В Алматы завершается суд по делу активистов, арестованных за «публичные призывы к совершению акта терроризма», их осуждение свяжет с террором главного оппонента Акорды – ДВК…
В суде в Алматы: Оралбек Омыров, Алмат Жумагулов, Кенжебек Абишев
А дело было так.
23 ноября 2017 года некто Асхат Шарбат снимает квартиру в Алматы, куда приглашает двух общественных активистов – Алмата Жумагулова и Оралбека Омырова для съемок пропагандистских роликов в поддержку движения «Демократический выбор Казахстана» (на тот момент не запрещенного в стране).
Но, как оказалось, предварительно там с ведома Асхата Шарбата казахстанские спецслужбы устанавливают скрытые видеокамеры, позволяющие записывать происходящее в этой квартире.
Пригласив указанных людей, Асхат Шарбат предлагает помимо ролика по теме ДВК снять еще ролик об исламском джихаде.
Жумагулов категорически отвергает такое предложение, посчитав это противозаконным и не соответствующим целям и задачам ДВК. Затем, сославшись на неотложные дела, он уходит со съемной квартиры.
После его ухода Шарбат все же организует съемки ролика об исламском джихаде. В этом участвуют двое неизвестных, приглашенных им, и Оралбек Омыров. Все трое, надев маски и взяв в руки бутафорские автоматы, зачитывают призыв к джихаду.
Все это Асхат Шарбат записывает на свой мобильный телефон.
После того как все уходят, Шарбат дожидается сотрудников Комитета национальной безопасности (КНБ), которые забирают отснятый материал со своих камер.
25 ноября ролик с «джихадистами» появляется в Интернете. Это делает все тот же Шарбат. Тут же возбуждается уголовное дело.
Причем следователю уже известны конкретные имена и фамилии исполнителей. Зацените уровень оперативности! Уже 25 ноября следователю было известно то, о чем сами обвиняемые узнают только 26–27 ноября, получив ролики от Шарбата.
Еще один важный момент: все указанные видеозаписи были рассекречены КНБ 27 ноября. Только после этого они могли быть переданы в департамент внутренних дел (ДВД) Алматы, где после ознакомления их можно было отдать следователю для ведения дела.
Спрашивается, каким образом следователь ДВД мог 25 числа возбудить уголовное дело, информация о котором в тот момент еще была засекречена и находилась в КНБ?
Но самое поразительное – то, что в ролике о «джихадистах» оказались кадры видеозаписи с камер СОРМ (средство оперативно-розыскных мероприятий). Как могли кадры с камер КНБ попасть в ролик, призывающий к джихаду?
Понятно, что в момент возбуждения уголовного дела следователь ДВД никак не мог знать ни о записях СОРМ, ни фамилий Жумагулова, Омырова, и уж тем более третьего подсудимого Кенжебека Абишева, который к этому ролику, как оказалось, вообще не имеет никакого отношения.
Это могло произойти только в том случае, если вся эпопея с записью «террористического» ролика с самого начала была срежиссирована спецслужбами.
Все находит свое логическое объяснение, если исходить из того, что данный ролик был необходим для демонстрации террористической направленности ДВК. Для этого и была разработана вся операция.
Сегодня, исходя из имеющихся данных, вырисовывается общая картина происшедшего. Внедренный в ряды активистов-общественников Асхат Шарбат под предлогом съемки ролика о ДВК приглашает на специально приготовленную квартиру двух сторонников ДВК.
Его задача – уговорить их поучаствовать в съемках ролика, призывающего к джихаду. Однако один из них отказывается и уходит, но другой соглашается и вместе с еще двумя статистами, приглашенными для этой провокации, надевает маски, берет муляж автомата и, к радости провокаторов, принимает участие в съемке. Дело сделано.
После съемки Асхат передает снятое им видео специалистам КНБ для монтажа, которые, монтируя ролик, по неосторожности используют в нем кадры с камер СОРМ. Повторяю, в «террористическом» ролике наряду с видео, записанным на телефон Асхата, есть кадры с камер СОРМ. Это документально установленный факт, что те, кто выложил в соцсеть «джихадистский» ролик и записывал на камеры СОРМ, – одни и те же люди.
Таким образом, защита сумела предоставить суду неопровержимые доказательства того, что сотрудники КНБ организовали провокацию против граждан Казахстана с целью использовать это для дискредитации политических оппонентов Акорды.
На суде благодаря отличной работе адвоката все вышесказанное вылезло наружу, и… всем сидящим в зале суда стало очевидно, что исполнителем провокации является именно Асхат Шарбат, выполнявший указания сотрудников КНБ.
По сути, дело развалено, и все обвинения против Жумагулова, Омырова и Абишева должны быть сняты. Самое время сажать на скамейку тех, кто устроил эту провокацию. Но в нашем случае не всё так просто.
Дело в том, что в Казахстане суд не сам по себе, а является органом, зависимым от исполнительной власти. А потому в части политических и особо резонансных дел суды, как правило, реализуют волю руководства страны.
Дело «джихадистов» – откровенно политическое. Именно поэтому правозащитники признали Абишева и Жумагулова политическими арестантами. Очевидно, что оно инициировано в рамках общей кампании борьбы с оппозиционным движением ДВК.
Но если остальные судебные процессы против сторонников ДВК преследуют цель застращать граждан, чтобы предостеречь их от поддержки запрещенной организации, то процесс над «джихадистами» решает иную задачу: доказательство террористической направленности ДВК.
Проще говоря, если будет решение суда о том, что активисты ДВК призывали к джихаду, то ранее принятый запрет ДВК как террористической организации, наконец-то, получит свое юридически оформленное подтверждение. Иных серьезных оснований у властей Казахстана причислить ДВК к рядам террористов пока не имеется.
Как видим, на карту поставлено очень важное дело: обоснование террористического характера организации, оппонирующей властям.
Исходя из этого, можно с большой долей уверенности предположить, что суд не заметит участия КНБ в подготовке «джихадистского» ролика.
Он не станет свидетеля Асхата Шарбата переводить в статус обвиняемого, несмотря на то, что всё, начиная от нахождения квартиры, организации съемок ролика, его монтажа и размещения в Интернете, сделано именно им. Суд не заметит и других многочисленных нестыковок в обвинении против подсудимых.
Как свидетельствует опыт всех уголовных дел, связанных с ДВК, и закон, и логика, и здравый смысл в этом случае, как правило, отдыхают.
Если бизнесмена Искандера Еримбетова умудрились осудить на 7 лет за получение… прибыли, а Асету Абишеву дали 4 года за перепосты в соцсетях, так и не удосужившись заслушать основного свидетеля, то уж в отношении «джихадистов» судья, скорее всего, вообще не будет заморачиваться и вынесет обвинительное решение.
Даже при том, что доказано, что «их там не стояло».
И ведь все понимают, что дело не в их виновности, и даже не в том, что судья поступает не по закону и справедливости.
Просто есть общая негласная установка «мочить аблязовских», не выполнить которую сегодня равносильно приговору самому себе.
Людям этой системы некуда деваться, они, чтобы остаться там, и предъявлять самые дикие обвинения, и выносят самые абсурдные решения. Это их, конечно, не оправдывает, но во многом объясняет настоящую ситуацию.+
Сергей Дуванов – публицист и колумнист Ц‑1 в Алматы
