Гиффен у нас уже был советником. А толку?

В гостях у «R‑студии» побы­вал дирек­тор цен­тра акту­аль­ных иссле­до­ва­ний «Аль­тер­на­ти­ва» Андрей Чебо­та­рев. Раз­го­вор шел о том, какие вызо­вы предъ­яв­ля­ет совре­мен­ный мир Казах­ста­ну и как Казах­стан отве­ча­ет на эти вызо­вы. По мне­нию поли­то­ло­га, не все­гда адекватно. 

Пред­ла­га­ем чита­те­лям рас­шиф­ров­ку раз­го­во­ра в студии.

- Андрей Евге­нье­вич, реор­га­ни­за­ция пра­ви­тель­ства  вызва­ла  мно­го спо­ров в обще­стве. Как вы дума­е­те, эта нача­ло каких-то поли­ти­че­ских реформ или  про­сто оче­ред­ные бюро­кра­ти­че­ские игры? 

-  Дей­стви­тель­но, на фоне нашей скуч­ной поли­ти­че­ской жиз­ни эта реор­га­ни­за­ция ста­ла таким серьез­ным собы­ти­ем, что до сих пор все его оце­ни­ва­ют, рас­смат­ри­ва­ют, обсуж­да­ют. Я могу одно толь­ко ска­зать: на мой взгляд, это была чистая про­па­ган­да. Каких-то прак­ти­че­ских целей, отве­ча­ю­щих повест­ке теку­ще­го дня, я не увидел.

Было столь­ко раз­ных вер­сий, вплоть до кон­спи­ро­ло­ги­че­ских, что чуть ли не по ука­за­нию Моск­вы это сде­ла­но. Кто-то рас­це­нил это как один из шагов в про­цес­се тран­зи­та пре­зи­дент­ской вла­сти. Я счи­таю, у нас это посто­ян­ный про­цесс, когда что-то созда­ют, потом упразд­ня­ют, потом опять созда­ют,  кото­рый обу­слов­лен тем, что нет чет­ко­го пред­став­ле­ния, каким долж­но быть опти­маль­ное правительство.

На мой взгляд, это все-таки про­па­ган­да с той точ­ки зре­ния, что­бы пока­зать наро­ду, что на фоне слу­хов о деваль­ва­ции, пред­сто­я­щей при­ва­ти­за­ции, амни­стии капи­та­лов, даже ожи­да­ния новой вол­ны кри­зи­са пра­ви­тель­ство гото­во к вызо­вам, что оно не сидит на месте, что-то дела­ет. И даже в лет­ние меся­цы, когда народ в боль­шей части в отпус­ках, пока­за­ли, что все под контролем.

Напри­мер, зачем нуж­но было несколь­ко лет назад вос­со­зда­вать мини­стер­ство неф­ти и газа, что­бы опять его упразд­нять? Я уже не гово­рю о сфе­ре инфор­ма­ции, кото­рую пере­да­ют от Мин­куль­ту­ры к упразд­нен­но­му агент­ству, к созда­нию потом отдель­но­го мини­стер­ства. Зачем?

- Наи­бо­лее инте­рес­но  сли­я­ние Агент­ства по делам гос­служ­бы с Агент­ством по борь­бе с кор­руп­ци­ей. Кста­ти, в сво­ем бло­ге Лей­ла Хра­пу­но­ва, супру­га  быв­ше­го алма­тин­ско­го мэра, выдви­ну­ла свою вер­сию. По ее мне­нию, теперь по кор­руп­ци­он­ной схе­ме будут косить всех неугод­ных. Вы соглас­ны с этим?

- Я не думаю, что это обу­слов­ле­но имен­но такой точ­кой зре­ния. Фин­пол и рань­ше зани­мал­ся устра­не­ни­ем неугод­ных. Сей­час, види­мо, реши­ли выве­сти его из сфе­ры биз­не­са (фин­по­лов­цы, чест­но гово­ря, пере­гну­ли мно­го палок) и скон­цен­три­ро­вать кор­руп­ци­он­ную борь­бу на гос­ап­па­ра­те, где она дей­стви­тель­но процветает.

- Но соглас­но Кон­вен­ции ООН про­тив кор­руп­ции, кото­рую Казах­стан рати­фи­ци­ро­вал, долж­но быть отдель­ное ведом­ство, кото­рое бы зани­ма­лось бы борь­бой с кор­руп­ци­ей. Объ­еди­не­ние двух агентств не про­ти­во­ре­чит этой конвенции?

- Когда у нас была финан­со­вая поли­ция, она зани­ма­лась дву­мя вида­ми дея­тель­но­сти: одной рукой дави­ла на биз­нес, дру­гой — боро­лась с кор­руп­ци­ей. И фак­ти­че­ски одна рука боро­лось с тем, что дела­ла вто­рая рука. Сей­час ситу­а­ция может улуч­шит­ся, по край­ней мере по срав­не­нию с тем, что было.

Дру­гое дело, еще надо дождать­ся, когда вый­дет соот­вет­ству­ю­щее поло­же­ние, что­бы посмот­реть, чем будет зани­мать­ся новое агент­ство. Мне само­му непо­нят­но, будут ли у ново­го агент­ства функ­ции уго­лов­но­го пре­сле­до­ва­ния. Слож­но понять, как одно ведом­ство может про­во­дить и кад­ро­вую поли­ти­ку, чем зани­ма­лось ведом­ство г‑на Бай­ме­но­ва, когда он был пред­се­да­те­лем Агент­ства гос­служ­бы, и чем сей­час будет зани­мать­ся новое агент­ство. Если оно ста­нет, что назы­ва­ет­ся, дис­ци­пли­нар­ным сове­том по отно­ше­нию к гос­слу­жа­щим, то да, логич­но будет.

Как-то повли­я­ет созда­ние Евразий­ско­го сою­за и укра­ин­ский кри­зис на поли­ти­че­скую систе­му и прак­ти­ку Казахстана?

- В прин­ци­пе, эти фак­то­ры уже дав­но вли­я­ют, когда еще был создан Тамо­жен­ный Союз. Сей­час, когда в 2015 году зара­бо­та­ет Евразий­ский эко­но­ми­че­ский союз, это, я думаю, усилится.

Что каса­ет­ся укра­ин­ско­го кри­зи­са, то он, без­услов­но, поме­нял созна­ние опре­де­лен­ной части казах­стан­ско­го обще­ства, где-то, к сожа­ле­нию, в нега­тив­ную сто­ро­ну. Это ста­ло отра­жать­ся на меж­эт­ни­че­ских отно­ше­ни­ях и уси­ли­ло какую-то подо­зри­тель­ность: кто здесь лояль­ный, кто не лояль­ный к казах­стан­ской госу­дар­ствен­но­сти. Но с дру­гой сто­ро­ны, этот кри­зис под­черк­нул, что власть не веч­на, осо­бен­но та, кото­рая не соот­вет­ству­ет ожи­да­ни­ям общества.

Для Казах­ста­на это еще и урок, как надо вести себя на меж­ду­на­род­ной арене. У нас мно­го­век­тор­ность све­лась к откро­вен­но­му лави­ро­ва­нию в зави­си­мо­сти от конъ­юнк­тур­ных инте­ре­сов. Сей­час Казах­ста­ну   надо смот­реть, где под­дер­жать Рос­сию, как было с крым­ским рефе­рен­ду­мом, где про­мол­чать, как было, ска­жем, во вре­мя нефор­маль­ной встре­чи глав чле­нов ОДКБ, когда пре­зи­дент Казах­ста­на не поехал туда. Это не про­сто, но это шко­ла политики.

- Вы счи­та­е­те, что у Казах­ста­на долж­на быть более проч­ная своя позиция?

- Нам так или ина­че при­хо­дит­ся про­во­дить даже не мно­го­век­тор­ную, а двух­век­тор­ную поли­ти­ку, пото­му что мы гео­по­ли­ти­че­ски нахо­дим­ся меж­ду дву­мя таки­ми гиган­та­ми, как Рос­сия и Китай. Понят­но, есть еще Запад, но он дале­ко и, на мой взгляд, опо­сре­до­ван­но вли­я­ет на ситу­а­цию в стране. С Запа­дом хоро­шо дру­жить, когда есть инте­ре­сы гло­баль­но­го уров­ня или когда надо при­влечь инве­сти­ции. Но и поли­ти­ка при­вле­че­ния инве­сти­ций не при­во­дит к тому, что­бы Запад как-то вли­ял на ту же ситу­а­цию с пра­ва­ми человека.

- Вы зна­е­те, что адми­ни­стра­ция пре­зи­ден­та наня­ла быв­ше­го пре­мье­ра Англии Тони Блэ­ра в совет­ни­ки. Сей­час выяс­ня­ет­ся, что и супру­га Тони Блэ­ра тоже непло­хо у нас зара­ба­ты­ва­ет. Как вы дума­е­те, есть ли толк Казах­ста­ну от их сове­тов, кото­рые обхо­дят­ся в  мил­ли­о­ны фун­тов стерлингов?

- У нас уже был печаль­но извест­ный совет­ник из Аме­ри­ки — небезыз­вест­ный Джеймс Гиф­фин. Здесь уро­вень намно­го кру­че, все-таки­экс-пре­мьер. Но каких-то пози­тив­ных резуль­та­тов, конеч­но, наше обще­ство не видит. Да, есть какие-то пере­го­во­ры по лоб­би­ро­ва­нию инте­ре­сов даже не Казах­ста­на, а руко­вод­ства стра­ны на меж­ду­на­род­ном уровне, хотя бы в отно­ше­нии с Вели­ко­бри­та­ни­ей, с ЕС. Есть, навер­ное, какие-то реко­мен­да­ции, кото­рые дела­ли отдель­ные казах­стан­ские обще­ствен­ные струк­ту­ры для наше­го пра­ви­тель­ства имен­но через Тони Блэ­ра. Но насколь­ко это реа­ли­зу­е­мо, непо­нят­но. Когда про­цесс непро­зрач­ный, то он есте­ствен­но вызы­ва­ет мно­го вопро­сов и сомнений.

- В какой имен­но гео­по­ли­ти­че­ской пози­ции Казах­стан нахо­дит­ся имен­но сей­час, если пози­ци­о­ни­ро­вать его меж­ду Запа­дом, США, Кита­ем и Рос­си­ей? Как изме­ни­лась эта позиция?

- За послед­ние три года рез­ко уси­ли­лось дви­же­ние в сто­ро­ну Рос­сии в свя­зи с евразий­ской инте­гра­ци­ей и рядом двух­сто­рон­них отно­ше­ний. С Кита­ем идет уси­ле­ние эко­но­ми­че­ской поли­ти­ки, пото­му что мы влез­ли в кре­ди­ты исто­рии, Китай рас­ши­ря­ет­ся в неф­те­га­зо­вой сфе­ре экономики.

Запад пыта­ет­ся удер­жи­вать Казах­стан в зоне сво­е­го вли­я­ния, но, на мой взгляд, дела­ет это без осо­бо­го энту­зи­аз­ма. Напри­мер, меся­ца два назад про­шла инфор­ма­ция о том, что США сокра­ти­ли воен­ную помощь Казах­ста­ну, по край­ней мере финан­си­ро­ва­ние воен­ной помо­щи. Евро­со­юз уже вось­мой раунд пере­го­во­ров про­во­дит с Казах­ста­ном насчет согла­ше­ния о сотруд­ни­че­стве и парт­нер­стве, но никто не торо­пит­ся, не пыта­ет­ся пере­бить ту ситу­а­цию, кото­рая свя­за­на с уси­ле­ни­ем вли­я­ния у нас Рос­сии и Китая.

- Поче­му Казах­стан так хочет под­пи­сать этот дого­вор с Евросоюзом?

- Казах­стан не хочет быть зави­сим от како­го-то одно­го цен­тра силы. С точ­ки зре­ния наших наци­о­наль­ных инте­ре­сов, и того, что Казах­стан не такое силь­ное госу­дар­ство на меж­ду­на­род­ной арене, это нуж­ное дело. Но надо смот­реть, какие инстру­мен­ты при этом использовать.

Уже дав­но боль­ше идет так назы­ва­е­мая кулу­ар­ная дипло­ма­тия, чем какие-то откры­тые про­цес­сы. Мы даже не зна­ем, какие вопро­сы ста­вит Евро­со­юз перед Казах­ста­ном. И с той и с дру­гой сто­ро­ны офи­ци­аль­ная инфор­ма­ция очень ску­пая, мы не можем ее оце­ни­вать, что­бы повли­ять на обще­ствен­ном уровне, что нуж­но сде­лать казах­стан­ско­му пра­ви­тель­ству, что­бы достиг­нуть согла­ше­ния с Евросоюзом.

Понят­но, что Евро­со­ю­зу Казах­стан нужен как один из потен­ци­аль­ных союз­ни­ков в Цен­траль­ной Азии, пото­му что у Евро­со­ю­за есть свои амби­ции в этом реги­оне, но про­во­ди­мая поли­ти­ка, как я уже ска­зал, не очень силь­на. А мы инте­ре­су­ем­ся толь­ко одним, что­бы как мож­но силь­нее раз­ба­лан­си­ро­вать ситу­а­цию меж­ду раз­ны­ми игро­ка­ми, что­бы урав­но­ве­сить всех и вся. Насколь­ко это полу­чит­ся, посмот­рим. По край­ней мере, пока уда­ет­ся удер­жать­ся на плаву.

- Поче­му же тогда Казах­стан, несмот­ря на такое явное тор­мо­же­ние со сто­ро­ны Евро­пы, не хочет сде­лать какие-то уступ­ки. Напри­мер, я знаю, что евро­пар­ла­мен­та­рии недву­смыс­лен­но тре­бу­ют осво­бож­де­ния  Розы Туле­та­е­вой и поли­ти­ка Вла­ди­ми­ра Коз­ло­ва, но наши вла­сти не хотят их выпус­кать. Или для них так страш­но выпу­стить этих людей на свободу?

- Я думаю, вопрос наших поли­ти­че­ских узни­ков сове­сти не есть при­о­ри­тет­ный на пере­го­во­рах по согла­ше­нию с ЕС. Эти пере­го­во­ры вхо­дят в ком­пе­тен­цию дру­гих струк­тур, Евро­ко­мис­сии, навер­ное. Евро­пар­ла­мент — это дру­гая ком­пе­тен­ция. И одно дело, что гово­рят депу­та­ты, дру­гое дело, что гово­рят чинов­ни­ки Евро­со­ю­за, кото­рые ведут пере­го­вор­ный про­цесс с наши­ми чиновниками.

Мы в про­шлом году про­ве­ли боль­шое иссле­до­ва­ние по резуль­та­там реа­ли­за­ции стра­те­гии Евро­со­ю­за в Цен­траль­ной Азии. И прак­ти­че­ски вез­де идет пре­об­ла­да­ние энер­ге­ти­че­ской состав­ля­ю­щей. Пра­ва чело­ве­ка в этом плане… Не то что­бы Евро­па сама не пыта­ет­ся акти­ви­зи­ро­вать этот про­цесс. Про­сто она пони­ма­ет, что в Цен­траль­ной Азии с этим делом слож­но. И луч­ше взять по мини­му­му — то, что дают. А дают без про­блем энер­ге­ти­ку — и Турк­ме­ни­стан, и Казах­стан, и Узбекистан.

- Счи­та­ет­ся, что США и Евро­па все­гда име­ли  боль­шое вли­я­ние на Казах­стан, но сей­час, когда мы так тес­но при­сло­ни­лись к Рос­сии, тако­го вли­я­ния уже не будет? 

- Види­мо, да. Пото­му, что Запад, во-пер­вых, не может гаран­ти­ро­вать под­держ­ку буду­ще­му пре­ем­ни­ку, кото­рый ста­нет вто­рым пре­зи­ден­том, или, по край­ней мере, будет испол­нять обя­зан­но­сти гла­вы госу­дар­ства в дру­гом фор­ма­те. Рано или позд­но это про­изой­дет. А, во-вто­рых, наблю­да­ет­ся сокра­ще­ние эко­но­ми­че­ско­го при­сут­ствия Запа­да. Я уже не гово­рю про сво­ра­чи­ва­ние про­грамм в обла­сти демо­кра­тии и раз­ви­тия прав чело­ве­ка, кото­рые име­ли место в 90‑х годах, опять же и по воен­но-тех­ни­че­ской линии сокра­ще­ния идут. Запад так или ина­че сда­ет позиции.

Но тем не менее у Запа­да есть еще фак­тор буду­ще­го тран­зи­та под­раз­де­ле­ний НАТО из Афга­ни­ста­на, и здесь Казах­стан дол­жен сыг­рать свою роль. Есть дого­во­рен­но­сти, что этот тран­зит будет про­хо­дить, и уже, как я пони­маю, про­хо­дит через Шым­кент и Актау.

- Кро­ме Афга­ни­ста­на, какие еще кар­ты есть у Казах­ста­на? Или Запад сам не хочет тра­тить день­ги на наши пра­ва чело­ве­ка? Поче­му идет сво­ра­чи­ва­ние программ?

- Я думаю, Запад, по край­ней мере, Соеди­нен­ные Шта­ты ста­ли более прагматичными…

- После миро­во­го кризиса?

- Еще с 2001 года, после извест­ных сен­тябрь­ских собы­тий. США про­во­дят актив­ную гео­по­ли­ти­ку, и осо­бен­но на фоне уже­сто­че­ния отно­ше­ний с Рос­си­ей эта тен­ден­ция уси­ли­ва­ет­ся. Сей­час не до демо­кра­тии, я так ска­жу. Вер­нее, есть демо­кра­тия для себя, для дру­гих стран — толь­ко какие-то инте­ре­сы. Если посмот­реть на при­мер Ира­ка, то после ухо­да США там ника­кой пол­но­цен­ной демо­кра­тии, ста­биль­ной и устой­чи­вой, мы не видим.

- И в Афга­ни­стане тоже… 

- Да. И в Афга­ни­стане, учи­ты­вая, как про­хо­ди­ли послед­ние пре­зи­дент­ские выбо­ры, ясно, что США, кото­рые про­дол­жа­ют там при­сут­ство­вать, не смог­ли обес­пе­чить ста­биль­ность. Да, они не обя­за­ны вме­ши­вать­ся во внут­ри­по­ли­ти­че­ские про­цес­сы, но и обес­пе­чить какую-то ста­биль­ность и без­опас­ность они тоже, навер­ное, не в состоянии.

- Тем более сей­час, когда про­ис­хо­дят собы­тия на Укра­ине, все силы оття­ну­ты туда. Сего­дня была новость о том, что Рос­сия сни­ма­ет все огра­ни­че­ния на импорт про­дук­тов, ово­щей, фрук­тов из Кыр­гыз­ста­на. Я так пони­маю, что огра­ни­че­ния были в свя­зи с тем, что он не член Тамо­жен­но­го сою­за. А как толь­ко Запад нало­жил санк­ции, то про­дук­ты из Кыр­гыз­ста­на теперь при­вет­ству­ют­ся в Рос­сии. В свя­зи с этим не уско­рит­ся ли про­цесс вступ­ле­ния этой стра­ны в Тамо­жен­ный союз?

- Види­мо, да. Это было сде­ла­но как раз из этих побуж­де­ний, что­бы сти­му­ли­ро­вать Кыр­гыз­стан к вхож­де­нию в Тамо­жен­ный союз.

- А он сам раз­ве не стремится?

- Там непо­нят­ная ситу­а­ция, были раз­ные заяв­ле­ния пре­зи­ден­та, кото­рый, в прин­ци­пе, и не про­тив, но осто­рож­ни­ча­ет. И были заяв­ле­ния пре­мье­ра (не пом­ню, кото­ро­го из них, пра­ви­тель­ство меня­ет­ся пери­о­ди­че­ски) о том, что они гото­вы и устрем­ле­ны в Тамо­жен­ный союз. Так что, я думаю, Кыр­гыз­стан при­со­еди­нит­ся, пото­му что для него есть опре­де­лен­ные выго­ды. Дру­гое дело, что там есть и усло­вия, кото­рые Кыр­гыз­стан тре­бу­ет от России.

- Да, они в первую оче­редь наме­ре­ны защи­тить сво­их про­из­во­ди­те­лей. А какие еще стра­ны собра­лись к нам, в Тамо­жен­ный союз?

- Арме­ния. Но там дру­гая ситу­а­ция. Казах­стан тре­бу­ет, что­бы Арме­ния вхо­ди­ла в Тамо­жен­ный и Евразий­ский сою­зы без Нагор­но­го Кара­ба­ха. Арме­ния соглас­на устра­нить какие-то тех­ни­че­ские момен­ты, но понят­но, что она не отка­жет­ся от Нагор­но­го Кара­ба­ха. Но в прин­ци­пе Казах­стан и не тре­бу­ет это­го, он тре­бу­ет при­знать, что Арме­ния вхо­дит, как это юри­ди­че­ски зву­чит, в тех тер­ри­то­ри­ях, кото­рые при­зна­ны Орга­ни­за­ци­ей Объ­еди­нен­ных Наций.  Арме­ния так вошла в ВТО. Я не знаю, поче­му они упи­ра­ют­ся сей­час? Может быть, это на фоне напря­жен­но­сти с Азер­бай­джа­ном? Или они хотят что-то вытор­го­вать для себя от Рос­сии или Казах­ста­на. Посмотрим.

- И в заклю­че­ние вопрос, кото­рый вол­ну­ет всех обы­ва­те­лей. В Укра­ине кон­фликт зрел дав­но, но   ста­ли «сыпать­ся» и Арме­ния с Азер­бай­джа­ном,   тот же сек­тор Газа… Поче­му сра­зу все вспы­хи­ва­ет в раз­ных точ­ках мира?

- Конеч­но, мож­но при­дер­жи­вать­ся каких-то кон­спи­ро­ло­ги­че­ских вер­сий, что все это  зада­но  из еди­но­го цен­тра. Я не отри­цаю, что спец­служ­бы тех или иных стран  как-то могут быть при­част­ны к это­му. Или тер­ро­ри­сти­че­ские меж­ду­на­род­ные струк­ту­ры… Но не настоль­ко, конеч­но, что­бы по все­му кон­ти­нен­ту рас­про­стра­нить. У каж­до­го, види­мо, есть свои осно­ва­ния. И надо смот­реть, кому выгодно.

- Глав­ное, что­бы это не каса­лось нашей страны…

- У нас, я имею в виду в реги­оне, кста­ти, тоже есть про­блем­ная точ­ка, это гра­ни­ца Кыр­гыз­ста­на с Таджи­ки­ста­ном. Уже несколь­ко раз име­ли место серьез­ные пре­це­ден­ты. Учи­ты­вая, что обе стра­ны — чле­ны ОДКБ, кото­рый при­зван быть воен­но-поли­ти­че­ским бло­ком, полу­ча­ет­ся, два союз­ни­ка меж­ду собой сто­ят чуть ли не на гра­ни воору­жен­но­го противостояния.

- И что в такой ситу­а­ции Казах­ста­ну делать?

- Нара­щи­вать свой эко­но­ми­че­ский, обо­рон­ный потен­ци­ал и про­во­дить более взве­шен­ную эко­но­ми­че­скую поли­ти­ку, что­бы адек­ват­но реа­ги­ро­вать на все вызо­вы. Не метать­ся из угла в угол, а определяться.

- А мы в реги­оне име­ем какой-то вес? Можем что-то уре­гу­ли­ро­вать меж­ду Кыр­гыз­ста­ном и дру­ги­ми странами?

- Пока, види­мо, нет. В 2005 году рас­па­лось послед­нее инте­гра­ци­он­ное обра­зо­ва­ние и теперь, как гово­рит­ся, каж­дый сам себе режис­сер. Поэто­му мы часто видим, что воз­ни­ка­ют у Кыр­гыз­ста­на к нам пре­тен­зии по воде или по газу. И у дру­гих стран есть свои какие-то при­тя­за­ния. Но тем не менее, Казах­стан име­ет, конеч­но, потен­ци­ал, и он его так или ина­че реа­ли­зу­ет. Пото­му что, если посмот­реть кон­цеп­цию внеш­ней поли­ти­ки, при­ня­тую в этом году, то вид­но, что есть инте­ре­сы к воз­об­нов­ле­нию инте­гра­ци­он­но­го про­цес­сов не толь­ко на Евразий­ском про­стран­стве, но и имен­но в Цен­траль­ной Азии.

Запи­са­ла Татья­на ПАНЧЕНКО.

Для тех, кто не успел посмот­реть пря­мой эфир, пред­ла­га­ем видео­за­пись по ссыл­ке: http://youtu.be/xShZSZyebhM (или кли­кай­те ниже на воспроизведение).

ОТ РЕДАКЦИИ: тем, у кого не полу­ча­ет­ся смот­реть видео­сю­же­ты у нас на пор­та­ле, мы сове­ту­ем нажать на гиперс­сыл­ку, что­бы посмот­реть сюжет в YouTube, или ско­пи­ро­вать ссыл­ку, вста­вить ее в бра­у­зер, что­бы открыть напря­мую стра­ни­цу в YouTube с заин­те­ре­со­вав­шим вас сюжетом.