18 января 2018 года агентство S&P не только подтвердило долгосрочный и краткосрочный суверенные кредитные рейтинги Казахстана по обязательствам в иностранной и национальной валюте на уровне “ВВВ-/А‑3”, но и дало нелицеприятную оценку действиям Национального банка РК по оздоровлению банковской системы страны.
В подтверждение наших слов предлагаем отдельные выдержки из текста вышеуказанного документа (выделения жирным шрифтом сделаны нами):
«Во втором полугодии 2017 года органы власти Казахстана осуществили рекапитализацию банковской системы страны. На наш взгляд, мы учли в нашем бюджетном прогнозе основную часть расходов на рекапитализацию банков. В бюджете правительства на 2017 год было предусмотрено увеличение расходов на рекапитализацию АО “Фонд проблемных кредитов” (составляющего 4% ВВП), позволившее фонду осуществить выкуп проблемного кредита, выданного АО “БТА Банк” со стороны АО “Казкоммерцбанк” (ККБ).
Кроме того, насколько мы понимаем, в конце 2017 г. АО “Казахстанский фонд устойчивости”, дочерняя компания Национального банка Республики Казахстан (НБРК), предоставило дополнительный капитал в объеме 620 млрд тенге (около 1% ВВП) пяти казахстанским банкам (АО “Цеснабанк”, АО “Банк ЦентрКредит”, АО “АТФБанк”, АО “Евразийский банк” и АО “Bank RBK”). Средства были предоставлены в форме субординированного кредита (денежных средств, эмитированных НБРК), который будет использоваться банками для покупки ценных бумаг НБРК. Фактически это означает, что НБРК разместил дополнительный выпуск облигаций на сумму, эквивалентную этому объему средств. Согласно нашей методологии в тех случаях, когда центральные банки размещают долговые обязательства для нужд, отличных от целей денежно-кредитной политики, мы, как правило, включаем эти обязательства в расчет долга расширенного правительства (см. статью “Какова связь между центральными банками и государственным долгом?”, опубликованную 22 июня 2017 г. в RatingsDirect).
Как следует из доклада НБРК от 9 августа 2017 г., посвященного планам рекапитализации банковского сектора, проблемные кредиты (с учетом реструктурированных кредитов) на эту дату, по оценке НБРК, составляли около 25% кредитного портфеля банков. При этом, учитывая корректировки на внебалансовые кредиты и объем проблемных кредитов, рассчитанный согласно Международным стандартам финансовой отчетности, мы полагаем, что реальная доля проблемных кредитов может составлять 35–45%.
С учетом более консервативного подхода к оценке проблемной задолженности банковской системы мы не ожидаем, что государственная программа рекапитализации будет достаточной мерой, которая позволит улучшить способность банков выступать посредниками в кредитовании экономики страны. В настоящий момент банковский сектор Казахстана относится к группе 8 по уровню отраслевых и страновых рисков банковского сектора (Banking Industry Country Risk Assessment – BICRA; в группу 1 входят страны с наименьшими рисками, а в группу 10 – страны с наибольшими рисками; см. статью “Отраслевые и страновые риски банковского сектора: Республика Казахстан”, опубликованную 2 октября 2017 года)».
«В настоящее время при расчете объема доступных резервов мы не учитываем операции “валютный своп”, которые НБРК проводит с казахстанскими банками (оценка согласно номинальному объему на конец года). Мы полагаем, что резервы, задействованные в сделках “валютный своп” и связанные балансирующими обязательствами, недоступны для немедленного использования в обменных операциях или для погашения внешнего долга. Эти сделки используются для поддержания уровня ликвидности казахстанских банков в национальной валюте; по сути, внешние активы перемещаются из банков в НБРК. На наш взгляд, качество международных резервов НБРК также снизилось в связи с размещением казахстанскими коммерческими банками валютных депозитов (корреспондентских счетов) в НБРК. Мы отмечаем, что доля таких депозитов снизилась примерно до 20% международных резервов НБРК в сравнении почти с 50% в 2015 году.
По нашему мнению, переход к “плавающему” курсу тенге и таргетированию инфляции, объявленный НБРК в 2015 г., привел к корректировке обменного курса и позволил несколько снизить внешние риски. Вместе с тем наша оценка гибкости монетарной политики ограничена все еще недостаточно длительным сроком деятельности в условиях “плавающего” валютного курса. Мы отмечаем сохранение проблем, препятствующих доверию к монетарной политике, таких как избыточный объем ликвидности в национальной валюте на фоне умеренного роста кредитования в банковской системе и краткосрочного характера кривой доходности в тенге в связи с ограниченным предложением средне- и долгосрочных государственных долговых обязательств. По нашему мнению, это ведет к нехватке залогового обеспечения при проведении межбанковских сделок и ограничивает способность участников рынка к определению стоимости предлагаемых финансовых продуктов и принятию инвестиционных решений.
Вместе с тем мы отмечаем снижение инфляции в годовом выражении с двузначного уровня в 2016 году до целевого диапазона, установленного НБРК – 6–8%. Мы также полагаем, что НБРК может испытывать политическое давление, что было подтверждено рядом примеров в последние годы, когда НБРК был вовлечен в деятельность, не входящую в сферу ответственности центрального банка, включая приобретение им доли в государственной нефтегазовой компании АО НК “КазМунайГаз” и компенсационные выплаты по депозитам в национальной валюте после девальвации тенге в 2015 году».
Следует отметить, что эксперты S&P Global Ratings не стали озвучивать общую сумму государственных средств, израсходованных на «спасение» АО «Казкоммерцбанк», ограничившись только указанием, что она соответствует 4% странового ВВП. Судя по всему, это было сделано специально, чтобы не раздражать Акорду – ведь данная «спецоперация» в итоге закончилась тем, что «спасенный» государством финансовый институт с 1,6 триллионами тенге свободных денежных средств на балансе оказался продан АО «Народный банк Казахстана» всего за 2 тенге.
А теперь подведем нелицеприятные промежуточные итоги реализации Программы оздоровления казахстанской банковской системы, переведя выше процитированные абзацы из документа S&P от 18 января 2018 года с корректного профессионального финансового на простой человеческий язык:
1. В 2017 году общие расходы на спасение казахстанской банковской системы составили гигантскую сумму, равную 5% странового ВВП. Для сравнения, в России расходы на те же цели за четыре года составили 2,7 триллиона рублей, что соответствует примерно 3,2% странового ВВП.
2. Четыре пятых господдержки в итоге получил АО «Народный банк Казахстана», что заставляет предположить, что на самом деле Акорда руками правительства и Нацбанка РК спасало отнюдь не АО «Казкоммерцбанк», а финансовый институт, принадлежащий Тимуру и Динаре Кулибаевым.
3. Если эксперты S&P Global Ratings правы, и с учетом корректировок на внебалансовые кредиты объем проблемных кредитов, рассчитанный согласно Международным стандартам финансовой отчетности, составляет 35–45%, то банковский кризис в Казахстане отнюдь не преодолен. Речь идет скорее о некоей временной стабилизации, после которой может начаться очередной этап ухудшения положения, особенно если наметившийся экономический подъем в республике по-прежнему не будет отражаться на доходах казахстанцев и отечественного несырьевого бизнеса.
4. Реализованные в 2017 году Национальным банком РК меры по оздоровлению казахстанской банковской системы, скорее всего, не приведут к росту кредитования национальной экономики, не говоря уже о превращения банковского сектора в драйвер, который потащит за собой небанковский бизнес в светлое будущее.
5. Проблемы, препятствующие доверию к монетарной политике, такие, как избыточный объем ликвидности в национальной валюте на фоне умеренного роста кредитования в банковской системе и краткосрочного характера кривой доходности в тенге в связи с ограниченным предложением средне- и долгосрочных государственных долговых обязательств, сохраняются.
6. Уже и за пределами Казахстана стало очевидно, что Национальный банк РК хотя и независим от правительства РК, однако испытывается серьезное политическое давление со стороны Акорды и избежать его в нынешних условиях не в состоянии.
Оригинал статьи: The expert communication channel of Central Asia region Kazakhstan 2.0