Установить истину – одна из главных задач органа преследования. Этому учат еще в вузах будущих юристов и адвокатов, которым эту самую истину на практике приходится искать самим и зачастую в пику правоохранительным органам. Ибо, как известно из практики, прокуроры у нас работают все больше на обвинительную сторону. А тут вдруг генеральный прокурор взял и заявил президенту, что адвокат – это, оказывается, помощник силовиков. То есть должен им помогать в установлении истины.
Автор: Наталья РОДНАЯ
Дело было, напомним, на совместном совещании руководителей правоохранительных органов с президентом. В своем спиче генпрокурор Асхат Даулбаев предложил повысить роль адвокатов в судебном процессе.
- Исключительно с позиции защиты конституционных прав и свобод граждан, — объяснил свою позицию генпрокурор. — Все мы должны понять, что квалифицированный и добросовестный адвокат — не противник, а помощник в поисках истины. Требуется законодательно расширить полномочия и инструментарий адвокатов.
Даулбаев-то явно имел в виду, что адвокаты должны наравне с органом уголовного преследования искать истину, а прокуроры должны прислушиваться к ним, как это происходит на Западе. Но как это будет у нас — большой вопрос.
“У нас плевали на адвокатов!”
Адвокат Серик Сарсенов скептически отнесся к предложению, прозвучавшему из уст генерального прокурора. По его мнению, все сказанное г‑ном Даулбаевым — сплошное лицемерие, нацеленное на формирование в обществе положительного образа прокуратуры, радеющей за соблюдение прав человека.
- На самом деле прокуратура — одна из первых нарушителей, — заявил Серик Сарсенов.
Ну а повысить статус адвоката надо давно, причем до уровня “как в кино”, чтобы все боялись нарушить закон в его присутствии.
- А у нас наплевали на адвокатов! Отношение, как к каким-то балаболам! — возмущенно заметил Серик Камбарович.
“Раз дело есть — значит, виновен”
Его коллега Сериккали Мусин тоже обеими руками за предложение генпрокурора.
- Было бы здорово! Конечно, говоря “помощник”, Даулбаев выражался образно. А вот поднять статус адвоката просто необходимо, мнение адвоката в судебном процессе ниже плинтуса, — признался Сериккали Жаканович.
По его словам, в уголовном судопроизводстве адвокат может привести хоть тысячу доводов и разбить все доказательства обвинения, но судья все равно выносит обвинительный приговор.
- Обвинительное заключение поступает в суд как канва, а суд за рамки этого заключения не выходит. Судья просто перепечатывает обвинительное заключение и все, — посетовал г‑н Мусин. — Это еще со сталинских времен: раз дело поступило, значит, виновен.
“Прокурор же и препятствует!”
Адвокат Геннадий Нам с предложением генпрокурора также согласен. По его словам, адвокат действительно может быть помощником той же прокуратуры.
- Прокуроры не в силах проследить за всеми следователями и тем, насколько они соблюдают нормы процессуального законодательства, а адвокат, который участвует в деле, видит все эти нарушения, в том числе и фальсификации, — заметил Геннадий Нам.
Но в то же время адвокат и так обращается с жалобами. Однако он не может заставить следователя исправить ошибку, отменить постановление.
- Я сам постоянно обращаюсь в прокуратуру, — привел пример защитник, — а прокурор не реагирует и тем самым является пособником следователей и способствует тому, что они нарушают нормы.
Адвокат Владимир Сомкин сообщил, что адвокатура в лице председателя Республиканской коллегии адвокатов уже лет десять предлагает повысить статус адвоката.
- Адвоката не допускают ни в какие государственные учреждения. В суд — только по вызову, в полицию просто так не зайдешь! Еще надо, чтобы была возможность у адвоката собирать доказательства, как это делается на Западе. У адвоката нет права собирать доказательства, — озвучил г‑н Сомкин предложения коллег.
Но самое главное, по его мнению, что адвокатов не допускают к засекреченным делам.
- Надо, чтобы они получали разрешение у Комитета национальной безопасности на допуск к государственным секретам, хотя во всех странах, в том числе и в России, адвокат просто дает подписку о нераспространении. Ни у кого из адвокатов в Казахстане нет допуска к секретам.
Владимир Сомкин, как и его коллеги, также усомнился, что предложение Даулбаева будет приведено в действие.
- Уже сто раз поднимался вопрос. Мне кажется, это опять пустословие. Когда коллегия адвокатов выносит предложения, все молчат. Конечно, перед президентом можно такие благородные заявления делать, а на самом деле он же и препятствует этому. Не надо говорить, надо просто это принять, — подытожил Сомкин.
“Мы-то поможем, да кто нас слушает”
Адвокат Нурлан Бейсекеев заявление генпрокурора расценил как признание того факта, что адвокаты находятся в неравных позициях с органами уголовного преследования и, соответственно, не имеют равных возможностей. То есть не может быть соблюден и принцип состязательности сторон.
- Тем, о чем сказал Даулбаев, адвокатура всегда и занималась. Но роль адвокатуры всегда была принижена, ее считали не помощником, а противоборствующей стороной. На права человека, на нормы процессуального закона и Конституции всегда закрывались глаза, — констатировал адвокат Бейсекеев.
Причина, по его мнению, в “оголтелой борьбе с преступностью”: за любым проступком все сразу хотят видеть преступление.
- Но ведь есть разграничения. Забывают, что в Уголовном кодексе в основном прописаны преступления умышленного характера, — уточнил Нурлан Бейсекеев.
Он предполагает, что причиной выступления Асхата Даулбаева послужил разработанный Генеральной прокуратурой Уголовный кодекс, который очень сильно раскритиковали и в котором роль адвоката принижена.
- Новый проект написан таким образом, что адвокату в уголовном процессе вообще делать нечего, он связан по рукам и ногам, — поделился своим мнением Нурлан Бейсекеев и усомнился как в искренности слов г‑на Даулбаева, так и в том, что они реализуются на деле.
Источник: Газета “Рипаблик” №2(02) от 1 февраля 2013 года
