Как жена казахского банкира просила в Британии убежище и проиграла судебную тяжбу

Запад­ные СМИ на ухо­дя­щей неде­ле пишут о судеб­ном раз­би­ра­тель­стве в Лон­доне с уча­сти­ем жены бан­ки­ра из Казах­ста­на, кото­рая попро­си­ла поли­ти­че­ско­го убе­жи­ща в Вели­ко­бри­та­нии на фоне выдви­ну­тых на родине уго­лов­ных обви­не­ний про­тив ее мужа. Зару­беж­ные изда­ния так­же отме­ча­ют, что Казах­стан, один из миро­вых экс­пор­те­ров пше­ни­цы, теря­ет тра­ди­ци­он­ные рын­ки сбыта.

ПРОШЕНИЕ ОБ УБЕЖИЩЕ ЖЕНЫ БАНКИРА И ИСК ЕЕ ЮРИСТОВ, ТРЕБУЮЩИХ ОПЛАТИТЬ УСЛУГИ

Бри­тан­ские СМИ напи­са­ли о судеб­ной тяж­бе с уча­сти­ем Нур­гуль Ерта­е­вой, жены (в пуб­ли­ка­ци­ях ее ука­зы­ва­ют быв­шей женой) казах­стан­ско­го бан­ки­ра Жомар­та Ерта­е­ва, при­го­во­рен­но­го на родине к тюрем­но­му заклю­че­нию по обви­не­нию в хище­нии средств Bank RBK. Изда­ния рас­ска­зы­ва­ют, что Нур­гуль Ерта­е­ва обра­ти­лась к лон­дон­ским юри­стам для сопро­вож­де­ния ее про­ше­ния о предо­став­ле­нии убе­жи­ща в Вели­ко­бри­та­нии, но затем посчи­та­ла, что юри­ди­че­ская фир­ма завы­ша­ет сто­и­мость сво­их услуг. Фир­ма Farrer & Co, недо­по­лу­чив­шая гоно­ра­ры по кон­трак­ту с Ерта­е­вой, пода­ла на нее в суд.

В мате­ри­а­лах Высо­ко­го суда Англии и Уэль­са гово­рит­ся, что Нур­гуль Ерта­е­ва при­е­ха­ла в Вели­ко­бри­та­нию в июне 2018 года, когда ее дочь окан­чи­ва­ла мест­ный вуз, не ста­ла воз­вра­щать­ся на роди­ну и попро­си­ла убе­жи­ща «из-за собы­тий про­тив ее быв­ше­го мужа в Казах­стане». Ерта­е­ва заклю­чи­ла кон­тракт с Farrer & Co, встре­тив­шись с рус­ско­го­во­ря­щим парт­не­ром фир­мы Еле­ной Хинчин.

Ерта­е­вой сооб­щи­ли, что «затра­ты на эту рабо­ту соста­вят от 200 до 280 тысяч фун­тов стер­лин­гов, не вклю­чая гоно­ра­ры адво­ка­тов и дру­гих сто­рон­них орга­ни­за­ций». «Счет, дати­ро­ван­ный сен­тяб­рем 2020 года, соста­вил 194 тыся­чи фун­тов стер­лин­гов, при этом непо­га­шен­ный [Ерта­е­вой] оста­ток соста­вил почти 124 тыся­чи фун­тов стер­лин­гов», — пишет изда­ние Law Society Gazette.

Услу­ги юри­ди­че­ской фир­мы, гово­рит­ся в пуб­ли­ка­ции, обхо­ди­лись в сум­му от 200 до 600 фун­тов (270–820 долларов)в час.

Когда Нур­гуль Ерта­е­ва пода­ла заяв­ле­ние об убе­жи­ще в Вели­ко­бри­та­нии, ее муж, задер­жан­ный в Москве по запро­су казах­стан­ских вла­стей, попро­сил поли­ти­че­ско­го убе­жи­ща в Рос­сии. Ерта­ев, обви­ня­е­мый в мошен­ни­че­стве и «хище­нии вве­рен­но­го чужо­го иму­ще­ства», тогда заявил, что его пре­сле­ду­ют по поли­ти­че­ским мотивам.

Ерта­е­ва тоже пыта­лась при­влечь вни­ма­ние к «нару­ше­ни­ям прав чело­ве­ка» в Казах­стане и утвер­жда­ла, что в слу­чае депор­та­ции в Казах­стан она под­верг­нет­ся «бес­че­ло­веч­но­му и уни­жа­ю­ще­му досто­ин­ство обра­ще­нию», ей не будет гаран­ти­ро­ва­но «спра­вед­ли­вое судеб­ное разбирательство».

Ерта­е­вы, кото­рые зани­ма­ли руко­во­дя­щие долж­но­сти в бан­ке, вла­де­ли теле­ком­му­ни­ка­ци­он­ным биз­не­сом, рабо­та­ли с близ­ки­ми род­ствен­ни­ка­ми высо­ко­по­став­лен­ных казах­стан­ских чинов­ни­ков, нико­гда преж­де не дела­ли подоб­ных поли­ти­че­ских заявлений.

Как пишет изда­ние Legal Futures, для удо­вле­тво­ре­ния хода­тай­ства о предо­став­ле­нии убе­жи­ща Ерта­е­ва долж­на была в соот­вет­ствии с Кон­вен­ци­ей 1951 года о бежен­цах предо­ста­вить дока­за­тель­ства в поль­зу того, что ее пре­сле­ду­ют из-за поли­ти­че­ских моти­вов и что она явля­ет­ся «вто­ро­сте­пен­ной целью в поли­ти­че­ской ата­ке» на мужа.

Жомар­ту Ерта­е­ву, экс­тра­ди­ро­ван­но­му в Казах­стан в 2019 году, а затем при­го­во­рен­но­му к 11 годам лише­ния сво­бо­ды по обви­не­нию в орга­ни­за­ции хище­ния 143 мил­ли­ар­дов тен­ге (более 336 мил­ли­о­нов дол­ла­ров по теку­ще­му обмен­но­му кур­су) «с исполь­зо­ва­ни­ем слу­жеб­но­го поло­же­ния, по пред­ва­ри­тель­но­му сго­во­ру с дру­ги­ми лица­ми», апел­ля­ци­он­ная кол­ле­гия в мае это­го года смяг­чи­ла нака­за­ние, сокра­тив срок до девя­ти лет.

В нояб­ре 2020 года общая сум­ма воз­ме­щен­но­го ущер­ба соста­ви­ла 59 мил­ли­ар­дов тен­ге (два мил­ли­о­на дол­ла­ров). Поми­мо налич­ных, Bank RBK были пере­да­ны акции, иму­ще­ство в виде само­ле­та, доро­гих машин, квар­тир и адми­ни­стра­тив­ных зда­ний. Кро­ме того, сооб­ща­лось, что Ерта­ев пере­дал 1,1 мил­ли­ар­да тен­ге налич­ны­ми и квар­ти­ры, маши­ны и дру­гое иму­ще­ство в Алма­ты, Нур-Сул­тане и Шымкенте.

Наста­и­вая на сни­же­нии сум­мы гоно­ра­ра бри­тан­ских юри­стов, Нур­гуль Ерта­е­ва ука­за­ла, что чув­ство­ва­ла себя «ово­щем» из-за стрес­са, огра­ни­чен­но­го вре­ме­ни пода­чи доку­мен­тов и пло­хо­го зна­ния англий­ско­го. Ерта­е­ва отме­ти­ла, что «не вери­ла в то, что бри­тан­ские юри­сты могут обма­нуть». Она так­же обви­ни­ла юри­стов в том, что они «зна­ли, что ее муж очень богат».

Адво­кат Хин­чин заяви­ла, что ее кли­ент не про­из­во­ди­ла впе­чат­ле­ния чело­ве­ка, кото­рый нахо­дил­ся в неве­де­нии, — напро­тив, Ерта­е­ва была «извест­ной биз­нес-леди в сво­ей стране, и они с мужем явля­лись пред­ста­ви­те­ля­ми казах­стан­ской интел­ли­ген­ции». Кро­ме того, бри­тан­ское изда­ние Law Society Gazette пред­став­ля­ет Ерта­е­ву как «состо­я­тель­но­го юри­ста и теле­ве­ду­щую». Судья харак­те­ри­зу­ет Ерта­е­ву как «иску­шен­ную, умную, высо­ко­об­ра­зо­ван­ную и очень бога­тую женщину».

Лон­дон­ский суд вынес реше­ние в поль­зу ком­па­нии Farrer & Co, посчи­тав аргу­мен­ты Ерта­е­вой о сни­же­нии гоно­ра­ров юри­ди­че­ской фир­мы необоснованными.

«Она (Ерта­е­ва. — Ред.) зна­ла об уровне услуг, ока­зы­ва­е­мых ист­цом, и была гото­ва нести рас­хо­ды в соот­вет­ствии с этим уров­нем услуг», — гово­рит­ся в реше­нии суда.

Бри­тан­ские СМИ не при­во­дят инфор­ма­цию о теку­щем ста­ту­се запро­са Ерта­е­вой об убе­жи­ще, но отме­ча­ют, что в насто­я­щее вре­мя она рабо­та­ет с дру­гой юри­ди­че­ской фир­мой, услу­ги кото­рой сто­ят дешевле.

Ранее бри­тан­ские изда­ния писа­ли о Меру­ерт Ибра­гим (Абдир), быв­шей жене Бахы­та Ибра­ги­ма, осуж­дён­но­го вме­сте с Ерта­е­вым по «делу об хище­нии денег» из Bank RBK. Меру­ерт Ибра­гим — дочь аки­ма Алма­ты Бакыт­жа­на Сагин­та­е­ва, зани­мав­ше­го руко­во­дя­щие долж­но­сти в пра­ви­тель­стве Казах­ста­на. Она име­ет ста­тус «чрез­вы­чай­но важ­ной пер­со­ны» (Extremely important person — EIP) интер­нет-мага­зи­на Net-a-Porter, кото­рый про­да­ет мод­ную одеж­ду из Евро­пы. Этот ста­тус предо­став­ля­ет­ся толь­ко щед­рым кли­ен­там. Быв­ший муж доче­ри Сагин­та­е­ва Бахыт Ибра­гим вме­сте с Жомар­том Ерта­е­вым был при­знан винов­ным в хище­нии бан­ков­ских средств и при­го­во­рен к вось­ми годам лише­ния сво­бо­ды с кон­фис­ка­ци­ей иму­ще­ства. В этом году ему смяг­чи­ли при­го­вор, сокра­тив срок до семи лет.

КАК СИТУАЦИЯ В АФГАНИСТАНЕ ОТРАЖАЕТСЯ НА ЭКСПОРТЕ КАЗАХСТАНСКОЙ ПШЕНИЦЫ?

«В усло­ви­ях неопре­де­лен­но­сти и вол­не­ний в Афга­ни­стане Казах­стан, круп­ный зер­но­про­из­во­ди­тель, начал осва­и­вать дру­гие рын­ки для сво­ей пше­ни­цы и муки», — пишет англо­языч­ный сайт Eurasianet.

После того как США пере­кры­ли при­шед­шим к вла­сти в Афга­ни­стане тали­бам доступ к резер­вам афган­ско­го Цен­тро­бан­ка, афган­ско­му наро­ду гро­зит усу­губ­ле­ние гума­ни­тар­ной ката­стро­фы. Казах­стан же в теку­щей ситу­а­ции теря­ет основ­но­го поку­па­те­ля сво­ей зер­но­вой продукции.

Как отме­ча­ет изда­ние, две тре­ти экс­пор­та казах­стан­ской муки при­шлись в про­шлом году на Афга­ни­стан, кото­рый так­же заку­пал пше­ни­цу из Казах­ста­на. Дру­гим круп­ным постав­щи­ком муки в Афга­ни­стан высту­пал Узбе­ки­стан, кото­рый, в свою оче­редь, исполь­зо­вал для про­из­вод­ства про­дук­та казах­стан­ское зерно.

По дан­ным Зер­но­во­го сою­за Казах­ста­на, поте­ря афган­ско­го рын­ка озна­ча­ет, что три мил­ли­о­на тонн пше­ни­цы в насто­я­щее вре­мя «нахо­дят­ся в под­ве­шен­ном состо­я­нии». «Физи­че­ские барье­ры огра­ни­чи­ва­ют экс­порт­ные воз­мож­но­сти Казах­ста­на. Основ­ны­ми поку­па­те­ля­ми обыч­но были такие сосед­ние стра­ны, как Кыр­гыз­стан, Узбе­ки­стан, Таджи­ки­стан и Турк­ме­ни­стан, одна­ко все они поку­па­ют мень­ше, чем Афга­ни­стан», — под­чер­ки­ва­ет издание.

На фоне поте­ри одно­го из рын­ков сбы­та новым вари­ан­том для Казах­ста­на может стать Гру­зия, кото­рая стре­мит­ся сни­зить зави­си­мость от доро­го­сто­я­ще­го импор­та из Рос­сии и про­ве­сти дивер­си­фи­ка­цию. Но не всё скла­ды­ва­ет­ся гладко.

«Гру­зия ищет про­ста­ков, кото­рые будут про­да­вать ей деше­вое зер­но. Мы не заин­те­ре­со­ва­ны», — гово­рит осно­ва­тель зер­но­пе­ре­ра­ба­ты­ва­ю­щей ком­па­нии в Пет­ро­пав­лов­ске Евге­ний Карабанов.

По его сло­вам, дру­гой вари­ант — Иран. Из-за засу­хи там вырос спрос на муку и пше­ни­цу. Одна­ко Иран, как и Афга­ни­стан, нахо­дит­ся под меж­ду­на­род­ны­ми санк­ци­я­ми, что «огра­ни­чи­ва­ет воз­мож­но­сти пла­тить казах­стан­ским постав­щи­кам», пишет Eurasianet.

Китай­ский рынок тоже не сулит хоро­ших пер­спек­тив. «Пекин создал боль­шие про­бле­мы для Казах­ста­на в про­шлом году, когда ввел дра­ко­нов­ские усло­вия при пере­се­че­нии гра­ни­цы в рам­ках сво­их мер по сдер­жи­ва­нию рас­про­стра­не­ния COVID-19», — пишет издание.

По сло­вам Кара­ба­но­ва, из-за ситу­а­ции в Афга­ни­стане и афган­цы, и казах­стан­ские экс­пор­те­ры зер­на ока­за­лись в тяже­лом поло­же­нии. «Ситу­а­ция тяже­лая, и неиз­вест­но, что будет даль­ше», — гово­рит Карабанов.

Ори­ги­нал ста­тьи: Казах­стан — Радио «Сво­бод­ная Европа»/Радио «Сво­бо­да»