им, как мог, полу­чая от все­го это­го гро­мад­ное удо­воль­ствие. Меня вырва­ли из моей жиз­ни с мясом, с кро­вью, ломая кости и раз­ры­вая жилы. В месте раз­ры­ва — рана, кро­во­то­ча­щая, и даже не ною­щая, а кри­ком кри­ча­щая. Каж­дый день, про­жи­тый здесь, в лаге­ре, это уби­тый день моей жиз­ни, это отня­тый у меня кем-то мой день, кото­рый я дол­жен был про­жить с любо­вью и радо­стью, с насла­жде­ни­ем жиз­нью и ощу­ще­ни­ем себя нуж­ным людям, близ­ким и род­ным. А здесь этот день — ник­че­мен, бес­по­ле­зен, уни­зи­те­лен и тяго­стен. Я не хочу думать о «звон­ке», и поэто­му мои дни не сокра­ща­ют «оста­ток», а накап­ли­ва­ют бал­ласт бес­по­лез­но­го, без­дар­но про­жи­то­го вре­ме­ни, с точ­ки зре­ния раз­ни­цы меж­ду тем, что я мог, и тем, что я делаю…”); и поду­мал — а ведь не все из того, что я писал, вер­но до кон­ца было понято.

Я писал о сво­их ощу­ще­ни­ях здесь, о сво­ей боли, но я не жало­вал­ся, не про­сил меня пожа­леть и чем-то помочь. Это — совсем дру­гое, это была кон­ста­та­ция, фик­са­ция ощу­ще­ния этой боли, опи­са­ние ее при­ро­ды. Я очень бла­го­да­рен Иго­рю за его реко­мен­да­ции «жить силой теку­ще­го момен­та», не отвле­ка­ясь на все, что к нему отно­сит­ся. В каком-то смыс­ле я так и живу.

Но глав­ное — мне обя­за­тель­но необ­хо­ди­мо ощу­щать ту боль, кото­рую я опи­сал. Она — инди­ка­тор того, что я преж­ний, что во мне не про­ис­хо­дят изме­не­ния, свя­зан­ные с адап­та­ци­ей к «окру­жа­ю­щей сре­де». Сре­да эта  непри­год­на для достой­ной жиз­ни, и я совсем не наме­рен к ней при­вы­кать, при­ни­мать урод­ли­вую фор­му лишь для того, что­бы помень­ше «зада­вать за ост­рые края».

Какая-то часть меня, навер­ное, ответ­ствен­ная за сохра­не­ние «мате­ри­аль­ной части» пыта­ет­ся как-то лави­ро­вать, и та самая боль, кото­рую ощу­ща­ет моя духов­ная осно­ва, предо­хра­ня­ет от того, что­бы «заруб­це­вать­ся», покрыть­ся кор­кой, пере­стать быть тем, кем был и есть — «не рабом, не дере­вом, не ско­том — но человеком».

Пока болит — все в поряд­ке. А зажи­вать эта рана будет потом, там, где для это­го будут усло­вия — где моя семья, дети, роди­те­ли, дру­зья, мои дом, соба­ки и кош­ки, моя жизнь, сво­бо­да, воз­мож­ность при­но­сить радость близ­ким. Пока я не там, а здесь — пусть со мной будет эта боль; она — сани­ру­ю­щее ощу­ще­ние поте­ри и сти­мул возвращения.

Если будет воз­мож­ность, пере­дай боль­шой при­вет и сло­ва под­держ­ки от меня Розе Туле­та­е­вой. Такие люди, как Роза,   вооб­ще КУИСУ не нуж­ны, они чужие в этой систе­ме. Если даль­ше так пой­дет — вла­сти будут вынуж­де­ны стро­ить лаге­ря для поли­ти­че­ских заключенных.

Несколь­ко дней назад в каком-то жур­на­ле про­чел о том, как постро­е­на пени­тен­ци­ар­ная систе­ма в Гер­ма­нии (или в Австрии, не важ­но) Что запом­ни­лось: в тюрь­мах (там нет ни бара­ков, отря­дов) никто не зна­ет, что такое поощ­ре­ние, сте­пе­ни исправ­ле­ния и пр; в прин­ци­пе, там никто не ста­вит целью кого-то исправ­лять спе­ци­аль­ны­ми мера­ми. В тюрь­ме в каме­ре — радио, ТВ, кни­ги, интер­нет ‑ком­на­ты. От заклю­чен­ных никто не тре­бу­ет ника­ких ини­ци­а­тив, «уча­стия в обще­ствен­ной жиз­ни», ниче­го осо­бо­го — доста­точ­но не нару­шать зако­на, режи­ма содержания.

Все тре­бо­ва­ния — про­сты, понят­ны, для всех, без исклю­че­ния. Есте­ствен­но — ника­ко­го акти­ва, ника­ких «доб­ро­воль­ных сек­ций» и т.п. Осво­бож­да­ют­ся по 1/3, по ½, по 2/3 отбы­то­го. В комис­сии — четы­ре чело­ве­ка: началь­ник учре­жде­ния, пси­хо­лог, соц­ра­бот­ник и еще кто-то. Если есть нару­ше­ние режи­ма — по 1/3 и по ½ не уйдешь. А вот по 2/3 ‑про­сто силой выбро­сят отту­да; что­бы остать­ся до «звон­ка» нуж­но обра­щать­ся с этим специально.

Поче­му? Пото­му что доро­го содер­жать заклю­чен­но­го, для стра­ны, для обще­ства — доро­го. К это­му еще вер­нем­ся. Далее — когда чело­век выхо­дит на сво­бо­ду, к нему при­креп­ля­ют кура­то­ра. Это не поли­цей­ский, это соц­ра­бот­ник от судеб­но­го ведом­ства. Его зада­ча — мак­си­маль­но спо­соб­ство­вать адап­та­ции осво­бож­ден­но­го в соци­ум. Он не заин­те­ре­со­ван «втол­кать» чело­ве­ка обрат­но в тюрь­му, его зада­ча — не допу­стить это­го воз­вра­ще­ния. Кура­тор ищет с ним рабо­ту — под­би­ра­ет, выбирает.

Когда про­чел мате­ри­ал по ини­ци­а­ти­ве изме­не­ния кон­цеп­ции отно­ше­ния к пра­вам чело­ве­ка у нас (Е.Жовтис), в голо­ву при­шло, что у нас, в целом, все наобо­рот, при­чем гло­баль­но. Их обще­ство жест­ко кон­тро­ли­ру­ет госрас­хо­ды, пото­му что это их, обще­ства, день­ги, в том чис­ле и на содер­жа­ние пени­тен­ци­ар­ной систе­мы. У нас обще­ству даже не осо­бо дово­дят, сколь­ко госу­дар­ство реши­ло, на что потра­тить, а уж про кон­троль со сто­ро­ны общества.…

Сред­ства, кото­рые выде­ля­ют­ся в огром­ном коли­че­стве, кра­дут те, кто име­ет воз­мож­ность эти сред­ства «рас­пре­де­лять» — кор­руп­ция. И здесь кон­цеп­ту­аль­ное раз­ли­чие: «там» — обще­ству и стране выгод­но иметь и содер­жать как мож­но мень­ше заклю­чен­ных, пото­му что доро­го и день­ги — обще­ства, стра­ны. «Тут» — обще­ству (боль­шин­ству) все рав­но, пото­му что оно такое, а тем, кто «рас­пи­ли­ва­ет» бюд­же­ты, выгод­но иметь заклю­чен­ных как мож­но боль­ше — каж­дый зэк при­но­сит кон­крет­ным людям кон­крет­ный доход кор­руп­ци­он­но­го свойства.

Отсю­да же — у нас тех, кто выхо­дит по УДО, на воле не осо­бо хотят видеть. Им не помо­га­ют, их ловят, под­став­ля­ют и «втал­ки­ва­ют» обрат­но в лаге­ря. Вме­сте с тем, если в РК сокра­тить чис­ло сидя­щих в лаге­рях на 1/3 хотя бы, при­ме­нив аль­тер­на­тив­ные виды нака­за­ния — из 275 млн  дол­ла­ров толь­ко пря­мо­го «бюд­же­ти­ро­ва­ния» (55 тысяч осуж­ден­ных умно­жить на 5000 дол­ла­ров на одно­го в год) высво­бо­дит­ся более 90 мил­ли­о­нов дол­ла­ров США в год. Раз­ве обще­ству такие день­ги не нуж­ны? В соц­сфе­ре они не требуются?

Вспом­нил интер­вью кого-то из МВД или ГП (ты при­сы­ла­ла) про то, что с вве­де­ни­ем новых кодек­сов (УПК, УК, УИК ) МВД потре­бу­ет­ся 105 мил­ли­ар­дов допол­ни­тель­но на стро­и­тель­ство «арест­ных домов» и еще по 75 мил­ли­ар­дов каж­дый год (допол­ни­тель­но!) на опла­ту сле­до­ва­те­лей, кото­рых ста­нет на 9000 чело­век боль­ше (!!). Что тут ска­жешь? Вот он под­ход: там рефор­мы этой систе­мы при­во­дят к облег­че­нию финан­со­во­го бре­ме­ни обществ аи стра­ны; тут — для уве­ли­че­ния воз­мож­но­стей «хва­тать и бежать». Было бы потеш­но, кабы не было так печально.

…Из наблю­де­ния. Еще «инте­рес­но» быва­ет во вре­мя вечер­не­го «про­ме­на­да» по локал­ке, перед про­вер­кой, перед отбо­ем. Тем­но уже, рас­се­ян­ный неяр­кий свет несколь­ких све­тиль­ни­ков на бара­ке. Локал­ка — ограж­ден­ная решет­кой пло­щад­ка перед бара­ком, при­мер­но 25мх12м. Сто чело­век (мужи­ков) на ней. Кто-то тол­чет­ся в курил­ке (курить мож­но толь­ко там), кто-то рядом с ней  в ожи­да­нии «с кем поку­рим…?» Осталь­ные сто­ят и ходят по одно­му или пара­ми (боль­ше не реко­мен­ду­ет­ся). Все оде­ты в фор­му со све­то­от­ра­жа­ю­щи­ми лен­та­ми на гру­ди, на спине, на рука­вах и на брю­ках. Кар­ти­на фан­тас­ма­го­ри­че­ская — непре­рыв­ное бро­унов­ское дви­же­ние десят­ков людей «туда — обрат­но», кто мед­лен­но, кто почти бегом. Мель­ка­ние этих полос, бли­ки и вспыш­ки, лай собак… И обрыв­ки диа­ло­гов, мель­ком услы­шан­ные во вре­мя пере­се­че­ния тра­ек­то­рий; мел­кие фраг­мен­ты исто­рии чьих-то жиз­ней, «вымыс­лов», рас­ска­зов. И вот так — года­ми  ежедневно.…

Источ­ник: Стра­ни­ца Алии Туру­с­бе­ко­вой в Фейсбуке