Сужающееся пространство религии в Центральной Азии

Очень незна­чи­тель­ное чис­ло жите­лей Цен­траль­ной Азии пред­по­чли при­со­еди­нить­ся к экс­тре­мист­ским ислам­ским груп­пи­ров­кам. Одна­ко судя по дей­стви­ям пра­ви­тельств реги­о­на, созда­ет­ся впе­чат­ле­ние, что эти госу­дар­ства нахо­дят­ся под непо­сред­ствен­ной угрозой.

Эпо­ха Интер­не­та и соци­аль­ных сетей озна­ме­но­ва­ла нача­ло новой эры почти повсе­мест­ной пара­нойи. Цен­траль­но­ази­ат­ские пра­ви­тель­ства рас­ши­ри­ли опре­де­ле­ния того, что под­ра­зу­ме­ва­ет­ся под экс­тре­мист­ской груп­пи­ров­кой, и при­ня­ли упре­жда­ю­щие меры по борь­бе с мни­мы­ми в силу зача­стую рас­плыв­ча­тых фор­му­ли­ро­вок угрозами.

Для обсуж­де­ния ситу­а­ции вокруг рели­гии и всё боль­ших огра­ни­чи­тель­ных дей­ствий пра­ви­тельств Цен­траль­ной Азии в отно­ше­нии рели­ги­оз­ных сво­бод редак­ция Азатты­ка собра­ла дис­кус­си­он­ную панель с экс­пер­та­ми. Вел дис­кус­сию пресс-мене­джер Азатты­ка Мухам­мад Тахир.

После того как цен­траль­но­ази­ат­ские стра­ны в 1991 году обре­ли неза­ви­си­мость, лиде­ры этих стран, кото­рые еще в недав­нем про­шлом были совет­ски­ми пар­тий­ны­ми чинов­ни­ка­ми, вско­ре осо­зна­ли, что воз­вра­ще­ние к ислам­ским рели­ги­оз­ным исто­кам может помочь их госу­дар­ствам про­ве­сти линию раз­гра­ни­че­ния меж­ду ними и их быв­шим коло­ни­за­то­ром — Рос­си­ей. При­чем сами ново­ис­пе­чен­ные пре­зи­ден­ты мало что зна­ли о религии.

Пре­зи­дент Казах­ста­на Нур­сул­тан Назар­ба­ев (в цен­тре) на откры­тии мече­ти «Хаз­рет Сул­тан» в Астане. 6 июля 2012 года.

В пер­вые годы неза­ви­си­мо­сти про­изо­шли неко­то­рые собы­тия, кото­рые вызва­ли раз­ную реак­цию в каж­дой из пяти стран Цен­траль­ной Азии. Так, пре­зи­дент Узбе­ки­ста­на Ислам Кари­мов во вре­мя поезд­ки в Наман­ган в декаб­ре 1991 года ока­зал­ся в ситу­а­ции, когда ему при­шлось сидеть и слу­шать пред­ста­ви­те­лей груп­пы мусуль­ман об их иде­ях управ­ле­ния стра­ной. Вес­ной 1992 года в Таджи­ки­стане раз­ра­зи­лась граж­дан­ская вой­на, в кото­рой основ­ным воен­ным про­тив­ни­ком пра­ви­тель­ства ста­ла Пар­тия ислам­ско­го возрождения.

ОТСУТСТВИЕ ЧЕТКИХ ФОРМУЛИРОВОК

Как отме­ча­ет Феликс Кор­ли — редак­тор новост­но­го агент­ства «Форум 18», отсле­жи­ва­ю­ще­го ситу­а­цию с рели­ги­оз­ны­ми пра­ва­ми в быв­ших совет­ских рес­пуб­ли­ках и Восточ­ной Евро­пе, поли­ти­ка по отно­ше­нию к рели­гии эво­лю­ци­о­ни­ро­ва­ла посте­пен­но. Посыл госу­дарств Цен­траль­ной Азии в отно­ше­нии рели­гии в целом сво­дит­ся к тому, что рели­гия опас­на, если она не полу­чи­ла офи­ци­аль­но­го при­зна­ния в стране. При этом в кон­сти­ту­ци­ях всех пяти стран реги­о­на закреп­ле­но пра­во на сво­бо­ду веро­ис­по­ве­да­ния. На прак­ти­ке же так назы­ва­е­мые нетра­ди­ци­он­ные кон­фес­сии стал­ки­ва­ют­ся с серьез­ны­ми проблемами.

По сло­вам Дило­ром Абдул­ла­е­вой — пред­ста­ви­те­ля юри­ди­че­ской груп­пы по защи­те прав чело­ве­ка в Узбе­ки­стане «Ташаб­бус», доволь­но боль­шое чис­ло рели­ги­оз­ных групп в стране было неофи­ци­аль­но запре­ще­но. Она так­же отме­ти­ла, что «про­из­вол и удер­жи­ва­ние в стра­хе людей, прак­ти­ку­ю­щих рели­гию», — обыч­ное дело для этой страны.

Дило­ром Абдул­ла­е­ва под­чер­ки­ва­ет, что одоб­рен­ная госу­дар­ством вер­сия сун­нит­ско­го исла­ма — это «сво­е­го рода совет­ский стиль, я бы ска­за­ла, бли­же к куль­ту­ре, чем к религии».

Пре­зи­дент Таджи­ки­ста­на Эмо­ма­ли Рах­мон на запус­ке стро­и­тель­ства круп­ней­шей мече­ти в Таджи­ки­стане. 5 октяб­ря 2011 года.

Пра­ви­тель­ства Цен­траль­ной Азии, похо­же, непра­виль­но интер­пре­ти­ру­ют наме­ре­ния мно­гих групп. Ещё в совет­ские вре­ме­на «вах­ха­би­ты» уже были люби­мым объ­ек­том кам­па­ний. Тем не менее боль­шин­ство из них, если прак­ти­че­ски не все из задер­жан­ных или осуж­ден­ных в Цен­траль­ной Азии, по всей види­мо­сти, не прак­ти­ко­ва­ли вах­ха­бизм в той фор­ме, кото­рая име­ет отно­ше­ние к родине это­го рели­ги­оз­но­го тече­ния — Сау­дов­ской Аравии.

Теперь же под наи­боль­шее подо­зре­ние в Цен­траль­ной Азии попа­ли «сала­фи­ты». Как отме­ча­ет редак­тор веб-сай­та Registan.net Ной Такер, сотруд­ни­ча­ю­щий на дан­ный момент с Азатты­ком, «будет труд­но най­ти кого-либо в пра­ви­тель­стве Цен­траль­ной Азии, кто бы смог с точ­но­стью ука­зать на раз­ни­цу меж­ду „вах­ха­би­та­ми“ и „сала­фи­та­ми“».

При­чем осо­бо ниче­го не пред­при­ни­ма­ет­ся для того, что­бы чет­ко опре­де­лить, какая имен­но угро­за исхо­дит от после­до­ва­те­лей этих исла­мист­ских группировок.

— Пра­ви­тель­ствам сле­ду­ет при­смот­реть­ся к тем людям, кото­рые на самом деле совер­ша­ют насиль­ствен­ные пре­ступ­ле­ния или под­стре­ка­ют, орга­ни­зо­вы­ва­ют либо совер­ша­ют пре­ступ­ле­ния, свя­зан­ные с наси­ли­ем, а не делать мише­нью людей исклю­чи­тель­но из-за их рели­ги­оз­ной при­над­леж­но­сти или кажу­щей­ся рели­ги­оз­ной при­над­леж­но­сти, — пола­га­ет Феликс Корли.

ЗАСТАВИТЬ ОППОНЕНТОВ ЗАМОЛЧАТЬ

Быва­ет и так, что в неко­то­рых госу­дар­ствах Цен­траль­ной Азии угро­за от исла­мист­ских груп­пи­ро­вок силь­но пре­уве­ли­чи­ва­ет­ся. Ино­гда даже дохо­дит до того, что груп­пи­ров­ки при­ду­мы­ва­ют­ся, а потом мни­мые оппо­нен­ты пра­ви­тельств заклю­ча­ют­ся в тюрь­му за так назы­ва­е­мое в них членство.

— Они [пра­ви­тель­ство] гово­рят, что вы при­над­ле­жи­те к груп­пе, кото­рая на самом деле даже не суще­ству­ет, так что очень труд­но дока­зать то, что они к ней не при­над­ле­жат, когда в первую оче­редь нель­зя даже опре­де­лить, что это за груп­па, — под­чер­ки­ва­ет Ной Такер.

Веру­ю­щие во вре­мя молит­вы в дни Ора­за-айта у мече­ти «Хаз­ра­ти имам» в Таш­кен­те. 6 июля 2016 года.

Такой под­ход, по мне­нию Фелик­са Кор­ли, не спо­соб­ству­ет ни без­опас­но­сти стра­ны, ни защи­те прав чело­ве­ка в этих странах.

Феликс Кор­ли при­вел в при­мер Бахро­ма Сапа­ро­ва, лиде­ра груп­пы сун­нит­ских мусуль­ман в Турк­ме­на­ба­те, про­по­ве­до­вав­ше­го, по всей види­мо­сти, без полу­че­ния на это офи­ци­аль­но­го одоб­ре­ния Туркменистана.

— Счи­та­ет­ся, что он был при­го­во­рен к 15 годам тюрем­но­го заклю­че­ния и нахо­дит­ся в тюрь­ме стро­го­го режи­ма «Ова­дан-депе», рас­по­ло­жен­ной в пустыне. Очень, очень немно­гие заклю­чен­ные когда-либо выхо­ди­ли отту­да живы­ми, послед­нее, что извест­но о нем, — то, что его виде­ли в этой тюрь­ме в 2014 году, — гово­рит он.

Совсем недав­но в Узбе­ки­стане, по сло­вам Ноя Таке­ра, испол­ня­ю­щий обя­зан­но­сти пре­зи­ден­та Шав­кат Мир­зи­я­ев при­ка­зал служ­бам без­опас­но­сти про­ве­сти поваль­ные про­вер­ки в при­гра­нич­ных рай­о­нах и в Таш­кен­те в поис­ке людей, кото­рые ранее были осуж­де­ны по рели­ги­оз­ным обвинениям.

Дило­ром Абдул­ла­е­ва отме­ча­ет, что «рели­ги­оз­ные экс­тре­ми­сты или акты рели­ги­оз­но­го экс­тре­миз­ма явля­ют­ся резуль­та­том жест­ких огра­ни­че­ний на сво­бо­ду рели­гии в этих стра­нах». Ной Такер, в свою оче­редь, выдви­га­ет пред­по­ло­же­ния, что чет­кость и недву­смыс­лен­ность пра­ви­тель­ствен­ных опре­де­ле­ний экс­тре­мист­ских груп­пи­ро­вок при­нес­ли бы боль­ше поль­зы граж­да­нам стран Цен­траль­ной Азии и обще­ствен­ной безопасности.

Ори­ги­нал ста­тьи: РАДИО АЗАТТЫК – Казах­ская редак­ция Радио «Сво­бод­ная Европа»/Радио «Сво­бо­да»