Сырьевая бочка Евразии

В чьих руках нефтяные ресурсы Казахстана

Для казах­стан­ской поли­ти­че­ской эли­ты кон­со­ли­да­ция част­ных акти­вов в соста­ве госу­дар­ствен­ных кор­по­ра­ций ста­ла удоб­ным меха­низ­мом для кон­цен­тра­ции ресурс­ной рен­ты, раз­ме­ры кото­рой уве­ли­чи­лись из-за моно­по­ли­за­ции все­го сек­то­ра.  Сего­дня мы наблю­да­ем, как про­ис­хо­дит окон­ча­тель­ная лега­ли­за­ция этой рен­ты — через запад­ную финан­со­вую систе­му, частью кото­рой явля­ют­ся и «Каз­му­най­газ», и китай­ские корпорации.

За несколь­ко лет неза­ви­си­мо­сти в Казах­стане воз­ник­ла новая инду­стрия — добы­ча неф­ти. В стране были откры­ты новые место­рож­де­ния, а раз­ра­бот­ка совет­ских вышла на новый тех­но­ло­ги­че­ский уро­вень. Такая транс­фор­ма­ция ста­ла воз­мож­ной вслед­ствие актив­ной экс­пан­сии в стра­ну боль­шо­го коли­че­ство част­ных инве­сто­ров, заин­те­ре­со­ван­ных в раз­ви­тии новых про­ек­тов. Эти инве­сто­ры при­но­си­ли новые зна­ния и  тех­но­ло­гии, кото­рые поз­во­ли­ли реа­ли­зо­вать казах­ское неф­тя­ное чудо.

Но со вто­рой поло­ви­ны 90‑х годов ситу­а­ция на неф­тя­ном рын­ке стра­ны рез­ко изме­ни­лась. В инду­стрии наме­ти­лась чет­кая тен­ден­ция на кон­со­ли­да­цию неф­те­до­бы­чи — скуп­ку всех неза­ви­си­мых ком­па­ний в инте­ре­сах несколь­ких круп­ных игро­ков. Цен­тра­ми кон­со­ли­да­ции ста­ли казах­стан­ская гипер­мо­но­по­лия «Каз­му­най­газ» и… китай­ские госу­дар­ствен­ные корпорации.

Заин­те­ре­со­ван­ные в созда­нии на тер­ри­то­рии Казах­ста­на соб­ствен­ной неф­тя­ной эко­си­сте­мы, спо­соб­ной гаран­ти­ро­вать добы­чу и постав­ку неф­ти в Китай, неза­ви­си­мо от раз­ви­тия ситу­а­ции в мире, китай­ские инве­сто­ры без лиш­не­го шума заби­ра­ют при­вле­ка­тель­ные акти­вы. Это нагляд­но вид­но на схе­ме ниже и  кар­те стра­ны, где мы пока­за­ли, что  вхо­дит в пери­метр биз­не­са китай­ских инвесторов.

Исторический контекст

За вре­мя после обре­те­ния неза­ви­си­мо­сти Казах­стан пре­вра­тил­ся в одно­го из миро­вых лиде­ров по добы­че неф­ти. Если в 1991 году, в момент рас­па­да Совет­ско­го Сою­за, на тер­ри­то­рии Казах­ской ССР добы­ва­лось око­ло 26 мил­ли­о­нов тонн неф­ти, то сей­час сово­куп­ный объ­ем годо­вой добы­чи неф­ти пре­вы­ша­ет 90 мил­ли­о­нов тонн. Эту добы­чу обес­пе­чи­ва­ют более 250 место­рож­де­ний неф­ти и газа, добы­чу на кото­рых осу­ществ­ля­ют 104 предприятия.

Такая транс­фор­ма­ция ста­ла воз­мож­ной вслед­ствие актив­ной экс­пан­сии в стра­ну боль­шо­го коли­че­ство част­ных инве­сто­ров, заин­те­ре­со­ван­ных в раз­ви­тии новых про­ек­тов. Они с энту­зи­аз­мом встре­ти­ли появ­ле­ние на кар­те ново­го госу­дар­ства с огром­ным неф­тя­ным потен­ци­а­лом. В цен­тре вни­ма­ния ока­зал­ся «кас­пий­ский Клон­дайк» — гигант­ские место­рож­де­ния неф­ти и газа на Север­ном побе­ре­жье Кас­пий­ско­го моря, кото­рые обна­ру­жи­ли еще совет­ские гео­ло­ги, но совет­ские неф­тя­ни­ки  не смог­ли при­сту­пить к их раз­ра­бот­ке из-за слож­но­сти проектов.

Ино­стран­ные инве­сто­ры суме­ли дого­во­рить­ся с руко­вод­ством моло­дой рес­пуб­ли­ки и запу­сти­ли три мега­про­ек­та, кото­рые обес­пе­чи­ва­ют сего­дня поло­ви­ну всех объ­е­мов неф­те­до­бы­чи в Казахстане.

Реа­ли­за­ция этих про­ек­тов опре­де­ли­ла пра­ви­ла игры на фор­ми­ру­ю­щем­ся неф­тя­ном рын­ке Казах­ста­на. Суть их сво­ди­лась к тому, что­бы обес­пе­чить казах­стан­ское уча­стие в неф­тя­ном Эль­до­ра­до через вклю­че­ние в новую эко­си­сте­му бене­фи­ци­а­ров, пред­став­ля­ю­щих инте­ре­сы казах­стан­ской пра­вя­щей вер­хуш­ки. В первую и глав­ную оче­редь семьи пре­зи­ден­та Казах­ста­на Нур­сул­та­на Назар­ба­е­ва и его непо­сред­ствен­но­го поли­ти­че­ско­го окружения.

Сфор­ми­ро­ван­ная в целом к кон­цу 90‑х годов, эта систе­ма прак­ти­че­ски сра­зу под­верг­лась серьез­ной ата­ке со сто­ро­ны аме­ри­кан­ско­го правосудия.

Под удар аме­ри­кан­ско­го зако­на о борь­бе с кор­руп­ци­ей в меж­ду­на­род­ной дея­тель­но­сти (Foreign Corrupt Practices Act) сна­ча­ла попа­ли* пред­ста­ви­те­ли аме­ри­кан­ских  тор­го­вых фирм и неф­тя­ных кор­по­ра­ций, а затем и руко­вод­ство стра­ны, вклю­чая само­го Нур­сул­та­на Назарбаева.

Одним из след­ствий этих пре­сле­до­ва­ний стал поиск казах­стан­ской поли­ти­че­ской эли­той ново­го клас­са инве­сто­ров, кото­рые мог­ли гаран­ти­ро­вать сек­рет­ность и без­опас­ность уча­стия в инве­сти­ци­он­ных про­ек­тах в неф­тя­ной отрас­ли стра­ны. Эти гаран­тии мог­ли дать китай­ские кор­по­ра­ции, инте­рес кото­рых к сырье­вой базе Казах­ста­на при­об­рел стра­те­ги­че­ский характер.

( Речь идет об извест­ном меж­ду­на­род­ном скан­да­ле – «Казахгей­те», свя­зан­ном с выпла­та­ми взя­ток как ино­стран­ны­ми граж­да­на­ми казах­стан­ским чинов­ни­кам, так и наобо­рот, при заклю­че­нии кон­трак­тов на раз­ра­бот­ку неф­тя­ных место­рож­де­ний аме­ри­кан­ски­ми компаниями.

Глав­ный герой «Казахгей­та» — аме­ри­ка­нец Джеймс Гиф­фен (на фото сле­ва). Будучи совет­ни­ком пре­зи­ден­та Казах­ста­на и оста­ва­ясь при этом аме­ри­кан­ским граж­да­ни­ном, Гиф­фен при­ни­мал самое непо­сред­ствен­ное уча­стие в заклю­че­нии кон­трак­та по пере­да­че 50% акций Тен­гиз­ско­го неф­тя­но­го место­рож­де­ния аме­ри­кан­ской ком­па­нии Chevron.

В 2000 году на Гиф­фе­на заве­ли уго­лов­ное дело по обви­не­нию в даче взя­ток пре­зи­ден­ту Назар­ба­е­ву. Про­ку­ро­ром Южно­го окру­га Нью-Йор­ка ему было предъ­яв­ле­но обви­не­ние в нару­ше­нии Зако­на об ино­стран­ной кор­руп­ции 1977 года и отмы­ва­нии денег.

Дело затя­ну­лось на  семь лет, и в резуль­та­те все­воз­мож­ных юри­ди­че­ских ухищ­ре­ний  раз­ва­ли­лось: Гиф­фен запла­тил 25 дол­ла­ров за судеб­ные издерж­ки, а все осталь­ные обви­не­ния с него были сня­ты. Одним из таких ухищ­ре­ний ста­ло при­зна­ние Гиф­фе­на в том, что он сов­ме­щал функ­ции совет­ни­ка пре­зи­ден­та Казах­ста­на с зада­ча­ми аген­та наци­о­наль­ной без­опас­но­сти. Соот­вет­ствен­но, как утвер­жда­ли его юри­сты, все доку­мен­ты каса­ю­щи­е­ся его дея­тель­но­сти на посту совет­ни­ка явля­ют­ся засек­ре­чен­ны­ми для судеб­ных разбирательств.)

В тему

Что­бы зна­че­ние скан­да­ла «Казахгейт» было более понят­но тем, кто о нем зна­ет толь­ко пона­слыш­ке, пред­ла­га­ем про­чи­тать  ста­тью о том, какую при­быль полу­чи­ла аме­ри­кан­ская кор­по­ра­ция «Шев­рон» от неф­те­до­бы­чи на Тен­ги­зе. При­чем обра­ща­ем вни­ма­ние, что напи­са­на эта ста­тья была в 2013 году. С тех пор про­шло семь лет.

КНР: первые успехи

Несмот­ря на нали­чие в стране боль­шо­го коли­че­ства место­рож­де­ний неф­ти, Китай в 90‑е годы стре­ми­тель­но нара­щи­вал импорт неф­ти и к 1996 году уже пре­вра­тил­ся в нет­то-импор­те­ра сырой неф­ти. Этот импорт играл кри­ти­че­ское зна­че­ние, так как опе­ре­жа­ю­щие тем­пы потреб­ле­ния сырья гаран­ти­ро­ва­ли стране высо­кие тем­пы раз­ви­тия обра­ба­ты­ва­ю­щей про­мыш­лен­но­сти, кото­рые, в свою оче­редь, гаран­ти­ро­ва­ли экс­порт и заня­тость в стране. Соб­ствен­ная добы­ча не про­сто отста­ва­ла от импор­та, она стагни­ро­ва­ла по мере того, как запа­сы лег­ко­из­вле­ка­е­мой неф­ти закан­чи­ва­лись, а в неко­то­рые годы даже сокра­ща­лась, так как новые место­рож­де­ния были слиш­ком слож­ны­ми тех­но­ло­ги­че­ски и доро­ги­ми для добы­чи и транспортировки.

Боль­шая часть импорт­ной неф­ти посту­па­ла в Китай из стран    Ближ­не­го Восто­ка, вхо­дя­щих в ОПЕК. А это, в свою оче­редь, озна­ча­ло, что эко­но­ми­ка стра­ны ока­зы­ва­лась, по сути, в очень силь­ной зави­си­мо­сти от цело­го ряда труд­но­пред­ска­зу­е­мых обсто­я­тельств ситу­а­тив­но­го характера.

Для того, что­бы осла­бить вли­я­ние внеш­них фак­то­ров, китай­ские неф­тя­ные фир­мы иска­ли воз­мож­ность уста­но­вить кон­троль за место­рож­де­ни­я­ми, а так­же транс­порт­ной инфра­струк­ту­рой. И, в отли­чие аме­ри­кан­ских и евро­пей­ских неф­тя­ных кор­по­ра­ций, они рас­по­ла­га­ли пол­ной госу­дар­ствен­ной под­держ­кой в реа­ли­за­ции сво­ей стра­те­гии. Для поли­ти­че­ско­го руко­вод­ства Казах­ста­на воз­мож­ность при­да­ния кор­по­ра­тив­ным сдел­кам поли­ти­че­ско­го харак­те­ра было осо­бен­но важ­ной. Таким обра­зом мож­но было зару­чить­ся гаран­ти­я­ми со сто­ро­ны руко­вод­ства КНР.

Новые пра­ви­ла игры про­де­мон­стри­ро­ва­ла сдел­ка по покуп­ке АО «Акто­бе­му­най­газ». Ее акции были выстав­ле­ны на аук­ци­он, в кото­ром участ­во­ва­ли аме­ри­кан­ская кор­по­ра­ция «AMOCO» и китай­ская госу­дар­ствен­ная «China National Petroleum Corporation» (CNPC) . Гос­ком­па­ния из КНР побе­ди­ла, полу­чив не толь­ко место­рож­де­ния «Акто­бе­му­най­газ», но и пра­во на стро­и­тель­ство неф­те­про­во­да из Запад­но­го Казах­ста­на в Китай, а так­же на реа­би­ли­та­цию неф­тя­ных место­рож­де­ний «Узень­му­най­га­за». Целью китай­ских неф­тя­ни­ков была не про­сто сдел­ка по при­об­ре­те­нию акти­вов, но созда­ние насто­я­щей эко­си­сте­мы, вклю­ча­ю­щей добы­чу, а так­же логи­сти­ку поста­вок неф­ти в Китай. Соот­вет­ствен­но, пер­вая кор­по­ра­тив­ная сдел­ка по погло­ще­нию казах­стан­ско­го неф­тя­но­го биз­не­са ста­ла поли­ти­че­ской операцией.

Дого­вор о куп­ле-про­да­же акций «Акто­бе­му­най­газ» был под­пи­сан 04 июня 1997 года в пре­зи­дент­ском двор­це в Алма­ты в при­сут­ствии пре­зи­ден­та Казах­ста­на Назар­ба­е­ва Н.А. и вице-пре­мье­ра Гос­со­ве­та КНР Ли Лань­цин. Вла­дель­цем 66,7% доли в ком­па­нии ста­ла госу­дар­ствен­ная кор­по­ра­ция CNPC, аббре­ви­а­ту­ра кото­рой появи­лось и в назва­нии казах­стан­ской ком­па­нии, кото­рая пре­вра­ти­лась в АО «CNPC-Акто­бе­му­най­газ».

Несмот­ря на пер­вый успех, китай­ской кор­по­ра­ции в тот момент не уда­лось полу­чить пол­ный кон­троль над биз­не­сом. В декаб­ре 2000 года пра­ви­тель­ство Казах­ста­на при­ни­ма­ет спе­ци­аль­ное поста­нов­ле­ние о пере­да­че при­над­ле­жав­ше­го госу­дар­ству бло­ки­ру­ю­ще­го паке­та (25,12%) акций ком­па­нии в дове­ри­тель­ное управ­ле­ние аме­ри­кан­ской ком­па­нии «Access Industries». В тот момент поло­же­ние Назар­ба­е­ва еще не было таким проч­ным, и попыт­ка пре­зи­ден­та отме­нить это поста­нов­ле­ние, про­ва­ли­лась, что ста­ло одним из фак­то­ров поли­ти­че­ско­го кри­зи­са, затро­нув­ше­го выс­шие эше­ло­ны вла­сти страны.

Завер­шить сдел­ку в поль­зу китай­ской ком­па­нии уда­лось лишь в 2003 году, уже после того, как пра­ви­тель­ство Казах­ста­на реши­ло про­дать свой пакет акций на казах­стан­ской бир­же. Госи­му­ще­ство Рес­пуб­ли­ки Казах­стан запра­ши­ва­ло за пакет 386,4 мил­ли­о­на дол­ла­ров, одна­ко акции были про­да­ны за 150,2 мил­ли­о­на долларов.

Реаль­ная сто­и­мость это­го паке­та акций к тому вре­ме­ни дости­га­ла от полу­то­ра до двух мил­ли­ар­дов долларов.

Впо­след­ствии ста­ла извест­на заку­лис­ная сто­ро­на всей опе­ра­ции, суть кото­рой состо­я­ла в том, что за день­ги CNPC участ­ни­ком биз­не­са «CNPC-Акто­бе­му­най­газ» стал зять казах­стан­ско­го пре­зи­ден­та Тимур Кулибаев.

В насто­я­щее вре­мя CNPC при­над­ле­жит 85,42% акций «CNPC-Акто­бе­му­най­газ».

Эпоха большого натиска

2003 год стал пере­лом­ным для экс­пан­сии китай­ских капи­та­лов в казах­стан­скую неф­тя­ную отрасль. Эта экс­пан­сия при­ни­ма­ет харак­тер вытес­не­ния госу­дар­ствен­ны­ми китай­ски­ми кор­по­ра­ци­я­ми част­ных запад­ных ком­па­ний. В авгу­сте — сен­тяб­ре  2003 года CNPC при­об­ре­та­ет 100% в место­рож­де­нии Север­ные Буза­чи (Ман­ги­ста­ус­кая область) у ком­па­ний «Nimir Petroleum» (35%) и аме­ри­кан­ской «Chevron Texaco» (65%).

В 2004 году в экс­пан­сию вклю­ча­ет­ся еще одна китай­ская кор­по­ра­ция — Sinopec. Она при­об­ре­та­ет за 160 мил­ли­о­нов. дол­ла­ров ком­па­нию «First International Oil Company» (FIOC), кото­рой при­над­ле­жа­ли несколь­ко ком­па­ний с пра­ва­ми на раз­ра­бот­ку раз­лич­ных место­рож­де­ний (или доли в этих компаниях):

• ТОО «Сазан­ку­рак» (место­рож­де­ние Сазан­ку­рак в Аты­ра­уской области);

• ТОО «При­ка­спи­ан Пет­ро­ле­ум Ком­па­ни» (место­рож­де­ния Мын­те­ке Южный и Меж­ду­ре­чен­ское в Аты­ра­уской области);

• ТОО «Адай Пет­ро­ле­ум Ком­па­ни» (место­рож­де­ние Адай­ское в Аты­ра­уской области);

• ТОО «Сагиз Пет­ро­ле­ум Ком­па­ни» (Сагиз­ский уча­сток в Актю­бин­ской области);

• ТОО «Уралс Ойл и Газ» (неф­те­га­зо­вый блок Федо­ров­ский в Запад­но­ка­зах­стан­ской области).

Тандем на двоих

В нача­ле 2005 года в экс­пан­сию вклю­ча­ет­ся еще одна китай­ская госу­дар­ствен­ная ком­па­ния — CNODC («China National Oil and Gas Exploration and Development Corporation»). Она при­об­ре­та­ет 100% АО «Айдан­Му­най, кото­рой при­над­ле­жа­ло место­рож­де­ние Арыс­ское в Кызы­лор­дин­ской области.

Сво­е­го пика на этом эта­пе экс­пан­сия дости­га­ет в октяб­ре 2005 года, когда CNPC при­об­ре­та­ет за 4,18 мил­ли­ар­дов дол­ла­ров США кор­по­ра­цию «PetroKazakhstan Inc.», в порт­фе­ле кото­рой было несколь­ко дочер­них ком­па­ний — дер­жа­те­лей лицен­зий на месторождения.

В это сдел­ке при­нял актив­ное уча­стие «Каз­му­най­газ». Это казах­стан­ская неф­тя­ная ком­па­ния, при­над­ле­жа­щая госу­дар­ству, кото­рой была деле­ги­ро­ва­на госу­дар­ствен­ная поли­ти­ка выстра­и­ва­ния отно­ше­ний с китай­ски­ми инве­сто­рам. Ком­па­ния в этот момент нахо­ди­лась под пол­ным кон­тро­лем зятя казах­стан­ско­го пре­зи­ден­та, оли­гар­ха Тиму­ра Кули­ба­е­ва. Она актив­но вклю­чи­лась в сдел­ку с «PetroKazakhstan»,  в резуль­та­те чего ком­па­ния после несколь­ких ите­ра­ций полу­чи­ла в соб­ствен­ность 33% неф­те­га­зо­до­бы­ва­ю­щих акти­вов «Пет­ро­Ка­зах­ста­на» и 50% в Шым­кент­ском НПЗ.

Таким обра­зом, все сдел­ки в неф­тя­ном сек­то­ре Казах­ста­на с уча­сти­ем китай­ских ком­па­ний ста­ли реа­ли­зо­вы­вать­ся в обя­за­тель­ном тан­де­ме с «Каз­му­най­га­зом».

По тако­му же сце­на­рию была реа­ли­зо­ва­на в октяб­ре 2006 года сдел­ка с китай­ской ком­па­ни­ей «CITIC Group», кото­рая купи­ла за 1,9 мил­ли­ар­дов дол­ла­ров США 100% ком­па­нии «Nations Energy Company Ltd.». Nations Energy кон­тро­ли­ро­ва­ла через, при­над­ле­жав­шую им ком­па­нию «Кара­жам­бас­му­най» место­рож­де­ние Кара­жам­бас в Ман­гы­ста­уской обла­сти. 50% акций «Кара­жам­бас­му­ная» в ито­ге ока­за­лось у ком­па­нии «Каз­Му­най­Газ».

Китаймунайгаз

На сле­ду­ю­щем эта­пе раз­ви­тия сбли­же­ние казах­стан­ской и китай­ской сто­рон пре­вра­ща­ет­ся уже в насто­я­щее (хотя и дру­же­ское) поглощение.

В сен­тяб­ре 2009 года китай­ский госу­дар­ствен­ный инве­сти­ци­он­ный фонд «China Investment Corp.» (CIC) при­об­ре­та­ет 11% в АО «Раз­вед­ка Добы­ча «Каз­Му­най­Газ» — дочер­ней струк­ту­ре «боль­шо­го» «Каз­му­ная» за 939 мил­ли­о­нов дол­ла­ров США.

А уже в нояб­ре того же года кор­по­ра­ция CNPC созда­ет сов­мест­но с «Каз­Му­най­Га­зом» (в про­пор­ции 50 на 50) ком­па­нию «Mangistau Investments B.V., кото­рая поку­па­ет АО «Ман­ги­ста­у­му­най­газ» , вла­де­ю­щим круп­ней­ши­ми место­рож­де­ни­я­ми в Ман­гы­ста­уской обла­сти: Калам­кас, Жеты­бай, Жеты­бай Южный, Жеты­бай Восточ­ный, Асар, Ойма­ша, Ала­тю­бе, Аккар Север­ный, Бур­ма­ша, Кара­гие Север­ное, Бек­тур­лы, При­до­рож­ное, Ащиа­гар, Атам­бай-Сар­тю­бе, Айрантакыр.

Еще одной мега­сдел­кой ста­но­вит­ся при­об­ре­те­ние китай­ской SINOPEC 50% доли в ком­па­нии «Nelson Resources Limited», полу­чив­шей к тому вре­ме­ни назва­ние «Caspian Investments Resources». У этой ком­па­нии так­же огром­ный порт­фель месторождений.

Одно­вре­мен­но про­ис­хо­дит транс­фор­ма­ция и глав­но­го парт­не­ра китай­ских неф­тя­ни­ков в Казах­стане — ком­па­нии «Раз­вед­ка Добы­ча «Каз­Му­най­Газ». Наци­о­наль­ная ком­па­ния «Каз­Му­най­Газ» пере­да­ет ей свои доли в ком­па­ни­ях «Пет­ро­ка­зах­стан» (33%), «Каза­хойл-Акто­бе» (50%), «КазТурк­Му­най» (49%) и «Ман­ги­ста­у­му­най­газ» (50%).  

На фоне гло­баль­ной экс­пан­сии неза­ме­чен­ны­ми про­хо­дят сдел­ки по покуп­ке (в фев­ра­ле 2011 года) китай­ской ком­па­ни­ей «MIE Holdings Corporation» ТОО «Эмир Ойл», кото­ро­му при­над­ле­жит целый набор месторождений.

К это­му вре­ме­ни недо­воль­ство части эли­ты Казах­ста­на, про­явив­ше­е­ся еще на ран­нем эта­пе китай­ской экс­пан­сии, дости­га­ет более широ­ких кру­гов обще­ствен­но­сти, кото­рая пыта­ет­ся про­те­сто­вать. По мне­нию про­те­сту­ю­щих, «китай­ские инве­сто­ры при­об­ре­ли пра­ва раз­ра­бот­ки ВСЕХ более или менее сто­я­щих место­рож­де­ний угле­во­до­род­но­го сырья».

Тем не менее, даже на этом побед­ном фоне, насто­я­щим блиц­кри­гом ста­но­вит­ся вхож­де­ние китай­ской CNPC в про­ект Каша­га­на — того само­го, кото­рый с само­го пер­во­го момен­та обре­те­ния неза­ви­си­мо­сти Казах­ста­на счи­тал­ся инди­ка­то­ром его запад­но­го трен­да раз­ви­тия. В сен­тяб­ре 2013 года ста­но­вит­ся извест­но, что 8,33% место­рож­де­ния про­да­ны Китаю за 5 мил­ли­ар­дов аме­ри­кан­ских дол­ла­ров. С это­го момен­та начал­ся новый этап китай­ской экс­пан­сии в Казах­стане — пере­хват кон­тро­ля над команд­ны­ми высо­та­ми оте­че­ствен­ной неф­тя­ной экономики.

В заключение

При под­го­тов­ке это­го мате­ри­а­ла мы реши­ли зафик­си­ро­вать ситу­а­цию на 2018 год. Дело в том, что в сере­дине 2018 года было при­ня­то реше­ние о кон­со­ли­да­ции РД «Каз­Му­най­Га­за», исто­ри­че­ски вхо­див­шей в пери­метр инте­ре­сов Тиму­ра Кули­ба­е­ва, в состав «боль­шо­го» «Каз­Му­най­Га­за». В это же вре­мя начал­ся и поли­ти­че­ский тран­зит в Казах­стане. Все эти пер­тур­ба­ции не спо­соб­ство­ва­ли про­яс­не­нию более чет­ко­го пони­ма­ния тра­ек­то­рии раз­ви­тия китай­ских инте­ре­сов в струк­ту­ре казах­стан­ско­го неф­тя­но­го биз­не­са. Поэто­му мы исхо­дим (пока) из того, что изме­не­ния в струк­ту­ре казах­стан­ских соб­ствен­ни­ков не изме­ни­ли струк­ту­ру китай­ских инте­ре­сов. Дру­ги­ми сло­ва­ми, коли­че­ство лицен­зий на добы­чу неф­ти у китай­ских инве­сто­ров не поменялось.

На уровне кор­по­ра­тив­ных инте­ре­сов самым боль­шим изме­не­ни­ем ста­ло «исчез­но­ве­ние » доли China Investment Corporation (CIC) — китай­ско­го фон­да наци­о­наль­но­го бла­го­со­сто­я­ния, ана­ло­га «Самрук-Казы­ны». CIC купи­ла 11% РД КМГ за 939 мил­ли­о­нов дол­ла­ров в сен­тяб­ре 2009 года, и куда дел­ся этот пакет, пока неяс­но. В капи­та­ле мате­рин­ской КМГ доли CIC нет. Как нет и пуб­лич­ной инфор­ма­ции о том, когда и на каких усло­ви­ях китай­ская госкор­по­ра­ция полу­чи­ла свои день­ги назад или транс­фор­ми­ро­ва­ла их в какой-то дру­гой интерес. 

Таким обра­зом, наш мате­ри­ал это толь­ко нача­ло боль­шой рабо­ты по иссле­до­ва­нию китай­ских инте­ре­сов в казах­стан­ской эко­но­ми­ке, и мы не сомне­ва­ем­ся, что нас на этом пути ждет нема­ло открытий.

Источ­ник: http://klepto.asia/