Прокурор сказал: этих надо расстрелять!

Как сви­де­тель­ству­ют при­сут­ство­вав­шие в зале суда жур­на­ли­сты, пред­ло­же­ние выс­шей меры Коно­ва­лов вос­при­нял без тени эмо­ции — столь же без­раз­лич­но он ведет себя на про­тя­же­нии все­го про­цес­са. Его това­рищ Кова­лев был настоль­ко шоки­ро­ван, что едва не поте­рял сознание.

Напом­ним, взрыв на стан­ции Октябрь­ской Мин­ско­го мет­ро­по­ли­те­на про­гре­мел 11 апре­ля в час пик и унес жиз­ни 15 чело­век, еще более 300 при­чи­нил раз­лич­ной сте­пе­ни трав­мы. Через пол­то­ра суток Алек­сандр Лука­шен­ко тор­же­ствен­но объ­явил о поим­ке тер­ро­ри­стов. Чис­ло задер­жан­ных в устах пра­во­охра­ни­тель­ных орга­нов какое-то вре­мя варьи­ро­ва­лось от двух до пяти, но обви­не­ние в ито­ге было предъ­яв­ле­но двум дру­зьям дет­ства из Витеб­ска, один из кото­рых рабо­тал на заво­де тока­рем, а дру­гой — элек­тро­мон­те­ром. По вер­сии след­ствия, това­ри­щи со школь­ной ска­мьи увле­ка­лись взрыв­ча­ты­ми веще­ства­ми и тече­ние дол­гих лет отта­чи­ва­ли свои уме­ния: яко­бы на их сове­сти серия взры­вов в Витеб­ске и Мин­ске, дати­ро­ван­ных 2004, 2005 и 2008 года­ми. По ито­гам мно­го­чис­лен­ных эпи­зо­дов Коно­ва­лов обви­ня­ет­ся в совер­ше­нии тер­ак­тов и изго­тов­ле­нии взрыв­ча­тых веществ, Кова­лев обви­ня­ет­ся в пособ­ни­че­стве и недоносительстве.

Коно­ва­лов при­знал свою вину в двух глав­ных тер­ак­тах — взры­ве на празд­но­ва­нии Дня неза­ви­си­мо­сти в Мин­ске летом 2008 года и апрель­ском взры­ве в мет­ро. Одна­ко он отверг обви­не­ния по дру­гим эпи­зо­дам. Кова­лев давал при­зна­тель­ные пока­за­ния на след­ствии, но в зале суда заявил, что ого­во­рил себя под дей­стви­ем наси­лия. Судеб­ное рас­сле­до­ва­ние дли­лось пол­то­ра меся­ца и, по мне­нию адво­ка­тов под­су­ди­мых, закон­чи­лось преж­де­вре­мен­но: судья Алек­сандр Федор­цов не удо­вле­тво­рил хода­тай­ства защи­ты, кото­рая про­си­ла вызвать в суд новых сви­де­те­лей и про­ве­сти допол­ни­тель­ное иссле­до­ва­ние мате­ри­а­лов дела. Суд не счел нуж­ным предо­ста­вить защи­те пра­во иссле­до­вать видео­за­пись с каме­ры мет­ро­по­ли­те­на, а так­же отка­зал в вызо­ве экс­пер­тов ФСБ, кото­рые иссле­до­ва­ли видео­ро­ли­ки с камер наблю­де­ния и заяви­ли о видео­мон­та­же в одном из фай­лов. В нача­ле нояб­ря на судеб­ном засе­да­нии было объ­яв­ле­но об окон­ча­нии рас­сле­до­ва­ния и пере­хо­де к пре­ни­ям, на под­го­тов­ку к кото­рым сто­ро­нам отве­ли 10 дней.

И до этой чер­ты, и после наблю­да­ю­щие за ходом про­цес­са жур­на­ли­сты не уста­ют ана­ли­зи­ро­вать обсто­я­тель­ства это­го дела, под­ме­чая оче­вид­ные неле­пи­цы в вер­сии обви­не­ния и пыта­ясь най­ти ответ на вопрос: при­част­ны ли под­су­ди­мые к взры­ву в мет­ро, и если да, то в какой мере?

При­зна­ние — цари­ца доказательств

В раз­ных пуб­ли­ка­ци­ях — свои аспек­ты рас­сле­до­ва­ния, но все авто­ры схо­дят­ся в одном: да, у след­ствия есть при­зна­ние Коно­ва­ло­ва, есть и кос­вен­ные под­твер­жде­ния при­част­но­сти обви­ня­е­мых к тер­ак­там, но это не дает обы­ва­тель­ской уве­рен­но­сти в дос­ко­наль­но­сти рас­сле­до­ва­ния, а глав­ное, не назы­ва­ет убе­ди­тель­но­го моти­ва пре­ступ­ле­ния. Сна­ча­ла гособ­ви­не­ние свя­зы­ва­ло тер­акт с «неоправ­дан­ной агрес­си­ей и жесто­ко­стью» Коно­ва­ло­ва, кото­рый яко­бы полу­чал «мораль­ное удо­вле­тво­ре­ние от сво­ей без­на­ка­зан­но­сти», но сам под­су­ди­мый токарь так мно­го раз на суде про­из­нес заучен­ную фра­зу «с целью деста­би­ли­за­ции обще­ствен­но­го поряд­ка и устра­ше­ния насе­ле­ния», что про­ку­рор «пове­рил» ему и пере­ква­ли­фи­ци­ро­вал мотив.

Лич­но­сти под­су­ди­мых — это пер­вое, что не вяжет­ся с пред­став­ле­ни­я­ми о тер­ро­ри­стах. Типич­ные про­вин­ци­а­лы, один — замкну­тый химик-само­уч­ка, дру­гой — само­уве­рен­ный фан­та­зер, читав­ший кни­ги по пси­хо­ло­гии и меч­тав­ший стать дол­ла­ро­вым мил­ли­о­не­ром. Коно­ва­лов яко­бы искал «рецеп­ты» бомб в Интер­не­те и изго­тав­ли­вал их в под­ва­ле сво­е­го дома — ава­рий­ной пяти­этаж­ки на окра­ине Витеб­ска. Кова­лев покры­вал друга.

Все жда­ли, что пси­хо­ло­го-пси­хи­ат­ри­че­ская экс­пер­ти­за выявит у под­су­ди­мых болез­нен­ные откло­не­ния. Но спе­ци­аль­ная комис­сия ника­ких пато­ло­гий у пар­ней не нашла, а про­стран­ное опи­са­ние харак­те­ров Коно­ва­ло­ва (в т.ч. низ­кий уро­вень враж­деб­но­сти, прак­ти­че­ское мыш­ле­ние, стрем­ле­ние к доми­ни­ро­ва­нию) и Кова­ле­ва (в т.ч. стрем­ле­ние к новым зна­ни­ям, склон­ность к сво­бо­до­мыс­лию, ради­ка­лиз­му, отсут­ствие зло­па­мят­но­сти, мяг­кость, довер­чи­вость) поды­то­жи­ла фра­зой: «Опре­де­ле­ние моти­ва­ции совер­ше­ния пре­ступ­ле­ний не вхо­дит в ком­пе­тен­цию экспертов».

Наблю­да­ю­щие за судеб­ным про­цес­сом кон­ста­ти­ру­ют так­же мно­же­ство белых пятен в той части дела, кото­рая каса­ет­ся задер­жа­ния под­су­ди­мых, усло­вий изго­тов­ле­ния взрыв­ных устройств, веще­ствен­ных дока­за­тельств вины Коно­ва­ло­ва и Кова­ле­ва. Потер­пев­шая по вре­мя взры­ва Люд­ми­ла Жеч­ко на пре­ни­ях 14 нояб­ря высту­пи­ла с заяв­ле­ни­ем, в кото­ром пере­чис­ли­ла свои сомнения.

Хоте­лось бы верить…

Люд­ми­ле Жеч­ко хоте­лось бы «вый­ти из это­го зала в пол­ной уве­рен­но­сти, что все дей­стви­тель­но так, что толь­ко эти двое винов­ны, что они понес­ли заслу­жен­ное нака­за­ние, спо­кой­но спу­стить­ся в мет­ро, сесть в поезд и уехать». Одна­ко такой уве­рен­но­сти нет, пото­му что «есть огром­ное коли­че­ство экс­пер­тиз, кото­рые про­во­ди­лись чисто тео­ре­ти­че­ски: может быть, не может быть».

- Совер­шен­но не пони­маю, поче­му экс­пер­ты при­гла­ша­ют­ся в суд в каче­стве сви­де­те­лей, — про­ци­ти­ро­ва­ли сте­но­грам­му выступ­ле­ния Жеч­ко на Naviny.by. — Поче­му я не могу задать им вопрос как экс­пер­там? Напри­мер, поче­му не про­во­ди­лось ни одно­го взры­ва на поли­гоне? Как там это долж­но про­из­во­дить­ся? Поче­му не было про­из­ве­де­но даже попыт­ки? Я спро­си­ла у экс­пер­та: а вы вооб­ще про­бо­ва­ли вос­про­из­ве­сти то, что он (Коно­ва­лов) нари­со­вал и соеди­нил? Это мог­ло взо­рвать­ся и нане­сти имен­но такой ущерб?

- Далее. Что такое под­валь­ное поме­ще­ние — метр трид­цать на метр трид­цать, ника­кой вытяж­ной вен­ти­ля­ции. Какой про­дукт на выхо­де? Сто мил­ли­грамм одно­го веще­ства, сто — дру­го­го… А какой про­цесс про­ис­хо­дит, сколь­ко по вре­ме­ни это варит­ся, что на выхо­де? 15 грамм? А сколь­ко вре­ме­ни тре­бу­ет­ся на то, что­бы сва­рить 20 кило­грам­мов взрыв­чат­ки? Кто это иссле­до­вал? Кто дал вра­зу­ми­тель­ный ответ? Кому я долж­на поверить?

- Я вооб­ще не верю, что этот Кова­лев и Коно­ва­лов… Да, «девят­ка» (школь­ная оцен­ка по 10-балль­ной шка­ле) по химии может быть. Но он сва­рил взрыв­чат­ку крайне неустой­чи­вую, кото­рая в любую секун­ду мог­ла взо­рвать­ся. А как он несет сум­ку — из сто­ро­ны в сто­ро­ну, нога­ми ее пина­ет — и ниче­го не происходит.

- Поче­му в ходе экс­пер­тиз не обна­ру­же­но сле­дов взрыв­ча­тых веществ ни на кож­ных покро­вах, ни на сли­зи­стой, ни на воло­сах, если он (Коно­ва­лов) сто­ял в несколь­ких мет­рах от взрыва?

Это толь­ко часть из мно­же­ства «поче­му», нако­нец-то озву­чен­ных в зале засе­да­ний. А сколь­ко вопро­сов оста­лось за сте­на­ми суда! И если под­су­ди­мых рас­стре­ля­ют, едва ли бело­ру­сы когда-нибудь полу­чат ответ, кто и зачем устро­ил взрыв в метро.

Read the original:
Про­ку­рор ска­зал: этих надо расстрелять!