Проблема передачи власти в Центральной Азии опаснее исламистов

До июня 2013 года Ален Деле­тро рабо­тал вице-пре­зи­ден­том евро­пей­ско­го отде­ле­ния Меж­ду­на­род­ной кри­зис­ной груп­пы (International Crisis Group) — одно­го из веду­щих меж­ду­на­род­ных ана­ли­ти­че­ских цен­тров, зани­ма­ю­щих­ся про­бле­ма­ми без­опас­но­сти. Оста­ва­ясь неза­ви­си­мым экс­пер­том, Деле­тро про­дол­жа­ет сле­дить за раз­ви­ти­ем собы­тий в Цен­траль­ной Азии. В интер­вью DW он объ­яс­нил, поче­му угро­за, исхо­дя­щая из Афга­ни­ста­на, не явля­ет­ся самым глав­ным фак­то­ром неста­биль­но­сти в регионе.

DW: Чего сто­ит боять­ся стра­нам Цен­траль­ной Азии в свя­зи с начав­шим­ся выво­дом войск меж­ду­на­род­ной коа­ли­ции из Афганистана?

Ален Деле­тро

Ален Деле­тро: Я счи­таю, что уход меж­ду­на­род­ных сил для само­го Афга­ни­ста­на будет очень слож­ным момен­том, одна­ко афган­ские тали­бы до сих пор не демон­стри­ро­ва­ли ника­ких реги­о­наль­ных амби­ций. Они хотят вер­нуть себе власть в Кабу­ле и во всем Афга­ни­стане. Я думаю, что эта цель не изменится.

Боль­шая про­бле­ма заклю­ча­ет­ся в дру­гом. Есть доста­точ­но моло­дых людей из Цен­траль­ной Азии, кото­рые про­шли и идео­ло­ги­че­ское, и прак­ти­че­ское воен­ное обу­че­ние в сосед­нем Паки­стане. Они пред­став­ля­ют более суще­ствен­ную угро­зу, чем та, что исхо­дит из внут­ри­по­ли­ти­че­ской ситу­а­ции в Афганистане.

- Вы рас­смат­ри­ва­е­те при­ход тали­бов к вла­сти как реаль­ную пер­спек­ти­ву раз­ви­тия Афганистана?

- К сожа­ле­нию, это­го невоз­мож­но исключить.

- Вы недав­но обща­лись с рос­сий­ским пре­зи­ден­том Вла­ди­ми­ром Пути­ным в рам­ках дис­кус­си­он­но­го клу­ба “Вал­дай”. Гово­рил ли он что-то о пла­нах Рос­сии уси­лить свою актив­ность в Цен­траль­ной Азии в свя­зи с выво­дом войск меж­ду­на­род­ной коа­ли­ции из Афганистана?

- Он касал­ся этой про­бле­мы и под­твер­дил, что Рос­сия будет играть роль дер­жа­вы, отве­ча­ю­щей за без­опас­ность в Цен­траль­ной Азии. Он доба­вил и то, что эта про­бле­ма будет вызо­вом для все­го СНГ. Прав­да, в те дни его куда боль­ше инте­ре­со­ва­ли два дру­гих вопро­са, один из них — это Евразий­ский эко­но­ми­че­ский союз. Мы гово­ри­ли Пути­ну о том, что его поли­ти­ка по отно­ше­нию к бли­жай­шим сосе­дям име­ет про­ти­во­по­лож­ный резуль­тат, а имен­но: слиш­ком настой­чи­вые попыт­ки заста­вить их сле­до­вать ука­зы­ва­е­мым Моск­вой кур­сом при­во­дят к обрат­но­му эффекту.

- Член Евразий­ско­го эко­но­ми­че­ско­го сою­за, Казах­стан, наме­рен пре­тен­до­вать на место непо­сто­ян­но­го чле­на в Сове­те без­опас­но­сти ООН. Зачем, по ваше­му мне­нию, это нуж­но Астане?

- У Казах­ста­на самая амби­ци­оз­ная внеш­няя поли­ти­ка, если срав­ни­вать ее со стра­на­ми реги­о­на. И казах­стан­ская дипло­ма­тия доста­точ­но успеш­на. Аста­на полу­чи­ла несколь­ко лет назад пра­во пред­се­да­тель­ство­вать в ОБСЕ, теперь — пра­во бороть­ся за место в Сов­бе­зе. И, по-мое­му, у них непло­хие шан­сы полу­чить его. Я ува­жаю казах­стан­скую дипломатию.

Для любой стра­ны, засе­дав­шей в Сов­бе­зе, — это огром­ный поли­ти­че­ский урок на миро­вом уровне и огром­ное вли­я­ние. Пред­ставь­те, к ним будут обра­щать­ся с про­бле­ма­ми, напри­мер, Колум­бии, Цен­траль­но­аф­ри­кан­ской рес­пуб­ли­ки и стран той же Цен­траль­ной Азии. Но в основ­ном, конеч­но, это вопрос имиджа.

- Вы гово­ри­ли об успе­хах, но казах­стан­ские дипло­ма­ты в послед­ние годы пока­за­ли себя и не с самой хоро­шей сто­ро­ны. Вспом­ним скан­да­лы, в кото­рые были заме­ша­ны диппред­ста­ви­те­ли этой стра­ны: попыт­ки похи­ще­ния людей в Австрии и в Рос­сии. Послед­ний эпи­зод — похи­ще­ние семьи бан­ки­ра Мух­та­ра Абля­зо­ва из Италии…

- Конеч­но, все это тем­ная сто­ро­на, но не столь­ко казах­стан­ской дипло­ма­тии, сколь­ко поли­ти­че­ской жиз­ни в Казах­стане. Все эти слу­чаи ужас­ны и пока­зы­ва­ют, что когда есть некие поли­ти­че­ские или эко­но­ми­че­ские инте­ре­сы в Казах­стане, то все силы при­вле­ка­ют­ся к тому, что­бы их реа­ли­зо­вать. Это не спо­соб­ству­ет улуч­ше­нию ими­джа стра­ны за рубежом.

Что я, одна­ко, имел в виду, гово­ря о сво­ем ува­же­нии: все-таки Казах­стан нико­гда не был неза­ви­си­мым госу­дар­ством до 1991 года. Но если посмот­реть на все госу­дар­ства, имев­шие такие же стар­то­вые усло­вия, то успе­хи казах­стан­цев по все­му миру вполне внушительные.

- Орга­ни­за­ция, в кото­рой вы до недав­не­го вре­ме­ни рабо­та­ли, Меж­ду­на­род­ная кри­зис­ная груп­па (ICG), в сво­ем послед­нем ана­ли­зе ситу­а­ции в Казах­стане, назва­ла про­бле­му поис­ка пре­ем­ни­ка пре­зи­ден­та Назар­ба­е­ва одним из фак­то­ров неста­биль­но­сти. Но раз­ве кор­рект­но ста­вить так вопрос в стране, где, по край­ней мере, фор­маль­но суще­ству­ют демо­кра­ти­че­ские про­це­ду­ры выбо­ров и есть про­пи­сан­ный в кон­сти­ту­ции меха­низм пере­да­чи власти? 

- Да,но резуль­та­ты послед­них выбо­ров в Казах­стане вы сами виде­ли. Дове­рия к ним нет, как мне кажет­ся, ни у кого. В Узбе­ки­стане еще хуже. Конеч­но, в иде­а­ле было бы так: вла­сти про­во­дят чистые выбо­ры, дают воз­мож­ность оппо­зи­ции вызреть в поли­ти­че­ских деба­тах. Но пока это­го нет нигде. Поэто­му вопрос о пере­да­че вла­сти мне кажет­ся кор­рект­ным. Назар­ба­е­ву 73 года, Кари­мов тоже немо­лод (пре­зи­ден­ту Узбе­ки­ста­на 75 лет. — Ред.).

Когда мы пере­чис­ля­ем про­бле­мы без­опас­но­сти, то мало кто учи­ты­ва­ет этот момент. А он, на мой взгляд, созда­ет гораз­до боль­ше неопре­де­лен­но­сти в Цен­траль­ной Азии, чем та же ситу­а­ция в Афга­ни­стане. Пред­ста­вим, что Назар­ба­ев физи­че­ски исче­за­ет — это откры­ва­ет воз­мож­но­сти для бес­ко­неч­ной кла­но­вой борь­бы. В сосед­нем Узбе­ки­стане эта же про­бле­ма сто­ит еще острее.