Терминал отдайте детям!

В нача­ле 1990‑х годов после выво­да Алма­тин­ско­го аэро­пор­та из лик­ви­ди­ро­ван­но­го впо­след­ствии Казах­ско­го управ­ле­ния граж­дан­ской авиа­ции тер­ми­нал был вве­рен создан­ной наци­о­наль­ной ком­па­нии «Казах­стан ауе жолы», но в 1996 году пре­об­ра­зо­ван в само­сто­я­тель­ное акци­о­нер­ное обще­ство. Едва оно закон­чи­ло орга­ни­за­ци­он­ный пери­од пре­об­ра­зо­ва­ния пред­при­я­тия, как ОАО «Аэро­порт Алма­ты» (так тогда назы­вал­ся его соб­ствен­ник) быст­ро ста­ло прит­чей во язы­цех дело­вых кру­гов и насе­ле­ния как одно из неста­биль­ных пред­при­я­тий не толь­ко в южной сто­ли­це, но и всем Казахстане.

В апре­ле 1999 года ОАО «Аэро­порт Алма­ты» было пере­ре­ги­стри­ро­ва­но и ста­ло назы­вать­ся ОАО «Меж­ду­на­род­ный аэро­порт Алма­ты», кото­рое име­ло един­ствен­но­го акци­о­не­ра — ЗАО «Алма­ты Аэро­порт Пере­воз­ки». А летом 1999 года сго­рел основ­ной и самый доро­гой актив воз­душ­ной гава­ни — тер­ми­нал. При­чи­ны того боль­шо­го пожа­ра до сих пор вызы­ва­ют спо­ры, посколь­ку в офи­ци­аль­ную вер­сию о фри­тюр­ни­це слож­но поверить.

У Мин­тран­са денег нет, у Алма­ты есть

- Вик­тор Вяче­сла­во­вич, в свое вре­мя было очень мно­го раз­го­во­ров вокруг вас и аэро­пор­та. Гово­ри­ли, что ста­рый тер­ми­нал подо­жгли спе­ци­аль­но. Вы не мог­ли бы вспом­нить эту историю?

- Поче­му заго­рел­ся ста­рый тер­ми­нал, для меня до сих пор оста­ет­ся загад­кой. Офи­ци­аль­ная вер­сия Агент­ства по чрез­вы­чай­ным ситу­а­ци­ям, кото­рым тогда руко­во­дил Шал­бай Кул­ма­ха­нов, была тако­ва: в про­цес­се при­го­тов­ле­ния пищи фри­тюр­ни­ца вспых­ну­ла, мас­ло, кото­рое было в ней, раз­ли­лось и нача­ло гореть, заго­рел­ся пар­кет, а раз­лив­ше­е­ся горя­щее мас­ло рас­про­стра­ня­лось даль­ше. Из-за фри­тюр­ни­цы сго­рел тер­ми­нал пло­ща­дью почти в 9 тысяч квад­рат­ных мет­ров. Пожар­ные даже не успе­ли что-либо спасти.

Дан­ный тер­ми­нал нахо­дил­ся в рес­пуб­ли­кан­ской соб­ствен­но­сти, ответ­ствен­ность за него нес­ло Мини­стер­ство транс­пор­та и ком­му­ни­ка­ций. И мы толь­ко мог­ли вли­ять на умы руко­вод­ства мини­стер­ства и тре­бо­вать как мож­но быст­рее про­из­ве­сти снос обго­ре­лых, согнув­ших­ся, свер­нув­ших­ся кон­струк­ций, остав­ших­ся после пожа­ра, послед­ствия кото­ро­го виде­ли все при­бы­ва­ю­щие пас­са­жи­ры. Это было удру­ча­ю­щее зрелище.

Осе­нью 1999 года пре­зи­дент зада­ет вопрос мини­стру транс­пор­та и ком­му­ни­ка­ций Сери­ку Бур­кит­ба­е­ву: «Поче­му ниче­го не дела­ет­ся, поче­му до сих пор не демон­ти­ро­ва­ны кон­струк­ции?» На что Бур­кит­ба­ев отве­тил, что у них нет финан­со­вых ресур­сов, а ему руко­вод­ство и пра­ви­тель­ство не может выде­лить какую-то сум­му для реше­ния это­го вопроса.

Даль­ше со сто­ро­ны гла­вы госу­дар­ства раз­го­вор про­дол­жил­ся с набо­ром ненор­ма­тив­ной лек­си­ки в адрес мини­стер­ства. Затем он пово­ра­чи­ва­ет­ся ко мне и спра­ши­ва­ет: «Вик­тор, ты постро­ишь?» Мне ниче­го не оста­ва­лось делать, как ска­зать: «Да, построю».

Пре­зи­дент смог при­е­хать в Алма­ты 29 декаб­ря 2003 года. К тому вре­ме­ни мы пол­но­стью под­го­то­ви­ли тер­ми­нал, он бле­стел. Чест­но гово­ря, перед тем как поехать встре­чать пре­зи­ден­та, я туда загля­нул, все посмот­рел и про­ник­ся гор­до­стью, что мы смог­ли постро­ить супер­со­вре­мен­ный тер­ми­нал, кото­ро­му и сего­дня нет ана­ло­гов в Цен­траль­ной Азии. Сколь­ко лет про­шло, а он до сих явля­ет­ся лучшим.

Я поехал в VIP-зал для встре­чи пре­зи­ден­та, и в этот момент раз­да­ет­ся зво­нок из Аста­ны от одно­го извест­но­го гене­ра­ла, с кото­рым у меня были дове­ри­тель­ные отно­ше­ния:  «Шеф выле­тел, встре­чай­те, но имей­те в виду, что отдель­ные ваши «доб­ро­же­ла­те­ли» ска­за­ли гла­ве госу­дар­ства, что тер­ми­нал у вас не готов. Готов лишь один этаж, а в осталь­ном — пыль в гла­за пускаете».

Пре­зи­дент был несколь­ко взвол­но­ван. Пер­вое, куда мы подо­шли — стой­ка реги­стра­ции пас­са­жи­ров. Каж­дая стой­ка име­ла сво­е­го спе­ци­а­ли­ста. Вот, пожа­луй­ста, реги­стра­ция, багаж, весы — все рабо­та­ет. Про­ве­рил. Идем даль­ше. Вот пас­са­жир при­шел в зал ожи­да­ния, здесь он про­хо­дит к выхо­ду, когда его при­гла­ша­ют, здесь ска­нер, систе­ма без­опас­но­сти. Пре­зи­дент про­шел через ска­нер, посме­ял­ся, ска­зал: «Хоро­шо, все отлич­но, я понял».

Ответ непра­виль­ный

С Назар­ба­е­вым при­ле­тел Тимур Кули­ба­ев. Он зашел в зал, я пред­ло­жил выпить чаш­ку чая. Мы сели, и вдруг пре­зи­дент спра­ши­ва­ет, сколь­ко денег мы затра­ти­ли на стро­и­тель­ство тер­ми­на­ла.  Я ска­зал, что где-то в пре­де­лах $65 млн. И тут он гово­рит: «Тер­ми­нал необ­хо­ди­мо будет пере­дать Тиму­ру». Я отве­чаю: «Потра­че­но $65 млн, надо вос­пол­нить их в бюд­жет, и нет про­блем». Види­мо, мой ответ ему не очень понра­вил­ся. Он не стал про­дол­жать пить чай, встал, пошел к выхо­ду, даже не ска­зав «до сви­да­ния», сел в маши­ну и уехал.

От редак­ции «Взгля­да»

Как рас­ска­зал быв­ший аким Алма­ты, конеч­но же, аэро­порт был все-таки пере­дан Тиму­ру Кули­ба­е­ву через вы­строенную схе­му. Пере­да­чу осу­ществ­лял уже сле­ду­ю­щий гра­до­на­чаль­ник, Иман­га­ли Тас­ма­гам­бе­тов. При ней госу­дар­ствен­ный бюд­жет, как утвер­жда­ет Хра­пу­нов, полу­чил по дого­во­ру чисто сим­во­ли­че­скую сум­му — $300 тысяч в месяц. То есть $3,6 млн в год город дол­жен был полу­чать от экс­плу­а­та­ции терминала.

Доход­ная часть состав­ля­ла $24 млн толь­ко от пас­са­жи­ро­по­то­ка. Плюс, учи­ты­вая, что Тас­ма­гам­бе­тов пере­дал тер­ми­нал на 20 лет, город недо­по­лу­чит $400 млн.

«В даль­ней­шем тер­ми­нал был пере­дан в управ­ле­ние ком­па­нии зятя Тас­ма­гам­бе­то­ва Кене­са Раки­ше­ва. А сего­дня я вла­дею инфор­ма­ци­ей о том, что тер­ми­нал был про­дан тре­тьей ком­па­нии за $300 млн», — рас­ска­зал Вик­тор Хра­пу­нов в интер­вью «К+».

Посмот­реть пол­ную видео­вер­сию интер­вью мож­но сего­дня и зав­тра  в эфи­ре теле­ка­на­ла «К+» или в виде­об­ло­ге теле­ка­на­ла на youtube.com.

Источ­ник: Дело­вая газе­та “Взгляд” №38 (220) от 2 нояб­ря 2011 года