«Не зря эксперты сравнивают американскую политику с гигантским кораблем, курс следования которого невозможно изменить резко. Во‑первых, по причине того, что деятельность таких ведомств, как Пентагон, Госдеп или ЦРУ, строится на долгосрочном стратегическом планировании. Те планы, которые реализуются сегодня, закладывались даже не при Бараке ОБАМЕ, а, скорее, еще при том же республиканце РЕЙГАНЕ», — анализирует итоги американских выборов известный политтехнолог и аналитик Дастан КАДЫРЖАНОВ.
— Как победа Дональда ТРАМПА на выборах президента США повлияет на мировую политику? В чем будут отражаться изменения?
— На первый взгляд, конечно, многим показалось, что официальная американская политика в результате победы Дональда ТРАМПА неожиданно вступила в некий период неизвестности или непредсказуемости. Но это лишь на первый взгляд. Чем дальше от нас день 8 ноября, тем более проясняются некоторые контуры будущего правления ТРАМПА.
Во‑первых, Дональд ТРАМП не является каким-то самовыдвиженцем — он является представителем Республиканской партии США, с политикой которой мы более-менее знакомы. 19 июля в Кливленде прошел общенациональный съезд Республиканской партии, на котором была презентована предвыборная политическая платформа партии. Там же ТРАМП был объявлен кандидатом от республиканцев на президентских выборах. По этой платформе мы можем довольно детально судить о том, как выглядит политический заказ президенту ТРАМПУ со стороны его партии. А значит, в какой-то мере и его электората.
Этот документ быстро развеивает все те иллюзии, которые выросли (или взращивались) за время предвыборной гонки. Вы увидите довольно четкие и прагматические формулировки, без всяких фантазий. Например, на тему влюбленности ТРАМПА в Россию или лично в ПУТИНА.
Конечно, личностный фактор нового президента сыграет определенную роль. Некоторые наблюдатели сравнивают его с РЕЙГАНОМ по степени неизвестности того, как будет вести свою политику «президент-актер» (так думали о РЕЙГАНЕ многие в канун его вступления на президентскую должность). Однако Рональд РЕЙГАН сегодня признается в США одним из величайших президентов этой страны.
Кто-то описывает ТРАМПА как типаж мужчины-мачо, который непременно выстроит свое поведение в подчеркнуто лидерском ключе. Это может быть важно, особенно в тех вопросах, где предыдущая администрация Белого дома не достигла результатов именно в силу своей низкой энергичности, если можно так выразиться, или недостаточной решимости.
Но все-таки от некоторых фундаментальных черт политики США в целом и Республиканской партии в частности ТРАМПУ будет трудно отходить. Да и не нужно. В этом нет никакого прагматического смысла. Никто не ставит под сомнение главный внешнеполитический фактор — то, что Соединенные Штаты Америки являются геополитическим лидером на этой планете. И они, вне всякого сомнения, продолжат энергично отстаивать этот статус.
Не зря эксперты сравнивают американскую политику с гигантским кораблем, курс следования которого невозможно изменить резко. Во‑первых, по причине того, что деятельность таких ведомств, как Пентагон, Госдеп или ЦРУ, строится на долгосрочном стратегическом планировании. Те планы, которые реализуются сегодня, закладывались даже не при Бараке ОБАМЕ, а, скорее, еще при том же республиканце РЕЙГАНЕ.
Умение осуществлять долгосрочное планирование геополитических процессов на планете и есть основа лидерства США, поскольку оно позволяет правильно сформулировать долгосрочные цели и стратегии их достижения. А также параметры успешности и неуспешности их реализации. Пока международное общественное мнение крутится вокруг отдельных политических событий, Белый дом видит ситуацию и выстраивающиеся балансы в целом.
Это что касается внешней политики.
Самое интересное то, что во внутренней политике часто бывает наоборот. Американцы знают цену быстрых и энергичных мер, которые могут привести к ощутимым, видимым результатам. Они не питаются такими иллюзорными прожектами до 2050 года, какие популярны у нас. Здесь взаимоотношение американского общества и властей предельно сконцентрировано на интересах конкретного человека в конкретный отрезок времени. И такой подход как раз наиболее традиционен для республиканцев. Поэтому спрос с работы администрации ТРАМПА начнется сразу после некоего условного адаптационного периода дней в сто. После этого американское общество никому не дает спуска.
Ну, это мы хорошо знаем по администрации ОБАМЫ, который пришел к власти на волне гуманистического экстаза, но этот экстаз быстро закончился, и все эмоции были быстро отодвинуты в сторону после его адаптации в Вашингтоне. Американцы умеют выставлять высокие требования своим лидерам. К слову, это одна из фундаментальных частей демократии — не обожать главу государства, а требовать с него как с государственного служащего на службе нации.
— Можно ли по итогам американских выборов констатировать, что в мире идет подъем национализма и с новой силой возрождается идея нации-государства?
— Главный итог американских выборов заключается в лишнем подтверждении такого философского тезиса, как то, что демократия — это не состояние, а именно процесс. И процесс эволюционный. Поэтому часто демократия — это и определенная непредсказуемость. К примеру, я сам был вполне уверен в победе КЛИНТОН, потому что она была уж очень логична. Но демократия как процесс востребовала изменений, и voila — добро пожаловать, г‑н ТРАМП!
Хотя я бы не назвал это уж совсем непредсказуемостью — скорее, отсутствием запрограммированности. Да, именно так и выглядит классический демократический выбор, когда кому-то его итоги в радость, а для кого-то, возможно, даже крушение идеалов. Но над всем этим возвышаются такие фундаментальные ценности, как прозрачность выборных процедур, уверенность в том, что сам процесс волеизъявления не является фарсом.
Заметьте, сегодня американцы выражают свой протест итогам выборов, но никак не основам американской демократии или государственности. Да, раздаются отдельные голоса, утверждающие, что голосование выборщиков является неким анахронизмом. Но опять же, никому не придет в голову менять эту процедуру неким иным путем, нежели законным — через суды, Конгресс или плебисцит.
К слову, голосование выборщиков — это ведь не просто процедура, это часть американской истории. Не будем забывать, что Соединенные Штаты учредили именно несколько штатов, поэтому в политической системе США учитывается не только представленность народа, но и штатов как субъектов политики. Это хорошо можно пронаблюдать на примере структуры и работы сената.
Что касается национального тренда… Я считаю, что не стоит так сильно выпячивать именно национальный тренд. Во‑первых, мы рискуем впасть в подмену понятий — в этническое понимание национализма, которое, наоборот, запутает нас, нежели даст более или менее ясную картину происходящего.
Америка — классическая страна гражданского национализма. Именно с США этот тренд и начался. Немногие помнят, что Французская революция и ее идеалы начались позднее. И именно американская война за независимость во многом сформировала идеи гражданского общества во всем мире. Интересно и то, что идеи гражданской нации тесно соседствуют с борьбой за независимость.
На постсоветском пространстве пока происходит путаница во взглядах между этнической и гражданской формой национализма. Часто это происходит по причине того, что носители этих взглядов «флюгерны» по своему политическому поведению. Они чутко улавливают изменения в общественном сознании, и их риторика часто впадает то в этническую сторону, то в гражданскую. Не все, конечно, но подавляющее большинство.
Поэтому то, что европейские «ле пены» быстро и энергично поздравляют ТРАМПА, о самом ТРАМПЕ, в общем-то, ничего не говорит.
Вернемся к США и республиканцам. Мы здесь имеем:
1. Вполне обычную ситуацию, когда доктрина республиканцев больше направлена на внутренние интересы США. То, что вы называете национализмом, в данном случае означает приоритетность внутриполитических и внутриэкономических национальных интересов над геополитикой. Американская нация вообще исторически довольно самодостаточна. Поэтому на президентских выборах и в прежние времена ее, как правило, меньше всего волновала международная политика. Это лишь в последнее время она занимает все больший сектор в предвыборной риторике, но раньше так никогда не было. Поэтому этот приоритет ТРАМПА на внутренние интересы я вообще не склонен считать какой-то новацией.
2) В то же время общий тренд смещения баланса с интегративных интересов на национальные все же присутствует в риторике ТРАМПА. Его высказывания по поводу принципов участия США в НАТО вызвали даже вполне публичное беспокойство в руководстве Альянса. Во многом это связано с видимыми отдельными неуспехами некоторых глобальных интеграционных проектов, таких как Евросоюз (Brexit). А также с очевидным провалом таких интеграционных авантюр, как Евразийский союз.
Эти сигналы говорят о том, что сегодня многие альянсы нуждаются в тщательном мониторинге деятельности и принципов образования. И единственной печкой, от которой нужно плясать в интеграционных структурах, несомненно, являются собственные национальные интересы.
А что тут такого? НАТО, к примеру, — это организация времен холодной войны. Со времени исчезновения СССР кто подвергал ревизии ее роль? Никто. А тут один из основных учредителей НАТО поднял об этом вопрос, и все забеспокоились.
Евросоюз задыхается в мигрантской волне и конфликте традиционализма и толерантности. А что Штаты? Ну и что, что ТРАМП поднимает вопрос о незаконных мигрантах. Это совсем не тот ракурс, в котором видятся московские таджики или германские марокканцы. США — страна, которая основана мигрантами, и миграционные процессы есть основа ее процветания. Это, скажем так, не меняется. А то, что незаконно (речь идет не о мигрантах, а о незаконных мигрантах), то должно быть побеждено.
Не будем здесь касаться отдельных высказываний ТРАМПА откровенно ксенофобского характера, вроде требования закрыть въезд мусульманам и прочая. Не будем забывать, что многие из этих высказываний — это откровенный предвыборный эпатаж, не более.
Про стену между США и Мексикой я за свою жизнь слышал раз десять, и ни разу этот проект не был реализован. Регистрация мусульман упрется в какое-нибудь препятствие в американском законодательстве, и о нем забудут. Если вообще вспомнят после выборов. Не будем забывать, что мы имеем дело с классическим правовым государством. Более классического просто не существует. Все правовые огрехи американской системы, о которых с пеной у рта любят порассуждать некоторые горе-пропагандисты, — это исключения, а не правила, как это присуще многим развивающимся обществам типа нашего.
Да, возможно, идеи национализма как концентрации на собственной нации-государстве и усиливаются в мире. Но в США это совершенно иной контекст. Просто именно в эти дни он немного контрастно смотрится на фоне политики некоторых государств мира, у которых в идеологии каша между внешнеполитическими амбициями и внутренними проблемами. В Америке, на мой взгляд, все продолжает быть более или менее четким: это — для нас, а это — для всех остальных.
— Как приход ТРАМПА на пост президента отразится на Казахстане? Будут ли какие-то перемены в американской политике в отношении нашей страны?
— США — системообразующая страна в мире, поэтому так или иначе, конечно, отразится.
Это страна, которая не реагирует на изменения в геополитической ситуации, она их формирует. Безусловно, Вашингтон продолжит форматирование многих регионов планеты в своих интересах.
Не стоит забывать о том, что Штаты считают себя активными идейными защитниками гражданских прав и свобод в мире, а также идеалов демократии. В особенности это касается именно идеологии республиканцев, которые фундаментально не приемлют принцип тотального давления государства на личность. Ничто и не говорит о том, что ТРАМП откажется от этих принципов — это означает изменить видение фундаментальной роли США в мире. А это не под силу даже президентам.
Конечно, под прикрытием этих ценностей мы будем продолжать наблюдать и вмешательство во внутренние дела других государств в той или иной степени. Но это отнюдь не значит, что все проводники гражданских ценностей заражены имперскими идеями и только ими. В основной массе это люди, которые убеждены в своих ценностях, и их убеждения достаточно незыблемы, чтобы даже иногда противостоять чисто имперским выходкам.
Поэтому страны и политические режимы, у которых плохи дела с гражданскими свободами, гарантированно продолжают оставаться под пристальным вниманием Белого дома.
В той же «кливлендской платформе» республиканцев целый раздел посвящен постсоветским странам. Причем в таких формулировках, за которыми легко просматривается и наша страна. Например, речь идет о государствах, которые «оказались между двумя авторитарными соседями, их путь к демократии был неопределенным (перевод ТАСС)». Конечно, большинство формулировок обтекаемы, вроде «уменьшить привлекательность радикальных идеологий» и прочая. Однако то, что нашим странам посвящен целый раздел, означает, что эти обтекаемые формулировки пройдут процедуру тщательной разработки именно практических мер, которые предстоит осуществить новому хозяину Белого дома.
Пока никто не отменял принципа в геополитике, по которому осуществляется вмешательство сильных мира сего во внутренние дела других государств. Это принцип «ограниченного суверенитета», который касается государств, признанных «несостоявшимися» (failed) и «слабых», «стремящихся к несостоятельности» (failing). Еще, согласно Стратегии национальной безопасности США 2002 года, такие страны признаются источниками угроз национальной и глобальной безопасности. Несмотря на то что, по мнению некоторых экспертов, такой подход уже значительно устарел и не оправдывает себя, мы опять можем столкнуться с феноменом «медленно маневрирующего корабля». В особенности по отношению к политике Америки, скажем, в Центрально-Азиатском регионе.
Потому что пока еще окончательно не сложился ответ глобального масштаба — оплотом и активным носителем каких ценностей станет Центрально-Азиатский регион? Что страны региона будут формировать внутри себя и какую политику будут осуществлять вовне?
Пока ясно одно: страны ЦА — это государства, потенциал которых велик, в том числе и интеграционный между собой. Велика (с региональной точки зрения) экономическая, человеческая и ресурсная база, которая, будь она направлена в позитивном направлении, способна не только противостоять вызовам, но и решать такие проблемы, как, скажем, афганская. Но это только в потенциале.
На деле каждая страна по отдельности увлечена строительством разнообразных автократий, в равной степени больна советскими фантомными болями и заразой дикого капитализма, коррупцией, геополитической завистью и изоляционизмом по отношению друг к другу. Результатом стала их патологическая зависимость от прежней метрополии, финансовая дисфункция, связанная с регулярным и циклопическим по масштабу вывозом средств за рубеж. Объемы выведенных средств некоторых стран уже превышают даже ВВП самих стран. Но самое главное — политические режимы ЦА катастрофически низко конкурентны по отношению к таким вызовам, как международный терроризм. В первую очередь из-за того, что не могут и не умеют конкурировать их идеологические системы.
Таким образом, регион ЦА становится ощутимо проблемным для «мировых регуляторов», а это не может оставаться без внимания.
Возможно, Белый дом сменит некоторые акценты внешней политики с hard power на soft power, что немного успокоит авторитарных правителей в мире. Но существует один аспект, который будет очень энергично меняться, — это международная информационная политика США.
Было бы наивным полагать, что в США не понимают, что администрация ОБАМЫ в какой-то момент потерпела сокрушительное поражение в информационном поле от Кремля. Не стоит полагать, что под информационное влияние Москвы попали только две-три постсоветские республики, это далеко не так. Пропагандистский пул ПУТИНА пробил просто фундаментальные дыры в несколько чистоплюйской пропагандистской машине Вашингтона. Предвыборные реверансы ТРАМПА по отношению к России и есть косвенное признание этого. ТРАМП просто вынужден был чисто технологически ставить на «иное сознание».
Вот изменением этой ситуации новый состав Белого дома займется достаточно энергично. Я полагаю, что именно информационная война, противостояние вкрапленных в нее ценностей и трактовок и даже, если хотите, философии и станет основным локомотивом внешней политики ТРАМПА. Тем более что этот человек весьма близок к медийной среде.
А в остальном, я думаю, каких-то фундаментальных неожиданных трансформаций внешней политики США не будет. По той причине, что она является отражением огромных и масштабных организационных усилий множества американцев, а не следствием прихоти одного, пусть даже очень харизматичного, человека.
Но при этом полагать, что в мире в ближайшее время будет скучно и монотонно, я бы не стал. И мне интересно, как на повороты геополитики будет реагировать такая, признаюсь, незаурядная личность, как Дональд ТРАМП.
– Спасибо за содержательную беседу!
Подготовила И. Ергайыпкызы
Оригинал статьи: Трибуна — Республиканская общественно-политическая газета / tribunakz.com