У приграничного конфликта между Таджикистаном и Киргизией — давние причины. Но сейчас он протекает особенно остро. Как можно его урегулировать? В этом разбирались немецкие эксперты вместе с Deutsche Welle.
Отношения между Душанбе и Бишкеком сейчас накалены до предела. Причиной является недавний инцидент в районе таджикского анклава Ворух в Баткенской области Киргизии. 11 января киргизская сторона намеревалась провести строительные работы вблизи Воруха, а таджикские пограничники воспрепятствовали этому, применив стрелковое оружие и минометы. В результате перестрелки восемь человек погибли.
Новые дороги и статус-кво
Согласно утверждениям из Душанбе, киргизские строители и пограничники перешли государственную границу Таджикистана и готовились строить участок дороги на его территории. Бишкек же доказывает, что линия дороги, которую строят между баткенскими селами Кок-Таш и Ак-Сай, не только не проходит через Таджикистан, но и обходит спорные участки границы с Таджикистаном.
Зарубежные эксперты признают, что в утверждении киргизской стороны имеется ясная логика, поскольку проведение пути, связывающего населенные пункты в приграничье с киргизским “материком” в обход таджикских анклавов входило в план правительства Киргизии. Более того, такие проекты приветствовались международными экономическими институтами в качестве возможных мер по развязыванию трансграничных конфликтных узлов между странами региона.
В свою очередь такая перемена в существенной мере нарушает статус-кво, сложившийся в районах “перехлестывания” таджикских и киргизских сел возле важных водных и транспортных маршрутов за двадцать два года независимости обеих республик и необходимости совместного водо- и землепользования и торговли.
Пограничная черезполосица
Как говорит в интервью DW немецкий эксперт по Центральной Азии Беате Эшмент (Beate Eschment), каждая из стран ссылается на карты того или иного советского периода, когда границы между республиками определялись советским руководством то так, то иначе, причем иногда без ратификации со стороны соседа. Поэтому сегодня имеются такие участки, которые неизвестно к какой стране относятся. Но нынешний конфликт связан не просто с клочком спорной земли, а с проектом строительства Киргизией дороги, которая должна обойти таджикский анклав стороной.
“Старая дорога, очень важная для местного водопользования и снабжения, шла через него, что вынуждало стороны считаться с интересами друг друга — баткенцы не могли пользоваться дорогой без ворухцев и наоборот, — поясняет Беате Эшмент. — Теперь же Душанбе видит угрозу своему влиянию и опасается, что, обретя обходную дорогу, Киргизия может изолировать Ворух от окружающего мира”.
Непривычная резкость
Этим вызвана непривычная резкость заявлений и действий со стороны Душанбе, продолжает она. В свою очередь в Киргизии в последнее время идет усиление националистических настроений, и Бишкек тоже ужесточил тон. “Раньше при возникновении конфликтов такого рода они достаточно быстро сглаживались в обеих столицах, да и само местное население выработало собственные механизмы для этого. А сейчас, похоже, что именно в столицах конфликт подогревают”, — отмечает Беате Эшмент. С ее точки зрения, для разрешения сложившейся ситуации первым делом обеим сторонам следует найти некий нейтральный третейский суд и разобраться в правовой стороне проблемы, где чья территория, а затем на этой основе найти компромисс.
По мнению другого специалиста по региону Михаэля Лаубша (Michael Laubsch), чтобы как-то решить основную проблему — наличие анклавов и спонтанное границеобразование, нужно, с одной стороны, договориться о согласованном строительстве и пользовании транспортными путями, которые связывали бы “материки” с анклавами через чужую территорию. А, с другой, о таком переделывании границы, чтобы “прыгать” через чужую территорию приходилось как можно меньше. “Но тогда надо договариваться о компенсациях за передачу анклавов под другую юрисдикцию, за переселение их населения с учетом особенностей скотоводства, сложившегося там. А международному сообществу, и, в первую очередь, ОБСЕ надлежит исполнить роль модератора и осуществить позитивный нажим на Бишкек и на Душанбе”, — рассуждает Лаубш в интервью DW.
Решения “сверху” или “снизу”?
При этом Беате Эшмент исходит из того, что “само население этих приграничных местностей после распада СССР приспособилось к ситуации неопределенной границы и не склонно всерьез относиться к тем линиям границы, которые навязываются властями”.
В этой связи возникает вопрос о степени вреда от проектов, привносимых “сверху” — ведь, возможно, нынешнего конфликта не возникло бы, не стань Бишкек осуществлять проект строительства дороги без того, чтобы выгоду от него увидела и таджикская сторона. “Возможно, есть более взвешенный путь — продвигаться короткими шагами от одного спорного участка территории к следующему, находя для этого финансирование, привлекая местных жителей обеих сторон к поиску компромисса, который обойдется без ужесточения мер пограничного контроля”, — предлагает Михаэль Лаубш.
Не заметили…
“Страны региона пока не видят выгод от совместных проектов”, — считает он. ОБСЕ и Евросоюз тоже могли бы сыграть положительную роль в этом, поддерживая и финансируя проекты, направленные на такую кооперацию. “Однако европейские СМИ январского конфликта между Таджикистаном и Киргизией не заметили. И это, увы, соответствует настроению по отношению к ним в европейских политических структурах”, — говорит Лаубш. “С другой стороны, и такие региональные силы, как Казахстан и Россия, не торопятся выступить посредниками в возникшем споре. Это тоже внушает опасения, поскольку из киргизско-таджиского приграничья продолжают приходить дальнейшие тревожные сигналы”, — подчеркивает эксперт.
Источник: Deutsche Welle