Подписанный Путиным указ об отмене введенного в 2010 году запрета на продажу Ирану зенитно-ракетных комплексов (ЗРК) С‑300 буквально взорвал ситуацию на Ближнем Востоке,считает российский политолог, ведущий научный сотрудник Института системного анализа РАН Андрей Пионтковский.
Предлагаем читателям его точку зрения, опубликованную на информационном портале “Гордон”.
…Вот только один характерный и, на первый взгляд, парадоксальный пример реакции в арабском мире. Близкий к властям ведущий египетского спутникового телеканала Al-Faraeen Тауфик Окаша в прямом эфире призвал премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху нанести авиаудар по иранской АЭС в Бушере: “Иран прямо напротив тебя. Бушер прямо напротив тебя. Доверься Аллаху и разбомби его. Мы с тобой. Если твоим самолетам нужно топливо — мы тебе его дадим”.
Указ Путина меняет в регионе все. Во-первых, срывает ядерную сделку, в подготовке которой Россия как бы активно участвует. Но, по существу, это сделка США и Ирана. Иран замораживает на 10 лет свою ядерную программу в ее сегодняшнем состоянии (два-три месяца до сборки первой бомбы), но не демонтирует ее инфраструктуру. В ответ США и ЕС снимают санкции, и иранская нефть выплескивается на мировые рынки.
Обаме надо продать эту сделку Конгрессу США и американскому общественному мнению, и ему очень трудно ответить на вопрос: а что если иранцы будут продолжать нас обманывать так же, как они постоянно это делали последние двадцать лет? “Мы об этом узнаем и сможем в последний момент остановить иранский проект военным путем”, — утверждает он.
А про себя думает, что в крайнем случае эту грязную работу возьмут на себя израильтяне. Одним “преступлением мирового сионизма” больше, одним меньше в глазах прогрессивной общественности. Им не привыкать за последние несколько тысячелетий.
Но дело в том, что указ Владимира Владимировича начисто выбивает из-под Барака Хусейновича этот и так не очень убедительный аргумент. Через несколько месяцев, когда ЗРК С‑300 будут в необходимом количестве размещены для защиты ядерной инфраструктуры, Израиль навсегда потеряет техническую возможность остановить иранский проект военным путем, даже если США продадут ему когда-нибудь сверхсовременные истребители-бомбардировщикиF-35.
США теоретически сохранят возможность такой операции, но сложность ее заметно возрастает и в любом случае Обама вряд ли отдаст приказ о подобной миссии в оставшиеся два года своего правления.
Несомненно одно. Через несколько месяцев впервые в истории государства Израиль его судьба и жизнь всех его граждан — от младенцев до глубоких стариков — будет зависеть не от готовности его отважных мужчин и женщин сражаться, а от ментального состояния нескольких престарелых и давно свихнувшихся от ненависти к евреям мулл.
Иран — это демократическое и плюралистическое государство. Там существуют разные взгляды на методологию окончательного решения еврейского вопроса. Так известный умеренный либерал Рафсанджани, например, предлагает “выблевать Израиль из тела мусульманского Ближнего Востока”. А вот верховный лидер аятолла Хаменеи требует “вырезать раковую опухоль Израиля”.
Как должен поступать руководитель государства, столкнувшегося с такой экзистенциальной угрозой?
***
“Если кто-то хотя бы попытается использовать средства, сопоставимые со средствами массового уничтожения в отношении нашей страны, мы будем отвечать мерами, адекватными угрозе. По всем местам, где находятся террористы, организаторы преступлений, их идейные и финансовые вдохновители. Подчеркиваю: где бы они ни находились”.
“В таких случаях, и я это официально подтверждаю, мы будем наносить удары. В том числе превентивные”.
Кто эти ястребы, проповедующие концепцию превентивных ударов, нарушающую священный принцип суверенитета национального государства? Буш, Рамсфелд, Чейни, Обама, Нетаньяху?
Первое высказывание — это выступление президента Владимира Путина на заседании правительства 28 октября 2002 года. Второе — заявление министра обороны С.Иванова, сделанное им еще 22 сентября 2002 года.
Первым, кому Беньямин Нетаньяху, оказавшись в новой реальности, позвонил “с озабоченностью по поводу снятия эмбарго”, был как раз Путин. Очевидно, это была последняя отчаянная попытка израильского премьера предотвратить катастрофическое развитие событий.
Игриво подмигнув стоявшему рядом Иванову, Путин мысленно пожелал израильтянину то же самое, что и Тауфик Окаша, а для стенограммы, прикинувшись шлангом, “обстоятельно разъяснил логику действий российского руководства в данном контексте, акцентировав, в частности, тот факт, что по своим тактико-техническим характеристикам система С‑300 имеет сугубо оборонительное назначение и не поставит под угрозу безопасность Израиля и других стран ближневосточного региона”
***
Через несколько месяцев с облегчением вздохнут в арабских столицах, которых перспектива ядерного Ирана страшила не меньше, чем американцев.
И дружно обрушат свой справедливый гнев на израильскую военщину. В том числе и саудиты, чьи средства ПВО деликатно не заметили в своем воздушном пространстве израильские боевые самолеты, летевшие в направлении Ирана.
А в одной из роскошных подмосковных загородных резиденций организованная группа чисто конкретных пацанов-нефтетрейдеров будет напряженно следить за биржевыми сводками мировых агентств.
150! 170! Лавров — в студию с решительным осуждением израильской агрессии!
Крупный теракт в центре Иерусалима. 200! 220! Иран нанес ракетный удар по саудовским нефтяным платформам в Ормузском проливе. 250! 270 долларов за баррель!
Этот день они приближали как могли. Передавали Ирану технологии, обучали специалистов, пятнадцать лет крышевали Иран в Совете Безопасности, срывая принятие жестких санкций, которые действительно могли бы остановить иранский ядерный проект.
И, наконец, в решающий момент бросили на стол козырную карту.
Ставки в игре были десятки, сотни миллиардов нефтедолларов. На 5—6 человек. И самое главное — теперь эти 5—6 замечательных людей навсегда останутся у власти. Или во всяком случае им так будет казаться.