Политическую активность вызывает будущее Казахстана. Это связано с тем, что в последнее время стала будироваться тема преемственности власти и связанные с этим, принятые обязательства руководства страны.
Активисты призывают к выходу из Таможенного союза и Единого экономического пространства, за возврат природных ресурсов народу и требуют прямых выборов акимов всех уровней и запрещения строительства АЭС и банка ядерного топлива.
Уже очевидно, что тема выборности местной исполнительной власти давно созрела. Без этого социальные проблемы на местах не решить, а напряженность в регионах будет нарастать. Есть определенное понимание со стороны властей, которые намерены в августе провести выборы сельских акимов.
Запреты по АЭС и БЯТ также понятны и не вызывают особых вопросов, поскольку они касаются напрямую каждого гражданина, его здоровья, экологии и будущего детей.
На первый взгляд вполне обоснованы требования по выходу из Таможенного союза. По данным минфина экспорт Казахстана в Россию и Белоруссию сократился на 5 %. Тарифная политика ТС, привязанная к России, ставит невыгодное положение казахстанских предпринимателей, если не сказать, что направлена на поддержку российского производителя.
Вместе с тем, не все так просто, как кажется. Если все-таки выход из ТС и ЕЭП состоится, то вряд ли будет воспринят положительно в Москве. Не повлечет ли это ответных санкций со стороны России… Казахстан не Грузия, мы не боржоми экспортируем, а нефть по российским трубопроводам, а нефтепровод по дну Каспия не проложен… Наши грузы в Европу также проходят транзитом через российские железные дороги. Если так, в смысле российской негативной реакции, то у нас остается один выход через Китай, что означает усилении привязки на этот раз к другому соседу…
Как будет Казахстан выстраивать равные и взаимовыгодные отношения со всеми, о чем говорят противники интеграции…
Что конкретно означает «возврат природных ресурсов народу» и как все это будет происходить? Национализация нефтяной и горнорудной промышленности? Если это так, то какие и, главное чьи, месторождения попадут под национализацию? Национализация месторождений у Шеврона повлечет вполне предсказуемую реакцию Вашингтона, как это было с Венесуэлой. Как будет решен вопрос с Китаем, которым принадлежит 30 % нефтяной отрасли? Поступим, как покойный Уго Чавес? Но он, национализировав американские и западные компании, дружил с той же Россией.
Возврат природных ресурсов может повлечь за собой эффект домино? Есть риск, что за этим последуют требования по возвращению в государственную собственность приватизированных в 90-ые годы части производственной инфраструктуры и других социальных объектов Казахстана…
Некоторые политологи утверждают, что Казахстан никогда не поступится своим суверенитетом. Что в их понимании означает суверенитет? Только политический? А политический суверенитет, как известно, определяется экономическим суверенитетом. Можно ли считать Казахстан, где под его контролем находится только 1/3 основных отраслей: нефтяной и горнорудной, на 100% суверенным государством…
Как видим, вопросов становится больше. Пока на них не будут даны четкие и ясные ответы, трудно рассчитывать на поддержку граждан. Самое главное, какое будущее предлагают нам инициаторы активисты? Иначе, как говорят казахи, далбаса.
